*💫💔💫*
Валентина
Когда я увидела своего сына в больничной палате без сознания, я подумала, что сойду с ума. Но тут же всплыла вся эта ночь — как они молча, хмуро ехали за мигалкой скорой помощи.... как потом молча сидели в приёмной под кондиционером и нас трясло от тревожного ожидания. Мы все ждали, надеясь, что он выживет. Но надежда была слишком мала. Он потерял много крови, и пока анализы не были готовы, многие думали о заражении крови. Врач сообщил нам, что произошло с нашим мальчиком, и от бессилия хотелось плакать. За что так наказали небеса? И как он примет это? Страх и бессилие поселились в моей душе. Я вкладывала в него всё своё сердце, растила его хорошим человеком. Может быть, я немного больше позволяла ему, чем другие родители. Быть женой дипломата и иметь возможность дать ребёнку лучшее образование — это мечта каждой матери, дать своему дитя всё, что в твоих силах. Я плакала, и в голове вертелось только одно: самое страшное в жизни — это бессилие, когда твой сын попадает в беду. Кто утверждал, что Господь наш всемогущ? Что всё на свете подвластно Ему? Боль не отпускала, а проклятая память не давала жить. В белой палате мой сын умирал, что ему принесёт следующий миг? И именно я останусь виноватой навечно! Плач и стоны! Ломание рук! Как же это бесчеловечно! я ненавидела ту, что сотворила такое с ним... Муж был бледен, зол и разрывался душевными муками... Шла операция... Сколько всё длилось? Миг или дольше? Мой мальчик выжил. Но почему всё больше и больше боль заржавевшая душу грызёт? Теперь понимаю, что была не права и где-то допустила ошибку. Судьбу нельзя обмануть или поменять. В этой жизни каждый несёт свой крест, крест, от которого никто не сможет уйти.Никита
Не стоит обижать женщину! Обиженная женщина — это как бомба замедленного действия, когда рванет, неизвестно. Но если обидел женщину, то готовься к мести, а вот какой она будет, узнаешь в процессе. Чем сильнее женщина любит, тем ужаснее она мстит. Жизнь и смерть всегда рядом, но мы не думаем об этом. Совершая ошибки, обижая окружающих нас людей, мы надеемся исправить то, что совершили. Порой живем играючи. Вот и я так жил. Таких, как я, называют — баловень судьбы. Родился в богатой семье и никогда ни в чём не нуждался. Для меня люди ниже по положению были так… никем. Обидеть, растоптать и наплевать в душу, попользоваться и выбросить на помойку и больше не вспоминать об этом человеке. Я был чудовищем и слишком поздно понял, что так жить нельзя. Очнулся я в больничной палате VIP. Я открыл глаза и первое, что увидел - капельницу. Ощущения всего организма определялись как “очень плохо”... Рядом с кроватью сидели мои родители. Мама вся в слезах, отец старался не смотреть мне в глаза, он был очень расстроен. Приборы попискивали, показывая мое состояние здоровья. Все тело болело, словно по нему проехался автомобиль. Никак не мог понять, что со мной случилось. Голова раскалывалась, мысли разбегались и не хотели собираться в кучу. - Мне просто жаль, что… Я прочистил горло, во рту был сушняк со вкусом горьких лекарств. И еле ворочающимся языком прошептал: — Мам, чего тебе жаль? — Как ты? — Папа строго посмотрел на маму. — Ну и досталось тебе вчера ночью… - Его глаза блестят от сдерживаемых слёз. -Живучий ...запомни этот день. Это твой второй день рождения, сын. — Что со мной?.. Почему я в больнице? - Тебя вытащили просто чудом, просипела всхлипывая мама. Папа смотрел на нас встревоженно, переводил взгляд с меня на неё и обратно. Вообще-то тревога — это обычное состояние папы. Он всегда старается всё контролировать, как будто контроль — это зонтик, который он держит над всеми. Так было всегда. Он пристально вглядывается мне в глаза, сначала нахмурив брови, потом задумчиво и наконец удовлетворённо произносит: - Всё будет хорошо, — говорит он с волнением. Но мама... Мамы всегда беспокоятся о своих детях. Поэтому она снова заплакала. Я понимал, что случилось что-то ужасное, но после наркоза не мог вспомнить, что именно. Перед глазами всё расплывалось, и я чувствовал, что вот-вот расплачусь от отчаяния и беспомощности. — Тише, дорогая, успокойся. Сынок, не волнуйся. Главное, ты жив и все позади. Мы боялись потерять тебя. Ты что-нибудь помнишь? Кто был с тобой в сауне? Валя, прекрати уже, ничего не изменишь, и этот крест нести ему всю оставшуюся жизнь. Заштопали, теперь как новый. Это и наш с тобой крест за то, что не научили и вовремя не подсказали. А так руки, ноги голова на месте, а с остальным справимся. - Он стискивает зубы и делает глубокий вдох, как будто пытаясь успокоиться. Мама вдруг быстро-быстро заморгала, и я увидел, что она едва сдерживает слёзы. Она подняла на меня бледно-серые глаза, в которых растерянность уступила место страху. Во рту у меня мгновенно пересохло. Я вздрогнул и впервые задался вопросом: «Чем я так прогневал Тебя, Всевышний?» И все же родители ждали хоть каких-то внятных пояснений. Я попытался вернуться в тот день и срываясь на шепот произнес: — Ну, я помню, что мы с парнями и еще с четырьмя девушками пошли в сауну. Там выпили немного, парились, шутили… А дальше... ? Что случилось? — мои нервы и терпение были на пределе, и я повысил голос, насколько мог в данный момент. - Мне кто-нибудь скажет из вас? - Не сейчас, сын. Набирайся сил. Отец помог мне напиться воды, поправил подушку и я провалился в сон... Так пролетел еще один день. Когда я проснулся, то был поражён тем, как изменилась обстановка в палате. Я увидел цветы, стопку открыток, медсестру, которая ставила мне капельницу, а также своих родителей, разговаривающих с лечащим врачом. Я не смог уловить суть их беседы, но речь шла о покупке лекарств. Меня заметили, возможно, медсестра сообщила о моём пробуждении. Я чувствовал, что проваливаюсь в какой-то ступор, теряюсь в реальности и не могу сосредоточиться на происходящем вокруг. Скорее всего из-за лекарств, что регулярно получаю. Врач переговорив с отцом направился ко мне. Все внимательно осмотрел. – Капельница долгая, быстро