***
Когда я захожу домой, то понимаю, что я только что прервала семейный вечер. На кухне все затихает, и когда я выхожу из прихожей, то на меня смотрят три пары глаз, вызывая не самые лучшие ощущения. — Ты вообще носишь с собой телефон? — я немного сбита этим вопросом от мамы, но чтобы проверить, кладу руку на карман джинс, ощущая выпуклость от моего телефона. Женщина вздыхает и поправляет свою, чуть упавшую, прическу. Мне никогда не нравилось, как женщина собирала свои волосы в пучок. По-моему, она становилась на пару лет старше. — Да, а что-то случилось? — папа с Элизабет возвращаются к своим тарелкам и стук ложек возобновляется. Мама смотрит на меня с неким огорчением, а потом качает головой. Я не понимаю, что происходит и перевожу взгляд на настенные часы. Сейчас только 19:56, и я впадаю в еще больший ступор. — Мы звонили тебе около десяти раз. Где ты пропадала? — со вздохом спрашивает мама, показывая насколько она разочарована мной. С непониманием смотрю на нее, потому что раньше этот вопрос ее редко когда беспокоил. — Я была у друга. Он объяснял мне физику, — без зазрения совести отвечаю я, скрещивая руки на груди. Я готовлюсь к чему-то более серьезному, потому что моя интуиция подсказывает, что что-то плохо произойдет. — У тебя нет друзей, — хмыкает моя сестра, насмешливо смотря на меня. Фыркаю в ее сторону, призывая ее заткнуться. Еще не хватало того, чтобы эта сучка настраивала родителей против меня. — Это у тебя нет друзей, Элизабет, — с пренебрежением отвечаю я, говоря полную правду. Эти напыщенные упыри из ее школы бросят ее при первой возможности, и это я поняла, только раз увидев их. — У меня есть друзья, а твой единственный друг — наркоман, — слишком громко и эмоционально отвечает моя сестра. Мои глаза распахиваются, а я, кажется, сжимаюсь под резким взглядом моего отца. Я знала, что Элизабет всегда ярко реагировала на мои замечания, но сейчас это было низко даже для нее. — Заткнись, — громко отвечаю я и перевожу взгляд на родителей. — Если это так, то я надеюсь, что ты примешь нужное решение…- начинает мой отец. — У меня нет таких друзей, а друг о котором я говорила, это Эштон, — смотря прямо в глаза сестре, продолжаю я, — и ты можешь пробить его по базе и узнать, что он сын Мистера Ирвина. Элизабет опускает взгляд, и я вижу, как она сразу сникает. Эта девушка еще не перестала симпатизировать кудрявому парню. Мужчина расслабляется, как только слышит имя главного мецената города. — Должно быть он славный мальчик, — продолжает отец, доброжелательно кивая мне. Его мысли о наркоманах заменяются мыслями о том, что я общаюсь с сыном чуть ли не самого богатого человека в городе. — Да, а теперь можно я пойду? — с неким раздражением спрашиваю я, переминая с ноги на ногу. Я разглядываю стол, пока родители придумывают ответ. Как обычно на белой скатерти стоят приборы, я замечаю не только для троих человек, а для четверых, что вполне логично, ведь мы постоянно устраивали такие обеды один раз в месяц. Не знаю, зачем это было нужно в такой семье, как наша. Я была бы рада таким обедам, если бы мы делали во время хоть что-то, кроме пережевывания заказанной в ресторане еды. Никаких веселых разговоров. Просто тишина и трата времени. — Иди и переоденься, а потом спускайся, чтобы поужинать, — наконец произносит женщина, протягивая мне белый конверт, — это твои анализы из больницы. Они показали отрицательный результат. — Конечно они его показали, потому что я не наркоманка, — саркастично отвечаю я, принимая бумажный конверт. Этот поход в больницу унизил мое достоинство, а сейчас я испытываю лишь дух победы. Я смогла поставить мать на место с ее догадками и сумасшедшим мыслями. — Извини, но нам нужно было проверить, — извиняется отец, откладывая приборы на стол, — просто в вашем возрасте вы делаете множество ошибок, и мы хотели огородить тебя от одной из них. Меня уже тошнит от этого разговора и уж тем более мне не хочется слушать их жалкие извинения. — Я не голодна, спасибо, — после этих слов все мое желание провести этот вечер в кругу семьи пропадет, только начиная появляться. Прежде чем родители могут возразить мне, я ухожу из комнаты.***
