Одержимая любовь

Марисса проснулась первая, она повела носом и поморщилась. Запах от вчерашнего их снятия стресса до сих пор стоял в квартире, не смотря на открытые форточки. Девушка приподняла голову с плеча Пабло и посмотрела на лицо последнего. Она сложила свои ладошки на его груди, опустила на них подбородок и грустно глядела на бывшего мужа, надув губки. Попялившись немного на спящего Бустаманте и позавидовав длине его ресниц, Марисса осторожно перелезла через него и встала с дивана, а Пабло перевернулся на бок и продолжил пребывать в стране сновидений. Воспользовавшись ванной бывшего мужа и соорудив на голове небрежный пучок, звезда сделала себе кофе и с чашкой в руках отправилась осматривать квартиру. Марисса бесцеремонно заглядывала во все углы и комнаты, а чувство некого дежавю вновь её охватило — она была почти уверена, что уже находилась в этой квартире. Девушка вышла из комнаты, которая оказалась кабинетом Пабло, и направилась во вторую. Зайдя в неё, она сразу поняла, что это спальня будущего мэра, и стала с ещё большим интересом её оглядывать. Голливудская дива осматривала спальню бывшего мужа, медленно двигаясь по ней, а потом беспардонно, нагло и бессовестно стала открывать ящики его комодов. Девушка не спеша и ничего не стесняясь, шарилась в личных вещах Бустаманте, пальцами перебирая всякие мелочи и предметы, а потом её рука нащупала гладкую поверхность бумаги. Марисса полностью выдвинула ящик и увидела несколько небрежно брошенных фотографий, но сделаны они были не с помощью фотоаппарата, а отпечатаны на принтере. Звезда поставила пустую чашку из-под кофе на тумбочку и вытащила снимки. Она стала с любопытством их разглядывать, двигаясь к выходу из спальни. — Пабло, — тихо позвала она, пошевелив его. Ей не хотелось его будить, но любопытство было сильнее. — Ммм? — Ну проснись, Пабло. — Марисса… — Да, это я. Ты проснёшься? — Нет. — Почему? — возмущенным шёпотом спросила она. — Такой восхитительный сон… Бестия нежно улыбнулась. — Пабло, это не сон. Бустаманте резко открыл глаза и увидел перед собой спинку дивана, обитую белой кожей. Он быстро вспомнил вчерашний вечер, мягко улыбнулся и повернулся к бывшей жене. — Что? — Откуда это у тебя? — она потрясла фотками. Бустаманте взглянул на снимки и стал неохотно вставать с дивана. — Когда с нашего дома съезжал, в коробках нашёл, — ответил он, потирая глаза. — А что? — Это ведь те самые? — улыбнулась Марисса, — по этому дизайну ты обставлял квартиру? Пабло кивнул, вздернув уголки губ. — Да. Этот интерьер Марисса придумывала и создавала сама, начиная от паркета с обоями и заканчивая украшениями, которые стоят на столах и тумбочках. Было это примерно спустя полгода-год после окончания пятого курса. Любимый ей радостно заявил, что нашёл хорошую работу и через недолгое время они смогут купить квартиру, где Мариссита может разойтись от души со своими любимыми огненными цветами, и он совсем не будет против. В общем, вся отделка и интерьер доверяются её вкусу. Бестия тогда с ликующим визгом бросилась на шею Пабло, но вопреки его уверенности она исключила все оранжевые и жёлтые цвета из интерьера. Девушка выбирала мягкие нейтральные оттенки и у неё отлично получалось их сочетать, что даже Миа была в восторге. Мебель и её расстановку Марисса тоже выбирала и планировала сама, и в итоге у неё получилось создать уютную квартиру с современным интерьером, но пока только в мыслях, представлениях и набросках на бумаге. Позже парочка нашла дизайнера и Марисса подробно высказала ему свои пожелания. Спустя некоторое время ей на емейл были отправлены изображения того, как примерно будет выглядеть их квартира. Дизайнер поработал на компьютере от души, детально и ярко воссоздал на картинках все пожелания клиентки. Марисса уже и не помнит, зачем распечатала эти изображения, но, к