нельзя. Придется потерпеть, – небольшого роста медсестра, женщина немолодая, объясняла мне, а я соглашался с ней. Даже говорить было невмоготу, да и желания не было. Моя койка стояла недалеко от окна. Я лежал, низко утопая головой в подушке. Сухие ломкие волосы, бледное лицо. Я то дремал, то смотрел на темное уже окно, за которым засыпал заснеженный город. В холодном оцепенении стояли занесённые дома, деревья. Я видел лишь маленький кусочек всей этой зимы. И сам находился в каком-то оцепенении. Да и не нужна эта зима. Понять бы, что со мной не так... — У меня есть несколько вопросов, если вы присядете ненадолго, мне будет гораздо приятнее их обсудить. - Нет. Не стоит беспокоится. Вам сейчас думать нужно как пойти на поправку. Только позитив поможет выкарабкаться. А если начну вам рассказывать историю болезни, то позитива точно не будет. Отдыхайте и набирайтесь сил. Ваши родители обо всем знают. Врач вышел из палаты, и я остался один. Меня снова охватило беспокойство. Но состояние здоровья не позволило мне долго бодрствовать. Я уснул и проснулся только к полднику. Когда я открыл глаза, то некоторое время не мог понять, где нахожусь. Я смотрел на стены и пытался вспомнить, зачем я здесь. А снег все кружил и падал ложась покрывалом на землю, крыши... В палате больше никого не было, и это меня вполне устраивало. Мне хотелось побыть одному. Я не боялся своих воспоминаний, потому что не знал, чего именно мне стоит опасаться. Но словно сговорились все. Стоит мне начать переосмысливать данную ситуацию, то меня усыпляют, то полно народу, то мозг после лекарств заторможенный... Вошли родители и загрузили меня рассказами о том как приходили мои друзья, приносили гостинцы. Как они переживают, что говорит родня... В общем отвлекали меня как хотели. В палату неожиданно вошёл мужчина средних лет, с лёгкой сединой у висков. Он был полноват, а черты его лица отличались некоторой грубостью. — Добрый вечер! Лечащий врач сообщил, что ваш сын пришел в сознание, чувствует себя достаточно хорошо и я очень хотел бы с ним побеседовать. Вы не оставите нас наедине? —Да, конечно, — сказал мой отец и помог маме подняться со стула. Она всё ещё порой часто плакала и не могла успокоиться. Похоже у нее нервный срыв начался, что очень беспокоило меня. — Дорогая, пойдём, — позвал он её. Он взял ее за руку и повел к выходу. Что происходит? Оглядев еще раз незнакомца не сразу сообразил, что он из полиции. Так как одет был по простому, лишь толстая папка, блокнот и ручка в руках выдали род его деятельности. — Это я виновата, что многое ему позволяла, и вот как это аукнулось ему. - Мама тихо говорила, обращаясь к отцу, который поддерживал её под локоть. — Не вини себя, милая— тихим, безвольным голосом отвечал папа. Как только дверь палаты закрылась за моими родителями, мужчина присел на стул и внимательно посмотрел на меня. — Здравствуйте, Никита Андреевич. Я старший следователь — Коршунов Валерий Петрович. - Он подошёл к освободившемуся стулу и сел, внимательно вглядываясь в моё лицо. Затем он раскрыл блокнот и сделал в нём какую-то запись. - Пожалуйста, расскажите, что вы помните о событиях двадцать пятого июля. Любая деталь может помочь нам в поиске виновного в этом преступлении. — Каком преступлении? Вы о чём? Скажите мне, что случилось, и почему я попал в больницу? — мой голос хрипел и скрипел, как несмазанная телега. — Простите, можно мне воды? — Да, конечно. Он налил из кувшина воды и подал мне. Я с жадностью путника пил живительную влагу, чувствуя, что горло перестало сушить и саднить. — Спасибо, — уже более нормальным голосом произнес я. — Я чуть позже расскажу вам, что случилось. Успокойтесь. Вам нервничать нельзя. Давайте обсудим события того вечера. Понимаете, даже самые незначительные улики могут сыграть важную роль в раскрытии преступлений. Это может быть отпечаток пальца, несколько ниточек, ДНК, случайный разговор или вещь, которая, по мнению преступника, кажется незначительной. Эти следы могут появиться случайно, из-за неосторожности или потому, что преступник просто не подозревал об их значимости. Но они помогли раскрыть множество убийств. В вашем случае нам нужно прояснить некоторые детали дела, чтобы понять мотив преступления. Для следствия очень важно ваше сотрудничество. Расскажите, пожалуйста, подробнее, что вы помните... Он внимательно посмотрел на меня. Несколько минут мы молчали, и я собирался с мыслями, пытаясь вспомнить всё, что мог. Я посмотрел на следователя и почувствовал себя немного неловко в его присутствии. Я прочистил горло и начал свой рассказ. — В тот день наш продюсер позвонил, чтобы сообщить о предстоящих гастролях по нескольким городам и заграницей. Весь день мы репетировали, а вечером отправились в сауну в компании знакомых девушек. Мы отдыхали, шутили, парились и немного выпили. Девушки сходили в солярий, а мы продолжали сидеть за столиком и обсуждать нашу поездку. Затем мы вместе сходили на массаж. Однако, возможно, не стоило увлекаться спиртным в таком месте, как сауна. От духоты мы немного опьянели. Алкоголь ударил нам в голову. Девушки тоже пили, и начался флирт. Я помню, как кто-то из нашей компании уединился с девушкой. Кто-то перестал контролировать эмоции и начал целоваться при всех... и мы разбились по парам. Я был с Татьяной, которая когда-то работала у нас костюмером. Мы встречались, у нас был бурный роман, но потом мы расстались. Её не было видно где-то полгода, а потом она снова появилась с подругами. Мы плохо расстались, и, честно говоря, я не хотел оставаться с ней наедине. Наверное, только мне так повезло или не повезло, потому что были слышны звуки, говорящие об удовольствии сексуального характера. В тот момент мы не могли нормально общаться. Не хотелось ссориться и вспоминать прошлое. Я не желал иметь с ней ничего общего, даже на одну ночь. Мы молча выпили по банке пива, которую девушка предложила мне и пошли в парилку. А дальше всё было как в тумане. — Это она? — спросил следователь, показывая