Смелая фантазия

Приложив пальцы к пульсирующим вискам, Камеджо спешил домой. Выходить на работу в свой выходной он никак не планировал, но из-за того, что в конце прошлой недели профессор Мияги укатил в какую-то командировку, ему пришлось отдуваться за двоих. И дело было вовсе не в усталости, а в том, что у Новаки этот день тоже был нерабочим. Они хотели остаться дома, сидеть под пледом, и до самой ночи смотреть старые фильмы, попивая горячий шоколад с зефиром. Конечно, Камеджо рассчитывал еще на кое-что погорячее шоколада, но, естественно, вслух об этом партнеру не сказал, потому что и без слов все было понятно: три недели без секса не ограничились бы посиделками на диване. Стряхнув с воротника пальто снег, Камеджо сунул ключ в замочную скважину. Тут же убрал улыбку с лица и, толкнув дверь, зашел в прихожую. Щелкнул выключателем и, негромко объявив «Я дома», принялся снимать обувь. Рассчитывая, что радостный любовник, заметив свет в прихожей, незамедлительно выбежит в нее и заключит и его в объятия, Камеджо очень удивился, когда, повесив пальто на крючок, так и остался в полном одиночестве. До его ушей доносился приглушенный звук работающего телевизора, а еще ему показалось, что он слышит голос Новаки. — На улице похолодало… Пока дошел до дома — замерз, — нахмурив брови, Камеджо вошел в гостиную. На него устремились взгляды сразу двух пар глаз. Первая, естественно, принадлежала его возлюбленному Новаки. А вот вторая… Камеджо готов был сквозь землю о возмущения провалиться: профессор Мияги! Какого черта он здесь делает? — Вы уже вернулись? — Камеджо сложил руки на груди. — Не иначе, как в дороге вам память отшибло… По другому я никак не могу объяснить ваше появление в моем доме. Ау, профессор, напомнить ваш адрес? — Хиро-сан, ты сегодня не задержался. Я так счастлив, — Новаки поспешил встать с дивана и подошел к Камеджо. — Хиро-сан, привет… Новаки смазано поцеловал Камеджо в щеку, а Мияги в это время умилился идиллии, развернувшейся у него перед глазами. Затем профессор потянулся за конфетой в коробке, и в этот момент Камеджо увидел, что на столе, кроме кондитерских изделий, стояла еще полупустая бутылка с каким-то спиртным и два бокала. Чтобы подтвердить моментально закравшуюся в его голову догадку, он подтянул Новаки к себе за ворот его футболки и принюхался. — Ты что, пьян? — Камеджо вопросительно глянул на партнера. — Хиро-сан, совсем немного, — Новаки икнул. — Хироки, тебе тоже стоит расслабиться после работы, — Мияги подал голос. — Давай, садись рядышком, я плесну тебе в бокал. Гнев в душе Камеджо начал подниматься так же быстро, как ртуть в градуснике подмышкой у больного с лихорадкой. Недовольно зыркнув на Мияги, Камеджо изо всех сил стараясь сохранять спокойствие, обратился к любовнику: — Можно тебя на минутку? Когда довольная физиономия Мияги осталась все зоны видимости, Камеджо развернул Новаки к себе. — Ну, я жду объяснений. Как он оказался у нас, и почему вы на пару распиваете спиртное? — Хиро-сан… Хиро-сан, прости… Как я понял, Мияги приехал сюда на такси прямо из аэропорта. Спрашивал про какой-то конспект, который ты ему обещал. Хиро-сан, я по времени прикинул, что ты скоро должен будешь прийти. Ну и предложил ему остаться. Разговор как-то не клеился, тишина прямо-таки убивала… Хиро-сан, поверь, сначала мы пили чай, а потом… Ты все не приходил, а у Мияги такой тяжелый взгляд. Он, наверное, все никак не простит мне то, что я ему по лицу съездил. Хиро-сан, и тогда я достал спиртное. — И сразу у вас веселье пошло! Осталось только всем в юкаты одеться и выйти на балкон фейерверки пускать, — Камеджо хмыкнул. — Не веселье, но легче и вправду стало. Хиро-сан, профессор такие умные вещи говорит. А еще он тобой постоянно восхищается. Говорит, что если бы все преподаватели были такими, как Хироки… Прости, это он тебя так называет… То уровень образования в университетах значительно повысился бы. Хиро-сан, я так горжусь тобой, — Новаки сделал шаг вперед и его руки скользнули по бокам любовника. — Хиро-сан, не злись. Я думаю, он скоро уйдет… — Дурья твоя башка, — Камеджо пытался не поддаваться волнению. — Если бы ты знал Мияги столько же, сколько и я, то будь уверен, не говорил бы сейчас, что он скоро уйдет. Да его палкой теперь не выгонишь. — Хиро-сан надеялся, что вечер завершится чем-то более приятным, нежели визит профессора? — теплые губы Новаки щекотали Камеджо щеку. — Ни на что я такое не надеялся, — Хироки хмыкнул. — Иди к своему собутыльнику, а мне дай пару минут, чтобы остыть. Когда неровной походкой Новаки покинул кухню, Камеджо