сожалению, пожить в такой квартире молодой паре так и не удалось. Пабло сказал, что если ещё немного подождать и потом добавить определённую сумму к той, что отложена на квартиру, то можно купить небольшой дом, а потом коттедж и следом особняк, ибо его бизнес взлетает всё выше. Но если любимой очень хочется, то они могут купить квартиру. Бестия ошарашенно смотрела на способного и умеющего так быстро делать деньги бойфренда, и смогла лишь проговорить: «ладно, давай подождем». И вот, спустя столько лет, она с ним находится в точь-в-точь такой же квартире, которой они когда-то должны были начать совместную жизнь. — Почему ты именно этот дизайн выбрал? — спросила она. — Да не хотелось заморачиваться с новым, а эти снимки так вовремя на глаза попались. Сначала ностальгия охватила, а потом решил воспользоваться. Отдал найденному мною дизайнеру и мне быстро соорудили новое жильё. — То-то мне эта квартира ещё вчера показалась знакомой, — сказала звезда. — И здесь так уютно, что уходить не хочется. — Так оставайся, — тихо произнёс он, пронзив её взглядом своих очаровательных глаз. — Пф, и останусь! — невозмутимо фыркнула звезда, встав со столика и направившись обратно в спальню, чтоб положить фотки на место. Паблито слегка удивился, потом довольно улыбнулся. А Марисса, схватившись за ручку двери в комнату, спросила: — А можно, я твою рубашку надену? А то моя одежда вся провоняла травкой и заляпана пиццей. — Конечно, — ответил блондин, зачесывая пальцами волосы и думая о том, что ему тоже не помешало бы переодеться и принять душ. Марисса вошла в комнату, закинула снимки обратно в ящик, повернулась и спросила: — Чего ты за мной прёшься? — Мне нужно взять чистую одежду, — спокойно сказал Пабло, открывая шкаф. — Ты в ванной собрался одеваться? — Да. — Что за дебилизм? С каких пор ты так делаешь? Ты всегда оттуда выходил в чём мать родила. — Вот поэтому я сейчас там и оденусь. Не хочу тебя смущать. — Можно подумать, у тебя там прибавилось что-то, способное вогнать меня в краску, — усмехнулась Марисса. — Чего я там не видела! — хмыкнула она. Пабло лишь красиво улыбнулся, посмотрев на неё, и молча отправился в ванную. А Марисса проводила его с ухмылкой и насмешливым высказыванием: — Прям сама скромность. Дверь закрылась, Марисса закатила глаза и покачала головой.

***

Пабло вышел из ванной, застегивая рубашку. Он огляделся и крикнул: — Марисса, ты ещё тут? — Да! — послышалось из комнаты. — Завтракать будешь? — Буду! Пабло, а ты мне не поможешь? Я тут не могу достать нужную вещь. — Да, сейчас! — направился он в сторону спальни. Бустаманте открыл дверь и его взгляд заполнился восхищением и восторгом, воздух исчез, пол под ногами испарился, но вопреки законам физики Пабло не полетел вниз, а наоборот воспарил в воздухе. Сначала приятно закружилась голова, а потом его всего вихрем закружило от столь прекрасного зрелища. Марисса стояла к нему спиной и тянулась, пытаясь достать что-то с самой верхней полки высокого шкафа. На голливудской звезде не было ни клочка материи. — Пабло, так ты поможешь? — она повернулась к нему и как ни в чем не бывало осведомилась: — Что-то не так? Зрачки будущего мэра резко расширились, заполнив всю хрустально-голубую радужку глаз чернотой. Бустаманте молча и, казалось, не дыша оглядывал тело бывшей жены, но теперь не хрупкое и просто красивое, а идеально сформировавшееся, роскошное тело женщины, не раз признанной самой сексуальной актрисой Голливуда по версиям всемирно известных журналов. Марисса посмотрела на себя, опустив голову, и с театральным смущением произнесла: — Ой, какая я бесстыжая, — даже не пытаясь и не собираясь прикрываться, покачала головой голливудская лисица. — Совсем забыла одеться. Пабло находился всё в том же состоянии. Марисса глянула на его пах, мысленно заликовала и решила усилить эффект. Она