Метелица

Интерлюдия 10. Пакт Базилевской-Хельденклингена

      Утреннее солнце, не успев толком показаться, спешило хорошенько просушить старые камни на площади Испании. Уличные торговцы расставляли цветы, несколько ранних туристов уже разместились на Испанской лестнице, что вела к церкви Тринита-деи-Монти. Солнце, как и всегда в Риме, едва взойдя, уже буквально слепило - до боли яркое и оптимистичное.       С обитателями крупного старинного дома, чьи окна и небольшая терраса, заставленная цветочными горшками, выходили как раз на церковь, этим оптимизмом определенно следовало бы поделиться - если не солнцу, то хоть кому-нибудь еще: уж больно усталые и мрачные у них сейчас были лица. В просторной комнате на самом верхнем из этажей царил сейчас приятный полумрак. Августина Базилевская, расположившаяся в высоком резном кресле из темного дерева, меланхолично изучала то ли разложенные на столе пред ней элементы некой ветхой рукописи, то ли светло-янтарный цвет итальянского вина в высоком стакане. Скользнув взглядом по картине на стене слева - романтическому пейзажу древних времен, когда большую часть Рима занимали крыши и фрагменты крепостных стен - ведьма подняла его на человека, что сидел, повесив голову, в кресле напротив.       Таль Сойфер - бледная, осунувшаяся - прикрывала обритую голову взлохмаченным париком, а заплаканные, воспаленные глаза - очками с темными стеклами, что делали ее похожей на слепую. Руки ее теперь прятались за шелковыми перчатками - кто-то из старших рабов Сборщика успел вывести на них несколько замысловатых узоров при небольшой помощи со стороны кипящего масла. Ходила Таль с большим трудом, хромая на правую ногу - ту, что ей чуть было не раздробили, когда она посмела сопротивляться. Ее и без того нервные движения стали совсем дергаными - и, словно всего прочего было мало, она запоем начала курить.       -Я надеюсь, сегодня ты чувствуешь себя уже лучше? - холодно поинтересовалась графиня, не без удовлетворения заметив, как собеседница съеживается под ее взглядом, будто пытаясь стать единым целым с креслом. - Боюсь, у нас осталось не так уж много времени, чтобы тратить его попусту и дальше…       -Я…я готова, - робко произнесла Таль, качнув головой. - Ваши лекарства…очень, очень мне помогли. Я не знаю, как мне отблагодарить…за все, что вы для меня сделали…       -Не беспокойся на этот счет, - Августина едва заметно улыбнулась. - Я знаю, и как, и когда. Но для начала я бы хотела услышать твое мнение насчет наших новых друзей. Предельно откровенное.       Таль вновь замялась, закусив губу. Поерзав еще немного в своем кресле, она, наконец, решилась заговорить.       -Мне кажется, епископ Верт - не самый опасный из них. Пусть и самый крикливый.       -Верно, - удовлетворенно кивнула графиня. - Его весьма просто читать. Просто, но не скажу, чтобы очень приятно. С такими, как он, практически невозможно долго вести дела. Будешь вежлив - охамеет вконец, напомнишь, где его место - тотчас же полезет в бутылку…если бы у него не было ящика компромата на каждую церковную мышь в Риме, его тело давным-давно уже бы доедали черви. А вот два других…       -Отец Герхард…       -Да, его, к сожалению, никак нельзя упускать из виду, - задумчиво произнесла Августина. - Очень…многогранная личность, насколько я могу судить. Времена его ратных подвигов, конечно, уже давно минули, но здесь все-все помнят…ты знала, например, что по молодости его в одиночку отправили уничтожать целый апостольский клан? В те времена, если ему верить, он был абсолютно неуправляем, настоящий фанатик. Он провозился несколько месяцев и потратил на это дело целую прорву ресурсов, пытаясь сделать все идеально. Как он сам мне говорил, шансов не было, разумеется, никаких - даже если бы ему выдали небольшую армию. Потому пришлось подходить к делу творчески. Закончилось это самое творчество тем, что он остался без ноги…там, где любой другой, несомненно, расстался бы и с жизнью. С тех пор он немного пересмотрел свои взгляды…и вот тогда-то и стал становиться по-настоящему опасным. И со временем стал тем, кто разгромил австрийскую мерзость и множество других угроз, не принявших его всерьез.       -Я…я не совсем понимаю…       -Я навела определенные справки…в тех пределах, в которых могла успеть, конечно. Он окутан слухами, словно туманом, и далеко не самыми приятными. Его круг друзей отнюдь не включает в себя одни лишь печально известные магические семьи…нет, если верить тому, о чем шепчутся по углам, он водит близкие знакомства с тварями, от которых отвернулось бы и их Бюро.       -Вроде того Апостола?       -Гробовщик, сдается мне, далеко не самый страшный из контактов, которые отец Герхард может при необходимости поднять и пустить в дело. Поговаривают, что он нечестив, но это даже не четверть правды. А вот слухи, что на каждое уничтоженное им чудовище находятся два, которых он ставит себе на службу или обязывает каким-либо иным долгом…если его поставят во главе грядущей кампании, у нас могут возникнуть проблемы. Он умен, как и должно человеку его возраста. И не прочь выбрать что-то кроме прямой дороги, к которым так склонен наш епископ. Он, в отличие от Верта, имеет все шансы раскрыть правду раньше времени.       -Что же…что же делать? - слабым голосом спросила Таль.       -Любой ценой добиться того, чтобы кампанию доверили Верту, - пожала плечами ведьма. - Правда, как это сделать, я пока еще не знаю. Нужно рассмотреть все имеющиеся варианты. Нужно получше узнать епископа…нет, скорее тех, кто тверже других стоит на его пути. Этим я займусь позже, а пока что решим нашу самую острую во всех смыслах проблему. Ее имя ты прекрасно знаешь.       -Леопольд… - робко произнесла Таль.       -Последний настоящий Асколь, - вздохнула графиня, позволив себе, наконец, отпить из бокала. - Тебе известно, что это означает?       -Это не было фамилией, - совсем тихо проговорила Таль, поправив сползающий с головы парик. - Когда-то…       -Да, все так. Просто-напросто название старого городка. Очень старого - его заложили италийские племена задолго до основания Рима, - Августина чуть помолчала, будто бы собираясь с мыслями. - Именно там впервые возвестил о себе их оставшийся безымянным основатель…       -Вы так много знаете об этом роде…       -Кто не знает Асколей? Кое-какие сказки о них доходили даже до нашей глуши, - усмехнулась графиня. - Их корни - старая, давно уже всеми позабытая секта бывших римских воинов, что, как считается, были вдохновлены видениями архангела Михаила. Они, равно как и их потомки, оставили после себя, к сожалению, в основном устные предания, но те весьма бережно передавались из поколения в поколение…       Таль молчала, опасаясь перебивать ведьму.       -Они ждали Второго пришествия и считали, что Церковь к нему совершенно не готова, в то время как сами всерьез вооружались во всех смыслах к последней битве. Предтечи их современных палачей и экзорцистов, эти люди были теми, к кому обращались за помощью против демонов и вампиров. А также против нашего брата, если тот заходил слишком далеко. Секта продержалась, как говорят, аж до середины одиннадцатого века, когда же начался разгул разнообразных ересей, чье-то терпение, видимо, лопнуло…       -И пришел безымянный, - тихо произнесла Таль. - Первый из рода судей.       -И ангел обратился ко мне, говоря, многие - дети дракона, древнего змия, дети Сатаны, и они среди вас. И говорю вам, слугам Христовым, что Парусия близко, что вскоре наступит. По-прежнему сильными они растут, и число их множится, и раны они на земле, а мы бальзам для тех ран. И мы должны судить, и мы должны прощать. И тогда земля будет готова и мы, судившие, сами будем судимы… - прикрыв глаза, медленно, не без труда вспоминая слова, проговорила Августина. - “Завет свечи и меча”, так они это называют. Единственный раз этот текст переводили - на английский, в конце восемнадцатого века, с огромным количеством неточностей и сокращений. У меня когда-то была копия того перевода. Оригинал, насколько мне известно, может получить на руки только член семьи…       -Строгие правила…       -Лишь потому они все еще существуют. Семья Асколь век за веком воспитывала инквизиторов и палачей, мастеров сложнейших Таинств, убийц вампиров, демонов и магов… - графиня мрачно взглянула в бокал. - Крови, что пролили они или их многочисленные пешки за все время существования рода хватит на новый океан. Их слава бежит впереди и убирает с дороги семьи всех мало-мальски здравомыслящих существ. Если то, что говорят о главах рода - правда…боюсь, чтобы сладить с Леопольдом, нам нужно было бы собрать под своими знаменами как минимум четверть “красного списка”.       -Четверть? - с ужасом выдохнула Таль.       -И того бы, боюсь, не хватило.       Молчание угрожало затянуться - страх, отпечатавшийся на лице Таль, никак не мог с него сбежать.       -Ты ведь помнишь еще Летичева? - выждав где-то с минуту, проговорила Августина. - Незадолго до своей смерти мальчишка совершенно распоясался. Срывал все сроки, пугал почем зря моих людей…в один день почти напросился на кровь.       -И что же?       -В запале он попытался разглядеть уже мою смерть, чтобы просчитать свои шансы, но его обычно точные видения в тот раз оказались чересчур образными, что было для него не очень-то характерно, - спокойно произнесла графиня. - Тогда он все-таки пошел на попятную, но, как обычно, попытался скрыть это за пустой бравадой. Сказал, что у меня нет шансов пред этим. В одиночку - ни у кого из нас нет.       -Что он видел?       -Ослепительный свет или пламя. Бесцветное пламя, - после недолгого молчания произнесла, наконец, Августина. - Старика и кошку.       Таль вжалась в кресло еще сильнее.       -Я уже видела его зверя. Я видела, что так умело прячется под кошачьей шкурой…но со зверем, хоть и не без труда, все-таки можно сладить. Со зверем, но не с тем, из чего исходило то пламя. Если легенды не врут, то я знаю, что это могло бы быть, - голос ведьмы стал жестким, холодным. - И если это именно оно, то и я, и наш горе-пророк, и все остальные - для него не более чем легкая закуска. Если легенды не врут…если тот клинок и правда существует…       -Что…что же мы будем делать?       -Прежде всего, отставим бесполезную панику, - улыбнулась Августина. - Как я уже сказала, времени у меня было предостаточно. Решение найдено, Таль. И ты – его часть.       Если бы Таль Сойфер могла удивиться еще сильнее, она бы, несомненно, так и сделала - вот только каббалистка и без того уже находилась на грани обморока.       -Я? - охнула она, вскочив на ноги и тут же скривившись от боли. - Но я ведь…я ведь…да кто я такая? Что я могу против того, с кем, простите за грубость, не смогли бы, возможно, совладать и вы сами…       -Ты можешь воплотить для меня вот это, - графиня осторожно подтолкнула бумаги к краю стола. - Взгляни, пожалуйста, на эти документы. Я думаю, нет, я почти уверена, что многие из них покажутся тебе занятными…       Таль, хромая, подошла к столу, с великой осторожностью взяв в руки один листок. Стащив очки и спрятав в карман, заскользила взглядом по торопливо выведенным строкам на иврите. С каждой следующей строкой ее раскрасневшиеся глаза расширялись все сильнее.       -Это…это же…       -Да, - улыбка графини стала заметнее. – Ты, Таль, имеешь честь держать в руках последние уцелевшие записи Циона Юфита. Единственные уцелевшие страницы из “Истинного пути змеи”.       -Но…но ведь все, чем он владел…еще в самом начале века… - листок дрожал в руках Таль, рискуя раскрошиться в пыль, если она сожмет его хоть чуточку сильнее.       -В 1902-ом году, если быть точным, - наслаждаясь полученным эффектом, произнесла Августина. - Я прекрасно все помню. В конце концов, тому приговору без моего разрешения ход бы не дали.       -Истинный…истинный путь змеи… - Таль трясло. - С этим…с этим я…мы…       -Скажи мне, Таль, - ведьма резко посерьезнела. - Ты смогла бы воплотить ритуал на основе одних этих обрывков?       -Смогла бы…я… - перебирая листы дрожащими руками, каббалистка бормотала, буквально захлебываясь словами. - Так…погодите…погодите…тут не хватает страницы, а вот здесь все пережжено, но в целом…да, думаю, я бы могла, вот только…       -Вот только что? - тотчас же нахмурилась графиня.       -Нам…погодите… - нервно проглядев еще несколько листов, Таль затравленно взглянула на ведьму. - Нам понадобятся…жертвы. Человеческие.       -В каком количестве?       -Так…дайте мне подумать… - Таль в очередной раз погрузилась в чтение. - Ход, Гвура и Бина потребуют нечто, соответствующее Строгости…это, конечно, несколько грубовато, но нам бы, думаю, сошли любые воины…солдаты, боевики, если угодно…       -Дальше.       -Нецах, Хесед и Хохма… - Таль закусила губу. - Милосердие. Думаете, получится наскрести во всем Риме хотя бы трех праведников?       -Тебе придется постараться, - пожала плечами ведьма. - Что у нас дальше?       -Малхут, Йесод, Тиферет и, наконец, Кетер…мне нужно подумать, но думаю, что возможно интерпретировать Нежность, взяв в качестве материала простых обывателей…       -Это возможно?       -Я не знаю, - всплеснула руками Таль. - Мне нужна как минимум пара недель, чтобы подготовиться и основательно все…       -Даю тебе одну. Если по ее исходу у меня на столе не будет конкретных выкладок, я буду очень тобою огорчена, Таль. Возможно, подумаю о том, чтобы вернуть тебя в добрые руки Бюро.       -Недели мне хватит, - резко тряхнула головой каббалистка. - Все будет сделано. Все будет…позвольте спросить?       -Я внимательно слушаю.       -Это ведь…Цион Юфит не просто так поплатился за это жизнью…это, не побоюсь так выразиться, практически прямая дорожка к Истоку…и вы…вы отдаете ее…мне?       -Суровые времена требуют суровых мер. А иногда они требуют и некоторой щедрости, - холодно произнесла ведьма. - Я отдаю это тебе, Таль, лишь по двум причинам. Мне нужно нечто, что повергнет Леопольда, если я сама не смогу то сделать…       -А вторая?       -Пути, которым ступает ваше племя, мне не подойдут в любом случае, - Августина пожала плечами. - Оно твое, Таль. Целиком и полностью. Ты верно мне служила все эти годы, больше того - ты пострадала за меня…было бы по меньшей мере несправедливо не вознаградить тебя за все эти муки.       До этой минуты Таль Сойфер еще как-то держалась - но с последними словами Августины силы ее оставили. Выпустив листок из рук и рухнув в свое кресло, каббалистска зарыдала почти в голос, уткнувшись лицом в ладони. Когда ее вырвали из филиала ада, что именовался Похоронным Бюро, когда она предстала пред очами Стальной ведьмы, она была готова к смерти и боли - и тому было множество причин. Она предала. Она рассказала все еще до того, как к ней кто-то прикоснулся. Она сдала всех, кого знала и раскрыла все секреты, как свои, так и чужие. Смерть была бы милостью по сравнению с тем, чего она ожидала от графини в качестве расплаты за недостойную мага трусость и неверность, но теперь из ее глаз струились слезы облегчения, какое может испытать лишь тот, кто стоял на самом краю. Облегчения и благодарности.       -Я…я…не подведу вас… - сквозь рыдания, прохрипела Таль. - Я…я обещаю…       -Я знаю, Таль, - мягким, успокаивающим тоном сказала графиня. - Не плачь. Слезы не для нас, Таль, слезы не для магов. И уж точно не для тех из них, кто вскоре поднимется на ступень выше.       Таль Сойфер с трудом понимала обращенные к ней слова. Все еще сложно было поверить, что это не сон. Все еще сложно было поверить…       Неужели то, что ей годами рассказывали, было ложью? Неужели Стальная ведьма действительно стала ныне столь милосердна?       В просторном кабинете с темными стенами и гладким, отлакированным до блеска полом, царила невероятная духота - за то стоило сказать спасибо затворенным окнам, табачному дыму и длившейся уже больше трех часов дискуссии. Последняя со всеми на то основаниями могла уже считаться жаркой - и ее участники время от времени были вынуждены покидать помещение, чтобы отдышаться в темноте и прохладе коридора, чтобы привести в порядок себя и свои мысли. Сейчас, три минуты спустя после объявления очередного перерыва, двери и окна были, наконец, распахнуты, позволяя воздуху пусть и постепенно, но все-таки сменяться более чистым.       -Свежая рыба есть? - мрачно произнес Татарьев, смерив взглядом подошедшего к нему худенького человека из обслуги, что принимал заказы относительно скорого обеда.       -Боюсь, что нет, сэр, - как мог вежливо, ответил тот.       -А яйца свежие?       -Да.       -Давайте. И принесите сигары. Гаванские.       -Попробуйте ямайские, они тоже недурны, - бросил со своего места Верт, которого жара вынудила не только расстегнуть воротник, но и постоянно промокать вспотевшее лицо платком.       -Спасибо, я не беру продукцию марионеток империализма, - сморщился Татарьев.       -Только марионеток коммунизма, да? - скривился в ответ епископ.       Герхард Хельденклинген в ответ на приближение худосочного человечка лишь устало отмахнулся - ему сейчас было совсем не до еды, более того, он сомневался, что до вечера в горло полез бы хоть один кусок. Головная боль - тупая и зудящая - началась еще на первом часу переговоров, и даже пара таблеток, которые он заставил себя выпить на часу втором, ситуацию не исправили. Старый палач не пытался себя обманывать: на его счету было множество успешных переговоров, но большинство из них стали таковыми лишь потому, что стороны хотя бы пытались. Здесь и сейчас же, за этим самым столом, творилось нечто невообразимое: без Леопольда и Стальной ведьмы, которые опаздывали уже на несколько часов, ему приходилось заниматься только и исключительно одним - не давать остальным участникам встречи вцепиться в глотки друг другу.       -В который раз говорю, весь план вашей кампании - абсолютная чушь, - рычал Татарьев. - “Атропа” концентрирует на острове такие силы, что вы и близко к нему не подберетесь, мало того - они одним звонком смогут привлечь себе на помощь сколько угодно подкреплений с большой земли. Вы втравите мир в Третью мировую…       -Словно у нас есть иные варианты получить терминал! - шипел в ответ епископ - его раскрасневшаяся физиономия напоминала Герхарду перезрелый помидор.       -Да, есть, если вы, наконец, разлепите глаза, чтобы их рассмотреть, - зло произнес Татарьев. - Нашей целью должен стать не Клуб, а его так называемый первый секретарь, Кай! Взяв Кая и выведя его на чистую воду, показав, что он на самом деле готовит, мы смогли бы договориться со Щепкиным…       -Договориться? С ним? - рявкнул Юлиан. - Ваш Щепкин - дегенерат и атеист! Не вижу ни одной причины, по которой мы не должны надавать по рукам этому вшивому…       С другого конца стола донесся зычный храп - Никколо Фортебраччо Первый давно и бессовестно спал, накрывшись своей огромной шляпой. Помассировав виски пальцами - не особо помогло ни от боли, ни от сопутствующих ей мыслей - Герхард покосился на Верта: епископ продолжал рыться в разложенных перед ним бумагах.       -Я удивлен, что вы вообще смогли удержать терминал под контролем, - фыркнул Верт. - Двадцать Второй, видимо, совсем выжил из ума, раз решил вам помочь…       -Там и без него хватает заслуживающих внимания фигур, - сухо произнес Герхард, решив все-таки влезть в перепалку. - Например, столь хорошо теперь известная нам Стальная ведьма. Если в числе членов Клуба достаточно таких, как она, лобовая атака действительно обернется кровавой бойней для всех, кого мы пошлем…       -Только не говорите, что эта русская старуха вас так напугала, - желчно рассмеялся епископ. - Я уж думал, вы повыше того, чтобы верить слухам.       -Я видел нечто большее, чем просто слухи. Я видел ее в деле, - покачал головой старый палач. - И уж поверьте, там много кому хватит…       -Чушь, - отрубил Верт. - Пыль в глаза и не более того, а вы, Герхард, позволили этой пыли себе напустить полный череп.       -И тем не менее, наш русский друг говорит правду, - спокойно ответил палач. - Нам следует направить все свои силы против Кая, против того, чтобы вывести организацию, чье руководство было им обмануто, из-под его контроля…       -Хватит, - выдохнул Юлиан. - Я не желаю больше слушать россказни про этого вашего Кая. У страха глаза велики. Весь этот их распроклятый…Клуб, скажу откровенно…русские много болтают, но мало понимают. Было бы глупо думать, что эта кучка необразованных крестьян хоть с чем-то разберется лучше нас. Я никого не хочу обидеть, - епископ покосился на Татарьева. - Но мы все знаем, на что способен средний комми. Господи, да вы сами посмотрите - те же нацисты их столько перебили, а они все еще не угомонились…       Пока звучал ответ Татарьева, Герхарду оставалось лишь радоваться, что епископ не понимает русской речи - в противном случае все бы непременно кончилось дракой, которую ему, с его старыми ногами, пришлось бы разнимать. Никколо снова окатил помещение зычным храпом - и на последних его кошмарных нотах звякнул стоящий рядом с палачом телефон. Живо схватив трубку, Герхард с невероятным облегчением вслушался в голос Леопольда - в том не чувствовалось даже тени извинений за свое опоздание на встречу.       -Я внизу. Хотелось бы поговорить с вами лично, - произнес Асколь вместо приветствия. - Спускайтесь.       Мысленно возблагодарив Господа за избавление, пусть и временное, от этих мук, Герхард поднялся из-за стола.       -Кто из них прибыл? - проворчал Верт.       -Он, - просто ответил палач. - Я встречу.       -Не задерживайтесь, прошу вас, - тихо бросил Герхарду Татарьев на русском. - А то, боюсь, я не совладаю с собой и все-таки задушу эту свинью.       Герхард промолчал. Как в ответ на слова, так и на вывалившийся из кармана Татарьева спичечный коробок, в котором оказалась спрятана миниатюрная фотокамера. Он уже слишком устал для подобных вещей.       Вниз по лестнице палач спустился со всей возможной для его возраста быстротой - трость звонко отстукивала по массивным ступеням. За дверьми его ждал не только солнечный свет и свежий воздух, но и классический автомобиль с затемненными стеклами, из которого уже выбирался вновь прибывший.       -А вы приоделись, - хмыкнул себе под нос Герхард.       Старый палач почти не преувеличивал - публичный облик Леопольда, пусть и не таил в себе ровным счетом никаких излишеств, все-таки делал его совершенно другим человеком. Глава рода Асколь был теперь коротко подстрижен и чисто выбрит, маски для ингаляций на лице также не наблюдалось. Бесформенный серый балахон и пояс с мечом сменились плотным черным костюмом безупречного покроя, белой шелковой рубашкой, темными ботинками из тонкой кожи и простыми серебряными запонками. Герхард знал, что если кто-нибудь захочет сейчас проверить документы этого человека, то обнаружит лишь то, что последний занимает крайне высокий пост в Конгрегации богослужения и дисциплины таинств. Вот только подобная мысль никому бы и в голову не пришла: одного взгляда в синий хрусталь круглых очков - единственную деталь, что всегда оставалась в облике Леопольда неизменной - было обычно достаточно, чтобы любые вопросы расхотелось задавать.       -Что вас задержало? - приблизившись, поинтересовался Герхард. - Я с трудом их сдерживаю. Двое лезут на стены, а один уже битый час как дрыхнет…       -Пришла пара любопытных шифровок, - невозмутимо ответил Асколь. - Одна, например, из Союза. Сильвестра подтвердила - группа “Догма” вышла на цель и начала работу. Пока все идет гладко.       -Рад то слышать. Я-то, грешным делом, решил по вашему костюму и отсутствию Стальной ведьмы, что вы только что со свадьбы, - не удержался от колкости палач.       -В одном вы правы - ведьма действительно послужила причиной моей задержки, - спокойно произнес Леопольд. - Я ждал прибытия посылки от моего контакта в Тайном Синоде, вернее, в том, что от него осталось к нашим дням…и, получив ту сегодня утром, не смог совладать с искушением немного полистать свой заказ. Нет, вопросы приберегите на потом, хотя бы до того момента, как мы войдем внутрь. Как там епископ?       -Haette jemand doch mir gesagt, der Mensch namens Julian Wert sei so ein wertloser Arschloch, wuerde ich viel lachen, - проворчал Герхард, открывая дверь. - Jetzt aber sehe ich, dass es wahr ist (1).       -Пока что с этим всем придется смириться, - вздохнул Леопольд. - Без него нам все еще будет сложно обойтись.       -А учитывая, что Верт уже посвящен в дело, вывести его из оного мы сможем только одновременно с выводом из мира живых, - сухо произнес Герхард. - Ну так что там у вас за посылка? Перерыв еще длится, минут двадцать у нас, я думаю, есть…       -Я попросил найти хоть что-нибудь касательно нашей…союзницы, - Леопольд, затворив за собой дверь, прошествовал мимо лестницы, опустившись на небольшую скамеечку - и вытянул из кармана нечто, упакованное в мятую оберточную бумагу. - И ее рода, разумеется.       -Стоило лезть так далеко? Контакты в Ассоциации…       -Ассоциации очень часто плевать на то, что происходит так далеко от ее земель, - покачал головой Асколь, шелестя бумагой. - К тому же, меня интересовали вещи вполне конкретные, а с конкретикой у них тоже частенько бывают проблемы…       Под оберткой пряталась небольшая истрепанная книжица - ее обложку, казалось, уже успели и погрызть, и пожечь, и потоптаться по ней ногами. С осторожностью перевернув несколько ставших невероятно хрупкими от времени страничек, Леопольд остановился на одной, легонько постучав по ней пальцем.       -Volkhvy pervozvannyye i ikh otrody… - Леопольд на несколько секунд умолк, будто бы собираясь с мыслями. - Удружил, ничего не скажешь…помяните мое слово, если отец Димитрий сюда когда-нибудь высунет нос, я его самого за перевод засажу…       -Можете пересказать своими словами, - хмыкнул Герхард. - Ломать глаза и разум о древнерусский у нас сейчас и правда маловато времени. Я так понимаю, название…       -Книга эта о тех магах, к кому в первую очередь обращались за помощью, когда становилось совсем уж невмоготу, - проговорил Асколь. - Обладавших либо выходящей за определенные рамки силой, либо определенным авторитетом…либо просто о тех, кого первым делом стоило подозревать, случись по-настоящему серьезная беда. Ну и их семьи тут расписали, как могли. Не стесняясь. В красках…       -А вот здесь зачем-то строчку пустую оставили, - заметил палач. - И миниатюра со страницы словно вымарана…       -Кто-то явно не желал такой популярности, - пожал плечами Леопольд, осторожно перелистывая старницы. - Типичные чары для удаления информации, пусть и довольно сильные…была бы необходимость - отдал бы эксперту на восстановление…но нам сейчас совсем не до этих древних скромников. Вот, пожалуйста…предки Стальной ведьмы, зачинатели ее рода.       Герхард пригляделся к первым строкам - греческие буквы, использованные в начале очередной главы, складывались в тщательно выписанное Βασιλίσκος Τζιμισκής.       -Архонт-таинник Василиск Цимисхий, он жа Безотчий… - медленно, тщательно выговаривая каждое слово, произнес Леопольд. - Тиран, погубитель, умольстьць, властолюбец тревеликий…произгнану быти изо Царьграда…       -Можно и своими словами, - вставил Герхард. - Время все равно поджимает.       -Как угодно, - с заметным облегчением вздохнул Леопольд. - Говоря кратко, основателем ее рода по мужской линии считается некий маг огромной силы, которого, насколько я могу судить, вышвырнули из византийской столицы после неудачной попытки переворота…       -Этот тип мне уже нравится, - хмыкнул палач.       -…насколько я могу судить, дело было в самом конце XI века…после многолетних скитаний наш герой наткнулся на…вот, взгляните сами, - Леопольд перевернул страничку. - Здесь я, признаюсь, еще не успел толком перевести…       Старинная миниатюра, выполненная на следующей странице с невероятным тщанием, изображала двух существ на фоне темного леса. В одном можно было без труда узнать человека - то была высокая фигура в роскошных одеяниях, второе же словно исполнил совершенно другой художник. Почти сплошь залитая черным и будто бы небрежная, эта фигура была даже изображена в профиль, словно для того, чтобы читатель не встретился с ней взглядом. Оба существа тянулись друг к другу: один простирал залитую светом длань, а вторая - в фигуре, пусть и не без труда, но угадывались женские очертания - тянула вперед объятую тьмой костлявую руку, что кончалась длинным кривым когтем.       -Это…то, что он встретил, оказалось как минимум равно ему по силе, - проговорил Леопольд. - Без точного перевода сложно сказать, о чем конкретно идет речь, но, похоже, не о чертовой крови. По обрывкам, которые я успел разобрать в дороге, можно сделать некоторые выводы…предполагаю, нечто, имеющее отношение к Гекате в одном из ее тамошних воплощений…нечто, посвященное ей еще до рождения и налитое магией по самое горлышко. Человеком оно во всяком случае точно не могло бы считаться.       -И от их союза…       -По всей видимости, - кивнул Леопольд. - Ведовских родов, подобных этому, настоящих, я имею в виду, осталось ничтожно мало. Вот так, сходу, я бы смог припомнить разве что Ллинос, что в Ирландии…       -Они уничтожены, причем сравнительно недавно, - подал голос Герхард. - Во всяком случае, до меня доходили именно такие слухи.       -Пусть так, - не стал спорить Асколь. - Мы сейчас в любом случае ведем речь о Базилевских. А они, эти “царьки”, представляют весьма серьезную угрозу. Можете мне не повторять в который раз о том, что видели во время операции в Союзе - я знаю, что вы не стали бы преувеличивать что-либо попусту, равно как и врать мне без повода. Я, в свою очередь, запросил, как вы можете видеть, наиболее древние источники…и успел также ознакомиться, пусть и верхами, с теми, что посовременней.       -И какие же выводы?       -Силы им всегда хватало, что и понятно, - вздохнул Леопольд. - Помимо доступных записей о самой Стальной ведьме, я ознакомился с материалами на ее отца…вряд ли это сойдет за твердую теорию, но похоже, критериев для отбора мужей у них из поколения в поколение два - иметь чудовищную магическую силу и быть законченным выродком.       -Иначе говоря, настоящим магом старых традиций, - криво улыбнулся палач. - Кем-то, кто смог бы воспитать очередную ведьму в “правильном” духе.       -Наша общая знакомая в этом отношении настоящий шедевр. Ее обучили, не побоюсь заметить, даже слишком хорошо, - Леопольд осторожно закрыл книжицу. - Во всяком случае, если слухи о том, что с отцом она сама и расправилась, правдивы. Она невероятно быстро вошла в полную силу. И с годами ничего не растеряла, а только приобрела. Не самый простой противник…       -Вы уже имели дела с представителями ведовских родов?       -Нечасто, но случалось, - кивнул Леопольд. - Не самая приятная публика, но я все еще дышу и хожу, как можете видеть, так что…а вам доводилось иметь дело с кем-нибудь подобной силы? Подобного возраста?       -Вы же знаете, что да, - Герхард помрачнел на глазах. - Пожиратель. Immer noch sehe ich die Missgeburt in Albtraeumen (2).       -Я и забыл… - немного помолчав, произнес Асколь. - Как его звали, не напомните?       Лицо Герхарда застыло, равно как и его взгляд. С силой сжав трость, он помолчал еще несколько минут, прежде чем, наконец, сухо заговорил:       -Похамба. Адетоканбо Похамба, - выдохнул палач. - Или Адальберт Майер, если хотите - так звали первого европейского мага, которого он поглотил…       Молчание, похоже, отчаянно хотело затянуться - по одному только взгляду Герхарда было видно, что данная тема дается старому палачу с огромным трудом. Впрочем, он довольно быстро смог справиться с собой - в этот момент лицо его снова стало непроницаемым.       -Меня отослали в Африку практически сразу после дела с австрийцами, - глухо произнес Герхард. - Поначалу можно было подумать, что в качестве поощрения - дело-то выглядело дьявольски простым…как же, найти и вернуть домой нескольких заблудившихся магов… - палач устало вздохнул. - Но это была западня. Хорошо продуманная, спланированная месть. Все-таки не все австрийские ниточки в Церкви мне удалось тогда оборвать…       -Сколько ему было?       -Двести, может и больше…не знаю. Он определенно был старше Стальной ведьмы - как-никак, первые упоминания о нем шли с начала колонизации региона. Он был старше. И сильнее. Ее магия - та еще седая древность, никто не спорит, но Похамба…нет, то, чем он владел, было силой и вовсе первобытной, - Герхард поморщился. - Он делал Тайные Знаки из живых людей, пожирал тела магов вместе с Метками, усваивая их все без каких-либо проблем. Похамба без малейшего стеснения насиловал современные магические системы, при том даже не зная толком, что они собой представляют…если вообще задумывался об их существовании, в чем я, признаться, сомневаюсь. Я бы не смог убрать его одной только силой, мало кто бы смог, будем откровенны. Я, конечно, пытался привлечь к делу похоронку, но…вы сами понимаете, никто бы меня туда не отослал, если бы не подготовил все заранее.       -Запрос, конечно, так и не был удовлетворен.       -Особой надежды и не было. Можно, конечно, было просто бежать…но последствия ударили бы по всему региону, если не хуже. Похамба стремительно набирал мощь, некоторые слабые маги, что не оказались у него на обеденном столе сразу, были им переделаны, пересобраны заново, если угодно, и теперь работали на него, разыскивая новые источники силы. Кое-кто уже действовал и за рубежом, возвращаясь с добычей. Риск был чудовищен, он мог в любой момент сменить личину, как уже делал не раз. Если бы он продолжил…питаться, его бы вовсе стало невозможно остановить. Мы и так опоздали как минимум на век… - палач снова сжал свою трость, словно пытался ту раскрошить. - Я сделал все, что мог. Собрал те крохи, что были приписаны к местной христианской миссии. Голов тридцать рыцарей да один начинающий палач…       -Вам следовало связаться с нами, - покачал головой Леопольд. - Стоило хотя бы попытаться то сделать.       -Он накинул чары на добрую четверть региона, - огрызнулся палач. - Завернул все настолько плотным коконом, что отказали все приборы сложнее авторучки. Я не горжусь тем, что тогда сделал, но это был единственный шанс, который у нас был. Похамба уже вел на нас целое войско. Мы бы все погибли бесцельно, не оставь я тогда ему приманку. Все, кто был тогда со мной, и многие другие после нас пошли бы ему на прокорм, если бы я тогда не подбросил ему отравленную добычу…       В этот раз Леопольд промолчал, очевидно, решив дать палачу договорить.       -Да, я оставил часть из них умирать, прикрывая наш отход. Я оставил их с медленным ядом в телах, потому что знал - он не устоит пред соблазном отведать плоти новых гостей. Только так у нас, тех, кто остался, мог появиться шанс, шанс пробиться в его дворец…       -Расчет в итоге оказался верным?       -Да, - сухо ответил Герхард. - Защита ослабла уже через сутки - конечно, того, что я сделал, не хватило, чтобы свалить выродка, но по крайней мере еще целый день и целую ночь он занимался только собой и не поддерживал ту сеть, что накинул на эти земли. За эту ночь я с оставшимися силами и взял его логово.       Взгляд старого палача словно остекленел - речь же стала монотонной и глухой.       -Знаете, Леопольд, я до сих пор помню все это. Каждую комнату, что мы прошли. Каждый зал. Те огромные печи с решетками. Те стонущие штуки, в которых я иногда узнавал пропавших людей. Ванны, эти огромные ванны, залитые до краев жиром, загустевшей кровью и… - палача передернуло. - Знаете, что было хуже всего? Запах. Этот запах, эта жара под сорок…и мухи, что были везде, сотни, тысячи мух… - Герхард перевел дыхание. - Когда все кончилось, я все пытался отскрести от себя эту вонь, я намыливал каждый клочок кожи, наверное, с десяток раз, но мне все казалось, что она никак не уходит, что она проникла до самых костей…       -Вы все сделали верно. В тех условиях лучшего результата добиться было просто невозможно, - спокойно произнес Асколь. - Вы ведь сами это знаете.       -Знаю. И все равно…пятерых из тех, кто дошел до его покоев, мне пришлось казнить лично. Они совершенно спятили от увиденного, понимаете, они о том почти умоляли… - палач скрипнул зубами. - Мы бы не победили, даже с ядом, даже спалив его логово…мы бы ни за что не победили, если бы у жирного ублюдка в тот момент не разыгралось застарелое психическое расстройство. Думается, моя отрава его и подстегнула, - Герхард злобно усмехнулся. - Пока выродок решал, кто же он на самом деле - Похамба или один из тех магов, что он когда-то поел, мы смогли найти и окончательно расчленить ту примитивную систему, что питала его чары. Я все еще помню, как выли и истекали кровью те тотемы, что мы разнесли по щепочке, помню, как взлетел на воздух сам дворец. Дальше…дальше было уже проще, - тяжело вздохнул он. - Я оставил выживших с наказом сжечь все дотла, и пустился за Похамбой. Гнал эту проклятую гориллу до самого Парагвая, молясь только об одном - чтобы он не вспомнил толком, кто такой на самом деле и на что способен…       -Я сожалею, что вновь заставил вас пережить этот кошмар, Герхард, но, думаю, теперь вы куда как лучше поймете, о чем я хочу повести речь. А говорили мы, кажется, о Стальной ведьме.       -Точнее, об опасности, что от нее исходит, - прищурился палач. - И, насколько я вас понимаю, вы готовите все необходимое для превентивного удара.       -В чем разница? - вдруг резко спросил Асколь.       -Что, прошу прощения…       -В чем разница? - уже тише повторил Леопольд. - Взгляните сами, Герхард, взгляните и подумайте. По одну сторону пусть у нас станет полуграмотный людоед, озабоченный только тем, чтобы набить свое брюхо человечиной и присовокупить к своей коллекции новые Метки, бесноватое животное, единственное устремление которого в жизни - увеличивать свою силу и власть до бесконечности. По другую же поставим Стальную ведьму со всем, что у нее есть. С принадлежностью к древнему дворянскому роду, превосходным образованием, знанием множества языков и наук, как магических, так и людских, существо, чей опыт и ум было бы опрометчиво недооценивать. Казалось бы, пропасть между ними непреодолима, как и должно быть, когда речь идет о человеке почти первобытном и ком-то, вроде графини. Но так ли это? Что у вашего Похамбы, что у ведьмы нет никаких принципов и норм, кроме тех, которые они сами возведут для себя. Если что-то отвечает их интересам - оба так и поступают, и совершенно не важно, идет ли речь об убийстве или чем-то неизмеримо худшем. Они оба пишут свои правила и меняют их, как только возникает нужда. А что до целей, устремлений…вам процитировать еще раз девиз рода Базилевских, или вы и без того поняли, к чему я веду?       -Не слишком ли строго? - не удержался Герхард. - Пока что ее сиятельство все еще с нами заодно…       -Лишь до той поры, пока мы будем ей нужны, - пожал плечами Леопольд. - Она предавала уже не раз, вы сами то прекрасно знаете. Мое мнение насчет предателей…что ж, за меня уже все давно сказал Данте. Eperche tu piu volentier mi rade le nvetrieate lagrime dal volto, sappie che, tosto che l`anima trade come fec `io, il corpo suo l`e tolto da un demonio, che poscia il governa mentre che `l tempo suo tutto sia volto (3)…- Асколь поправил очки. - А очищать мир от присутствия демонов - наша прямая обязанность, вы же знаете. Я не нарушу соглашения первым, если вас это волнует, но если…нет, как только это сделает Стальная ведьма, я приду за ней. И буду судить.       Когда двери распахнулись, несильно ударившись о стену, Татарьев, успевший уже задремать, что не подскочил на своем месте. Поначалу тот факт, что он не был приглашен на финальный этап совещания, почти оскорбил бывшего агента Клуба, но уже через полтора часа он успел оценить то, как ему повезло, по достоинству: еще нескольких часов утомительных споров без всякой возможности прерваться Татарьев бы точно не вынес. Всего дело заняло три с лишним часа - начали они сразу, как графиня соизволила, наконец, явиться - и сейчас он, продирая глаза, наблюдал, как в коридор по очереди вываливаются участники переговоров.       Первыми шли ведьма и вызволенная по ее приказу из неволи каббалистка - говорили они мало того, что тихо, так еще и на французском: Татарьеву оставалось лишь вычленять из речи те обрывки, которые он мог бы хоть как-то усвоить.       -…готово не позднее, чем через неделю. Никакого доверия им и быть не…       Обе женщины прошли мимо, не удостоив его и взгляда. Небольшая, всего лишь в пару минут длиной, пауза - и в дверях показался Леопольд, сопровождаемый каким-то высоким человеком, что скрывал лицо за плотным капюшоном. Эти говорили уже по-итальянски, в результате чего Татарьеву снова достались лишь жалкие крохи - как, впрочем, и радость, что он успел, когда было время, нахвататься верхами из столь многих языков.       -…позвонишь в крепость и передашь мой пароль. Передашь, чтобы немедленно распечатали для меня Декалог и Первые Ключи. Заедешь за ними лично, на все у тебя меньше недели, так что…       -А Кат…       -Твой брат делает свое дело. Не стоит о нем…       Эта пара Татарьева также проигнорировала, равно как и епископ, что вышел из кабинета предпоследним. Запирать двери же остался Герхард - и, сделав это, старый палач заковылял, стуча тростью, прямо к агенту. Татарьев дождался, пока тот опустится в кресло рядом, после чего позволил себе заговорить.       -Как все прошло?       -Сами полюбуйтесь, - осторожно вытащив из кармана небольшой сероватый футляр, палач отвинтил крышку, извлекая на свет внушительных размеров бумажное полотнище - ничем меньшим назвать это просто не получилось бы. - Я сделал все, что мог, но она торгуется ничуть не хуже. Осторожнее с моим экземпляром…       Татарьев медленно развернул бумажный свиток, скользнув взглядом по выписанному от руки тексту. Взгляду тому было довольно бы сложно не заблудиться в нагромождении разнообразных тонкостей, уверток, уточнений и канцелярских - к тому же безбожно устаревших для любого языка - фраз, если бы тот взгляд не был уже опытен. Оставив без внимания большую часть юридической шелухи, Тататрьев сразу перешел к сути дела. Спустя несколько минут после проникновения в последнюю, он, не сдержавшись, выругался.       -Вы вообще старались?       -Вы даже представить не можете, как, - огрызнулся Герхард. - Это самые приемлемые условия, на которые удалось сторговаться. Она сдает нам всю оборону Второй Площадки, все, что знает, а мы…       -Сам все вижу, - зло произнес Тататрьев. - Ликвидация “карательного аппарата”, последующий передел сфер влияния…установление контроля…могу я спросить?       -Конечно.       -Как так вышло, что я, оставив вас на пару часов поболтать, дал поделить мою страну как пирог?       -Вспомните первого секретаря, - буркнул старый палач. - Это наилучший вариант из всех, что сейчас…нет, даже не так. Пока он жив и на своем посту, и вариант в сотню раз более страшный для вас должен быть благом. Вы должны понимать.       -Эта кампания перечеркнет почти все, чего добился Клуб за годы своего существования. Вы понимаете…       -Понимаю. И не скажу, что не питаю по этому поводу некоторого облегчения, - Герхард чуть понизил голос и огляделся по сторонам. - Вот еще что. Триумвират вынес свое решение касательно Стальной ведьмы…       Вытащив из кармана крохотную полоску бумаги, палач осторожно показал ее Татарьеву. Всего лишь на несколько секунд, но разглядеть отпечатанное на ней “Ex. 22:18” тот успел превосходно.       -Это их окончательное…       -Да. Как только она предоставит нам формальный повод, мы должны будем это решение исполнить.       Татарьев тяжело вздохнул - взгляд, его, впрочем, был еще тяжелее.       -Разодрать то, что не принадлежит никому из вас, переделить чужое меж собой, а после, еще до того, как остынут трупы, вбить заранее наточенные ножи друг в дружку. Что-то мне это напоминает…       -Мне это нравится не больше вашего, можете…       -Пакт Базилевской-Хельденклингена, - ядовито произнес Татарьев. - Не знаю, как вас, а лично меня уже тошнит.