мне фотографию девушки. — Да. Тяжело дыша, отвел взгляд. Я чувствовал себя паршиво. Но пересиливал себя, так как и сам не понимал, почему здесь оказался? — Из-за чего вы с ней расстались? - Продолжил допытываться следователь. Люди ищут виноватого, когда ситуация бьет по их больному месту, чтобы направить агрессию и избежать самокопания. Они направляют энергию агрессии на другого человека, считая его ответственным за все проблемы. Это помогает им избежать чувства ответственности, которое они не хотят испытывать. Получается такая своеобразная опора, что никогда не будет лишним в дезориентированном горюющем мироощущении. Вина - это вообще внутреннее чувство. Оно внутри чужих личных границ. Татьяна повесила ярлык виновного за что-то, вернее за что-то конкретное и решила мстить. Меня вдруг пронзило плохое предчувствие. И до меня медленно начало доходить, она что-то сделала со мной... Наша история закончилась. Я посмотрел на следователя более осознанно, понимая, зачем мы встретились. Я — пострадавшая сторона, а она — подозреваемая. Мне не хотелось делиться столь личным с незнакомым мужчиной, но... Это «но» заставляло меня быть откровенным. — Мы были вместе около двух лет. Наши отношения были непростыми. Я часто совершал ошибки и мог говорить с ней грубо. Мне нравилось гулять с друзьями, когда и с кем я хотел, и это расстраивало Татьяну. Я не хотел серьёзных отношений, а она, возможно, думала иначе. Татьяна влюбилась в меня и начала ревновать. Я пытался объяснить ей, что не готов к серьёзным отношениям и что мои чувства к ней не совсем взаимны. Но она не хотела слышать меня и не хотела понимать, что я её не люблю. После ссоры мы на какое-то время расстались. Татьяна писала мне о своих чувствах и пыталась вернуть отношения, но я уже не хотел этого. Она ревновала, преследовала меня и всячески мешала, если узнавала о моих свиданиях с другими девушками. Однажды вечером Татьяна пришла в гримёрную и заявила, что хочет, чтобы я женился на ней или дал ей денег. Она объяснила это тем, что, по её словам, беременна от меня. За время моей певческой карьеры я встречал много девушек, которые пытались получить от меня деньги и внимание. Но я не простой человек, я единственный сын дипломата и состоятельного человека. Я не поверил её словам. Вся эта история с ребёнком выглядела притянутой за уши. Мы снова поссорились, наговорили друг другу гадостей. Она проклинала меня, обзывала последними словами и вела себя отвратительно. Я осознавал, что это неправильно, и в пылу гнева говорить обидные вещи – не лучшее решение. Даже если она была беременна, у нее нет никаких доказательств, что ребёнок мой. Может быть, она просто хотела денег. В порыве гнева я со злостью дал ей крупную сумму на аборт и выпроводил вон. В общем, мы расстались врагами. Может быть, она затаила на меня обиду, кто знает. С тех пор я её не видел. Поэтому я был очень удивлён, когда увидел её в компании подруг. Я тяжело вздохнул. Перевёл дыхание и прикрыл уставшие глаза. Всё же самочувствие оставляло желать лучшего. — Ну что ж, на сегодня достаточно. Поправляйтесь! Если что-то вспомните, позвоните, пожалуйста, по этому номеру. О том, что с вами произошло, вам расскажет ваш лечащий врач. Мне же посоветовали не беспокоить вас. До свидания! — До свидания, — хрипло произнёс я и проводил следователя взглядом до дверей палаты. Я лежал в одиночестве и пытался понять, что у меня болит. Я пошевелил руками и ногами. Голова не была перебинтована и не болела, живот и грудь тоже. Но между ног я чувствовал странный дискомфорт. Там были наложены бинты. Я задавался вопросом, как же я буду ходить в туалет, ведь из моего тела торчали трубки, через которые из организма выводились излишки жидкости. Я впервые оказался в такой ситуации и задавался глупыми вопросами, скорее от незнания. У меня было так много мыслей, что голова гудела. Чтобы отвлечься от своих проблем, я решил посмотреть телепередачи. Взял с тумбочки пульт и включил телевизор. По каналу «Россия 24» в эфире показывали новости. Я подумал, а почему бы не узнать, что происходит в мире? Иногда это бывает полезно... Лучше бы я этого не делал, а может, и к лучшему, что узнал именно сегодня. Показывали криминальные новости, не раскрывая названия группы и имя певца, пострадавшего от рук девушки. Я понял, это обо мне. Я медленно поднял руку и положил её на повязки, затем провел ею вдоль бедра к паху. Мне было страшно опустить руку чуть ниже. Моё дыхание сбилось, и датчики начали пищать как сумасшедшие. Мои пальцы скользнули по области паха, и я не смог сдержать крика... Пришло озарение... Тем более диктор вещал об этом. — За что? Сука… Ненавижу! Тварь.... — я выгнулся и закричал во все горло, — Ненавижу! Будь ты проклята! Аааааа!!! — Я кричал на всю палату, а моя душа умирала вместе с криком. Боль… Душевная боль, вероятно, хуже физической. Я кричал так, что меня сотрясала дрожь. Мысли крутились лишь в одном направлении: «Мне конец»... «Я уже ни на что не способен». Приборы, казалось, вторили моему состоянию, словно выражая сочувствие. Они словно говорили мне: «Ты никто, у тебя нет смысла жизни». Это был настоящий срыв, который может случиться с парнем моего возраста, когда он осознаёт, что не соответствует чьим-то представлениям о мужественности. В палату вбежали врач и медсестра. Мне сразу же сделали укол снотворного, и я погрузился во тьму. Удивительно, что я вообще выжил после этого. В тот момент мне казалось, что лучше бы я умер. Очнувшись, я почувствовал себя потерянным. Стены и потолок покачнулись, расплываясь в движении. Вместе с ними, как обычно, потерялась и ориентация в реальности. Где я? Какой сейчас год? Что мне нужно было сделать, куда идти? Какие планы были нарушены из-за потери сознания? За несколько секунд я забыл всё. Мне не хотелось ни с кем разговаривать, я не видел смысла жить дальше. Стены окончательно скрылись во тьме, и меня охватили воспоминания. Осознание того, что мне придётся жить с этой проблемой, огорчило меня. Я