опять повернулась к нему спиной, но на этот раз низко нагнулась. — А, может, на нижней полке что-нибудь подыскать… — она повернула голову, чтоб украдкой глянуть, достаточно ли соблазнительно выглядит её вид сзади. — И как я сразу об этом не подумала… Звезда услышала быстро приближающиеся к ней шаги, потом почувствовала каменную эрекцию бывшего мужа. Девушка медленно разогнулась, а он положил ей ладони на плечи, резко повернул к себе и процедил: — Ты невыносима! — его взгляд выдавал вожделение и злость за то, что эта плутовка всё-таки нашла способ, как осуществить своё вчерашнее желание забыться. — Ты настолько невыносимо красивая, что я придушить тебя готов. И ты прекрасно знаешь о том, насколько хороша. Давно этот ход с оголением придумала? — Недавно, — довольно улыбнулась Марисса и добавила: — Ты забыл, — с вызовом посмотрела она на него, — что я тоже всегда добиваюсь своего. — Нет, — хрипло прошептал Пабло, уголки его губ вздернулись в дерзкой улыбке. — Я помню, — он большим пальцем очертил контур её губ. Марисса поняла, что теперь ему деваться некуда, теперь он точно не откажет. Она сглотнула и, притянув его к себе за воротник рубашки, тоже хрипло сказала: — Ты, главное, не сдерживайся, — двигалась она спиной к широкому подоконнику, так кстати находящемуся поблизости. — Выплесни всё, что накопилось. Это прозвучало так двусмысленно, что в другой бы ситуации их обоих позабавило, но не сейчас. — Тебе это не понравится, — предупредил Пабло, серьёзно глядя на неё. — Сейчас мне всё понравится. — Марисса, ты хоть понимаешь, как давно у меня не было секса и насколько сильно я тебя хочу? — Понимаю, — быстро закивала она, облизнув пересохшие губы, её глаза становились всё темнее. — Это может быть грубо. — Мне плевать, — качнула она головой. — С тобой мне это нравится. — Ты толкаешь меня в пропасть, Марисса, — невольно подхватывая её и усаживая на подоконник, мучительно произнёс он. — А ты попытайся удержать равновесие, — прошептала она, с надеждой глядя на него. — У тебя получится не упасть, я верю, Пабло, — последние слова она произнесла искренним полустоном, ближе притягивая бывшего мужа к себе. Треск одежды Пабло; жадный, до такой степени голодный поцелуй, что с губ обоих стали стекать капельки крови; рык Бустаманте, сдавленый призывной писк Мариссы, и лишь звериная похоть с обеих сторон. На всё про всё у обоих ушла минута. Ну, возможно, целых полторы. Марисса кончила после нескольких резких толчков Бустаманте, о чём и дала ему знать громким протяжным звуком, сам же будущий мэр не надолго от неё отстал и завершил своё дело ещё после пары толчков. Ни они, ни их тела толком и понять ничего не успели. Бывшие супруги лишь мельком почувствовали давно не испытываемый оргазм, но тот был ещё короче, чем сам половой акт. — Что это было? — утыкаясь в шею бывшего мужа, растерянно спросила Марисса. — Секс, — неуверенно проговорил Пабло, пребывая в шоке. — Такой бывает? — с великим удивлением прошептала бестия. — Кратковременный. — Похоже, что да, — офигевал Бустаманте. — Я много о таком слышала всяких шуток, но не знала, что он существует в реале, — пролепетала звезда. Спустя несколько секунд оба рассмеялись, осознав конфуз ситуации. Бывшие супруги топили свой хохот, утыкаясь в шею друг друга, а когда слегка успокоились, Марисса сказала: — Знаешь, есть такое выражение «кому скажи — не поверят». Так вот если кому-то сказать, что у Пабло Бустаманте ушло на секс чуть более минуты, действительно ведь никто не поверит! — Ой, а сама-то, — с лёгкой обидой произнёс будущий мэр, — прикоснуться не успел, уже взорвалась. Марисса перестала улыбаться, она отрывисто выдохнула ему в плечо и серьёзным тоном тихо произнесла: — Да. Так умеешь только ты. Бустаманте стал медленно отстранять голову от её шеи, а Марисса дополнила: — Одним лишь своим