Кошмар, который никогда не закончится

Я просыпаюсь в холодном поту, хватаясь за черную простыню обеими руками. Мне показалось, что я даже вскрикнула. Протерев глаза, смотрю на потолок. Понятия не имею, что так могло напугать меня и бросить в холодный пот. У меня почти нет никаких фобий, я не боюсь боли или смерти. Загадочно. В последний раз сладко потянувшись, рывком сажусь, свешиваю ноги на пол, сую их в тапочки. Внезапно левую ногу хватает холодная рука! Паника овладевает мозгом. Судорожно правой ногой наступаю на фантомную руку, и она скрывается в пустоте под кроватью. Как можно быстрее вскакиваю и несусь к двери. Прислонившись к ней спиной, осматриваю кровать и темную пустоту под ней. Ничего необычного. Никаких рук, никаких ног, никаких монстров. Как можно осторожнее взяв телефон с тумбочки, судорожно включаю фонарик, осматриваю темный пол. Ничего нет. Только темное пятно прямо под тем местом, над которым находится моя голова, когда я сплю. Все таки не придав этому особого значения, я начинаю одеваться: черные джинсы, черная майка с надписью «Это я, твой страх» и джинсовые перчатки с отрезанными пальцами. Прихватив со стула сумку с учебниками, заранее собранными вечером, я выхожу в гостиную. На стеклянном мини-столике перед креслом, около большого стола перед диваном, стоит черный торт с моими инициалами и записка, написанная маминым почерком: «Извини, малышка, но нам с отцом надо улететь в Нью-Йорк на неделю в 7:30. С Днем Рождения, дорогая». А также 1000 долларов. Неплохое начало дня. Я не хочу отмечать свой день Рождения. Для меня это обычный день, такой же, как и все остальные. Разница лишь в том, что я на один год ближе к смерти. И то радует. Из-за очередных съемок нового тупого фильма, на который придут толпы придурков с тупым вкусом, мне приходится изменить свой маршрут, поэтому я заметно опаздываю. В школе я оказываюсь практически к концу первого урока. Хорошо, что сегодня у нас три урока подряд с Психовски. Положив ненужные учебники в шкафчик, иду в класс. Распахнув дверь, я резко сажусь на свободный стул. Обстановка в классе нагнетающая. Воцаряется мертвая тишина. Надеюсь, она была и до моего появления. Но вряд ли. — О, именинница пришла! Мы думали, что сегодня не увидим тебя, Джейд, — полулысый учитель с темными кругами под глазами и кокосом в руках сидит на краю мини-сцены и смотрит на меня в упор. — Почему опоздала? И почему пришла? Вопросы, противоречащие друг другу. Он как всегда в своем репертуаре. — Во-первых я всегда так прихожу. Во-вторых все знают, что я не люблю дни рождения, и другие праздники, кроме Хэллоуина, — как можно более беспечно отвечаю я. Не получается. — Ладно, мисс любительница страшных костюмов, — неестественно широко улыбается Психовски. — С Днем Рождения! Все начинают повторять эти ужасные слова и сыпать на меня тонны конфетти. Я реагирую быстро: достаю из сумки мегафон и ору, что есть силы: — Все заткнулись! Помогло. Это кошмар, конечно же, в плохом смысле, прекратился. И прозвенел звонок. Киса, Тори и Андре подарили мне подарки, которые я даже не посмотрела, запихнув их в шкафчик. Тори как-то странно на меня пялится. Она уходит с Андре в класс, временами оборачиваясь в мою сторону, а Киса остается стоять около меня. — Чего тебе? — Сходишь со мной в туалет? — у нее очень темные круги под глазами. Но мешков нет. Обычно она выглядит выспавшейся, свежей и беззаботной. Подозрительно. — А сама не можешь? — хлопаю дверцей шкафчика, направляясь за подругой. — Одной мне скучно, — она сжимает фиолетового жирафа. Все как-то стремно. Меня не покидает подозрительное чувство. Как будто все это уже происходило со мной. Мы уже шли по этому коридору в туалет с Кисой. Но не помню, когда именно. Я не захожу в соседнюю кабинку, только мою руки и смотрюсь в зеркало на стене. Колени начинают дрожать. Со мной такое иногда бывает. Но очень редко и связано это с головной болью или недосыпом. Однако голова не болит и спать я не хочу. Киса, черт тебя дери! Я тут стою уже десять минут. Сколько можно ссать? — Киса?! В ответ тишина. Нет-нет-нет! Она же не могла смыться в унитаз? Открываю кабинку. Кисы нет. Только ее жираф валяется на полу и небольшая лужица красного оттенка растекается по кафелю. Кровь. Сдаю назад, мурашки бегают по телу. Что