Худшие дни

Баттлер считает, что дождливые дни — самые худшие. Особенно, если их приходится проводить на Роккене. Здесь и так слишком мало возможностей, в отличие от большой земли, слишком мало каналов в телевизоре, игрушек и сверстников. И слишком мало времени даже у родного отца, чтобы уделить ему, Баттлеру, несколько минут своего драгоценного внимания. — Ну уж извини, — разводит руками Джессика. — Мы не смогли подарить тебе на день рождения солнце. Смешная, нескладная, с яркими пятнами аллергии на щеках и лбу, Джессика похожа на гадкого утенка из той дурацкой сказки, которую то и дело читает им на ночь тетя Натсухи. И которая так сильно не нравится Баттлеру. Ему уже десять, пора бы перестать верить в добрых волшебниц, злых ведьм и ждать какого-то совсем незаслуженного чуда. Из утки в лебедя, ну что за нелепица? Баттлер не притрагивается к праздничному торту, не пытается заглянуть под цветастую бумагу, в которую так заботливо запаковали его подарки. Ему не хочется сидеть вместе со всеми в светлой гостиной, не хочется забивать себе голову взрослыми разговорами и дурацкими числами. Он даже не улыбается Шаннон в ответ, когда они сталкиваются в дверях, просто извиняюще опускает взгляд и не останавливается до тех пор, пока голоса родственников не затихают совсем. Не стоит беспокоить дедушку, всегда говорили Баттлеру, он слишком занят, он ведь глава семьи, его ни в коем случае нельзя отвлекать от работы. Ты уже большой мальчик, иди поиграй где-нибудь еще. И Баттлеру оставалось только кивать, вежливо улыбаться и уходить как можно дальше от проклятого кабинета. Но сейчас Баттлер не знает, какое чертово провидение снова привело его к этим дверям, не знает, что сказать в ответ на испытывающий взгляд. И даже не может понять злятся на него или нет. Это первый раз, когда он сталкивается с Кинзо один на один, а не на каком-нибудь общесемейном ужине. И, может быть, поэтому ласково треплющая по голове рука пугает его намного сильнее обещанного родственниками наказания. — Проходи, — говорит Кинзо, с легкой улыбкой склоняя голову набок. — У меня для тебя подарок. Краем глаза Баттлер замечает, на кофейном столике две чайных чашки и шахматы. Половина фигурок уже отставлена в сторону. Похоже он отвлек деда от важного разговора. Но подарок? Он не ослышался? Завернутая в золотистую бумагу коробка лежит на диване. И пальцы дрожат, не слушаются, когда, наконец, наступает время посмотреть, что там внутри. Коробка дрожит на коленях Баттлера, от этого немного жутко, немного страшно, а еще просто до безумия любопытно! Он не верит своим глазам до последнего и широко улыбается, только когда слышит громкий возмущенный писк. У оказавшегося внутри котенка самые поразительные глаза, которые Баттлер когда-либо видел. Такие голубые, такие яркие. Просто неземные. — Она никогда не дарила что-то кому-то лично, — задумчиво говорит дед. Он сидит в кресле напротив и, теперь-то, совсем не выглядит страшным. «Кто она?» — хочется спросить Баттлеру, но он слишком быстро забывает об этом желании. Еще бы, когда представилась такая великолепная возможность обыграть главу семьи в шахматы и доказать… всем им доказать, что не стоит так рано сбрасывать его со счетов! Котенок теплым клубком сворачивается у него на коленях, довольно и немного сонно щуря глаза. На самом их дне озорно пляшут золотые искры.