Не ходите, дети, в рудник второй гулять...

Второй рудник Л`Анфер дикое опасное место, где на каждом шагу поджидают ловушки. Старые укрепления шахты уже давно не внушают доверия, а рабочих, чтобы восстановить их, сюда не загонишь. Не мало дурных баек ходит по Лакии об этом месте, но все же все еще много эльтеров приходят сюда пощекотать нервы рейдами. И сейчас две группы зашли в этот лабиринт от нечего делать. - Держимся вместе, маги идут предпоследними и со стрелками защищают жриц, - лидер отряда кратко наставлял бойцов, - жрицы, вперед не забегаете, только за паладинами. Пока все получали усиления и готовились к бою майор Румменигге подшучивал о предстоящем рейде. - Я бы на вашем месте не была так уверена, это ведь серьезно, - для молодого пистольера это был один из первых рейдов. - Не переживай, Дива, тут главное не отставать, - лидер попытался приободрить ее, - вперед, да поможет нам Великая Айка! Спустя полчаса, когда отряд продвинулся в лабиринт, монстры разбили эльтеров и некоторые отстали, двух инвизеров оттеснили к другому ходу и заставили уйти вглубь ходов. Маркс и Дива устало брели, силясь найти остальных, и на удивление, на пути не встречались монстры. Майор устало сел на камень, поставив винтовку неподалеку: - Это бесполезно, давай отдохнем немного, я больше не могу идти. - Хорошо, майор, - на губах пистольера заиграла злобная ухмылка, - я только рада буду. - Что-то не так? - Маркс удивленно взглянул на нее. - Да, - девушка достала из сумки чулки, - 80 ден, крепкие. Румменигге подскочил с камня, стараясь схватить оружие, но молодой резвый пистольер опередила его и привязала к металлическим укреплениям. - Диваша, подай мне страпон и иди погуляй, девочка моя, - прания мило улыбнулась, подавая устрашающий для мужчины и его чести предмет, и быстро скрылась за ближайшим поворотом, пока Дива затыкала рот вторым чулком, как кляпом, стрелку, - ты ведь будешь хорошим мальчиком, майор? Тогда это будет не больно. Маркс, пытаясь вжаться в стену, споткнулся и распластался на камне, приняв очень удобную для девушки позу. Под его невнятное мычание пистольер раздела его. - А здесь ведь холодно... - Дива погладила его уже довольно твердое горячее достоинство. В тот миг майор принял самую лояльную позицию: "Если изнасилования не избежать - расслабьтесь и получайте удовольствие". Правда он возмущался насчет страпона, но очень не долго. Покорный, униженный, скованный Румменигге лишь пошло постанывал, когда одетая девушка, скинув только белье и оседлав его, то ускорялась, то замедлялась, а то и вовсе останавливалась; когда играла страпоном, заставляя его взвыть. Возбуждение становилось все сильнее, Дива кусала его соски, заставляя выгибаться, шептать ее имя. Стоны становились громче. Температура вокруг них росла. Их крикам вторили крики умирающих монстров. Пистольер царапала кожу майора, играла, сводила с ума самыми пошлыми извращениями. И перед самым долгожданным в жизни Маркса оргазмом девушка остановилась, заставляя мужчину взвыть от разочарования и взвиться дугой: - За что? Его голос осип настолько, что слова вырывались полустоном, полурыком. Дерзкая девушка нахально улыбнулась: - А помнишь, Маркс, как ты меня облапал на Мукомольне. Это моя месть, - усмехнулась она, поглаживая его торс, заставляла терять рассудок, выгибаться, стирая спину о камни. Сполна насладившись этим, она позволила ему получить удовлетворение, отвязав его руки, и насладившись сама. Румменигге устало откинулся на камень, накинув куртку и штаны, достал пачку сигарет из внешнего кармана и, удовлетворенно прижав к себе девушку, закурил. - Разве эльтерам можно курить? - Дива покосилась на него. - Нет, а кто узнает? - она заметила уже столь привычную язвительную, но усталую улыбку. К вечеру они выбрались из рудника, где их искали несколько всполошенных отрядов. - Вы где были!? Мы весь рудник прочесали, - управляющий эльтерами бросился к ним. - Мы...