Трое проклятых

      — Ну и что ты делал в спальне принцессы Фиора? — Люси, как теперь называла себя и сама девушка, сдула с лица неровно остриженную прядь волос и вновь с отвращением опустила руки в чан с грязной мыльной водой. Стирка чьих-то штанов ее угнетала, а еще больше угнетало ее осознание того, что сидящий рядом на старом рундуке пират то и дело прикладывался к бутылке. Ром в ней убыл уже на добрую половину.       — Спал, — честно ответил тот и протянул бутыль девушке. — Будешь?       — Нет, спасибо, — скривилась она, встряхивая чьи-то рваные штаны и оглядывая их на наличие пятен. — Я не пью.       — И многое теряешь, солнышко, — Нацу отсалютовал ей бутылкой и вновь присосался к горловине. Янтарная капля стекла от уголка его губ к шее. Девушка невольно проследила за ней взглядом и заметила белесый шрам прямо на правой стороне шеи. Он имел рваные края, будто кожу рвали зубами, настойчиво пытаясь прокусить пульсирующую жизнью вену.       Девушка перевела взгляд на свои руки, пытаясь избежать искушения вновь окинуть сильную шею изучающим взором. Она отжала ткань и кинула в бадью с постиранными вещами, тут же принимаясь за очередную рубашку.       — Как ты вообще туда попал? — спросила Люси, влажной рукой оттирая со лба капельки пота, и с недоверием усмехнулась. — Спальня принцессы находится в башне.       — Через окно, — охотно ответил Нацу, закидывая ноги на соседний ящик.       — Это же высоко, — с недоверием воззрилась на него девушка.       — У меня свои фокусы, принцесса, — хохотнул пират, как-то уж слишком хитро сверкнув своими кошачьими глазами, и шаловливо ей подмигнул. — Возможно, однажды, — он широким жестом обвел пространство, — я поведаю тебе о них, — он приложил палец к губам, — но только однажды.       — И вовсе я не принцесса, — буркнула Люси, вновь принимаясь водить тканью по ребристой поверхности стиральной доски и мечтая при встрече задушить бросившего ее здесь наедине с полупьяным пиратом юнгу. Ромео занял пост на клотике, оставив девушку под «пристальным» присмотром бывшего пленника, хотя тот рьяно сопротивлялся из опасения. Он все еще страшился мести за безжалостно остриженные волосы, но девушка остыла и смирилась со своим положением, понимая, что с ее бывшей «прической» она едва прожила на этом корабле хотя бы еще несколько дней. Зацепилась бы где-нибудь за крюк и осталась бы без своего драгоценного скальпа. Так что, да, стоило признать, что Нацу и его навыки цирюльника оказались как раз кстати.       Ромео достал ей новый гребень, и девушка, хлюпая носом и затапливая отведенную ей комнатушку слезами, сумела наконец-таки расчесать то, что осталось от ее некогда роскошных волос. Нацу через все того же юнгу передал ей неизвестно откуда взявшуюся синюю ленту — длинную, шелковую. Как бы она не противилась, но пришлось признать, что без этой своеобразной «подачки» ей бы пришлось тяжело. Девушка сумела вплести ее в волосы так, чтобы те не мешались ей при работе.       Уже на палубе, столкнувшись нос к носу с Нацу, Люси поймала на себе его удивленный, но довольный взгляд. Мужчина дотронулся кончиками пальцев до шелкового кончика ленты, вынудив девушку отшатнуться и кинуть на него испепеляющий взгляд. «Тебе идет синий цвет», — сказал он ей тогда, отвесил насмешливый поклон и, не дожидаясь ответа, побрел дальше по своим неотложным пиратским делам.       — Тогда кто ты? — вырвав ее из воспоминаний, спросил Драгнил, ставя бутылку на пол, и окинул ее любопытным взглядом. — Маркиза? Герцогиня? Просто с твоими манерами…       — Графиня, — оборвала его девушка взмахом руки. — И не указывай мне на манеры. Сам ведешь себя, как мужлан невоспитанный.       