Отрывок из книги "Дары смерти" Дж. Ролинг. Конец 13 главы.
Кто-то идёт обходными путями, Кто-то шагает дорогой прямой. Но если свой путь мы не выберем сами — За нас это сделает кто-то другой.
**** Болело все, казалось, что даже воздух, проходящий сквозь потрескавшиеся сухие губы, наждачкой проходит по гортани и раздирает грудь. Гарри, еле сдерживая мучительный стон, попытался устроиться поудобнее. На спине, в районе лопатки, было особенно больно, казалось, что в живую плоть воткнуто острие ножа, которое при каждом вздохе врывается в нежное тело все глубже. - Тише, maletc*, - над ухом раздался бодрый женский голос, - тише, сейчас я тебе попить дам, сразу лучше станет. Гарри с трудом открыл глаза и осмотрелся. Перед глазами все плыло, как, впрочем, и всегда, когда юноша пытался смотреть без очков. В изголовье топчана, на котором он лежал, была женщина, толстенькая, лет пятидесяти, с яркими рыже-красными волосами, заплетенными в две неряшливые коротенькие косички, лоб её был перехвачен тонкой тесемочкой. Она стояла на коленях, так что её цветастое платье облаком осело вокруг пухлого тела в нескольких дюймах от его лица. Лицо Гарри рассмотреть не смог, увидел только пухлые щечки и нос картошкой. Женщина ложкой перетирала в мисочке какие-то травы, а потом потянулась и плеснула туда из бутылки темного стекла какую-то остро пахнущую жидкость. - Вот и готово! Проверенное средство, - довольно промурлыкала женщина, помогая Гарри сесть и поднося миску к его губам. – Ну-ка, пей, и не таких на ноги ставили. Гарри попытался отстраниться, но избитое тело отозвалось мучительной волной боли, настолько обжигающей, что на мгновение он выпал из действительности, а в следующий миг в рот уже влили обжигающую жидкость. Тут несчастный юноша окончательно задохнулся, из глаз брызнули слезы. - Терпи, милый, терпи, – женщина погладила его по голове, нежно приговаривая: - самогон у меня знатный, а травки заветные. Сейчас полегче станет. И вправду, когда Гарри смог снова вдохнуть, стало чуточку легче: в голове зашумело, а боль немного отступила. - Ты помнишь, как ты к бабке Гале попал-то? - Я не… - просипел Гарри, потом он прикрыл глаза и попытался вспомнить. Вот они влетают в камин. Следующий миг - он выбегает из кабинки общественного туалета, Рон еще со своей липовой женой пытается объясниться, потом они аппарируют. Кажется, это была целая серия аппараций. А потом темнота. Только боль и почему-то бампер оранжевого пикапа. - Нет, - выдыхает юноша, его покачивает на волнах блаженства. Боль все больше и больше отступает, уступая место приятному расслаблению в теле. - Ты, maletc, свалился с отвала прямо на дорогу, хорошо, что мое korito успело затормозить. - Кори… что? - Ох уж эта привычка! Моя машина. Я привыкла родные слова в речь вставлять. Русская я. - А! А где я? - Ты в общине «Ромашковая долина», а я - баба Галя, заместо врача тута. - Община? - Это поселение такое, мы тут проповедуем братство и любовь ко всему живому. Ты поспи, поспи, а я тебе пока повязочки сменю. Гарри попытался возразить, но стоило ему закрыть глаза, как его сознание куда-то потащило. Он чувствовал, что плывет на облаках, где его мягко и нежно крутит, легонько подбрасывая, а под веками танцуют красочные узоры. Сколько он пробыл в таком состоянии, Гарри не знал, но пришел в себя он резко. На этот раз тело лучше слушалось и почти не болело. Гарри даже смог сесть и, мучительно щурясь, стал осматриваться. На улице была, судя по всему, глубокая ночь, свет исходил только из полупотухшего очага. В темной захламленной комнате он с трудом смог рассмотреть еще несколько таких же, как у него, топчанов. В дальнем от него углу был выход. Вернее, так Гарри думал: неверный свет и плохое зрение не позволяли правильно сориентироваться. Юноша встал и, пошатываясь, двинулся в тот угол. Ему срочно требовалось посетить туалет. Сделав несколько шагов, Гарри налетел ногой на угол какой-то табуретки и сшиб её. Что-то покатилось, опрокидываясь. Тут же раздались шорохи и недовольные голоса. Рядом чиркнула спичка, и зажегся свет. На одном из топчанов была баба Галя, она же и зажгла масляный светильник и обеспокоенно уставилась на шумного гостя. - Ты как, maletc? - Спасибо, извините, – сконфуженно выдавил Гарри, - мне тут надо... - Ох, какой славный, - подключились к разговору из другого угла. Гарри резко обернулся, но рассмотреть говорившую не смог. Видел только размытый силуэт обнажённого тела и темную копну волос. - Машка, не смущай паренька, - с напускной строгостью проговорила баба Галя, а потом опять обратилась к Гарри: - Как тебя там звать-то? - Гарри, - начал он, а потом прикусил язык и попытался исправиться: - Гарри Браун. - Гарри, вон у кровати ведерко стоит - пользуйся. И ложись, рано тебе вставать. - Пользоваться? - Гарри покраснел: в комнате было как минимум две женщины, как он пользоваться-то будет? - Ты, maletc, зря стесняешься, это просто физиология, и это естественно, а что естественно, то не безобразно. - Хм, - Гарри еще