произошло? — Что произошло? — спрашивает Тори, тряся меня за плечо. Видимо, первый вопрос тоже задала она. Слова не хотят выходить наружу. В горле образовывается ком. У Тори слишком холодные руки. И слишком темные круги под глазами. Они были с начала дня? Наверное, я не присматривалась. Ее глаза сверкают. С чего бы это? Очередная встряска приводит меня в себя. Но я уже не в туалете школы. Я в кабинете Лейна, нашего психолога и врача. Он преподносит к моему носу вонючее лекарство, и я громко чихаю. — Джейд, все в порядке? — спрашивает Лейн. У него под глазами такие же черные круги. Что тут творится?! Всемирный недосып?! Горло что-то сжимает, не давая задать ни одного вопроса. Я лишь киваю. Психолог выходит из кабинета, что-то щелкает со стороны выхода. Я встаю с кушетки, беру сумку со стула, дергаю металлическую ручку. Дверь не поддается. Пытаюсь вытолкнуть ее, безрезультатно. Зачем ему запирать меня? Явно не из добрых побуждений. Осматриваю комнату. Есть! Больше окно между шкафом и странной картиной так и манит сбежать из этой дурацкой клетки. Удленив ремень сумки, я надеваю ее через плечо. Деревянная рама поднимается до самого верха, в лицо дует теплый ветер. Я смотрю вниз. Второй этаж. Прыгнуть и сломать руку, как вариант, мне не очень подходит. Слева есть другое окно, но оно закрыто. Справа пожарная лестница. Надеюсь, что дотянусь. Надежда, как известно, умирает последней, ведь если я не дотянусь, то умру прежде чем успею о чем-либо подумать. Раздаются громкие шаги. Черт! Как можно быстрее залезаю на подоконник, высовываюсь наружу, пытаюсь левой рукой ухватиться за метал. Получилось. Ключ звенит в замочной скважине. Переставляю левую ногу на круглую ступеньку, затем правую, немного в стороне. Холодные металлические прутья кажутся гладкими и приятными. Я ползу вниз, на твердую землю. Поднимаю голову вверх. Солнечные лучи не попадают на лицо Лейна, отчего он кажется злобным и каким-то полумертвым. Я показываю ему фак и победно ухмыляюсь. Кто бы мог подумать, что такой доброжелательный и хороший человек может закрыть ученицу в кабинете? Звонок с третьего урока. Иду сразу к фургону с едой, чтобы купить что-нибудь перекусить. Оставив десять долларов у продавца, сажусь за наш столик и начинаю есть довольно вкусный бурито. Через минуту Тори садится рядом, а Андре идет к фургону, где уже собралась целая толпа из голодных тинейджеров. — С тобой все в порядке? — как бы ненароком спрашивает «подружка». — Лейн тебя отправил сюда? — Да. Почему вы задаете один и тот же вопрос? И какого черта я оказалась у него? — откусываю помидор с майонезом. — Ну, я обнаружила тебя перед кабинкой в туалете, ты стояла не моргая, и что-то бормотала под нос. Когда я к тебе прикоснулась, ты свалилась на колени. Лейн помог дотащить тебя до его кабинета. — Там была кровь! Киса пропала! И где Бек? И Робби, черт подери?! — Джейд, не выдумывай. Робби, видимо, просто не пришел в школу, а Бек, наверное, готовит тебе сюрприз. У тебя же день рождения! — Мне срать на дни Рождения, — грубо отрезаю я. — А всем остальным нет, — хищно улыбается она. Я не хочу смотреть ей в глаза. Там я опять могу увидеть круги. Мы сидим молча некоторое время, наконец Вега решает нарушить тишину: — Интересно, куда запропастился Андре? Электрический ток зарождается в ногах и бьет в голову, пройдя через все тело. Оглядываюсь на толпу, которой уже и след простыл. Вместо нее темная красная лужица медленно растекается по земле. Меня шатает. Безумно хочется смеяться. Истерика. Она у меня часто бывает, но не такая сильная. По крайней мере, я не помню ни одного раза, когда бы мне хотелось сильно реветь и дико ржать одновременно. Может быть я сошла с ума? — У тебя опять ступор? — раздается писклявый голос за спиной. — Кровь, — я еле-еле слышу собственный шепот. — Ты видишь это?! — уже более громко спрашиваю я. — Тут нет ничего, подруга. Тебе показалось. — Есть! — я оборачиваюсь на нее. Тори жутко смотрит на меня исподлобья. Темные круги стали больше. — Все же знаешь, я лучше снова схожу к Лейну, чтобы он дал мне успокоительного. А ты иди на уроки, а то ещё пропустишь что-нибудь. Важное. Я не хочу дожидаться ее ответа, поэтому резко обхожу ее справа и бегу к школе. Когда столы с фургоном и Тори скрываются из виду, я