В ответ Нацу глянул на нее так насмешливо, что она с прискорбием осознала, что он и не собирается отрицать сказанное и, в сущности, абсолютно с ней согласен.       — Неужели на тебя так море подействовало? — усмехнулся пират, приподняв бровь. — Сколько ты провела времени в окружении грязных портовых крыс, принцесса? День? Два?       — Чуть больше недели, — ответила Люси, плюхая постиранную рубашку в общую кучу. — Капитан Калленз говорил, что плаванье будет недолгим, — она горько скривила губы. — Оно таким и вышло.       — Калленз? — Нацу даже подался вперед в надежде, что ослышался. — Капитан Калленз? Ты плыла на «Звездной реке»? Серьезно?       — А что тебя удивляет? — спросила Люси, растерянно моргнув. — Фрегат «Звездная река» — часть имперского флота, — она шумно вздохнула, — вернее, он был частью флота, пока не превратился в пепел и не ушел на дно.       — А команда? — поинтересовался Нацу. Девушка подняла на него несколько удивленный взгляд. Хмель будто мигом выветрился, глаза потеряли пьяный блеск и теперь смотрели на нее внимательно и строго, ожидая ответа. — Экипаж выжил?       — Ваш капитан всех отправил вслед за кораблем, — девушка сжала губы и шмыгнула носом, утирая рукавом вмиг увлажнившиеся глаза. — Никто не выжил.       — Уверена? — холодно спросил пират. — Я знаю Калленза. Он бы не позволил спустить себя на дно вслед за фрегатом.       Девушка отрывисто кивнула. Нацу задумчиво уставился ей куда-то в район плеча, сплетя пальцы в замок. На шее его напряглась жилка. Он шмыгнул носом и потер подбородок, словно над чем-то тяжело раздумывая или попросту не зная, куда деть руки.       Имперский флот едва ли простит гибель одного из своих ведущих кораблей и его талантливого капитана. Драгнил кинул задумчивый взгляд на потерявшую интерес к разговору девушку — Люси, закусив нежную губу, остервенело полоскала в воде какую-то бесформенную серую тряпку. То, что особа одного из слоев так называемого высшего общества умеет стирать, уже приводило в изумление.       Раз она была на корабле, то ее наверняка ищут. Нацу очень сомневался, что фиорская знать в лице родных этой девчонки так просто спустит пиратам с рук мнимую гибель своей родственницы. Вероятнее всего, все посчитали ее погибшей, утонувшей в бурных водах Огненного моря, но ведь это значило лишь одно: у людей есть повод для мести.       «Зереф, — подумал Драгнил, чувствуя вскипающий в жилах гнев, — что ж ты творишь, ублюдок…»       Над головой раздался топот детских ног. Нацу инстинктивно вздернул голову и, охнув, приложил ладонь к виску — ром дал свое. Люси невольно улыбнулась, краем глаза заметив его скривившееся лицо.       Ромео соскочил с трапа и радостно уставился на пирата и графиню, попеременно переводя взгляд с первого на вторую и обратно. Он был встрепан, взволнован и прямо-таки светился счастьем, словно кот, сожравший любимую хозяйскую канарейку. От него исходили волны нетерпения.       — Ну колись уже, — все еще кривясь, протянул Нацу, видя, что паренек вот-вот взорвется, если его не поторопить.       — Впереди земля! — радостно возвестил Ромео, хлопнув в ладоши и пританцовывая. — Мы у берегов Исвана!       Люси сглотнула, припомнив, что боцман упоминал что-то о здешнем невольничьем рынке. Неужели они плыли сюда затем, чтобы продать девушку кому-нибудь в рабство? Неужели вот так и завершится ее путешествие — она станет прислугой и игрушкой в руках богатого и жесткого человека?       Девушка выронила из рук недостиранные панталоны и осела на пол. Нацу и Ромео удивленно уставились на нее, не понимая, что за страхи гложут их невольную подопечную. Первым отмер юнга — мальчик шагнул ей навстречу и осторожно присел перед ней на корточки, пытаясь уловить взгляд растерянных карих глаз.       — Тебе плохо? — спросил он, положив ладошку ей на плечо. — Люси?       Девушка неопределенно качнула головой и вскинула горящие глаза на поднявшегося со своего насиженного места Нацу. Пират потянулся, да так, что кости хрустнули, и обратил свой немигающий и оттого несколько устрашающий взор на нее. По мелькнувшему в его серых глазах огоньку, графиня поняла, что он догадался о причине ее внезапной хандры.       — Исван — забавная страна, — сказал он, спрятав руки в карманы. — Но тебе она не понравится, — по узким губам скользнула усмешка. — Здесь слишком много… грязи.       — Он ведь продаст меня, — слова ее прозвучали, как утверждение. Люси опустила глаза на свои босые ноги и невольно поджала вмиг заледеневшие пальцы. — Капитан, — ее руки сжались в кулаки. — Он же избавится от меня, верно?       Она не заметила, как юнга кинул на пирата умоляющий взгляд и в немом отчаянии качнул головой. Нацу нахмурился и нехотя кивнул мальчику, дав немое обещание сделать все возможное, чтобы непоправимое не произошло.       — Ромео, будет нехорошо, если капитан не обнаружит тебя на клотике, — сказал Нацу, выразительно взглянув на мальчишку. Юнга насупился, не желая уходить, однако покорно встал и поплелся обратно — все-таки вызывать на себя гнев Зерефа ему не очень-то хотелось.       Едва юнга скрылся из виду, Нацу приблизился к пессимистично настроенной девушке и повторил маневр мальчишки, присев перед ней на корточки. Люси подняла на него загнанный взгляд. Драгнил мягко поддел ее подбородок двумя пальцами, принуждая поднять голову.       — Не вешай нос, — подбодрил он ее и второй рукой щелкнул ее по вышеозначенной части лица. Девушка ойкнула от боли и сморгнула невольную слезу, обиженно засопев в сторону рассмеявшегося пирата. — Если будешь и дальше во всем слушаться нас с Ромео и выполнять какие-нибудь маломальские обязанности, то останешься на корабле, — Люси заставила себя проглотить язвительный ответ о том, что она как раз таки видеть больше эту посудину не желает. — Капитан здешний не конченый же идиот, — Нацу вздохнул так, будто готов был по поводу последнего утверждения поспорить с самим собой. — Он видит, что в тебе есть что-то еще помимо миловидной мордашки.       — И что же это? — спросила девушка, чувствуя, как на место страха поспешно вползает заинтересованность и ставшая уже привычкой сварливость.       — Не то, о чем ты могла бы подумать, — усмехнулся Нацу, садясь прямо на пол и скрещивая ноги. Люси невольно отодвинулась, чувствуя, как его колено в очередной раз беспардонно проникает в ее личное пространство. — Твоя кровь.       — Моя что? — моргнула графиня, надеясь, что каким-то невообразимым образом ослышалась. Но слово на букву «к» прозвучало очень и очень отчетливо.       — Кровь, — кивнул Нацу, глядя на нее прямо и совершенно открыто — так, словно сообщал о погоде за окном или о том, что солонина в трюме начала тухнуть. — Вернее то, что она несет.       — И что же? — содрогнувшись, почти шепотом спросила девушка, уже во всю силу своей фантазии представляя полные боли и агонии кровавые картины. Легкие будто смерзлись от несуществующей пока еще угрозы.       Нацу сощурился и прижал палец к собственным губам, слегка качнув головой.       — Я не стану выдавать тайны нашего капитана, — прошептал он, издевательски ей подмигнув. Люси обиженно фыркнула, скрестив на груди руки. — А по поводу Исвана не переживай, — пират поднялся на ноги, хлопнув себя по коленям. — Я тебя в обиду не дам.       — Вот как? — на нее накатил внезапный приступ веселья. Почему-то ни на йоту не верилось ей, что Драгнил делает все чисто из-за доброты душевной. — И у тебя уже наверняка даже есть план, по которому я смогу избежать пожизненной помывки туалетов и ублажения хозяйской похоти.       Девушка жестко усмехнулась, когда пират подавился собственным язвительным ответом, услышав последнюю часть ее тирады. Нацу ошеломленно моргнул, а после тихо рассмеялся, будто услышав старую, но не потерявшую своего очарования, шутку.       — Вот именно поэтому ты все еще на корабле, а не за его бортом, — не прекращая улыбаться, молвил он, а на вопросительный взгляд с охотой пояснил: — Ты забавная.       — Нашли себе клоуна? — Люси ощутила волну легкого раздражения, что острыми иголочками пощекотало ей легкие.       — На море мало развлечений, — пожал плечами Нацу.       — И женщин? — девушка медленно поднялась на ноги, оправляя юбку так, чтобы через не столь давно образовавшийся разрез выглянуло молочно-белое бедро. Заметив, как скользнул по открывшейся части тела взгляд антрацитовых сумеречных глаз, она дернула уголком губ, но ничем больше не выдала своего торжества.       — И женщин, — склонил голову пират, наблюдая, как приближается к нему пленница. Тонкая рука коснулась его предплечья, пальцы мягко скользнули по руке выше — к плечу. Люси склонила голову на бок, чувствуя под ладонью крепкие мышцы. Нацу дышал спокойно, графиня прикоснулась к его груди второй рукой — сердце даже не сбилось с ритма, словно женские чары и вовсе не действовали на стоящего перед ней мужчину.       Это несколько задевало ее самолюбие.       Да что там — обидно было до чертиков морских.       Руки сами вцепились в висящий на его шее шарф и со всех сил дернули Драгнила вниз, однако Нацу оказался ощутимо сильнее. Он не сдвинулся и на миллиметр, как показалось почти отчаявшейся девушке. Она уже готова была отступить, когда пират с ухмылкой склонился к ней. Его горячее, почти обжигающее дыхание, коснулось ее уха. На какую-то долю мгновения графиню парализовало, будто от укуса змеи.       Между тем на ее талии сомкнулся захват сильных мужских рук. И в этот момент по позвоночнику пронеслась волна страха. Вмиг она отдернула руки и уперлась ладонями в горячую грудь, надеясь оттолкнуть пирата и понимая, что то, что она ошибочно приняла за отсутствие интереса, было всего лишь очень хорошей силой воли. Нацу же, преодолев всякое сопротивление, притянул ее к себе.       — Что ты себе позволя…       — Чтобы остаться на «Драконе», принцесса, — горячо прошептал он ей, сжимая нежную кожу сквозь ткань платья. Люси судорожно вздохнула, прогибаясь в спине и невольно приникая к его груди своей, — тебе придется со мной переспать.       От ужаса позвоночник ее, кажется, ссыпался на пол.       — Да пошел ты! — прошипела она, выкручиваясь в сильных руках. Но Нацу, маниакально сверкнув глазами, вжал ее в себя так, что заболели ребра. Девушка вцепилась в его запястья вдавливая ногти в кожу с такой силой, что на ней выступили кровавые полумесяцы.       Зарычав от саднящей боли, пират развернул ее к стене и вжал в переборку. На хрупкой спине осталась кровавая полоса. Девушка вскрикнула, но лишь сильнее впилась в его кожу, надеясь отодрать его руки от своей талии.       Не тут-то было.       Нацу коленом вжал ее в стену и, ухватив одной ладонью ее запястья, вздернул руки над ее головой, лишая девушку ее главного оружия — кулаков и ногтей. Грудь ее тяжело вздымалась от яростного дыхания, глаза лихорадочно, гневно и загнанно сверкали, подобно двум огням, а тело подрагивало — Нацу чувствовал это, вжавшись в нее и приблизив свое лицо к ее максимально близко. Так, что вдохи и выдохи смешивались, закручивались, подобно смерчу, между двумя плотно прижатыми друг к другу телами.       