сильнее покраснел и промямлил, что пока не готов к проявлению физиологии на глазах у всех. - Какой сладенький, так мило краснеет, - вновь промурлыкала Машка из своего угла. Гарри снова обернулся и успел увидеть, как девушка легла, укутываясь в одеяло. - Ладно тебе, Гарри, мы тут все братья и сестры, дети природы. К тому же, никто не увидит ничего нового, но если ты хочешь, мы отвернемся, - сказала баба Галя и демонстративно отвернулась от юноши, чуть притушив свет в лампе. В комнате сразу же стало заметно темнее. Гарри, спотыкаясь, подошел к своему топчану и с тоской посмотрел на ведро. Развернувшись к комнате спиной и опустившись на колени, он приспустил пижамные штаны. Прочистив горло, он тихонько запел первый пришедший в голову мотивчик, чтобы заглушить журчание. За его спиной раздался придушенный, совершенно необидный смех. Жителей общины забавляла скромность юноши. Мучительно краснея, Гарри помочился в ведро. Накрыл его крышкой и обессиленно упал на топчан, почти сразу засыпая. Следующее пробуждение было мучительнее, боль в теле почти прошла, но голова болела просто невероятно сильно. Где-то за глазами бухала кровь, и звенело в ушах. Язык во рту казался шершавым и распухшим. Глотать было трудно, а желудок сжимался в болезненных тошнотных спазмах. С трудом сглотнув, Гарри застонал, приоткрывая глаза. За окном было светло, мутный свет заполнял все пространство комнаты. Он был один. Стоило ему еще раз застонать, как в комнату вошла баба Галя. - О, очнулся Гарри. Хорошо! Голова болит? Гарри вновь с трудом сглотнул и согласно промычал. - Это все мой Pervach. Сейчас я тебе попить водички дам, пивка тебе бы сейчас, но не стоит. Ты уже неделю только на моих травках да самогоне живешь. Вот и побочный, так сказать, эффект. Слабоват ты, совсем мальчишка. Ну ничего, главное, тело поджило, а пить ты научишься когда-нибудь. Вода помогла притушить боль в желудке, чуточку смягчило в горле, да и язык теперь стал слушаться лучше. Выхлебав целую кружку, Гарри блаженно откинулся на топчане. - Спасибо, баба Галия. - Na zdorov'e, sinok. Только меня Галя зовут, ну, хотя, не важно. Дай-ка, я тебя осмотрю, - она сначала осмотрела его голову, поцокала языком. Со спины сняла огромный кусок пластыря, отодрав его резким движением. Гарри только шипел сквозь зубы, но мужественно терпел. Когда женщина стала обрабатывать его спину каким-то резко пахнущим раствором, он решился задать вопрос: - Баба Га-ля, а где мои вещи? - Вещи? Одежду Машка постирала, а барахло вон там, - она кивнула в угол с другой стороны от топчана. – Денег и документов там не было, только какие-то цацки. Видать, ограбили тебя, сынок. Пырнули ножом и ограбили, - Ножом? - На спине кусок кожи срезан, ровненько так. По касательной прошло. Твой плащ кожаный стесали, одежку и шкурку твою. Еще немного вглубь, и я б тебе уже не помогла. Зарастает на тебе, maletc, как на собаке. За неделю почти все зажило. Вон, на голове рана была знатная, а теперь корочки одни да кожа розовая. Синяки и ссадины затянулись, да ты и сам, наверное, чувствуешь улучшения. "Расщепило наверное, - подумал Гарри, - раз ровненько". - Да. А очков вы моих не находили? - В крошку твои очки рассыпались, чудом, что глаза уцелели. Некоторые стекла в лицо воткнулись. Замучилась их вытаскивать. - Спасибо. - Ладно, Гарри, отдыхай. Сейчас обедать будем. Завтра разрешу вставать, а пока отдыхай. - Спасибо. - Да было б, за что, - женщина тяжело встала и пошла к выходу. - Баба Га-ля, а меня никто не искал? Мы далеко от того места, где вы меня нашли? - Почитай километров тридцать оттуда. Это у леса было, как раз по дороге сюда. - Вы могли бы меня туда отвезти? Я был там с друзьями, я боюсь, что… - он сглотнул и закончил: - может, они меня ищут. - Ну что ж, съездим завтра. А пока отдыхай, – и она ушла. Гарри воровато оглянулся и дотянулся до угла. Там лежали ботинки Ранкорна, целехонькая палочка, медальон Слизерина, пара смятых бумажек и носовой платок. - Мерлин, целая, - Гарри трясущимися руками взял палочку и почувствовал, как она отозвалась в его руках. Второй рукой он схватил медальон и спрятал в кулаке. В коридоре послышались шаги. Гарри метнулся к топчану и залез под одеяло. Голова и спина отозвались болью, но теперь Гарри было все равно. Он успел спрятать свои вещи до того, как в комнату вошли. Молоденькая девочка принесла обед. Гарри безропотно съел отвратительный молочный суп, а потом почти сразу уснул. **** Рону Уизли снилось, что он вместе с Гарри Поттером и Гермионой Грейнджер проник в министерство магии и под оборотным зельем выкрал у заместителя министра, этой розовой жабы Амбридж, медальон Слизерина. Захватывающая погоня, яркий сон на грани разрыва сердца. Он повернулся с бока на бок и сладко причмокнул. Настоящие приключения, бесспорный подвиг. Рон вновь перекатился с бока на бок. В него тут же воткнулась пружина, рыжий парень недовольно сморщился, зевнул и сказал: - Надо маму уговорить на новый матрац, - потянулся и открыл глаза. Над лицом колыхались