Прикрываю свои старый блокнот, в котором впервые за несколько дней я что-то нарисовала. До этого у меня просто не было желания, ведь я могла проводить время с Майклом, а сейчас мы снова стали слишком далеки друг от друга, провожу пальцами по лицу, потирая глаза. Мои веки болят, и я ощущаю боль в моих глазах от перенапряжения. Вообще я думаю, что скоро ослепну, потому что мои глаза болят слишком часто, но я не собираюсь жалеть их. Если рисование может делать меня ближе к Майклу, то я продолжу делать это. Вздыхаю, потому что понимаю какая я дура. Мне очень стыдно за то, что я сорвалась перед зеленоволосым. Сейчас, я уверена, что страдаю от этого лишь я. Если бы я смогла вынести это, но я просто не могу. Я чувствую себя до ужаса разбитой, потому что так поступила с парнем. Думаю, он теперь точно не захочет видеть меня. Мы только наладили общение, но я сразу стала ревнивой сукой. Хоть Майкл и предупреждал меня, что ничего не чувствует ко мне, и я вроде это приняла, я все равно умудрилась повесить на него для себя ярлык «Мой». Меня бесит, что моя женственная натура проявилась именно в этом. Раньше я не вела себя подобным образом. Мне придется поговорить с ним. На часах 01:04, а я хочу есть, ведь я ничего не ела со школьного обеда. Слезаю с кровати, на которой я сидела и обуваю белые махровые тапочки. Дома уже все спят, и мне стоит труда спокойно спустится на кухню, чтобы перекусить. Я знаю, что это отразится на моей фигуре, но если бы меня это волновало, то я бы с криками убежала из кухни в час ночи. Я никогда не была худой и как обычная девочка страдала из-за этого. Страдала до того момента, пока Калум не сказал мне, что у меня самое прекрасное тело, из тех, что он видел. Постепенно этот парень вселил в меня уверенность, что я не обязана быть дистрофиком для того, чтобы быть красивой. И он доказывал мне это. И, возможно, только из-за этого я сейчас без зазрения совести беру из холодильника сосиски и собираюсь сделать себе бутерброд. Когда с едой покончено, то я поднимаюсь по лестнице, чтобы лечь спать, а утром встретится с Майклом и попросить у него прощения. Половицы противно скрипят, и я кривлюсь от этого шума, создаваемого мной. Только перевожу дух, снова слушая тишину, как мой слух привлекает тихий голос. Элизабет тоже не спит сейчас. Я бы проигнорировала этот факт в другой день, но после того, что она сказала о Майкле, я обязана узнать у нее все, что она знает о Клиффорде. Как обычно, без стука открываю дверь комнаты моей сестры и застаю ее за просмотром какого-то сериала. Закатываю глаза, потому что я точно бы не стала тратить время на подобный бред, тем более ночью. — Что тебе нужно? — прикрывая ноутбук, спрашивает сестра. Ее голос отливает капельками обиды, а я лишь улыбаюсь от этого. Я прикрываю дверь и подхожу к девушке ближе. Приглушенный свет падает на ее лицо, которое сейчас не украшает косметика и ее брови и ресницы не такие яркие, какие бывают днем. Пухлые губы девушки сжимаются в одну линию, а выглядит она так, будто я отобрала ее любимую игрушку. — Почему ты ляпнула про моего друга — наркомана? — задаю вопрос я, скрещивая руки на груди. — Потому что я знаю, что ты общаешься с ним, еще какие-то вопросы? — дерзко отвечает брюнетка, с напором смотря мне в глаза. — Хватит, просто расскажи, что ты знаешь, — пожимая плечами говорю я, и присаживаюсь на кровать к сестре, — Мы можем хоть раз повести себя как сестры? — Я видела тебя вместе с каким-то зеленоволосым парнем. Серьезно? Зачем он покрасил свои волосы в зеленый? — кажется, словосочетание «как сестры» заставляет брюнетку менее агрессивно относиться ко мне. Снова закатываю глаза, потому что скорее всего это тот вопрос, который Майкл слышит чаще, чем «Привет».Не понимаю, насколько можно быть глупой, чтобы задавать человеку такое. Это его дело. И он покрасит их в любой другой, если захочет, потому что это его волосы и ничьи больше. Всегда раздражала особенность людей лесть в чужие для них дела. — И ты предположила, что он наркоман? — Нет, мне рассказал об этом мой друг, — выделяя слово «друг», произносит брюнетка и снова прожигает меня взглядом. Я очень давно не разговаривала с сестрой так долго и поэтому я не знаю как себя вести. — Откуда это знает твой друг? — если сейчас же Элизабет не ответит мне нормально, то я взорвусь. Неужели ей так нравится тянуть кота за хвост. — Я сказала, что вон там идет моя сестра и указала нас вас, он увидев парня, удивился тому, что ты общаешься с наркоманами. Потом он назвал его имя, но я уже забыла его, и он объяснил, что видел его пару раз у знакомых, и что еще зеленоволосый задолжал им много денег, — наконец заканчивает Элизабет, а я поджимаю губы. Насколько сильно влип Майкл? — Спасибо, — произношу я, прежде чем встать с кровати. — Будь осторожней с ним, Вайлет, — говорит Элизабет мне в спину. Я бы прислушалась к совету сестры, если бы хоть раз делала это.