прикосновением довести меня до оргазма способен лишь ты один. Пабло пристальным серьёзным взглядом посмотрел ей в глаза… А ведь она его любила. Эта шикарная женщина, которая сейчас ослепляет весь мир своей красотой, когда-то любила лишь его одного. Только на него она смотрела преданным во всех смыслах взглядом, только в его объятиях трепетала, только ему дарила свою очаровательную улыбку, полную нежности и теплоты, лишь его целовала сладко, страстно, горячо, желанно, романтично и откровенно. Только ему она искренне говорила такое простое, но для каждого приятное и волнительное «люблю». И действительно только от его прикосновений она дрожала от желания и испытывала бурю приятных эмоций. Он помнит это. Помнит, как менялся её взгляд, как у нее перехватывало дыхание; ощущал, как ее тело покрывается мурашками; он помнит, как она таяла в его руках и как от блаженства закрывала глаза, предвкушая последующее райское наслаждение в виде поцелуя или занятий любовью. Она любила его всей душой и телом, принадлежала ему до кончиков ногтей, а он в который раз всё испортил. Причём так глупо, бессмысленно и жестоко. Бустаманте вглядывался в любимые до умопомрачения глаза и готов был рвать на себе волосы от обреченности и безнадеги. Пабло протянул дрожащую руку к её лицу, с особой трепетностью провёл тыльной стороной ладони по её щеке и с диким ужасом прошептал: — Как я мог тебя потерять, — его глаза наполнились болью и сожалением. — После всего того, что у нас было и как мы к этому шли. Что же я натворил! Ты ведь была моей. Вся. — Я и сейчас могу ею стать, — шепнула Марисса, утопая в его глазах. — Только на несколько часов, — горько произнёс он, сдвинув брови. — Ну хоть как-то, — дрожащим голосом сказала она. — Иди ко мне, Пабло, — с нажимом провела она ладонями по его плечам. — Я стану твоей, а ты моим. Не отрывая от её глаз проникновенного взгляда, Бустаманте протянул руку к её волосам и вытащил шпильку из её растрепавшегося пучка. Марисса легонько улыбнулась и покорно тряхнула головой, тем самым давая своим волосам рассыпаться по плечам. Она знала этот его жест. При занятиях любовью он всегда предпочитал, чтоб её волосы были распущены, так как любил перебирать их пальцами, гладить, вдыхать аромат, зарываться в них лицом. Таким жестом он всегда давал понять, что нацелен на долгий, чувственный и страстный акт любви. Пабло закрыл глаза и коснулся её губ своими, медленно смещая ладони с её изгибов и полностью обхватывая руками за талию. Наконец-то живой, яркий, пьянящий поцелуй, в который вкладывалась вся накопленная за эти годы скука и любовь с обеих сторон. Оба окунулись в пучину нежности и страсти, они жарко и долго целовались, обнимая и поглаживая друг друга. Пабло ощутил что-то мокрое на своём лице и быстро сообразил, что происходит. — Не плачь, умоляю, — мучительным шёпотом попросил он сквозь поцелуй. — Прошу тебя, девочка моя, только не плачь! Марисса согласно промычала, точнее пикнула, а Пабло приподнял её с подоконника и понес к постели. Он уложил бывшую жену на кровать и, забравшись сверху, накрыл своими ладонями груди Мариссы, а та с удовольствием провела руками по его рельефному телу сверху вниз. Последовал рваный эротичный поцелуй, где задействованы в основном были языки, которыми оба страстно лизались и облизывали губы, подбородки и остальные части лица друг друга. Бустаманте не спешил приступать к основному, он ласкал и гладил любимую женщину, словно впервые изучая её тело — жадно, пылко, страстно, утопая в сладкой истоме. А Марисса, ощущая на своей коже его горячие губы и дыхание, чувствовала, как между ног становится всё более влажно, её возбуждение нарастало. Так она текла только под этим мужчиной и данный момент — не исключение. Марисса произнесла его имя и направила его руку к своей промежности. Бустаманте тут же стал