ажурные ветви какого-то куста с редкими желтыми листьями, к небу тянулись могучие стволы деревьев. Вокруг шумел лес. Рон с удивлением огляделся. Он лежал в нескольких дюймах от огромного ствола, под кустом, на пухлой куче опавшей листвы, край какой-то коряги втыкался в бок. С трудом продравшись сквозь заросли, Рон встал и отряхнулся. На левом рукаве светлого пиджака (2*) темнела запекшаяся кровь. Всего несколько капель, парень удивленно рассматривал их. Потом аккуратно провел левой рукой по виску и зашипел от боли. Пальцы ощутили запекшуюся корку под волосами. Накатила слабость, рыжий пошатнулся и присел на поваленный ствол, который нашелся тут же. Через пять минут, совладав с недомоганием, он обшарил себя, но палочки не нашел. Парень вернулся к кусту, в котором проснулся, и трясущимися руками стал рыться в опавшей листве. Он матерился сквозь зубы: палочки не было. Рон обреченно взвыл и откинулся на ствол дерева, подтянул колени и спрятал лицо. Без палочки, в лесу, в одиночку. Рон попытался припомнить, как он тут оказался. Он помнил, как они прятались на площади Гриммо, в мрачном доме Блэков. Помнил, как они разгадали записку из медальона, как старый Кричер отправился за вором, а потом абсолютный провал. Ему потребовалось несколько минут, чтобы осознать, что восхитительный сон вовсе и не сон, а самая что ни на есть быль. Он дернулся, где-то тут могут быть Гарри и Гермиона. - Гарри, Гермиона, - робко позвал он. Крик застрял в горле: он без палочки, а где-то тут может быть и кто-то из пожирателей, тот же увязавшийся за ними Яксли. Рон зябко передернул плечами и решил немного выждать, пережидая приступ слабости. Через полчаса слабость отступила, и Рон вновь перерыл всю листву под деревом. Палочки не было. - Драный соплохвост! Что делать? - в очередной раз выбравшись из зарослей, Рон, шаркая ногами, поплелся к поваленному дереву… и о чудо! Под ногами обнаружилась палочка, совершенно целая и невредимая. - ЕСТЬ!!! – взревел рыжий, забыв о всех своих опасениях, он схватил палочку и запрыгал, как бешеный орангутанг. Через минуту он уже пожалел о таком ярком проявлении эмоций: вновь закружилась голова и подкатила тошнота, мучительным спазмом скрутившая пустой желудок. Видимо, без сотрясения мозга тут не обошлось. Он рухнул на землю, и его вырвало желчью. С трудом отдышавшись, он добрался до поваленного дерева и сел на него. - Как мне теперь искать друзей? – сам себя спросил он. Попридававшись несколько минут унынию, он вдруг вспомнил, как он, будучи еще совсем мелким, играл с братьями в прятки, и те жульничали, магией искали его. С десятой попытки у Рона получилось воспроизвести слабенькие поисковые чары. Обшарив ими все возможные направления, он приуныл. Что делать дальше, он не знал. Рон бродил по лесу еще несколько часов, запуская время от времени поисковые чары, но так никого и не нашел. Когда же сил совсем не осталось, Рон решил, что друзья уже вернулись в Лондон. Передохнув немного и напившись воды из ручья, рыжий аппарировал к дому на площади Гриммо. Еще не оправившись от переноса (взбунтовавшийся желудок опять свело), он уловил какое-то движение и рухнул. Тотчас над ним пролетел зеленый луч и разбился о фонарный столб за его спиной. Все произошло очень быстро. С одной стороны площади, от сквера, к нему бежали фигуры в черных мантиях и с белыми масками на лицах, запуская заклятия. От стены дома напротив, с другой стороны площади, отделились несколько волшебников в серых мантиях, чары невидимости с них слетели, и они стали отвечать пожирателям смерти. Рон оказался меж двух огней, практически посередине между враждующими сторонами. Он, как был, лежа, отполз к скамейке и только там решился привстать и тоже вступить в сражение. Перевес сил был на стороне пожирателей смерти, и в какой-то момент Рон заметил, что Фениксовцы стали отступать. Его к тому моменту уже зацепило: левое плечо рассекло каким-то режущим проклятьем, рукав набух от крови, она всё продолжала сочиться из пореза, стекая тонкой струйкой на землю. Еще несколько минут, и он потеряет сознание от потери крови. И рыжий решился. Он, не опуская палочки, отступил от своего укрытия. Пятясь так, чтобы не выпускать из виду сражение, он спиной вперед, шаг за шагом, отступал, оставляя занятых друг другом противников. Отойдя на несколько шагов, он аппарировал, молясь, чтобы в него не угодили, пока он беззащитен. Ему повезло, он благополучно перенесся. Единственное место, которое ему пришло в голову, была Нора, его родной дом. Вывалившись из портала на границе антиаппарационного периметра, он из последних сил запустил в воздух красные искры сигнала. Это была последняя капля, тут же на него навалилась тьма. Прибежавшая на сигнал Молли Уизли обнаружила окровавленного сына. Через несколько минут пострадавший был уложен в постель, перевязан и напоен кроветворным и ранозаживляющим зельем. Когда через пару часов пришел Артур Уизли, отец семейства, Рон еще пребывал в беспамятстве и не мог слышать разговор родителей. - Артур, - взвизгнула