не завидовал обычным людям — я не понимал их жизни. Смерть меня не пугала, было ощущение, что я настолько сильно накосячил, что даже там меня не примут. Открыл глаза и увидел капельницу, как всегда. Папа пытался вывести меня из депрессии, в которую я погрузился. — Сынок, уже ничего не исправишь. Слезами горю не поможешь. Главное, ты жив, — уговаривал он меня. — Как я буду жить? — мой голос был хриплым и сорвался до шепота, — Кто я теперь? Кому я такой нужен? Какая женщина захочет выйти замуж за кастрата? Мне еще только двадцать три, папа, а я уже никогда не стану отцом и мужем, — голос сорвался, а последние слова и вовсе шептал. Мама снова заплакала, у нее началась истерика. — Валентина, прекрати, — закричал отец. - Наши желания редко принимаются в расчёт. Жизнь, возможно, накажет её так, как никогда не накажу я или закон. Мама вздрогнула и попыталась взять себя в руки, лишь редкие всхлипы говорили о недавней истерике. Дни сменялись неделями, моё тело шло на поправку, но депрессия только усиливалась. Врач прописал мне гормональные таблетки, но я не видел просвета в своей жизни. Он объяснил мне, что утрата яичек — это серьёзная травма не только для моей половой системы, но и для всего организма. Поэтому мне нужно быть осторожным: не перегружаться, избегать переохлаждения и простудных заболеваний, по крайней мере, в течение 3-5 лет, пока мой организм не адаптируется к новому состоянию. В это время желательно иметь постоянную девушку с умеренным сексуальным аппетитом. Секс должен быть регулярным, но не более двух-трёх раз в неделю. Не стоит допускать перерывов в занятии сексом более чем на семь дней. Если у меня не будет партнёрши, мне придётся мастурбировать. Кастратам противопоказаны повторные половые акты, хотя многие из них и не способны на них.... Дальше я его уже не слушал и понимал, что постоянной девушки у меня нет. Да и какая захочет со мной встречаться? Я все равно неполноценен. Душевная боль не отпускала меня, что не радовало моих родителей. Однажды после очередного осмотра врача меня стали готовить к выписке. Родители ушли оформлять документы, а я переоделся, собрал вещи и стал ждать. В палату вошел следователь. — Здравствуйте, Никита Андреевич! Вижу, вы поправились и сегодня вас выписывают. Мы провели расследование, собрали доказательства и предложили подозреваемой самой во всём признаться. Татьяна написала чистосердечное признание. Она утверждает, что была беременна от вас и после разговора с вами сделала аборт, который негативно повлиял на её здоровье. Теперь она не может иметь детей, и именно поэтому решила вам отомстить. Для этого она вместе с подругами пошла в сауну, где планировала совершить преступление. Там она опоила вас... — он замолчал, как бы говоря, что она сделала со мной. - Могу лишь сказать, что хорошо, что она училась в медицинском колледже и провела всю процедуру без последствий. Ведь могло произойти заражение крови или вы могли умереть в сауне. Вас не сразу обнаружили, потому что девушка в тот момент была невменяема... и сбежала. Мы не сразу поняли, что она тоже была в вашей компании. Мы проверяли алиби и проводили расследование, и только из разговора ваших друзей мы узнали, что она тоже была с вами. Сочувствую вам как мужчина, но жизнь продолжается, и нужно найти силы идти вперёд. Поправляйтесь и желаю вам счастья. Мы пришлём вам судебную повестку. Извините, но мне уже пора. У меня очень много работы. — Да, я понимаю. Спасибо вам, Валерий Петрович. Что мне с этого? Никто не вернёт мне то, что дано природой. Я не чувствую себя полноценным... Мы вернулись домой. Я честно пытался жить и научиться снова, смеяться. Но, увы… Я начал испытывать ненависть к себе, своей жизни и женщинам. Откатал полностью все гастроли и ушел из группы. Мне было больно видеть, как мои парни уединяются с девушками, а я могу лишь смотреть. Возвращался домой после таких посиделок в ярости и с тяжёлым сердцем… Постепенно стал переосмысливать свою жизнь и ценности в ней. Меня тянуло к теплу, как мотылька на свет, и я понимал, что там погибну. Пытался понять поступок Татьяны и простить ее, но не смог. Ведь она может выйти замуж, удочерить ребенка и получить от супружеской постели все. А я.... Мне даже неловко раздеться перед девушкой. Что уж говорить об интимной близости... Не могу её простить. Зачем зарабатывать большие деньги, если нет семьи, любимой и детей, которым можно будет всё оставить в наследство? По закону, ребёнка из детского дома передают в полноценную семью. А где я и моя семья? Одиночество приняло меня в свои объятия. Я одичал, озлобился и не хотел больше жить. Тело стало меняться и не в лучшую сторону. Меня ожидала в ближайшее время прибавка в весе. Это привело к ещё более глубокой депрессии, нежеланию двигаться и гормональному дисбалансу. Я был в отчаянии… Говорят, что нужно не сдаваться и смотреть на жизнь по-новому. Но иногда я действительно чувствую, что не могу продолжать. Однажды я был так расстроен, что в полном одиночестве напился до беспамятства. Я не хотел просыпаться и думал, что больше не хочу жить. — Господи, прошу тебя, умоляю… Я больше не могу так жить. Забери меня, освободи от этой тяжести. Я не могу справиться сам, но, пожалуйста, смилуйся надо мной. Я устал, у меня нет больше сил. Не могу больше… — голос срывается на плач, и я бессильно опускаю голову на руки. Уснул сидя за столом. Темнота. Спасение… Мне приснился удивительный сон. Я очутился в фантастическом мире, где меня окружала великолепная панорама! В этом мире была прекрасная пора года, когда лес наряжается в свои самые яркие и красочные одежды. Сквозь бледно-золотую листву молодых буков пробивалось солнце, клён становился багряным, а сассафрас — ярко-красным. Ветки деревьев были украшены лиловыми гроздьями дикого винограда, золотыми ягодами персимоны и плодами маклюры. Я был поражён этим восхитительным и неожиданным зрелищем. Моё сердце билось от восторга, а душа наполнялась радостью. А потом я увидел настоящий древний