энергично массировать её влажное место, при этом с пониманием проговорив: — Ну потерпи, родная. Я так соскучился, Марисса, — покрывал он поцелуями её лицо. — Дай мне тобой налюбоваться, насладиться в полной мере, — он проник пальцами в её влагалище, девушка издала довольное мычание. — Потерпи, милая. Марисса согласно простонала, слегка выгнувшись под движениями его пальцев у себя внутри, а действия Пабло руками и губами перестали быть изучающими, они становились наглее, откровенней, властнее. Прелюдии длились долго и были наполнены райским удовольствием, бывшие муж и жена бесстыдно ублажали друг друга всеми видами ласк, наслаждаясь каждой секундой. Пабло непроизвольно издал стон, когда вошёл в неё, и эти звуки с обеих сторон слились воедино. У неё внутри всё так же туго, узко, упруго и сочно, что Бустаманте как раньше от блаженства забыл даже своё имя и на губах застыло лишь её. Марисса как обычно отдавалась ему без остатка, с огромной охотой и желанием, и без стеснения громко выдавала все свои эмоции, что ласкало слух Пабло. — Как же красиво ты стонешь! — задыхаясь от кайфа, восторженно произнёс он. — Я с ума схожу! — он проделал внутри неё энергичные круговые движения и на его слух обрушилась новая порция приятных сладких звуков, слетевших с её губ. Недавно в этой самой спальне Марисса просила его не сдерживаться… И сейчас он не сдерживался, а ей это только нравилось, она не уставала произносить его имя и повторять о том, как ей хорошо. Когда сменилась очередная поза, Пабло сбавил темп своих движений и, крепко прижимая любимую женщину к себе, попросил: — Марисса, скажи мне. — Что? — напряглась она. — Ты знаешь. Звезда нервно выдохнула ему в шею и лишь крепче прижалась к нему. — Это может быть злой шуткой, лукавством и откровенным враньем! Только скажи, прошу тебя, — был умоляющим его тон. Марисса мучительно зажмурилась. Как же ей не хочется этого говорить! Не из-за гордости и не потому, что это будет ложью или шуткой, а лишь ради его блага. Она не хочет его обнадеживать! Не хочет вселять ему веру в то, что они когда-нибудь снова будут вместе. Будет лучше, если он не узнает правды о её чувствах и всегда будет считать, что они не взаимны. Тогда он не станет строить иллюзий и пустых надежд, напрасно думая, что у них может всё начаться сначала. — Марисса? — Я люблю тебя, — утопила она свои слова в его плече. — Посмотри мне в глаза. Девушка отрицательно и смущённо промычала, словно стеснительная школьница, которую бойфренд попросил раздеться. — Посмотри на меня, Марисса! — уже настойчиво потребовал он. Бестия неохотно подняла голову и посмотрела в его затуманенные глаза. Бустаманте терпеливо ждал. Марисса безнадёжно выдохнула и, поглаживая его шею, сказала: — Я люблю тебя, Пабло. И не важно, что сейчас он не может разглядеть в её глазах честный ответ, поскольку они наполнены желанием и предвкушением; не важно, что она покинет его после этих мгновений, а потом и вовсе уедет в другую страну. Не важно, что она талантливая актриса и это признание может быть неприкрытым враньем… Прозвучало вполне искренне и убедительно, и он этими словами будет жить всю оставшуюся жизнь. Пабло приблизил к себе её голову, обхватил её губы своими и оба снова стали тонуть в неге. В этот день, момент и час они опять дышали в унисон, но оба понимали, что это, скорее всего, в последний раз. Поэтому все поцелуи, движения, жесты, ласки и объятия были наполнены не только любовью, огнём, нежностью и страстью. Они все были в какой-то степени прощальными. В отличие от первого сегодняшнего раза, сейчас у Пабло выплеск конечных эмоций затягивался, чего нельзя было сказать о Мариссе. Поэтому когда Бустаманте подходил к финишу, звезда уже была полностью удовлетворена и прилично измучена, но это её ничуть не расстраивало и она бы с удовольствием ещё подождала оргазма