рыжая женщина, завидев супруга, - Рон ранен… - Как? Где он? – всполошился не менее рыжий мужчина. - В своей комнате, без сознания. У него гематома на голове, сотрясение мозга, рана на плече и огромные кровопотери. - Но он жив и в безопасности. Слава Мерлину, - мужчина устало упал на стул и потер двумя руками глаза. - Я сделала все, что могла! НО! – женщина взвизгнула. - Я не позволю сыночку и дальше рисковать. Он самый слабенький из детишек, даже Джинни более одаренная магически. - Что ты предлагаешь? – глухо спросил он, не отрывая рук от лица. - Я не позволю ему уйти. - Он следует за своими друзьями, у них задание Дамблдора, ты не сможешь его остановить. - Я смогу! - разъяренной фурией прошипела женщина. Мужчина оторвал руки от лица и с опаской посмотрел на супругу. Толстенькая, невысокая, рыжая Молли Уизли сейчас производила устрашающее впечатление. Руки уперты в бока, ноздри гневно раздуты и подрагивают, губы сжаты в тонкую побелевшую полоску, а глаза мечут яростные молнии. Артур, втайне побаивающийся жену, был рад, что гнев супруги направлен не на него. Изучив решительно настроенную супругу, он заговорил, аккуратно подбирая слова: - Хм, дорогая, что ты предлагаешь? **** Рон проснулся и потянулся. Тело побаливало, но и только. Он счастливо улыбнулся, ему снились какие-то удивительные и захватывающие сны. Он сел на кровати и еще раз потянулся. На улице шел дождь, но в его комнате было светло и уютно. Он с удовольствием поелозил ногами по плетеному из лоскутков ковру. Это творение было самым любимым из всего многообразия поделок его творческой мамы. Свитера и салфеточки ему особо не нравились, а коврики, распиханные по всему дому, умиляли. Рон нащупал ногами тапочки, надел и, почесываясь, отправился в ванную. В доме умопомрачительно пахло свежими блинчиками и беконом. Наспех умывшись, Рон поспешил на завтрак, живот требовал перекусить. - Доброе утро, сынок, как спалось? - Привет, мам! Отлично! М-м-м-м! Как пахнет! - Садись, милый. - Мам, а где все остальные? - Близнецы занимаются экспериментами в сарае, что-то там для магазина. Джинни в школе, остальные на работе. - В школе? - рыжий озадачено сморщил лоб. - А я почему дома? - Тебе, сынок, опасно в школе быть, так что мы с папой решили тебя в этом году не отпускать туда. Разве ты не помнишь? - Да-да, - не вполне уверенно проговорил рыжий, набрасываясь на еду. - Сейчас покушаешь, и иди книжечки почитай. Ты будешь экстерном экзамены сдавать. Готовься, милый. - Хофшо, мама, - прошамкал с полным ртом детина. - Вот и славно, - одобрила Молли Уизли, любовно поглядывая на сыночка, а сама подумала: «Хорошо, внушение не так сложно, да и зелье доверия работает отлично». Она подошла и чмокнула сына в макушку, материнское сердце было спокойно. **** Аппарация, аппарация и еще одна, управляемое перемещение превратилось в хаотичное бегство, где-то по пути потерялись Рон и Гарри, но для Гермионы Грейнджер это уже почти не важно. В нее вцепился пожиратель смерти, к сожалению, она поняла это слишком поздно, только после перемещения на Гриммо. Пришлось ей всю компанию утянуть в следующий прыжок, вцепившись в ответ в Яксли и надеясь увести его от друзей. Так, в общем, и получилось. Сбившись уже со счета аппарций, после какой-то из них ей наконец-то удалось извернуться и ногой отпихнуть от себя этого массивного мужика, а в следующее перемещение уйти без него. На этом все везение и закончилось. Мало того, что её расщепило, неудачное перемещение стоило ей половины волос и мочки уха. Трясущимися руками девушка достала из бисерной сумочки экстракт бадьяна и, давясь слезами, залила рану. Рана затянулась, но резкая боль и слабость остались. К тому же, голова кружилась, то ли от потери крови, то ли от бесчисленных перемещений. Гермиона выпила укрепляющий бальзам и кроветворное зелье и устало прикрыла глаза. Но, как выяснилось, это была очень плохая идея. Она услышала за спиной шаги, и сразу же за этим в основание шеи ей уперлась палочка. - Ай, какая краля! А что это мы все такие чумазые? – пропел издевательский голос, противно растягивая слова. - Струпьяр (3*), что там? - Рыбку поймал, – прокричал егерь в ответ, а потом наклонился к здоровому уху девушки и почти нежно спросил: - Так как тебя звать? И что ты тут делаешь? - Я Пенелопа Кристалл (4*), полукровка, - дрожащим голосом ответила Гермиона, стараясь незаметно дотянутся до палочки, лежащей на земле чуть в стороне от ладони. - Акцио, палочка, - почти радостно приказал егерь. Поймав палочку, он издевательски поцокал языком: - Ц-ц-ц, как некрасиво, такая цыпочка и с палочкой играть собралась. А теперь встала и без глупостей, медленно и с чувством пошла во-он туда, - егерь махнул свободной рукой, указывая направление. Гермиона встала и, борясь со слабостью, поплелась в указанном направлении. Положение было почти безвыходным. Единственное, что у нее осталось, это маленькая, расшитая бисером сумочка с обширным, но сейчас абсолютно бесполезным содержимым. Гермиона пыталась