город! Это было потрясающе! У меня даже дыхание перехватило от великолепия его необычной архитектуры. Город был огромным, с длинными и широкими улицами, большими палисадниками. Я стоял на перекрёстке, оглядываясь по сторонам. Многие дома были двухэтажными, но были и такие, что имели три и даже четыре этажа. Возле каждого особняка были огромные сады, а вдоль дороги — аллеи из деревьев. - «Вижу, тебе понравилось! Я рад. Уже более суток ищу, с кем бы поменяться», — раздался в голове красивый мужской голос. А потом я увидел его. Незнакомец оказался невероятно привлекательным и необычным. Он стоял в светлой комнате, полностью обнажённый, и поворачивался то в одну, то в другую сторону, позволяя мне рассмотреть себя. У него были большие фиолетовые глаза, обрамлённые густыми ресницами. Волосы средней длины переливались от тёмно-синего до светлого цвета. Он был высок, строен и, судя по мышцам, силён, но при этом не выглядел качком. На него хотелось смотреть и восхищаться. Такие парни всегда привлекают внимание противоположного пола. И, что самое главное, он был настоящим мужчиной, не то что я теперь. - «Меняемся? Это тело станет твоим, и этот мир и дом будет твоим». Голос молодого человека звучал так проникновенно и убедительно, что я был очарован им. В его голосе было столько обещаний, что я не сразу понял, чего от меня хочет этот незнакомец. Мне хотелось просто согласиться, но я был в таком состоянии, что не мог осознать всю серьёзность ситуации. - «Меняемся? У меня нет лишнего времени, чтобы уговаривать тебя. Если ты не согласен, я буду искать другое тело». - «Меняемся», — ещё не совсем понимая, что происходит, подумал я. - «Чудесно. Значит так, ты занимаешь мое тело, я твое. Оно меня устраивает. Я поставил мощный блок на твое сознание. Ты будешь помнить, кто ты, и знать все, что знаю я. То есть свое окружение. Моя магия остается с тобой, и твой прекрасный голос тоже, а еще твои навыки. Ты сможешь петь так же, как я теперь в твоем мире. Для магии исцеления тебе не нужно учиться, закрываешь глаза, видишь проблему и посылаешь силу на ее решение. Остальное, если захочешь, придется узнавать с самого начала. Только обратного обмена не будет, предупреждаю сразу. И не вздумай кому-либо рассказать об этом, тебя сразу уничтожат, как захватчика тела. Запомни — никому и никогда, даже близким друзьям и родным. Все, удачи тебе, граф Эрик Патрик Лесли. Теперь это твое имя. Твой брат-близнец Азар ждет тебя». Незнакомец появился и исчез так же неожиданно, как и пришёл. А меня подхватило какое-то движение, и я начал перемещаться вокруг особняка, где двери и окна открывались передо мной сами собой. Меня затягивало внутрь дома, но при этом казалось, будто это место приняло меня. Это был странный сон, который больше походил на бред. Но потом мне стало очень больно, тьма поглотила моё сознание, и я потерял сознание.***
Очнулся я в двуспальной кровати. Над головой — прозрачный и лёгкий балдахин. Комната была наполнена солнечным светом. Большие окна распахнуты, впуская насыщенный аромат трав и цветов. Солнечные лучи, словно зайчики, играли на стенах. Белый лёгкий тюль колыхался на ветру. Стены комнаты окрашены в приятный цвет молочного шоколада, а полы устелены тёмно-коричневым ковром с высоким ворсом. Мебели в комнате было немного. Перед кроватью стоял большой и широкий пуф, а возле камина — два кресла. Рядом с ними находился небольшой деревянный столик на резных ножках, выполненный в виде дракона. Вот и вся обстановка. Размышляя о произошедшем, я осознал, что нахожусь в ином мире. Мой сон оказался не бредом, поскольку, осматривая комнату, понимал, что не сплю. Я даже ущипнул себя пару раз, поморщившись от боли, а затем замер, разглядывая свои тонкие, длинные и красивые пальцы с перстнем на них. Вспомнив свой сон, понял, что теперь тело незнакомца принадлежит мне. Я запретил себе вспоминать о прошлой жизни, ведь зачем бередить старые раны? Я хотел умереть, но мне дали шанс жить. Свои ошибки хорошо запомнил и усвоил урок: я никогда не повторю их и не хочу быть чудовищем. Внезапно у меня появилось желание встать и посмотреть на себя в зеркало. Однако попытка не удалась: голова резко закружилась, и меня затошнило. Пытаясь отдышаться, я лёг на подушку и прикрыл глаза. Дверь резко открылась, и в комнату кто–то вошел. Я посмотрел на парня, а он улыбнулся и подошел ко мне. Сел на край кровати и пристально посмотрел. Он не сводил с меня взгляда. Те же фиолетовые глаза и синие волосы, что видел во сне. Может, и не сон вовсе. — О, ты пришел в себя, наконец-то! Я так перепугался. Эрик, как ты себя чувствуешь? — с тревогой в голосе спросил он. — Голова кружится и тошнит, — Я с трудом смог прошептать это. Мой язык не слушался меня, и я был удивлён, что понимаю его. Он говорил на языке, который был мне совершенно незнаком. «Даже так? Я знаю их язык. Как интересно. Ну прямо сказка». Во время нашего разговора я внимательно смотрел на этого молодого человека и понял, что мы очень похожи. Я вспомнил, что именно его близнеца видел во сне. Значит, это мой брат-близнец, кажется, его зовут Азар. Похоже, мы с ним выглядим одинаково. Удивительно, но мне больше не нужно смотреться в зеркало, чтобы в этом убедиться. Да, мы с ним действительно красавцы. Тем временем Азар не замечал, что его брат изменился. Я прислушался к тому, о чём он говорил с тревогой в голосе. — Отец и твой жених очень волнуются за тебя. Я скажу им, что ты пришёл в себя, и они будут рады узнать, что всё обошлось. Я был в отчаянии, когда думал, что могу потерять тебя. — На его глазах выступили непрошеные слёзы. — Ну вот, опять чуть не расплакался. Я очень люблю тебя, мой дорогой старший брат. - Его глаза светились любовью ко мне, счастьем, переполнявшим его душу. Я ощутил это так, словно его чувства стали моими. В детстве я всегда мечтал о брате, и вот теперь моя мечта сбылась — он сидит рядом со мной. Но что он сказал? Жених? Какой ещё жених, я же мужчина! Мне нужно собраться с мыслями и хорошенько всё