меняю направление и бегу к парковке. Мне все равно, что с ней, по идее, должно произойти то же самое. Я хочу узнать, где Бек, Робби, Киса и Андре. Это не может быть шуткой-сюрпризом. Слишком много крови. Даже для меня. Руки дрожат, вжимаюсь в сиденье. Через пятнадцать минут я уже у знакомого фургона. Без стука врываюсь в дом на колесах, осматриваясь в поисках Бека. Как же меня все это заебало! Его нигде нет. Зато на кровати лежит помятая розовая записка. На ней очень кривым почерком написано: «Приезжай в свою квартиру поскорее, именинница». Да, я тупая и упрямая, и я не позвоню в полицию. Только я возьму оружие и предупрежу одну подругу. Надеюсь, что хоть она ещё не пропала. Сэм Паккет на своем законном месте — лежит на диване и смотрит телевизор в квартире Нонны, бабушки Кисы. Повезло, так повезло. Ей, конечно. — Привет, Сэм, — закрываю деревянную дверь и уверенно иду в центр комнаты. — Где мой любимый нож с черной рукояткой из черного золота и автоматический пистолет? — Мне лень вставать. Возьми сама, — рукой Паккет указывает на шкафчик, который висит над микроволновкой. Я беру то, что мне требуется и шагаю прочь. Теперь шутникам не поздоровится. — Тебе зачем? — безразлично спрашивает Сэм, переключая каналы. — Некто решил устроить кровавый сюрприз у меня в квартире. Я не знаю, что из этого выйдет. Если я не позвоню до пяти часов — вызывай копов в мою квартиру. — Ладно. Может я с тобой? — Нет, кто тогда сообщит о наших трупах? — Как знаешь. Обожаю людей, которым на все насрать, кроме самих себя. В общем-то я сама такая, но это особенный случай. Пока я еду, мысли превращаются в бесформенную кашу, просверливая череп. Кое-как добравшись до своего места жительства, я начинаю понемногу соображать. Живу я на третьем этаже в пятиэтажном здании, поэтому красиво убежать у меня вряд ли получится. Но так как у меня есть балкон, я могу перелезть на крышу по трубе и попробовать скрыться по пожарной лестнице. Надеюсь, до этого не дойдет. Пока я поднимаюсь по лестнице, ноги становятся свинцовыми. Каждая вторая ступенька словно тянет камнем вниз, отговаривая не идти туда. Но я не могу. Я должна. Если там Бек, то я без сомнений должна бежать туда. Интересно, как бы он поступил на моем месте? Вызвал бы копов, а сам отсиделся в сторонке? Нет, слишком просто для такого смелого, как Оливер. Может поступил бы в точности, как я? Вот это как раз возможно. Черная металлическая дверь приоткрыта. Как можно было взломать такой прочный замок? Разве что выкрасть из моей сумки ключи. На пороге валяются разноцветные конфетти, до меня доносится запах свежеиспечённого торта или печенья. Странно. Может всё же розыгрыш? Заряжаю пистолет, беру в обе руки, направляю огнестрелку вверх, осторожно вхожу в квартиру. Дверь за мной закрывается. Слышится громкий смех. Может это и правда был простой сюрприз на день рождения? Как бы мне этого сильно не хотелось, все оказывается в тысячу раз хуже. Андре, Робби, Бек и Киса лежат на стульях вокруг моего стола с открытыми глазами и не могут пошевелить ни одной частью тела. Даже сейчас у них темные круги под глазами. Кроме Андре. Но скорее всего их просто не видно на темной коже. Вокруг кровь, шарики и проклятые блестки. Сзади меня раздаются шаги. Я быстро поворачиваюсь на пятках и приставляю ствол ко лбу Веги младшей. — Тори?! — С днем Рождения, подружка! Убери пистолет от меня, а не то твои друзья никогда больше не смогут двигаться. Борясь с неистовым желанием вышибить ей мозги, я все же отвожу руки к себе, но не убираю с нее прицел. — Смотри, как они все рады поздравить свою подругу с ее праздником, — с мнимой радостью говорит Вега и подходит к Кисе, ложа длинные пальцы на бледные губы. — Поздравляю, Джейд, — пищит она, двигая ртом Валентайн. — Ты самая лучшая подружка в мире! Она сошла с ума, определенно. — Успокойся, Вега. Она меня не слышит. Ещё бы. Как можно кого-то заметить, занимаясь таким интересным делом? — Тебе наверное интересно, как я открыла твою железную дверь? Когда ты грохнулась в обморок, Лейн помог мне выудить у тебя из сумки ключи. Мы хотели запереть тебя до того момента, как мне удастся вырубить Андре, но ты предательски сбежала. Приходит черед моего лучшего друга. Он лежит не очень ровно, каждую минуту может упасть либо на стол, либо