бывшего мужа. Но всё хорошее когда-нибудь заканчивается. Экс-супруги отдышались и, не сговариваясь, повернулись лицами друг к другу. Марисса и Пабло с нежными улыбками смотрели друг на друга, блондин гладил бывшую жену по щеке, смещая ладонь ей на волосы и обратно. Звезда поглаживала его руку, которой он сейчас перебирал её гладкие каштановые пряди, и просто разглядывала его лицо. — Бустаманте, почему ты такой красивый? — с лёгким раздражением спросила она. — Прям спасенья от этого нет! — Да ладно, — лукаво улыбнулся Пабло. — Серьёзно. Если б я была тобой, я любила бы только себя, сама себя удовлетворяла и девки никакие не были бы мне нужны, потому что никто не достоин такой красоты! Будущий мэр расхохотался, перекатившись на спину и закинув голову. Потом повернулся обратно и, улыбаясь, сказал: — Ну, во мне нет столько нарциссизма. — Я знаю, — тихо сказала она, пальцами трогая его губы. — Если б было, ты бы меня так не любил. Взгляд Пабло стал серьёзным, а Мариссы — печальным. Блондин аккуратно отстранил ее руку от своих губ и, поглаживая ее пальцы, шепнул: — Поцелуй меня. Марисса придвинулась к нему и покорно выполнила его требование. Андраде первая прекратила чувственный поцелуй. Она в последний раз посмотрела на бывшего мужа взглядом, полным нежности и, не говоря ни слова, встала с кровати. Марисса накинула рубашку Пабло, которую присмотрела ещё до его соблазнения, и подошла к подоконнику. Девушка некоторое время молча смотрела в окно, потом тихо сказала: — Меня уже наверно потеряли. Мне надо вернуться домой. Бустаманте лёг на живот поперёк кровати и, глядя на спину любимой женщины, тихо спросил: — А просить тебя вернуться ко мне — бесполезно, да? — Да, — кивнула звезда, не поворачиваясь, но потом всё-таки повернулась и посмотрела на его страдальческое лицо. — Пабло, — вздохнула она, — даже если бы я этого хотела, у нас бы всё равно ничего не получилось. — Почему? — смотрел он на неё своим пронзительным глазами. — Потому что я уеду, а ты останешься здесь. Я карьеру ни за что не брошу, а там мне легче всего ею заниматься, поскольку большинство фильмов снимается в Штатах. Да и тебе, я думаю, не хочется обрывать свой карьерный путь. — Марисса, я за тобой пойду, полечу, побегу и поскачу на край света, — вздохнул будущий мэр. — А политика меня никогда не интересовала, ты знаешь. — Пабло, глупо бросать всё, к чему шёл тринадцать лет, глупо пустить все свои усилия и усилия своих друзей под хвост коту! — Ради тебя я готов продать и предать всех друзей вместе со своими усилиями, карьерой и вообще всем, что у меня имеется, — горько усмехнулся Бустаманте своей правде. — Ради тебя я растопчу свою гордость и достоинство, да и себя самого изловчусь и растопчу, если понадобится. И ты прекрасно об этом знаешь. — Ну, во-первых, я всего этого не допущу, а во-вторых… Тяжело поддерживать отношения на расстоянии. Ничего у нас не выйдет. — Глупости! — подскочил на кровати блондин. — Ты тринадцать лет была от меня далеко, но это мне не помешало полюбить тебя только сильнее! — Это разные вещи, Пабло. Нас ничего не связывало эти годы, мы не слышали и не видели друг друга. А в отношениях это будет очень сложно для нас обоих. Нам вместе сложно, а быть вместе вдали друг от друга будет ещё сложнее, пойми! Пабло, лучше оставить всё так, как есть сейчас, — она села на край кровати рядом с ним. — Не могу, — теперь он лёг на спину и одной рукой обнял бывшую жену спереди за пояс. — Я не могу снова тебя потерять. — Но ты меня не теряешь. Мы будем созваниваться и общаться. Я с тобой. Только… — Марисса замолчала и опустила голову, нервно кусая губы. — Только не моя, — закончил он за неё, пристально посмотрев ей в глаза. — Вчера ты был готов к этому, — тихо сказала она, глядя на него. — Говорил, что счастлив только потому, что я рядом. — Но ты уедешь и