обдумать. — Азар, извини, но мне нужно ещё немного поспать. Пожалуйста, скажи всем, что я пока не готов ни с кем общаться. У меня голова раскалывается, мысли путаются, — прохрипел я. Он улыбнулся. <tab— Я узнаю своего брата. Ты, как обычно, неподражаем. Хорошо, я прикрою тебя. Я вижу, что ты не хочешь ни с кем видеться. Но, пожалуйста, больше не умирай! Я не смогу жить, если ты умрёшь. Я последую за тобой. — Не волнуйся, я хочу жить. Всем назло. Азар улыбнулся. «Почему я произнёс эти слова? — подумал я. — Нужно разобраться. Но прежде всего стоит позаботиться о себе. Магия? И я могу исцелять себя? Что ж, стоит попробовать», — решился я на эксперимент. — Выздоравливай, и я рад, что ты так настроен, — уверенно сказал Азар. Да, мой брат очень рад, что я остался жив. Он действительно любит меня. Мы словно одно целое. Мы близнецы, поэтому чувствуем эмоции друг друга. Брат вышел из моей комнаты, и я закрыл глаза. Нужно успокоиться и взять себя в руки, Никита. Теперь меня зовут Эрик, и мне нужно привыкнуть к этому имени и оставить прошлое позади. Я спокойно и без паники принял перемены в своей жизни. Можно сказать, что я воспринял их легко и даже с радостью. Мне очень нравится моё новое имя! Что у нас по плану? Ах да, ... магия. Сложно поверить в то, что я обладаю магическими способностями. Но и не верить этому парню нет смысла. Дар исцеления — это то, что даёт людям возможность жить без болезней. А ведь здоровье — это основа счастья. Без него жизнь не в радость. Это общепризнанный факт. И я в прошлой жизни убедился на собственной шкуре. Хотя… Мне кажется странным, что в этом мире есть целители, но никто не спешит лечить это тело. Получается, что нужно исцелить себя и поставить себя на ноги самому. Та-ааак... Что же он там говорил? «Закрываешь глаза, видишь проблему и посылаешь силу на ее решение». Кажется, я понял, но не совсем уверен. Рискну! Я закрыл глаза и сконцентрировался на своих ощущениях. Удивительно… Удивительно, что я способен на такое! Я исследовал свой организм и понял, что у меня серьёзная проблема. Кажется, отравили. Вот откуда такие боли. Что делают при отравлениях? Конечно, нужно очистить организм от вредных веществ. Удивительно, что он смог выжить и найти силы на обмен! Очистив кровь и остальные органы от яда, почувствовал усталость. Я так устал, что даже не заметил, как уснул. Не знаю, сколько я проспал, но проснулся как от толчка, вздрогнул и услышал голоса рядом с собой. Я не стал открывать глаза и, как оказалось, правильно сделал. Я решил притвориться спящим. Меня охватили паника и ощущение опасности. — И сколько нам ещё ждать? Когда он наконец уйдёт из жизни? — спросил человек с неприятным скрипучим голосом. <tab— Яд медленно распространится по кровеносной системе. Никто не должен догадаться, что произошло отравление. И после его смерти не останется никаких следов, — усмехнулся он. — Не беспокойтесь, мальчишка нам помог. Он выпил снотворное, и у него началось сильное отравление. Скоро всё закончится. Потерпите ещё немного, и ваш сын станет женихом, — сказал второй. Я не смог удержаться и, приоткрыв глаза, решил взглянуть на своих противников сквозь ресницы. Мой разум упорно отказывался предоставлять мне информацию об этих людях. ...Как же так вышло? А вот так...Согласился на красивое тело. Да. Мне хотелось любви, заботы и семьи. Да. И вот я здесь. А теперь я лежу здесь и возмущаюсь: зачем я только согласился на это? Мало приключений на твою пятую точку. Мало... Я и представить не мог, что у меня появятся враги в новом мире. Эрик, во что ты меня втянул? В какую историю я попал? Хотя всё правильно. Люди бегут не от хорошей жизни. В этом мы с ним схожи. Его проблемы стали моими, а мои проблемы — его. Это закономерно. Не стоит жаловаться. — Уходим, сюда кто-то идёт, — произнёс первый человек со скрипучим голосом. Несмотря на свою внушительную комплекцию, они быстро покинули мои покои. Интересно, который сейчас час и какой сегодня день недели? Как долго я уже болею? Кто мой жених? Вопросы, на которые может ответить только мой брат. Впрочем, это вполне обычные вопросы, и в них нет ничего подозрительного. Дверь снова открылась, и вошёл Азар. «Ну наконец-то легок на помине».- Подумал я. — Эрик, проснись, братишка! — позвал меня Азар, тряся за плечо. — Я уже не сплю, — ответил я с лёгким раздражением. — Что произошло? — спросил он с беспокойством в голосе и взгляде. Он вновь ощутил мои чувства. <tab— Поклянись, пожалуйста, что ты будешь молчать, — попросил я Азара. — Клянусь своей жизнью и честью, — растерянно ответил он, и на его запястье появилась магическая метка. Он поморщился, словно от укуса. — Меня медленно травят. Я пока не могу понять, кто это делает. Не смог как следует рассмотреть этих людей. В моём организме был яд. Ещё пару дней, и я бы отправился в мир иной. Кто-то хочет избавиться от меня. Сколько дней я уже болею? Честно говоря, я не помню. И кто знает, что было в этом яде? - Он посмотрел на меня со страхом в глазах и сжал мои пальцы так сильно, как никогда прежде. — Ты серьезно? Уверен? — Его глаза расширились, и в них плескалась паника. — Разве ты не чувствуешь? Успокойся, всё хорошо. Ты мне веришь? — Я чувствую и верю тебе. Ты ведь две недели был без сознания, — сказал он, взяв стакан и собираясь налить себе воды. Его голос дрогнул и перешёл на шёпот. — Не пей. Неизвестно, не отравлено ли это. Хочешь последовать за мной? — остановил я брата от необдуманного шага. Он тут же поставил стакан на место. — Нужно проверять еду и напитки на яд. Я понял тебя. Ух, как все сложно. Сможешь их узнать? — Он сжал свои пальцы в кулаки. Словно готов был пойти и растерзать моих обидчиков. Ух, какой он, оказывается, воинственный! — Да, но только по голосу. Я их не видел. Не стал сильно беспокоить его, чтобы не расстраивать ещё больше. — Ясно. Ничего, мы справимся. Самое важное, что ты жив. Мы должны держаться вместе, и тогда у нас всё получится. Ах, какой же он у меня замечательный! Пришло время собирать