припомнить, куда её занесло, но не смогла. Места казались незнакомыми. Егерь Струпьяр вел её сквозь редкий лесок по еле заметной тропинке, вскоре стали появляться первые признаки человеческого жилья, а еще через минуту они вышли на разбитую проселочную дорогу. В ста ярдах от этого места, прямо на дороге, сидела небольшая толпа таких же пленников, как она. В основном дети и женщины. Они тихо сидели и загнанно смотрели на егерей. Облаченные в кожаные плащи, надсмотрщики весело переговаривались. Как поняла Гермиона, основной темой беседы была награда за «товар», которую отвалят им в министерстве. - Струпьяр, вернулся! - Струпьяр, да ты с добычей! - Струпьяр! Раздались приветственные крики со всех сторон, стоило им подойти к группе. - Что расселись мне тут? Встали и пошли, - сварливо проговорил Струпьяр, - до темноты нам надо дойти до основного лагеря. Пошевеливаемся! Под пинки и крики пленники встали и понуро поплелись дальше по дороге. Гермионе связали руки за спиной, а длинный конец веревки привязали к общему тросу. В образовавшейся «грозди» с Гермионой оказалось трое детей пяти-восьми лет и две пожилые женщины. Стоило самому маленькому малышу упасть, как надсмотрщики налетали на виновного в задержке и пинками поднимали его, не забывая наградить тычком и остальных в связке. Когда в сумерках они дошли до какого-то дома, Гермиона уже с трудом могла переставлять ноги. Единственной её мечтой стало упасть и умереть. Она давно потеряла туфли Муфалды Хмелкирк (5*), они были ей малы, и идти в них было невыносимо. Тем более, проселочная дорога не способствовала передвижению в туфлях на каблуках, даже на не слишком высоких. Так что Гермиона скинула их и шла босяком. Радовало только то, что сентябрь выдался сухим и нехолодным, и ноги девушки не замерзли. Но зато они были сбиты о камушки и изрезаны их острыми краями. Пленников подвели к длинному, похожему на хлев дому и позволили усесться на землю. Чуть в стороне виднелся двухэтажный каменный дом, в нем уже горел свет и звучала какая-то музыка. Егеря радостно приветствовали встречающих. Струпьяр был главным в этом отряде егерей, и именно к нему подошел какой-то человек и с интересом осмотрел его «добычу». - Струпьяр, я смотрю, у тебя улов богатый. Хвастай, где столько поймал? - Места знать надо, - важно начал он, а потом хитро сверкнул глазами и хвастливо продолжил: - Несколько грязнокровок, пара полукровок и целый выводок оборотней. Помнишь, Сивый хвастал, как он резвился в детском доме? Так я нашел тех, кто там выжил. Вон, видишь малышню? Замучился по кустам вылавливать. - А зачем они тебе? Цена им, наверное, сикль. - Секрет фирмы, - Струпьяр хищно улыбнулся, - за них двойную цену обещали. Так сказать, спецзаказ. - Ну, ты, мужик, умеешь вертеться – уважаю! – егерь одобрительно похлопал приятеля по плечу и ушел. Струпьяр еще поскалился, а потом повернулся к подчиненным и гаркнул: - Кого ждем? О чем скучаем? Товар в барак, кралю эту лысую ко мне где-нибудь через полчасика приведите. Подчиненные, недовольно ворча, принялись выполнять приказ. Из злобного шипения было понятно, как ценят они свое руководство и Струпьяра в частности и как дороги им его самодурские приказы. Достаточно быстро всех пленников запихнули в низкое строение, только «гроздь» с Гермионой осталась на улице. Концы троса просто растянули между столбами: не отвязать. Егеря потянулись в сторону «господского» дома, и пленники остались одни. Убедившись, что больше никого нет вокруг, Гермиона сразу же придвинулась к старшему мальчику из их связки и прошептала ему на ухо: - У меня на бедре сумочка, там есть ножницы, постарайся найти. Они должны быть в большой коробке с нитками, у нее еще там перевитая шнуром ручка. Ищи быстрее, - парень без вопросов нашарил на бедре сумочку и запустил в нее руки. Ему руки связали не как взрослым, за спиной, а спереди, и он сразу двумя поместился в мягком вороте безразмерной сумочки. Он молча залез туда почти по плечи, было слышно его усердное сопение и шум опрокинутых книг и флаконов. Старые женщины переместились и сели так, чтобы прикрыть своими спинами Гермиону и паренька. Через несколько томительных минут парень смог выудить коробку с нитками а потом и ножницы. Веревка резалась с трудом, несколько раз парень прихватил вместе с путами кожу девушки, но не останавливался: время поджимало. Вот и руки свободны. Гермиона выхватила у него ножницы, одним движением придвинулась к одной из пожилых женщин и стала резать ее путы. Справилась она с ними намного быстрее ребенка, но больше она ничего не успела: у хозяйского дома раздался какой-то шум, и Гермиона спрятала руки за спиной, одновременно прошипев: - Спрячьте руки. Будем прорываться. - Почему сразу я! Все жрут, а я должен пленниками заниматься, – плевался и матерился молоденький парень, подходя к пленникам. Он раздраженно пнул камушек и подошел Гермионе. Схватил её за волосы и рывком поставил на ноги. Вернее, он думал, что поставил. Одним четким движением девушка вскочила и воткнула