Sugar pie

Вот и наступил самый холодный месяц лета — август. Почему я никогда не любила его? Да потому, что постоянные дожди, грозы, прохлада — все приходится именно на него. Так и сейчас: на календаре 2 августа, а уже гроза! Боже мой, мне до сих пор не по себе от нее. Ты всегда смеешься по этому поводу, но затем понимаешь, что это правда страшно для меня и сразу же успокаиваешь. Сейчас больше всего я бы хотела оказаться в загородном домике с камином, теплым пледом и с моим любимым глинтвейном в руках. Вместо этого нахожусь в квартире, хотя не могу сказать, что это так уж плохо. Смотрю на часы — уже 10 вечера, тебя все нет. Как же ты мне нужен, твое тепло, твои губы, твой смех. Ээй, неужели у меня преждевременная осенняя хандра? Слышу звук щелчка, дверь открылась. Внутри себя ликую, что все-таки сегодня усну не одна. Ты проходишь в гостиную и улыбаешься мне, а я медленно таю. До сих пор не могу осознать, что ты мой. А я твоя. Подходишь ближе и целуешь. Слышу запах твоего одеколона, чувствую вкус твоих мятных губ. Не могу оторваться, я словно зависима от тебя. Ха-ха, неуж-то всё так плохо? Ты внезапно отстраняешься от меня: — Привет, мой sugar pie,—меня это дико забавляет и умиляет, люблю когда ты так меня называешь. — Привет, мой идеальный мужчина,—произношу я и выгибаю бровь(всегда считала это своим коронным сексуальным жестом!) Ты чуть улыбаешься и прикусываешь губу, отчего сразу виднеются твои ровные белые зубы. — Может ты перестанешь так выгибать бровь? Ты выглядишь так еще более сексуальнее, а это слишком опасно. Хм, для кого именно? Явно не для меня, дорогой. Прыгаю к тебе на руки и, к счастью, ты меня ловишь, у тебя отменная реакция. Целую тебя так нежно, как только могу, специально мучая тебя. Чувствую, что ты хочешь большего. Я тоже не против. Очень даже не против. Твой поцелуй становится все более страстным и глубоким, а у меня внизу живота образуется приятно потягивающий узел. Снимаю с тебя рубашку — моему взору сразу открывается твой идеальный пресс. Я не удерживаюсь и дотрагиваюсь до него. Ты такой горячий. Срываешь с меня домашнюю пижаму, в которой я так и проходила весь день (как могла!), остаюсь в одном белье. Считаю это нечестным— вмиг ты остаешься в одних боксерах. Наши взгляды практически не отрываются друг от друга, как и губы. Ты поваливаешь меня на спину, а сам оказываешься сверху. Люблю когда так. Освобождаешь от белья себя и заодно меня, нежно дотрагиваешься до моей груди и сжимаешь. Больше не в силах молчать, начинаю издавать стоны; вижу, как тебе это нравится. Ты входишь в меня медленно, но это ведь только начало. Немного подождав, ты ускоряешься, мои стоны становятся все громче. Параллельно с этим ты жадно целуешь меня, оставляя засосы на шее. Обожаю эти моменты, хочется чтобы это никогда не заканчивалось. Вдруг ты останавливаешься и поднимаешь меня с дивана. Что же у тебя за план, мой непредсказуемый обольститель? Хотя я буду на все согласна, лишь бы эти минуты не прекращались. Ты ставишь меня перед зеркалом, сам становишься сзади и говоришь: "Смотри!Это ты. Твое тело, твой томный взгляд, желание в твоих глазах — все это до безумия меня возбуждает." Одновременно с этим ты проводишь указательным пальцем по моей ложбинке между грудью, спускаясь ниже. Мне становится немного неловко, кажется, я даже краснею. Улыбаешься, когда замечаешь мое смущение, но всё равно как бы заставляешь смотреть на наше отражение в зеркале. Вдыхаешь мой запах и снова входишь в меня; наши чувства, движения сливаются воедино. Я не выдерживаю — мои бедра судорожно сжимаются и мы вместе кончаем. Все смешалось в этой комнате — крики, стоны. Вот мы уже лежим на кровати, ты гладишь мою голову, а я плотно прижалась к тебе. —Мне с тобой так хорошо, sugar pie,—от этих слов я растворяюсь. Теперь мне всё равно на грозу, на то, что сейчас август. Сейчас мне всё не важно, я наслаждаюсь тобой. До сих пор не могу поверить, что я твоя, а ты—мой.