Искры на закате

Шумный, залитый солнцем парк аттракционов жил обычным субботним днем. Всюду слышались веселые голоса, смех и возгласы. В воздухе отчетливо чувствовалась весна, теплый май, хоть и стоял конец апреля. Ласковый, чуть прохладный ветерок не спеша прогуливался по парку, то и дело норовя выкинуть какую - нибудь пакость: сдуть с зазевавшейся дамочки косынку, унести в удивительно - голубое небо воздушный шарик, вырванный из рук ребенка. - Мама, мама, а потом на чертово колесо! - раздался восторженный мальчишеский голос. - Да сынок, ведь сегодня твой день. - женщина ласково потрепала ребенка по голове. Сын довольно улыбнулся, щурясь на ярком солнце. Ветерок передразнил мамашу, всколыхнув непослушные пряди на мальчишеской голове. Женщина суетливо поправила светлые волосы сына и все - таки решила одеть на ребенка куртку. “Обманчивое весеннее тепло может довести и до температуры”. - рассудительно заметила она, и все же с наслаждением вдохнула приятный теплый воздух. *** Что - то неожиданно переменилось. Куда - то исчез весенний ветерок, небольшая, хмурая тучка загородила солнце. На сердце стало неожиданно тяжело. Рита обеспокоенно взглянула по сторонам, но кроме нее, видимо, больше никто не заметил этой перемены. Люди смеялись, разговаривали, негромко гудели механизмы в каруселях. Она с надеждой вглядывалась в лица прохожих, пытаясь найти тревогу и в их взгляде, но тщетно. Сашка нетерпеливо тянул ее за руку к колесу. Женщина неуверенно остановилась, посмотрев на железного гиганта. Прутья надежно поддерживали крепление, колесо медленно вращалось. Но дело было не в колесе. Воздух стал особенно тяжелым, словно в нем растворили свинец. Она еще раз оглядела железную конструкцию, взглянула по сторонам и решительно двинулась к колесу. Сашка всю дорогу хохотал, разглядывая с высоты птичьего полета парк. Рита получала не меньшее удовольствие, она всегда мечтала полетать на самолете, но, увы, не сложилось, и колесо было не худшей заменой. Люди внизу были совсем крошечные. Тут, наверху, из воздуха исчезла вся тяжесть и на сердце стало безумно легко и хотелось хохотать вместе с сыном. Они были на самой высшей точке. Солнце клонилось к западу, освещая парк огненными лучами, золотые искры сияли в воздухе и слепили глаза. И Рите хотелось бы остаться здесь вечно, но колесо, видимо, не догадывалось о ее скромных желаниях, и поэтому своим обычным ходом крутилось дальше. Земля стала приближаться, а отсюда огненные искры заката не были такими яркими, точнее сказать, их совсем не было. Солнце почти ушло за горизонт и на парк потихоньку опускалась темнота.*** Домой они возвратились затемно, на улице уже было довольно холодно. Вернулась обычная апрельская погода. До настоящего тепла еще ждать и ждать. Сашка плохо спал. Всю ночь он то и дело вскакивал, зовя мать, плакал во сне и снова вскакивал. И не мог толком объяснить, что ему снилось. Рита смерила температуру, сетуя на обманчивый, теплый ветер. Но градусник и на третий раз уверенно показал тридцать шесть и шесть. Было около половины второго, когда воздух снова стал тяжелым, как и тогда, днем. Рита тихонько поглаживала засыпающего сына, пытаясь сообразить откуда это. Тут что - то загремело, завыло, содрогнулось, и Рита успела зарыть глаза Сашке рукой, и крепко закрыть свои - огромная желтое зарево полыхнуло в окне. Казалось, прошло 2 минуты..или 2 часа. Рита не могла сообразить. Ее тошнило, голова разрывалась. Она тихонько открыла глаза, и даже это малозначительное движение отдалось страшной болью. Рита лежала на полу в Сашиной комнате. “Сашка”! - пронеслось в голове. Она вскочила, не обращая внимания на боль и тошноту. Он лежал на кровати, до ужаса бледный. -Мама, на колесе было очень здорово… - слабо прохрипел он. -Да, конечно, Сашка, сейчас, миленький.. “Нужно позвонить...в скорую, в справочную..нужно понять, что за взрыв.. и спросить у них, почему воздух тяжелый такой”? - Рита понимала, что бредит. -Мама, на колесе были искры, на закате, солнечные искры.. -прошептал Сашка. “Он тоже их видел?” - Да, Сашка, были. Сашка прикрыл глаза и уснул. Только у утру Рита осознала, что навсегда. В легких стоял тот свинцовый воздух, по телевизору рассказывали про взрыв на Чернобыльской АЭС, с улицы доносились звуки сирен. Потом была эвакуация, у Риты даже не было времени плакать, да и сил, просто на душе было тяжело. И дышать было тяжело. *** Говорят, что в опустевшем парке аттракционов, на сАмом закате, при самых последних лучах тишину прорезает восторженный мальчишеский голосок: “А потом на чертово колесо”! Его голос вспыхивает в предночной тишине словно огонек, а потом, словно искорки, вспыхивают отголоски: “На чертово колесо..чертово колесо...ово колесо..” Последние искорки последнего дня, последнего счастливого заката. Митя еще немного постоял, прислушиваясь к голосу, но тот уже замолк, он только на закате бывает. И только на самых ярких закатах. Митя пошел прочь от парка по давно опустевшему городу, только он тут, да несколько соседей : Марья, Степан, Федор, остальные давно разъехались. И дышать тут тяжело.