ножницы в плечо егеря, одновременно с этим отнимая его палочку. Гермиона не дала парню шанса поднять тревогу. Пока он набирал воздух для крика, она произнесла скороговоркой несколько заклинаний: - Силенцио-Петрификус Тоталус-Инкарцео, - палочка слушалась не как родная, но вполне сносно, и вот обездвиженный и связанный егерь упал к стене барака, но Гермиона даже не обернулась к поверженному противнику. Она точными заклинаниями развязала своих друзей по несчастью. - Надо освободить остальных, - прошипела девушка и отправила Алохомору в навесной замок барака, он щелкнул и открылся. Она сдернула его и распахнула дверь. - Выходите, скорее! Из барака неуверенно стали выходить люди. - Скорее! Ну же! Бежим! Тут от жилого дома послышались крики и полетели заклинания. Гермиона с криком: «Держитесь друг за друга, крепко!» метнулась к группе детей и, обхватив нескольких, аппарировала. Ей удалось ухватить тех самых маленьких оборотней, в руку одного мальчика вцепилась пожилая женщина с еще одним малышом на руках. Они оказались в королевском лесу Дин, это было первое пришедшее ей на ум место. Не успев отдышатся, Гермиона стала накладывать защитные контуры, перечисляя все известные ей защитные заклинания. Через несколько минут она смогла вернуться к группе спасенных. - У меня в сумке есть палатка и еда. Защитный контур должен нас всех защитить. - Я Доротея Смит, - представилась старушка, - я умею палатки ставить, ты посиди, я справлюсь. - Я… - Гермиона замялась. Врать не хотелось, но и называть настоящее имя было нельзя, - Пенелопа Кристал. - Очень приятно, доченька. Спасибо тебе, - женщина повернулась к малышам и сказала строго: - так, мальчишки, тетю не обижать. Она встала и протянула руку за палочкой. Гермиона с опаской отдала ей единственное свое оружие. Женщина грустно улыбнулась и, подхватив палатку, пошла искать для нее ровную площадку. Мальчики сбились в плотную кучу и с опаской наблюдали за Гермионой. Они больше всего походили на испуганных волчат. Тут дело было даже не в их ликантропии, скорее в том, что в своем юном возрасте они уже давно не верили взрослым, каждый миг ожидая от них только зла. Доротея Смит быстро установила палатку и, вернув Гермионе палочку, отправилась готовить обед. Гермиона проводила взглядом её и перепуганную малышню, потянувшуюся за ней, тяжело вздохнула. И что теперь делать? С одной стороны, эти беспомощные по большей части люди нуждаются в ее помощи, с другой же стороны - ее ждут друзья. Еще неизвестно, как Гарри с Роном перенесли аварийное приземление. В тот миг, когда она боролась с Яксли, было не до осторожности. Она просто отпихнула друзей от себя. Больше всего на свете девушке хотелось лечь и проспать сутки, но она не могла себе этого позволить. Разыскав в сумочке еще одно укрепляющее зелье и выпив его, она встала и пошла в палатку. - Миссис Смит, - тихо окликнула девушка пожилую женщину. - Зови меня Доротея. - Доротея, мне надо уйти. Мои друзья… - Гермиона запнулась, - мне надо убедиться, что они не пострадали. - «Пенелопа», - Доротея выделила голосом это вымышленное имя, - я догадываюсь, кто твои друзья, и понимаю, что там ты нужнее, - она поджала губы и отвернулась к плите. - Как вы… - Ваши портреты висят на всех столбах. - Но… - Я никому не скажу, я уверена, что у вас есть уважительные причины скрываться. - Более чем, - Гермиона чувствовала себя предательницей: она оставляет детей и эту пожилую женщину, одну, без палочки, в лесу, где на них тоже могут нарваться егеря. - Может, у вас есть, к кому обратиться за помощью? Я могу передать письмо. - Мой муж… - Доротея запнулась и продолжила еще тише: - мистер Смит, магглорожденный, оказал сопротивление и был убит. Детей у нас нет, а друзья… хм, я сейчас слишком опасный друг. Нет, писать мне некуда. - Доротея, я вернусь. Постараюсь найти для вас убежище, может быть, дом. - Хорошо, - проговорила пожилая женщина, не поворачиваясь. Гермиона всем нутром почувствовала, что она ей не верит. Старуха с выводком юных оборотней, которых даже за людей не считают. Кому такие нужны? - Я вернусь, - жестче проговорила Гермиона и вышла из кухни. На стол в столовой она выложила продукты, несколько склянок с самыми важными зельями. Ранозаживляющее, кроветворное, обезболивающее. Подумала и поставила еще две с бодроперцовым. В ванной комнате она с удивлением рассмотрела свое лицо с размазанной и запекшейся кровью. Обезображенное ухо с раной, затянувшейся розовой нежной кожицей. Дополняли жуткий вид кособоко срезанные волосы. Короткий клок с трудом прикрывал ухо. Девушка быстро ополоснулась и смыла всю засохшую кровь с лица и шеи. Нашарив в сумке ножницы, решительно обкорнала все остальные волосы, получив в итоге вполне стильную короткую прическу. Пряди разной длины смотрелись нарочито неряшливо. Гермиона невесело усмехнулась: магглы платят бешеные деньги мастерам в парикмахерской, чтобы получить такой результат, а ей досталось бесплатно. Волосы было жалко, она всегда втайне гордилась непокорной гривой, но