Я не могу тебя (не)простить

      Стая собралась в квартире Дерека. Отдых нужен был всем — как физический, так и моральный. Ребята болтали, ели и смеялись. Крутившийся вокруг Стайлз носился с аптечкой, пытаясь хотя бы слегка их подлатать. Ну и что, что все, кроме него, здесь оборотни? Ему просто нужно было это сделать, дабы быть уверенным, что со всеми всё в порядке. Да никто особо и не сопротивлялся. Все соскучились по наседке-Стилински, который часто проявлял чрезмерную заботу, в которой — с физической точки зрения — стая не всегда нуждалась. Но то, что на душе от такой заботы теплеет, никто отрицать не мог.       — Лиам, снимай это жалкое подобие тряпки, которое когда-то носило гордое название «футболка», — скомандовал Стайлз, подходя к лежащему на диване парню. — Я сейчас осмотрю твои раны, а потом Дерек одолжит тебе одну из своих. — Возмущённый фырк волка из-за спины был проигнорирован.       — Стайлз, они скоро уже заживут, не стоит... — устало улыбнулся Данбар.       — Молчать и выполнять!       Поняв, что выбора особо-то и нет, Лиам повиновался, срывая с себя клочок бывшей когда-то тёмно-зелёной футболки. Стилински с победоносным выражением лица склонился над уже наполовину зажившими ранами. Всё, что оставалось Дамбару, — это шипеть и терпеть то, как неприятно спирт взаимодействует с его открытыми ранами.       — Ну вы и натворили тут делов, — усмехнулся друид, забинтовывая плечо беты. — Территорию отвоевали, а охранять её мне теперь прикажете? — В комнате повисла тишина. Все затихли, выпучив глаза на Стайлза, — и только Скотт довольно улыбался. Стилински это напрягло — и он с подозрением посмотрел каждому в глаза. — Так, — протянул он. — Чего я не знаю?       — Прости, чувак. Я должен был тебе рассказать — но хотел сделать сюрприз, — почесал альфа затылок. — Дело в том, что мы все в этом году перебираемся в Нью-Йорк.       — Что? Подожди, как? — Слышали выражение «глаза из орбит вылезли»? Стайлз сейчас вполне удачно смог его воспроизвести.       — На самолёте, — с непроницаемым лицом ответила Лидия, работая пилочкой.       — Вы поняли, о чём я! — психанул парень. — У тебя, Скотт, работа в Бейкон-Хилс; Лидия, насколько мне известно, проходит практику в Бостоне; а у Малии просто нет возможности сюда перебраться!       — Вообще-то, уже перебралась, — как ни в чём не бывало ответила Хейл.       — Меня переводят из Бостона в конце следующего месяца, — улыбнувшись, пожала плечами Мартин.       — Ну а я давно накопил достаточное количество денег — и уже два месяца как выкупил помещение недалеко от твоей квартиры, в котором собираюсь открывать свою ветклинику, — ещё шире улыбнулся Скотт. — Киру приняли в Нью-Йоркский университет преподавать историю, а Лиам ещё доучится в университете и к концу этого года тоже переберётся сюда — искать работу.       Все в ожидании уставились на Стилински, который впал в ступор, открыв рот. Повисла неловкая тишина, прерванная усмехающимся «фырком» сидящего в углу волка.       — Боже, — выдохнул наконец парень. — Я люблю вас, ребята! — радостно улыбнулся Стилински.       Все кинулись к нему обниматься, повалив на пол и хохоча. Сзади на всё это безобразие невозмутимо смотрел Дерек, который почему-то даже и не думал возвращаться в человеческую форму обратно. Стая, поднявшись с пола, с восторгом обсуждали то, что теперь они будут жить все вместе. Ну или, по крайней мере, в одном городе, что особо не портило их радостного настроя.       Время близилось к ночи — надо было ложиться спать, а возвращаться в отель всем было откровенно лень. Уступив девушкам комнату, парни собрали все подушки, которые только смогли найти, и пару одеял, спокойно разместившись в гостиной. Лиаму — как раненому — был предоставлен в безраздельное пользование диван; остальные же кинули подушки на пол, падая там же.       Стайлз — в общем-то — тоже валился с ног, но его внимание привлёк гордо утопавший в сторону ванной волк.       Обернувшись на звук шагов, зверюга недовольно рыкнула, сверкнув голубыми глазами.       — Волчара, ты так и будешь... Волчарой? Или всё-таки соизволишь напомнить мне, как выглядит твоя хмурая рожа? Уточняю: именно человеческая, — сказал парень, прислонившись к дверному косяку. Волк продолжал выжидающе на него смотреть. — Нет, ты, конечно, не обижайся — но я, если ты забыл, не могу читать твои волчьи мысли. Потому прошу вернуть мне хмурого, хотя бы изредка отвечающего Дерека, — продолжил Стайлз, смотря в глаза напротив и не смея отводить взгляд.       Сделав вид, что задумался ещё на пару секунд, Хейл таки соизволил перевоплотиться обратно. Когти начали уменьшаться, исчезая в уже человеческих пальцах, клыкастая морда втянулась обратно, а шерсть медленно начала редеть, забираясь обратно под кожу. Перед Стилински предстал Дерек Хейл во всей своей нагой красе. Но парня это нисколько не смутило: что он там ещё не видел? Дерек как-то выжидающе упёрся взглядом в упрямые глаза напротив. Было видно, что он что-то обдумывает и одновременно сдерживает порыв сказать что-нибудь необдуманное.       — Ну? — приподнял Хейл свою выразительную бровь. — Вот он я. Тебе легче? — сложил он руки на груди.       — Смотря от чего мне должно было полегчать, — пожал Стайлз плечами, чувствуя себя неуютно под этим внимательным взглядом, но не подавая вид. — От того, что ты не утерял способности говорить? — приподнял он в своей саркастичной манере бровь. — Или от того, что ты цел? — тихо выдохнул он. Это был довольно смелый, хоть и маленький шаг Стилински для того, чтобы вновь начать открываться родному человеку. Дерек заслужил — и, если честно, довольно давно.       Оборотень неподвижно стоял, продолжая смотреть ему в глаза. Его лицо было всё также непроницаемо, хотя внутри сердце сжалось и защекотало от приятных ощущений. Оборотень просто не знал, что ответить, — а зверь внутри лишь радостно махал хвостом. Перед лицом Хейла возникла картина из сегодняшнего дня: Стилински на шее альфы, который с силой отшвыривает его в сторону, после намереваясь ещё и добить парня. Дерек давно так не пугался.       — Больше не делай так, — неожиданно для самого себя тихо сказал он. Заметив вопросительный взгляд Стайлза, Хейл нахмурился, поясняя: — Перестань рисковать своей и без того короткой жизнью ради тех, кто, в отличие от тебя, умеет восстанавливаться. Ты не оборотень — и не бессмертный. Перестань заставлять меня волноваться. — Дерек пытался говорить как можно спокойнее, помня прошлые разговоры на эту больную тему.       — О, Боже! Знаешь, я передумал: превратись обратно! Теперь молчаливый волк нравится мне больше — и даже кажется милым! — Тактика явно не сработала, потому как Стайлз — явно злой — сейчас разворачивался, собираясь вернуться в гостиную.       — Стайлз, подожди. — Хейл поймал Стилински за локоть, резко притянул его к себе, вжимая парня спиной в свою грудь, и уткнулся носом ему в затылок. Не имея сил сдерживаться, оборотень глубоко вдохнул, чувствуя, как по его телу разлилось приятное тепло, а Стайлз слегка задрожал в его руках. — Прости... за всё. — Он провёл носом от затылка вниз — к шее, оставив лёгкий поцелуй там. — Прости за то, что вечно делаю тебя во всём виноватым, — шепнул Дерек, целуя уже за ухом. — Прости за то, что тебе достался такой мудак. — Стайлз резко развернулся в его объятиях, обнимая в ответ и утыкаясь лицом тому в шею. А Хейл всё не мог остановиться, целуя родинку на щеке. — Прости меня...       — Заткнись уже, волчара, — проворчал вдруг Стилински куда-то в широкое плечо оборотня. — Я, конечно, не большой фанат «Сумерек», но если ты сейчас скажешь ещё хоть что-нибудь, то я вмажу тебе, испортив этим всю романтическую обстановку.       Дерек не удержался от смешка. Вот он — его Стайлз — его саркастичный, очаровательный и от этого не менее раздражающий Стайлз.       — Это значит, я прощён? — потёрся оборотень носом о щёку Стилински.       — Вообще-то давно уже, — поднял голову парень, заглядывая в глаза Дерека. — Как бы прискорбно это не было... — как-то обречённо вздохнул он. — Я не могу тебя не простить. — Он поцеловал оборотня в нос — но тот тут же прижался губами к его губам.       Стайлз давно так не улетал в нирвану просто от одних поцелуев и прикосновений. Всё-таки его оборотень — самый лучший. Он наслаждался нежными поглаживаниями своей спины, продолжая не менее страстно отвечать на поцелуи и обнимая Хейла за шею. Вдруг, кое-что вспомнив, он мягко отпрянул от истерзанных им губ.       — Кстати! «28:2»! — широко улыбнулся он.       — Что это? Я помню, ты в прошлый раз тоже это говорил, — недоумённо приподнял бровь Дерек, продолжая стоять в том же положении и не собираясь убирать руки с талии Стайлза.       — Счёт, — пожал тот плечами.       Красноречивые брови Хейла дали понять, что их хозяину это ничего не сказало.       — Это счёт того, кто и сколько из нас извинялся первым, — выдохнул Стилински.       — Мы с тобой ссорились тридцать раз?       — Да. Число было бы больше — но я не считал те ссоры, которые мы заканчивали сразу — простыми поцелуями и объятиями.       — Двадцать восемь раз... Как ты только ещё меня вытерпел? — спросил Дерек, понимая, каким ублюдком был до этого, ставя мнимую гордость выше.       — Ну, кто-то же должен, — усмехнулся Стилински, проведя рукой по волосам оборотня. — Не хотелось обрекать на эту участь какого-нибудь несчастного — или несчастную. — Его глаза смотрели в глаза оборотня нежно и как-то по-домашнему, что ли. — Но ещё... — улыбнулся он. — Не уверен, что кто-то, кроме тебя, смог бы вытерпеть меня всю жизнь.       — И то верно, — пожал плечами Дерек, тут же целуя любимые губы.