История в деталях

      Одного взгляда на Трауна Вейдеру достаточно, чтобы забыть обо всём, что его тревожило на текущий момент.       Рассматривая изящный корсет, открывающий верхнюю часть груди, ажурные перчатки, заканчивающиеся чуть выше локтя, и умопомрачительные чулки с кружевной резинкой на подвязках, Вейдер забывает дышать и вспоминает лишь тогда, когда лишённое кислорода сердце начинает бешено колотиться в горле. Траун подходит, покачивая бёдрами, и ясно, что медлительность и плавность походки вызвана тонкими высокими каблуками, утопающими в ковровом ворсе.       - Помоги мне, ч’аках, - чуть смущённая улыбка и взгляд из-под ресниц лишают Вейдера способности говорить.       Траун поворачивается спиной, демонстрируя, в чём именно требуется помощь, и Вейдер осторожно трогает пальцем ослабленную шнуровку корсета. Траун нетерпеливо поводит плечами, и в этом движении столько женственности, что ему могли бы позавидовать лучшие императорские наложницы. Борясь с застилающем разум туманом, Вейдер сосредотачивается на выполнении просьбы: он последовательно затягивает шнуровку, тщательно проверяя, достаточно ли туго жёсткая конструкция сжимает тело чисса.       - Выдохни, - хрипло просит он, и когда Траун подчиняется, затягивает шнуровку последний раз и закрепляет.       Чисс тихо стонет, сдавленно и чуть испуганно, и Вейдер, прикоснувшись Силой, понимает, что немного перестарался: корсет определённо мешает Трауну дышать, но, не дождавшись протеста, решает оставить всё как есть – покорность партнёра и его готовность терпеть дискомфорт возбуждает до дрожи.       Повинуясь нахлынувшему желанию, он делает то, что хотел сделать давно, но никак не решался, считая это излишне сентиментальным для Повелителя Тьмы: он опускается на колени и целует руку любовника, проводит языком по запястью, наслаждаясь шероховатостью кружев.       Он касается кружевной резинки чулка, осторожно оттягивает и отпускает подвязку и чисс вздрагивает от лёгкого шлепка по коже. Вейдер внезапно чувствует страх и некоторую растерянность. Это не его Траун: насмешливый и решительный, чисса словно подменили. Существо в белом кружеве, затянутое в жёсткий корсет, трогательно вздрагивающее от прикосновений, действительно похоже на принцессу, девственную красавицу, напуганную неизбежностью первой ночи.       - Не бойся, - тихо шепчет Вейдер, прижимаясь губами к горячей коже.       Он встаёт на ноги и целует чисса, медленно и глубоко, предельно нежно, одной рукой обнимая за талию, другой придерживая за затылок, он запускает ладонь в волосы, осторожно сжимает пальцы, наслаждаясь подрагивающими губами, несмелым откликом на поцелуй и боязливо прижатыми к его груди ладонями – словно «принцесса» готова оттолкнуть при малейшей опасности. Мысль о том, что он может напугать столь нежное создание, кажется Вейдеру кощунственной, и он мысленно клянётся держать себя в руках.       Его выдержки хватает даже на то, чтобы не швырнуть, а бережно уложить чисса на кровать. Вейдер одним движением избавляется от рубашки и прижимает к себе любовника. Кружево корсета приятно щекочет обнажённую кожу, но он чуть отстраняется - ему хочется ещё полюбоваться на бело-голубое чудо. Выражение лица чисса заставляет задохнуться от восхищения и желания: влажные, припухшие от поцелуя губы и проблеск алого света из полуопущенных ресниц.       - Принцесса… - хрипло выдыхает Вейдер, - Моя принцесса.       «Принцесса» стонет нетерпеливо, шепчет что-то на чеун и приподнимает бёдра, призывно и откровенно, предлагая продолжать, и жажда перехватывает Вейдеру горло. Ему хочется развести эти стройные ноги и, сжимая щиколотки, затянутые в кожу изящных сапожек, взять принадлежащее ему великолепие, сделать это немедленно, заявить свои права… Приходится несколько раз глубоко вдохнуть, чтобы успокоиться, и лишь убедившись в том, что может держать себя в руках, Вейдер кладёт руку на пах Трауна, поглаживает сквозь тонкую ткань твердеющий член, зажимает головку пальцами, но, как только чувствует, что любовник пытается подстроиться под движения и установить ритм, убирает руку.       - Нет, любовь моя. Сегодня ты девочка, - нотку злорадства в голосе Вейдеру скрыть не удаётся, зато Трауну без труда удаётся скрыть разочарование.       - Как скажешь, ч’аках, - и разводит ноги ещё шире.       Вейдер проводит между ягодиц чисса и сдвигает чуть в сторону полоску трусиков, так и не сняв их: прижатый полупрозрачной тканью член Трауна стоит того, чтобы насладиться этим зрелищем дольше.       Он не жалеет времени на подготовку, обуздав своё желание. Он получает безумное удовольствие, глядя в расфокусированные глаза любовника, на его искусанные губы. Под его ласками тело раскрывается, и Траун вздрагивает, легонько сжимая пальцы всякий раз, когда Вейдер прикасается к чувствительной зоне внутри.       - Моя девочка, - шепчет он, склоняясь к груди и покусывая твёрдые фиолетовые соски. – Моя прекрасная девочка.       Вздохи чисса переходят в стоны, а стоны в невнятные мольбы. Вейдер заворожённо наблюдает, как чисс мечется по постели, выгибается, развратно двигает бёдрами, стараясь принять в себя пальцы ещё глубже. В эмоциях Трауна лишь желание и жажда, на грани безумия, и стоит Вейдеру чуть глубже прислушаться к сознанию партнёра, как он теряет разум сам. Влажные от смазки пальцы путаются в застёжке брюк, и в итоге он рвёт и её, освобождая возбуждённый до болезненности член.       Разгорячённое, заласканное тело раскрывается для его вторжения без затруднений, а растянутые влажные стенки жарко и нежно обхватывают член. Вейдер на мгновение замирает и прикрывает глаза, а открыв их, встречается с взглядом чисса, ждущим, умоляющим.        Вейдер понимает, что никогда не испытывал такой безумной нежности, и впервые его партнёр так открыт для него, словно полностью приняв роль нежной невесты, а не верного соратника, и от этого понимания кружится голова. Он берёт любовника неспешно, то ласково поглаживая бёдра, задевая резинку чулок, то проводя ладонями по груди и животу, перебирая кружевные оборки корсета. Когда стоны Трауна становятся всё громче и чисс начинает судорожно вскидывать бёдра, Вейдер сквозь ткань трусиков сжимает пальцами головку напряжённого члена любовника и умело, в несколько ласковых движений доводит чисса до крика и судорог.

***

      - Энакин.       Вейдер с трудом вынырнул из полусонного забытья и попытался пошевелиться.       - Эни, - голос Трауна звучал как-то задушенно. Вейдер сделал над собой усилие и открыл глаза.       - М-м-м? – он с наслаждением уткнулся в ухо чисса, вдыхая запах пота и сладковатых, явно женских, духов.       - Энакин, корсет.       Окончательно проснувшись, Вейдер приподнялся, одним движением распластал по кровати чисса и, навалившись на него, почти касаясь губами рта, прошептал:       - Спасибо. Мне очень понравилось. И корсет, и чулки и… всё остальное, - и поцеловал, стараясь вложить в поцелуй всю признательность за подаренные впечатления.       Митт’рау’нуруодо захрипел и попытался сбросить с себя благодарного любовника, а встретив сопротивление, изловчился и укусил. Вейдер удивлённо отпрянул, чувствуя во рту привкус собственной крови.       - Ослабь корсет, - прошипел чисс и добавил несколько слов на чеун.       Интуиция подсказала Вейдеру, что признаний в любви среди них не было.