сейчас не было времени для эмоций. Переодевшись и еще раз себя осмотрев, Гермиона решительно вышла из ванной. Посмотрела печально на мальчишек, попрощавшись, и ушла. Пройдя несколько шагов, пересекла защитный периметр. Сосредоточившись, Гермиона попыталась отправить Патронуса, но чужая палочка отозвалась с неохотой. Телесный патронус не получился. С кончика сорвалось только слабенькое сияющее облако. - Мерлин, - зло тряхнула головой Гермиона, коротко стриженый затылок непривычно холодило. Еще раз выругавшись, она перенеслась туда, где предположительно были сброшены друзья. Гермиона приземлилась на самой вершине поросшего редким кустарником отвала. За спиной шумел лес, а внизу, в шести ярдах под ногами, шумело шоссе. Гермиона кинула вокруг поисковые чары, но они молчали. Поблизости были только магглы. Там, внизу. - Черт, - в душе девушки поднялась паника: а если Гарри или Рон упали туда, под колеса? Гермиона обвела весь склон взглядом и приметила пролом в кустах. Она метнулась туда и стала рывками спускаться вниз. Вот тут еще один поломанный куст, на середине склона нашелся камень в странных бордовых пятнах. Гермиона с замирающим сердцем присела к нему. Ноги съезжали по осыпи. С трудом удерживая равновесие, девушка провела рукой по камню. Кровь, уже подсохшая. Спустившись еще ниже, Гермиона рассмотрела следы шин на дороге. Черные полосы от шин свидетельствовали, что машина успела остановиться прямо перед упавшим телом. На асфальте крови не было. Гермиона выдохнула: только сейчас она поняла, что не дышала весь спуск. Рядом со склоном валялся смятый снитч. Видимо, падая, Гарри сплющил золотой шарик. - Гарри… - губы с трудом слушались, а сердце заходилось в бешеном стуке. Мимо проносились машины, выхватывая в сгустившихся сумерках девичью фигурку. Гермиона подняла снитч и прижала к груди. Она обернулась и беспомощно посмотрела на поток машин. Тут же одна из них притормозила. Старенький синий фордик, водитель перегнулся через пассажирское место и прокричал: - Эй, красавица, что печалишься? Что-то случилось, может, тебя подвести? - Д-да, тут есть больница? - В паре миль отсюда есть городишко, спросишь там, я мимо еду. Поедешь? - Спасибо, да! – Гермиона залезла на переднее сидение, одновременно незаметно доставая палочку. На всякий случай. - А как ты тут оказалась? - Я заблудилась в лесу, спустилась с откоса и вот… - Хм-м, - непонятно было, поверил ли водитель, но вопросы больше задавать не стал. Дальше они ехали молча. Водителю на вид было около сорока, он явно не стремился к пустому трепу, что вполне устраивало Гермиону. Она сидела как на иголках, хотелось как можно быстрее найти друзей. Они въехали в город, водитель проехал по центру и притормозил рядом с каким-то кафе. - Тут узнаете про больницу, а мне пора. - Спасибо, вы меня так выручили. Возьмите, - Гермиона попыталась вручить водителю маггловских денег, но он отказался. - Ерунда, удачи, - и он уехал. Больница в городе была одна, и уже через полчаса Гермиона узнала, что подходящих под описания к ним не поступало. - Тупик, - Гермиона зашла в первое попавшееся кафе и заказала себе плотный ужин. Есть хотелось невероятно сильно, к тому же, подташнивало и болели ноги. Сил не было совершенно, мысли путались. Перекусив и немного передохнув, девушка решила попробовать связаться с Кингсли Шеклболтом, единственным человеком из Ордена Феникса, кому Гермиона доверяла. Он единственный мог помочь ей в поисках Гарри и Рона, да и дом для спасенных ею детей был необходим. Гермиона приблизительно представляла, где искать Шеклболта, и, найдя укромный уголок, аппарировала туда. Когда-то, еще когда Сириус был жив, она слышала, как они обсуждали жилищные проблемы, и Шеклболт пожаловался, что он живет в Тоттеридже (6*), в маггловском квартале, и у них проходит продолжительный маггловский ремонт водопровода. Шеклболт вздыхал по поводу сложностей со статусом секретности. Сириус тогда спросил у него, зачем он живет там, и Шеклболт поведал, что любит зелень этого района. Хвастал, что в шаге от него главные ворота «Юг Хертс Голф Корс» и из окон видно поля для гольфа. На счастье девушки, она никогда не жаловалась на память и сейчас хотя бы представляла, где искать дом Шеклболта. Аппарировав в Лондон, Гермиона поймала такси и отправилась к гольф-клубу в надежде встретить Кингсли Шеклболта на улице. Была еще возможность обратится к Уизли, благо, Нору она нашла бы, но этот вариант не устраивал девушку. Гермиона любила Рона как брата, но его родня вызывала по большей части раздражение. Шумные, болтливые и суетливые. Они, может, и честно преданы свету, но своей безалаберностью могут принести больше вреда, чем пользы. Нет, к рыжим она отправится в последнюю очередь. Гермиона провела всю ночь недалеко от ворот «Юг Хертс Голф Корс», прогуливаясь по тихой улочке в мантии-невидимке Гарри. Выяснить, в котором доме живет нужный ей маг, она не смогла, а вламываться в дома не решилась. Когда девушка уже порядком замерзла, она увидела Шеклболта. Он