информацию. Я создал условия для получения нужных сведений, и он мне доверяет. Это хорошо, так как он на моей стороне. — Сколько я проспал? Сейчас день или ночь? Из-за плотных штор ничего не разглядеть. — Уже утро. Отец хочет поговорить с тобой о нашем браке. — Прости, я ещё не очень хорошо себя чувствую. Недавно вывел из организма токсины, и мне нужно время, чтобы прийти в себя. — Не волнуйтесь, вы останетесь в постели, несмотря на то, что сегодня приедут наши женихи. Они наденут нам браслеты, и сегодня мы определим кто станет чьим женихом и так распределяться роли в нашем будущем супружестве. Я надеюсь выбрать кого-то из братьев, хотя, честно говоря, думаю, что отец уже всё решил за нас. - Заговорщицки пояснял Азар, вводя меня в курс дела. — Зачем нам эти браслеты? Азар засмеялся громко и заразительно. — Ой, я смеюсь до слёз! Ты меня так рассмешил! Ха-ха-ха! Наши будущие мужья путают нас с тобой. Когда им прислали наши портреты, они долго не могли понять, кто есть кто. Поэтому было принято решение насчёт браслетов, чтобы различать нас. Мы встречались с ними, но вопрос о том, кто станет чьим мужем, не поднимался. Похоже ты забыл. Я усмехнулся в ответ и кивнул. Хмыкнул после пришедшей в голову идеи. — Нас путают? Этим можно будет пользоваться. Мы оба смеялись от души.Стоп! Внезапно я задумался: почему в этой культуре мужчина может жениться на мужчине, и как появляются дети? В моей голове начали возникать образы и воспоминания этого тела. Я осознал, что мне придётся рожать. Эта мысль заставила меня усмехнуться. Нет, я ещё не совсем потерял рассудок и не подпущу его к себе. Как я могу быть с мужчиной? Это просто немыслимо. Попал, блин! Следующее воспоминание: два брата являются нашими женихами, и обе свадьбы должны состояться в один день. После венчания следует брачная ночь. Эрик сбежал, а мне, как человеку, который всегда оказывается крайним, досталось по полной программе. Всем бы так везло, как мне. Опять претензии предъявляешь, может хватит мандражировать. Возьми себя в руки. «Почему, Господи, ты даруешь нам благо одним жестом, чтобы в следующий миг отнять его? Почему мир устроен так, что одни живут без тревог и забот, а для других каждый день — тяжёлое испытание? Кто определяет, какой крест нести по жизни? Где же справедливость, о которой говорят святые отцы? Хотя о чем тут взмолился? Тут и боги другие и менталитет и культура. Просто мне самому дико, а вон Азар на это смотрит положительно.» — О чём задумался? — спросил мой брат. — О семейной жизни и испытаниях судьбы. — А-а! Он хотел что-то добавить, но в комнату влетел мальчик лет пятнадцати и начал раздвигать шторы. Кажется, это был слуга. Как же непривычно для меня видеть и обсуждать некоторые темы, которые шокируют мою психику. В это время мальчик повернулся к нам лицом и с очаровательной улыбкой сказал: — Доброе утро, мой господин! Как вы себя чувствуете? Ваш отец хочет навестить вас. Позвольте мне помочь вам подготовиться к его визиту. Я приготовлю вам чистую одежду и помогу умыться. Я так счастлив, что вы наконец пришли в себя! — Спасибо тебе, — на ум пришло имя парня, — Рин. — Я счастлив служить вам верой и правдой, господин. Я не сомневался в его словах и не считал, что он может быть предателем. Но в последнее время я стал слишком подозрительным. Через час я выглядел безупречно, словно меня покрыли слоем золота и от меня исходил аромат роз. Меня натерли ароматическим маслом с головы до ног. Затем накормили завтраком. Ну как накормили, её принесли, а потом пришлось включать инстинкт самосохранения. Чтобы убедиться, что еда не отравлена, я применил магию. Только после этого смог съесть две булочки и выпить воды. Это больше похоже на пытку голодом. Мне нужно что-то предпринять. Во всей еде был либо яд, либо сильное слабительное или снотворное. Как оказалось, Рин лишь забирает поднос с приготовленной пищей и приносит ее ко мне в комнату. Мы с братом переглянулись и вздохнули. М-да. Не радостно… И кто же так сильно желает мне смерти ради своего сына? Но поговорить мы с ним не успели. Рин быстро убрал остатки еды на кухню. Он оставил поднос там и вернулся обратно. Меня снова удобно усадили среди подушек в постели и накрыли одеялом. Рин поправил покрывало сверху, и в этот момент дверь открылась. В комнату вошёл высокий и грозный мужчина лет пятидесяти, который тяжело дышал. Я сразу понял, что это мой отец. Он сел в кресло, отдышался и заговорил холодным, командным тоном: — Сын мой, я так рад, что ты пришёл в себя и, надеюсь, скоро поправишься. Сегодня мы ожидаем очень важных гостей, и я прошу тебя не опозорить меня перед ними. Запомни, свадьба состоится в любом случае, и давай не будем больше обсуждать эту тему. Иначе пострадает Азар — я надеюсь, ты понимаешь, о чём я говорю. Твой папа так мечтал об этом, и теперь, когда это стало возможным, я не могу позволить, чтобы что-то пошло не так. Азар взял меня за руку и легонько сжал её. Я понял, что отец очень хочет, чтобы я женился, и не желает слышать моих возражений. Он использовал не самый подходящий метод, чтобы повлиять на меня. Я почувствовал обиду. — Я понял, — тихо сказал ему в ответ. — Вот и отлично. В комнату начали заходить многочисленные родственники, чтобы пожелать мне скорейшего выздоровления. Среди них я узнал мужчину, который недавно навещал меня. Оказалось, что это мой дядя по линии отца. Октавий, вы, должно быть, и есть тот самый мой враг. Теперь я понимаю, что в глубине души он желал мне смерти. Ведь дядюшка точно знает, что у близнецов есть невидимая связь, и иногда они могут чувствовать друг друга, даже находясь на разных концах света. У нас с братом именно такая связь, и потеря одного из нас может привести к смерти другого. Мы просто не сможем этого пережить морально. Азар слабее меня, и он точно не выдержит этого. Я понял это, пока общался с ним. Всё просчитал, старый негодяй. И как таких земля носит? Это он травит меня, бесчувственный человек. А вот и его сыновья. Кто из них претендует на моё