Во власти сильных рук

      Несколько следующих сеансов массажа проходили в том же ключе: Андрей к четырем часам поднимался на второй этаж и там его уже поджидали Маргарита Павловна и её отчаянно краснеющий отпрыск. Под бойкую болтовню по сотовому телефону, доктор и пациент уединялись за тонкой шторкой, и начинался сеанс. Максим во время каждого визита вел себя так, словно в нем уживалось два разных человека: первый скромно молчал и боялся заговорить лишний раз, а второй тихо, но чувственно стонал, стоило рукам терапевта коснуться его спины. И «второй» Максим пробуждал в мужчине доселе неизвестные чувства: ему нравилось видеть и чувствовать подобные реакции на собственные действия. К сожалению, Андрей Викторович почти не видел результатов — они проводили уже пятую процедуру, а в состоянии Максима практически не было изменений. Мальчик все так же жаловался на боли в спине и сильное головокружение, которые отступали только на не продолжительное время. Это беспокоило мужчину, и однажды он решил изменить привычному ходу вещей.       Как всегда войдя в кабинет и дождавшись, когда все займут свои места — Маргарита Павловна на стуле, с телефоном у уха, а Максим за шторкой, — Андрей Викторович включил небольшой музыкальный проигрыватель, стоявший на полке. Тут же маленький кабинет наполнился восточными песнопениями и звуками флейты. — Что это такое? — кажется, Маргарита Павловна была до глубины души поражена подобным звуковым сопровождением и даже опустила телефон, растеряно глядя на доктора. — Так совершенно невозможно разговаривать! Как же так! — Это для лучшего расслабления. Восточные врачи очень рекомендуют… А вы вполне можете договорить в коридоре, — пожав плечами, предложил мужчина. — И не переживайте, я не съем вашего мальчика.       Женщина еще несколько секунд сверлила доктора взглядом, видимо в надежде, что он одумается и выключит музыку, но этого не произошло, и она с крайне недовольным видом покинула кабинет, чтобы продолжить разговор за его пределами. Едва за ней закрылась дверь, Андрей, вместо того, чтобы начать сеанс, под удивленным взглядом Максима слегка приглушил песнопения, и сам сел на край кушетки. — Иди сюда, — приглашающе похлопав рядом с собой, мужчина снял очки в тонкой оправе и встряхнул головой, словно пытаясь поставить все мысли в своей голове по местам. Признаться, Андрей рассчитывал на серьезный разговор, но с чего начать, совершенно не представлял. После непродолжительного молчания он вздохнул и начал издалека: — Максим, ты говорил, что все началось примерно полгода назад. У тебя что-то случилось в ту пору? — Нет, вроде ничего не случалось, — ответил юноша, теребя в руках край собственной майки. Кажется, он немного нервничал, но был явно спокойнее, чем в присутствии матери. Максим совершенно не ожидал, что доктор решит с ним поговорить и этот разговор немного пугал его. — Ничего совершенно. — Ну, а если постараться вспомнить? Может быть не конкретно у тебя, но в твоей семье? Разводы или свадьбы, чья-то смерть или рождение, может что-то еще важное? — Андрей во что бы то ни стало хотел докопаться до правды. — Не знаю… Вроде бы нет, — Максим замолчал, задумавшись, а затем с некоторым сомнением взглянул на терапевта. — Я не знаю, важно ли это, но полгода назад мама перешла на работу на дому. Она бухгалтер и раньше работала в офисе, а потом ей предложили работать из дома, и она согласилась. Так ведь удобнее, когда не нужно никуда ходить. А все отчеты она получает и отправляет по интернету.       Андрей Викторович задумчиво кивнул, анализируя полученную информацию. Кажется, все выглядело вполне логично и было вполне научно. Привычным движением потерев переносицу, на которой остался след от очков, он обернулся к мальчику, взяв тонкую кисть в свою руку. — Максим, я понимаю, что такое не очень приятно слышать, но я думаю, что твое состояние связано с твоей мамой, — увидев, что пациент собирается что-то сказать, доктор взмахнул рукой, останавливая его. — Подожди, послушай меня. Я думаю, что твое заболевание нервное, скорее даже психосоматическое. Я же вижу, как ты напряжен, когда она близко и как расслабляешься, стоит перестать думать о том, что она рядом. Мне кажется, что твой организм таким образом реагирует на её присутствие. Несколько секунд юноша сидел молча, раздумывая над словами доктора, а затем медленно кивнул. — Я думаю, вы правы. Знаете, я сам замечал, что когда она рядом, мои приступы случаются чаще, а стоит ей уйти, и я чувствую себя вполне приемлемо, — поморщившись, словно от зубной боли, парень вздохнул. — Получается, все это так и не пройдет? Я ведь живу с ней и буду жить еще два года минимум. Я хотел поступить в техникум и переехать в общежитие, но мама сказала, что мне нужно закончить одиннадцатый класс. — Ну, теперь, когда ты понял это и осознал, твой организм может перестать защищаться подобным образом. Однако пока этого не случилось, нам стоит продолжать наши сеансы. Тем более что тебе они, кажется, нравятся, — мягко улыбнувшись, мужчина поднялся с кушетки и кивком указал на неё своему пациенту.       Покраснев, Максим кивнул и шустро стянул с себя майку, а затем и шорты, ложась на привычное место. Признаться, он сам не знал, что с ним происходит. Безусловно, ему нравились сеансы массажа: доктор творил настоящие чудеса, своими чуткими и сильными пальцами снимая боль и усталость. Это было подобно какому-то волшебству или магии, и юноша каждый раз не мог сдержать своего восхищения и тихих стонов, что против воли вырывались из груди. От этого становилось ужасно стыдно, но он совершенно ничего не мог с этим поделать — прекращать эти сеансы было выше его сил. Даже не смотря на то, что результаты были не так хороши, как ожидалось, и боли возвращались вновь и вновь, парень был благодарен даже за кратковременные периоды без мучительных мигреней. Если бы кто-то спросил Максима, не хочет ли он прервать лечение или отказаться от услуг Андрей Владимировича, он непременно ответил бы отказом.