будешь уже не рядом. — Пабло, я тебя прошу, давай не будем нагнетать и усложнять ситуацию. Давай хоть раз в жизни расстанемся по-человечески. К тому же, я не готова. Не готова начать всё сначала и не уверена, буду ли готова когда-нибудь. — Бустаманте огорчённо повёл губами, а Марисса с просящей интонацией произнесла. — Пойми меня, Пабло! Будущий мэр кивнул. В конце концов, то, что она не может, не хочет и не намерена к нему возвращаться — только его вина. — Понимаю, — вздохнул он. Марисса полезла пальцами в его волосы и стала легонько трепать его кудри. — Спасибо тебе, — благодарно произнесла она. — За что? — удивился он. — За это, — кратко махнула она рукой куда-то на середину постели. — Мне уже не так хреново, а недавно было безумно хорошо. Я никогда этот день не забуду. Спасибо, Пабло. — Не за что, — он многозначительно улыбнулся. — Всегда обращайся. Марисса тихо цокнула и покачала головой, мягко улыбаясь. — Ни хрена ты не изменился, Бустаманте, — смотрела она в пленительные голубые глаза. — Как был самодовольным наглецом, так и остался. Ладно, мне пора. Вставай, проводишь меня до двери. — Марисса, может, ты останешься ещё на пару часов? — был упрашивающим его тон. — Не могу, Пабло, — с сожалением вздохнула звезда. — Я хочу, но не могу, у меня куча дел да и дома уже наверно потеряли. Мой телефон на вибрации, я его не слышу, но уверена, там полно пропущенных! — Давай тогда до дома отвезу. — Нет. Я хочу побыть одна. Прокатиться. — Ну, а когда ты будешь уезжать в Америку, можно я отвезу тебя в аэропорт? — О, нет-нет, — энергично и отрицательно закачала головой Марисса. — Я ненавижу подобные прощания, и ты это знаешь. Я даже Аби, маме, Мии и Мануэлю не позволю меня провожать и распускать там нюни. — Но я просто отвезу, я не стану тебя провожать, — настаивал блондин. — Не стану ждать твоего отлёта и махать тебе рукой в окно. Я довезу тебя до аэропорта и сразу уеду. — Нет, — не оступала Марисса. — Пабло, прошу тебя, не настаивай. Тем более до моего отъезда мы успеем ещё несколько раз увидиться, так что даже просто довозить меня до аэропорта — это лишнее. Да и дел на работе к тому моменту у тебя, я уверена, будет предостаточно. Ну не говорить же ему, что в данном случае дело только в ней самой. Очень уж она боится передумать уезжать в последний момент, если рядом будет он. Даже если он не станет её провожать и просто подвезёт — думать при посадке в самолёт она будет лишь о нём. — Ладно, — вдруг быстро согласился Бустаманте. Марисса подозрительно на него покосилась, прищурилась и протянула: — Пабло, ты ведь не притащишься в аэропорт втихаря, чтоб со стороны посмотреть, как я улетаю, правда? Не станешь за мной наблюдать? Будущий мэр отвёл взгляд. Да, проскользнула у него подобная мыслишка, но втихаря и со стороны наблюдать он не собирался. Он подумал о том, что туда можно нагрянуть неожиданно, отыскать там ожидающую рейс Марисситу и тогда она не отвертится от крепких прощальных объятий. Но он быстро откинул эту идею, здраво рассудив, что этим только разгневает любимую, а ему это не нужно. — Бустаманте! — возмущённо воскликнула Марисса. — Да успокойся, — сказал блондин, потягиваясь на кровати. — Не стану я за тобой наблюдать и преследовать тебя. Не двадцатилетний пацан уже. — Ну хорошо! — на слово поверила ему Марисса и резко встала с койки. — Давай, Пабло! — потрясла она его, — вставай, проводишь меня до двери! — Ты так пойдёшь? — оглядел он её. — Да. Лучше так, чем в грязной и воняющей травкой одежде. Кстати, можешь её выкинуть. Всё, вставай, Бустаманте! ****** Бывшие муж и жена стояли у входной двери и грустно смотрели друг на друга, никак не желая расставаться. — Марисса, а когда мы до твоего отъезда ещё увидимся? — спросил Пабло. — Скоро, — улыбнулась она. — Нам ведь надо быстрее поменять фамилию нашей дочери. Я позвоню, — тихо