место? Ну, конечно ответа не получу на свой вопрос, но интересно же, как они делят шкуру не убитого медведя. Я не слушал своих родственников и пытался вычислить второго, но его здесь нет. В комнату вошёл ещё один представительный мужчина и объявил... — Их высочества — Дэвид Северин Сейр Фарнсорр и Михаэль Арам Сейр Фарнсорр. Все присутствующие сразу же склонили головы. Отец поднялся с кресла и последовал их примеру. Азар, который только что встал с постели, тоже склонил голову. Я же, признаться, растерялся и не знал, как поступить. Но потом я решил: я болею и нахожусь в постели, так что можно не соблюдать этот этикет. В комнату вошли два высоких, статных молодых человека. Они заполнили собой всё пространство, излучая силу и величие. Дэвид был бледным, и его светлая кожа резко контрастировала с чёрными длинными волосами, в которых виднелась красная прядь. Из-под рукавов его чёрной рубашки выглядывали аристократические руки, которые, казалось, не могли принадлежать такому сильному человеку. Михаэль же был его полной противоположностью. Его смуглая кожа контрастировала с белыми длинными волосами, в которых тоже виднелась чёрная прядь. Он одет в белую рубашку и тёмные брюки, которые подчёркивали его атлетическое телосложение. Оба зеленоглазых парня посмотрели на нас с интересом. Дэвид улыбнулся, глядя на меня и моего брата, а вот взгляд Михаэля... Когда я посмотрел в его глаза, в душу закрался холод, как в тёмном лесу. Этот холод накрывал с головой, словно снежная лавина. По моему позвоночнику пробежали мурашки, а кончики пальцев онемели от страха. — Мы рады приветствовать вас, — произнёс Дэвид чётко и мягко. — Сегодня мы хотим вручить подарки нашим будущим супругам и закрепить наши договорённости. Я взглянул на брата и увидел, что ему очень нравится Дэйвид, а вот Михаэля он побаивается. Азар посмотрел на меня и улыбнулся. В его глазах я заметил страх, который он пытался скрыть. Интересно, кто из них предназначен по договору? Но когда нужна информация, её нет. Азар нервничал, и я решил его поддержать. Я протянул руку и взял его ладонь в свою. Только после этого он расслабился. Михаэль внимательно наблюдал за нами и, кажется, делал какие-то выводы. Они достали футляры и подошли к нам. Оба остановились в нескольких шагах от нас. <tab— Ваше Высочество Дэвид, позвольте мне помочь вам. По условиям договора, вашим супругом является Азар. Он перед вами. - Я не смог сдержать улыбку. Ну что ж, молодые люди, для вас, наверное, непросто определить, кто есть кто. — Я и сам путаю их, ваши высочества, но сегодня — самый подходящий день. Мой сын Эрик постепенно идёт на поправку, — тихо проговорил отец. Дэвид подошёл к Азару и надел ему на палец кольцо в виде розы из белого золота. По стеблю вверх шли листочки, которые переплетались в цепочку, ведущую к браслету в форме розы. Как только кольцо было надето, оно словно стало второй кожей Азара. Михаэль надел мне на палец кольцо с маленьким чёрным золотым пауком, который держал в своих лапках тонкую изящную цепочку. Цепочка соединялась с браслетом на руке, который тоже был в форме паука, обхватившего запястье. При каждом движении цепочка сверкала отполированными гранями и плотно прилегала к моему запястью. Он поцеловал мне руку, и я с трудом сдержался, чтобы не отдёрнуть её. Опустил глаза и начал считать: раз, два, три… — Что с вами? — С беспокойством спросил Михаэль. — Извините, но я всё ещё не очень хорошо себя чувствую, и только недавно пришёл в себя. — очень быстро убрал свою руку из зоны досягаемости Михаэля. — Я надеюсь, что скоро вы поправитесь, и мы сможем прогуляться по саду. — Конечно, ваше высочество, мы с братом будем счастливы провести время вместе с вами. — — Нам тоже очень приятно общаться с вами, — сказал Дэвид. — И мы надеемся на более тёплые отношения. — Ваши Высочества, я прошу вас пройти в мой кабинет, где мы обсудим брачный контракт и другие вопросы, связанные со свадьбой. - В наш разговор вмешался отец, и я был счастлив, как ребёнок. Ура! Идите куда хотите, только подальше от меня… Они снова внимательно оглядели нас, как будто запоминая каждую деталь наших лиц. Затем поклонились и пошли за отцом. Все родственники тоже вышли из моей комнаты. Азар сел на кровать и посмотрел в мою сторону с загадочной улыбкой. — Что? - Пришлось изобразить удивление, смешанное с интересом. — Тебе кто понравился? - Заговорчески начал брат. — Я так понимаю, что тебе понравился Дэвид. Я угадал? Он улыбнулся, и его щёки порозовели от смущения, а взгляд стал направлен вниз. О, как всё это запущено! Когда Азар смотрел на Дэвида, я вспомнил притчи о средневековых ведьмах, которые очаровывали мужчин одним взглядом, одной улыбкой, одним движением бедра. И мужчина погибал. Навсегда. Тогда я тоже понял, что он пропал под его взглядом, его улыбкой. — — Да, — прошептал он, не отрывая взгляда от своих рук. — Он такой красивый, от него веет нежностью и теплом. Хотя Михаэль тоже по-своему привлекателен, но, честно говоря, я его боюсь. От него исходит ощущение холода и дикой силы. — Ты прав. Я тоже это почувствовал. За нас все уже решили, поэтому не бери в голову. От нас требуют лишь принять этот брак. — Я знаю и рад, что Дэвид будет моим супругом. Прости меня, братик, но с Михаэлем я не ужился бы. А вот ты, я думаю, сможешь. — Ну вот спасибо, братишка, успокоил. - возмутился я. — Не обижайся. - Просящие нотки в голосе Азара и даже раскаяние в его глазах, когда он посмотрел на меня. — Ладно, не бери в голову. - Снисходительно отмахнулся я. — Что уж об этом говорить. Весь остаток дня моя комната была полна людей. Никто не давал мне возможности отдохнуть, поэтому я решил прогуляться по дому, ориентируясь только на свою память. Наконец, я нашёл комнату, где меня оставили в покое. В вечерней тишине дом погружался в сон, а я оставался в библиотеке, чтобы прочитать о мире, в котором мне предстояло жить. Я хотел узнать как можно больше, и книги были единственным источником информации об этом необычном мире.