По ее хрупкой шее медленно прочертила дорожку капля испарины, маняще скользя по бархатной коже. Взгляд антрацитовых глаз скользнул вслед за ней — девушка с ужасом ощутила это движение, которое замерло прямо напротив ее груди. Ворот в ходе борьбы разорвался почти до конца, являя взгляду пирата сокровенную картину. Люси зажмурилась и отвернулась, молясь, чтобы этот кошмар быстрее завершился.       Сильные пальцы сжались вокруг ее подбородка, вынуждая вновь повернуть голову и раскрыть дрожащие губы. В тот же миг их настиг грубый, рвущий нежную бледно-розовую кожу поцелуй. Его губы были горячими — не такими, как у капитана, жесткими и покрытыми незримым пеплом. Они почти пламенем полыхали, будто ее целовал самый настоящий огонь. Вкус дыма и чего-то соленого — морской воды? — заполнил собой, казалось, все вокруг.       Люси ощутила себя так, словно стремительно погружалась на морское дно, объятая неутихающим пламенем — странное, невозможное сочетание. Но его рука на тонкой талии была обжигающе горячей.       Сильное колено по-хозяйски втиснулось меж ее ног. Девушка невольно содрогнулась от этого прикосновения, прогибаясь в спине, подобно парусу под шквальным ветром. Захват на запястьях внезапно распался, а поцелуй из кусающего перерос в медленный и тягучий, словно сахарная патока. Привкус соленой воды и дыма смешался с чем-то смутно напоминающим сладость рома.       Люси поняла, что ей дали шанс вырваться — руки ее были свободны, Нацу ее практически не держал. Лишь левая рука его покоилась на талии. Правой же он легким движением заправил ей за ухо выбившуюся из прически светлую прядь. Девушка положила ладони на сильные плечи, нерешительно царапнула их ногтями сквозь тонкую ткань рубахи и… не смогла оттолкнуть. Не решилась или не захотела — тут уже и сама она не смогла понять.       Нацу медленно отстранился, разорвав сошедший на нет поцелуй. Их взгляды встретились, подобно двум саблям. Но ни одна из них не решалась нанести удар первой. Своеобразный бой оборвался, даже не начавшись.       Девушка и пират замерли друг напротив друга. Оба тяжело дышали, оба были несколько растеряны и не знали, что делать дальше. Не знали?       Нацу едва заметно улыбнулся, когда Люси, шмыгнув совсем по-детски, вновь потянула его на себя и впечаталась припухшими губами в его собственные. Второй поцелуй вышел не таким неопрятным, как первый. Девушка сама пыталась вести и, на удивление, не сопротивлялась, когда он вновь перехватил инициативу. Она даже прикрыла дрожащие светлые ресницы, ощутив, как на шею ложится его рука.       В пылу поцелуя возникло настойчивое ощущение жжения за ухом, девушка даже дернулась, но Драгнил обхватил ее лицо ладонями, успокаивающе провел большим пальцем линию вдоль ее скулы и мягко отстранился.       — Что ты там говорил про «переспать»? — все еще задыхаясь, надрывно переспросила графиня, облизываясь и все еще чувствуя привкус рома, дыма и морской соли.       — Мне кажется, с тебя пока хватит, — так же хрипловато усмехнулся пират.       Девушка кивнула, пытаясь восстановить дыхание. Нацу же поправил висящий на плечах шарф и, отвесив графине насмешливый поклон и приподняв поля несуществующей шляпы, направился к трапу. Однако в последний момент обернулся и подмигнул слабо улыбающейся, смущенной девушке.       — Встретимся на палубе, госпожа графиня.       Девушке оставалось только кивнуть в ответ и опустить глаза на булькнувшую в чане мыльную воду все с теми же недостиранными панталонами.       Романтика, чтоб ее.