вздохнул. «Хиро-сан надеялся, что вечер завершится чем-то более приятным?». Нет, твою мать, Хиро-сан железный, и ему нравится вместо секса с партнером дрочить в одиночку в душе. Идиот Новаки. Знает же его, как самого себя, но всякий раз не преминет подразнить. Камеджо заглянул в холодильник, но тут же понял, что голод немного другого характера обуревает им в данный момент. Прислонившись своей пятой точкой к столешнице, Камеджо закрыл глаза. Единственное, что оставалось в этой ситуации, так это пойти и напиться вместе с Новаки и Мияги. А завтра на работе между лекциями глотать обезболивающее, догоняться кофе, и восстанавливать в своей голове картинку ушедшего вечера, которая потом могла бы стать хорошим материалом для новых новелл Акихико. Хотя, о чем ему рассказывать? Он, Новаки и Мияги? Чушь… Или? Недвусмысленные подкаты Мияги уже не давали сомневаться в том, что тот неровно к нему дышит. Камеджо всегда четко обозначал границу между собой и профессором, и ни единым намеком не давал понять, что она когда-нибудь может быть нарушена. Камеджо нравится Мияги за страсть к своему делу, за ум, за подход к работе, но думать о нем, как о сексуальном партнере, он ни разу себе не позволял. Потому что… А собственно, почему это происходило? Да, он влюблен в Новаки и не собирается ему изменять, но ведь фантазии же бесплотны, и, следовательно, иногда можно позволить себе пуститься в них во все тяжкие. Камеджо усмехнулся, что такая мысль пришла ему на трезвую голову, но потом свалил все на алкогольные пары, которыми надышался, болтая с Новаки, и продолжил ее развивать. Значит Мияги… Брюнет, фигурой Ками-сама не обделил. Его энергетика чувствуется за версту, и может быть именно поэтому Камеджо никогда долго не задерживается с ним рядом. Исключением служат лишь те случаи, когда они после работы идут пропустить стакан-другой в баре, и Мияги потом ведет Камеджо под локоть до стоянки такси. Там эмоциями руководит алкоголь, и трудно определить, реальны они или всего лишь иллюзия. Порой и с Акихико кажется, что они все еще те молодые парни, и что у него, у Камеджо, есть шанс завоевать любовь друга. Камеджо потер пальцем переносицу, все еще не веря, что он размышляет о Мияги. Так, как бы у них все произошло, дай он профессору зеленый свет? Страстно и безудержно, или нежно и размеренно? Мияги был бы напорист или наоборот, медленно распалял бы любовника, пока тот сам не попросил бы его взять? Интересно, какую позу он предпочитает? Стонет ли во время оргазма? Камеджо выдохнул и провел ладонью по лбу. Теперь нужно было как-то аккуратно вплести в узор своих пошлых мыслей Новаки. Раз уж пошла такая пьянка, то не ограничиваться же фантазиями об одном профессоре. Внезапно перед глазами Хироки всплыла сцена ревности, некогда разыгравшаяся в библиотеке. Новаки душит профессора, тот хрипит, а он хватается за локоть любовника, пытаясь оттащить его в сторону. Новаки никогда не согласится делить его с кем-то еще. И точно так же действовал бы и Мияги, если бы они состояли в любовных отношениях. Эти двое жуткие собственники, и за свое бились бы до последнего. Камеджо представил себя в постели с Новаки и Мияги. Он весь горит от предвкушения незабываемых ощущений, а профессор и возлюбленный, вместо того, чтобы доставлять ему удовольствие, сходятся в неравной схватке ни на жизнь, а на смерть. Он пытается их растащить, но они продолжают свою битву, призом в которой является его тело. Хироки возомнил себя Еленой Троянской, из-за которой разыгралась целая война. Его самооценка вмиг взлетела до небес, но мысли о кровопролитии быстро вернули ее на прежний уровень. Камеджо достал из полки бутылку вина, откупорил ее и налил себе целый бокал. Выпил его залпом, после чего сделал несколько глотков из горлышка. Глубоко вздохнул и пошел в комнату. Сегодня он все-таки должен расслабиться! И плевать на последствия. Он слишком долго загонял себя в рамки общепринятого приличия, так что сейчас самое время из них выйти. На пороге Камеджо замер. Слов описать увиденную картину у него просто не было. Мияги и Новаки мирно спали: один на диване, а второй на полу. Телевизор продолжал вещать о событиях в мире, в коробке дожидалась участи быть съеденной последняя конфета. — Черт… — Хироки ругнулся. — А я-то себе нафантазировал… Камеджо взял в руки пульт и выключил телевизор. Накрыл пледом Мияги, одеялом Новаки и включил подогрев пола. Отправил себе за щеку конфету и удалился в спальню. Выпив еще вина, Хироки забрался на постель и набрал на телефоне знакомый номер. — Акихико, не спишь еще? Нужно поговорить…