Матери и сыновья

Он знал, что у него нет аналога в мире сказок. Он знал и понимал это. Он, хоть и больше не был ребенком, иногда мечтал о подобном. Мечтал о собственном "Я" и жизни в том мире, о котором знал лишь из книг. Жить с Эммой в качестве мамы, Мэри-Маргарет Бланшар - Белоснежки и Дэвида Нолана - Прекрасного принца как бабушки и дедушки. Разве он тоже принц? Кто-то, кем люди восхищались бы так, как это было с Белоснежкой и ее принцем? Хотели бы люди тогда играть с ним вместо того, чтобы над ним смеяться? Он был бы кем-то большим, чем странный ребенок мэра? А что было бы с ней? И было ли бы все, в конце концов, так же, как описано в книге: вышел бы его прадед за маму снова, сделав её королевой? Она казалась такой... любящей... без ненависти к Белоснежке и миру. Может быть, она хотела только завести семью. Ведь она приняла его. Это что-то да значит. Прежде всего, потому что тогда мэр еще совсем ничего не знала о его настоящей маме, о том, кто она на самом деле. И что было бы, если бы мэр это узнала? Ненавидела бы его? Так же, как его настоящих мать и бабушку? Или захотела бы все изменить? Свое поведение и чувства? Но тогда какими были бы отношения между Эммой и Региной? Смогли бы они забыть всю эту ненависть между ними? Могли ли они на самом деле сделать это? Или их ненависть настолько сильна, что о ней невозможно забыть? Но... все это вообще - ненависть? Жесты, мимика... свидетельствовали о ненависти? Или было нечто другое, тайное, что скрывалось в них? Он знал, что был не по годам взрослым, по сравнению со сверстниками. Это было, естественно, воспитание его матери, и все же, многих вещей он не мог понять правильно. Он не понимал, почему мистер Нолан не уходит от жены, хотя явно любит мисс Бланшар. Или, почему Эмма отказывается принимать его, хотя они были семьей. Для него эти вещи казались ясными и проблемы взрослых так легко решаемыми. Но, несмотря на все, он не понимает, как относиться к своей матери и ее чувствам. Он знал, что она злая. Она была Злой Королевой, которая лишила сказочных персонажей счастливого конца, и все же иногда она смотрела на него так, как если бы очень любила. В конце концов, была ли она в состоянии испытывать что-то, кроме ненависти? И, если бы он хотел, чтобы его любила Злая Королева, искал бы он Эмму, свою настоящую мать?