закончила Марисса и, резко развернувшись, быстро покинула квартиру. Дверь закрылась, а лицо Бустаманте озарилось широкой улыбкой. Марисса впервые употребила определение «наша» в отношении Абигейл. Это согревало душу и заполняло её радостью. Пабло облокотился спиной о входную дверь и сполз по ней. Будущий мэр довольно улыбался, думая о том, что скоро их с Мариссой Андраде дочь будет носить его фамилию. Его вообще охватывало счастье, когда он думал о том, что у них с Мариссой Андраде есть совместная дочь — их родная плоть и кровь. Мысли переключились, перед глазами замелькали кадры недавнего короткого счастья… А он всё-таки добьётся согласия Мариссы отвезти её в аэропорт, а там уже сам решит — провожать и махать ей ручкой или нет. И каким бы ни было его решение, и как бы она его не восприняла, он настоит на своём. В конце концов, он — Пабло Бустаманте, а Пабло Бустаманте всегда добивается своего. Марисса подлетела к обочине и взмахнула рукой. На лице девушки сиял задорный румянец, в глазах блестел огонёк от кратковременного счастья, а с губ не сходила печальная, но довольная улыбка. Первая же машина резко затормозила прямо перед Мариссой, а человек за рулём шокировано смотрел на девушку. Состояние его вполне объяснимо — не каждый день на дорогах Буэнос-Айреса встретишь голливудскую актрису, одетую в одну мужскую рубашку. Звезда подбежала к авто, открыла дверь и прищурилась. — Вы не такси, — утвердительно сказала она. — Для вас буду, — не проходил у мужчины шок. — Спасибо! — весело воскликнула бестия и влезла на переднее сиденье. — Куда едем? — Пока давайте просто по городу покатаемся, а то я скоро укачу в Штаты, поэтому хочу напоследок полюбоваться на красоты родного Буэнос-Айреса. — Понял, — кивнул мужичок и нажал педаль газа. — Автограф дадите? — Конечно! Но только когда уже расплачиваться буду, окей? — Окей. Но плата не нужна, я ж не такси. Отвезу вас за автограф. — Здорово, спасибо! И ещё. Я бы хотела покататься в тишине, понимаете? — Я молчу, — кивнул мужчина. — Спасибо. Марисса смотрела в окно, вспоминая проведенное время с бывшим мужем, и нежно улыбалась. Уж она-то точно знала, что этоо не последняя их встреча такого рода. Их будет еще много, пусть через месяцы или годы, но они будут обязательно, и инициатором таких встреч она намерена выступать сама. Марисса прекрасно понимала, насколько сильно их влечёт друг к другу и что перед этим влечением невозможно устоять. И если им тяжело и не суждено быть счастливыми вместе, то остаётся только ловить это счастье вот такими кусками, как вчера и сегодня. И они будут его ловить, только он об этом не знает. Ещё он не знает, что она любит его так же сильно, как и он её; не знает, что она давно простила ему ошибки прошлого и заранее простила за будущие ошибки, если он таковые совершит. Она как и он простит ему абсолютно всё, отличие лишь в том, что ей на это нужно целое время, а ему — минуты. И он не знает самого главного и важного — то, что Марисса Пиа Андраде всегда будет только его. Даже если она когда-нибудь встретит хорошего мужчину, выйдет за него замуж и станет носить его фамилию, то встреч с бывшим мужем не прекратит и никогда не будет испытывать за это вину и сожаление. Но Пабло Бустаманте обо всём этом знать не надо. Марисса повернулась к водителю и сказала: — А знаете, я всё-таки сниму свой фильм, как когда-то хотела. Про мятежную девочку и заносчивого парня, у которых ненависть перешла в безумную любовь. — Конечно снимайте! — тут же поддержал разговор мужчина. — Уверен, у вас получится не хуже, чем у Спилберга. Марисса прыснула со смеху, но говорить мужичку о том, что Стивен Спилберг не снимает сопливых подростковых фильмов — не стала. Она снова отвернулась к окну, прислонилась к нему головой и теперь уже грустно произнесла: — Только там конец будет счастливее.