на пол. — С твоим днем, милашка, — немного грубоватым голосом она пытается изобразить афроамериканца. — Круче девчонки, чем ты, я не встречал! Бек смотрит на меня, иногда переводя взгляд на психопатку. — Чего ты добиваешься, маньячка?! — Заткнись. Это я должна заткнуться? Как будто это я сейчас издеваюсь над безвольными телами друзей, пытаясь изобразить их голоса. — Как ты убрала его? — Психовски с Лейном помогли. — И Психовски? — Думаешь, тебя так все любят? Не вижу смысла отвечать. Конечно же нет. — Ты такая клевая! — губы очкарика трясутся, из голубых глаз течет слеза. Во всяком случае они живы. Хоть один плюс в нашем положении. — С тобой мы все в безопасности, — продолжает она. — Пока что. Тори медленно и властно подходит к моему парню. — Не трогай его! — я быстро срываюсь на крик. — Дорогая, — начинает балаболить Вега, пока тянется к его лицу. Я не могу больше это терпеть. Нож сам летит ей в ладонь, дырявя ее точно посередине. Кровь капает на рубашку Бека и ковер. Она отходит от стола, вытягивает нож из руки и зажимает рану, нервно смеясь. Ее когда-то роскошные каштановые волосы теперь свисают на лицо мокрыми ошметками, постоянно подрагивая. Розовая майка заляпана красными пятнами, как и синие джинсы в обтяжку. От такого зрелища мурашки бегают по спине. — Хватит! — озвучивает мою мысль психопатка. Она подходит ко мне, я не свожу с нее прицела. — Я предлагаю тебе выбор, Джейди, — ухмыляется Вега. — Ты разносишь свои мозги выстрелом в голову, а я делаю так, что твои никчемные друзья остаются жить. Умереть спасая друзей в свой день рождения? Не так я хотела провести остаток своей жизни. — Откуда мне знать, что ты не обманешь меня? — Ладно, я покажу, — Тори подходит к моему черному деревянному комоду, где я храню свои подарки со всех праздников. Сверху на нем лежат пять шприцов. Недохирург берет один из нижних четырех и вкалывает Робби. Через тридцать секунд его грудь начинает двигаться в такт с дыханием, и он будто просыпается. Я уже было собираюсь разнести сумасшедшей Веге голову, но она уже стоит с другим шприцом около Бека. — Не торопись меня убивать, Джейд. Если я сейчас введу хоть одну каплю этой смеси Беку в организм, он сразу умрет от остановки сердца. Бек или я? Ответ очевиден. — Хорошо, я застрелюсь. Но сначала вколи Андре и Кисе вакцину, — со вздохом говорю я, опуская пистолет. Она выполняет моё условие. Киса, Андре и Робби приходят в себя, и безумная приказывает им сесть на диван, грозя убить моего парня. Теперь у нее в руках два шприца: один с противоядием, другой с ядом. Я направляю дуло на висок. Металл холодный и гладкий, как лестница в школе. Одно нажатие — Бек спасен. Лишнее движение — мёртв. Я впервые в жизни не знаю, что делать. Понятия не имею. Просто умереть я, естественно, не хочу. Мне надо отомстить. Надо. Незаметно левой рукой я лезу в задний карман джинсов, доставая ножницы. Лишь бы только не промахнуться. Несмотря на тот факт, что я правша, ножницы летят прямо глаз Веги. Она выбрасывает шприцы, один из них разбивается. Два выстрела в истеричку — кровь расползается по полу. Я быстро поднимаю целый шприц. Либо жизнь, либо смерть. Но это уже зависит не от меня. Как можно аккуратнее ввожу в плечо шатена иглу, отбрасывая ненужные кусок пластмассы в сторону. Он не двигается, карие глаза смотрят на меня с такой любовью. Прильнув к его груди, я слышу, что сердце бьет с каждым разом все тише и тише. Я вколола яд. Постепенно сердце останавливается и он закрывает глаза. Бека больше нет. Как можно быстрее хватаю с холодного пола пистолет, наставляю на висок и вижу, как Андре с Кисой бегут ко мне, чтобы остановить. Но слишком поздно. Раздается выстрел. В глазах резко темнеет, я падаю на колени своего парня. Я просыпаюсь в холодном поту, хватаясь за черную простыню обеими руками. Мне показалось, что я даже вскрикнула. Протерев глаза, смотрю на потолок. Понятия не имею, что так могло напугать меня и бросить в холодный пот. У меня почти нет никаких фобий, я не боюсь боли или смерти. Загадочно. В последний раз сладко потянувшись, рывком сажусь, свешиваю ноги на пол сую их в тапочки. Внезапно левую ногу хватает холодная рука! Паника овладевает мозгом. Судорожно правой ногой наступаю на фантомную руку, и она скрывается в пустоте под кроватью.