вышел из дома в сопровождении двух шоколадных детей и направился к остановке школьного автобуса. Когда он усадил детей в автобус, Гермиона уже была рядом. - Здравствуйте, мистер Шеклболт, - тихо поздоровалась девушка. Тот сразу же выхватил палочку и огляделся. - Это Гермиона Грейнджер, я под мантией, - поспешно добавила она. - Мне нужна ваша помощь, мы можем поговорить? Помните, мы летели с вами на фестрале? - добавила она, чтобы убедить аврора в истинности своей личности. - Да, точно вы. Идите за мной. После они вошли в дом. - Дорогая (7*), я поработаю в кабинете, - крикнул он, проводя Гермиону в маленькую библиотеку-кабинет на первом этаже. Стеллажи, заставленные книгами, стол, кресло и маленький диванчик, притулившийся у окна. Уютно и практично. Пока Шеклболт запечатывал дверь заклинанием, Гермиона стянула мантию. - Моя жена сквиб, и я не хотел бы впутывать её в наши дела, - проговорил он, усаживаясь и приглашая Гермиону сесть. - Мистер Шеклболт, - сразу же перешла Гермиона к делу, - у меня на руках оказалось несколько малышей пяти-восьми лет и пожилая полукровка без палочки. Малыши - оборотни, их обратил Сивый. Они сироты. И новые министерские власти хотели их использовать для каких-то целей. Мне удалось отбить часть группы, но там еще много таких детей осталось. Боюсь представить, для чего министерству дети-оборотни. Спасенные сейчас в лесу, и долго они там не смогут продержаться. Без палочки и еды они не продержатся и недели, тем более, через пять дней полнолуние… - Мисс Грейнджер, я понять не могу, при чем тут какие-то оборотни? Где Гарри Поттер? Это вы устроили вчера в министерстве переполох? - В некотором роде – да. - Зачем так рисковать? - Мы выполняем волю Дамблдора. - Директор мертв, мисс, и теперь наша главная задача - сохранить жизнь избранного. Где Гарри? - Извините, мистер Шеклболт, но я не могу вам сказать, - твердо проговорила Гермиона. Если еще час назад она думала признаться, что друзья потерялись, то теперь поняла, что этого делать нельзя. Орденцы найдут их и больше не выпустят. - Так что насчет детей? Мы можем им помочь? Им нужно убежище, деньги на пропитание, может, воспитатели. Для миссис Смит, магглорожденной, нужна палочка, хоть какая-то. - Гермиона, можно я так к вам буду обращаться? – спросил он и, дождавшись утвердительного кивка, продолжил: - Так вот, Гермиона, министерство занято людьми Того-которого-нельзя-называть, я работаю там, наверное, считанные дни. Скоро меня уволят, если не хуже. Фонды Ордена не располагают деньгами для беженцев, тем более, таких, - в голосе Шеклболта промелькнула изрядная доля презрения. Гермиона знала, что он хотел сказать. «Таких никчемных темных тварей». Девушка зло скрипнула зубами. Тем временем Кингсли продолжил: - Я попытаюсь что-нибудь придумать, но боюсь что-то обещать. Мы попробуем организовать эвакуацию детей в Германию, там оборотни приравнены к магическим народам, может, их там примут. Но вы же знаете, что граница сейчас перекрыта. Это достаточно трудно будет осуществить. - Это дети, мистер Шеклболт, такие же маленькие, как и ваши. Они даже для магической школы еще не доросли, а уже изгои. Мы не можем их бросить. Среди магглов, вы же понимаете, они тоже жить не могут. - Я понимаю, мисс, но так сразу ничего не могу вам предложить. Ну, может, только волшебную палочку. У меня тут было несколько, - он пошарил в столе и достал несколько палочек. Возьмите вот эту, - он передал длинную и тоненькую палочку из светлого дерева, - я отобрал ее у достаточно сильного мага. - Спасибо, - палочка отозвалась на прикосновение еще слабее, чем её теперешняя, но Гермиона сделала вид, что довольна. - А теперь я должна вас покинуть. - Гермиона… - Нет, мистер Шеклболт, я не могу вам больше ничего сказать. Пришлите мне патронуса, когда сможете дать для детей хоть что-то. - Вы же понимаете… - Я понимаю, все понимаю. Но это дети. Всего лишь дети, попавшиеся на пути психа-оборотня. Их растоптала война, война, к которой они с самого начала не имели никакого отношения. Она встала, распечатала дверь и, не оборачиваясь, прошипела: - И не пробуйте меня остановить или, что еще хуже, проследить за мной. Мои друзья ждут подвоха и при любом сомнении в вашей или моей преданности переместятся, и тогда ни я, ни вы их больше не найдем. Вы же не будете спорить, что нам лучше держаться вместе? - проговорив это, она, не прощаясь, вышла. Миновала удивленную хозяйку дома и, выйдя на крыльцо, аппарировала. После трех скачков она успокоилась. Достала новую палочку и проверила её на следящие заклинания. Убедившись, что все чисто, она перенеслась в лес к палатке. - Я вернулась! ____________ * Maletc – в данном случае малец, а так в тексте произнесенные русским слова будут обозначаться английской транскрипцией. 2* Не помню как в каноне, а в фильме он светлый.)) 3* Струпьяр - один из егерей, который в каноне поймал золотое трио, только там еще Сивый был, тут нет. 4* Пенелопа Кристал – в каноне Гермиона именно это имя называла егерям. 5* Муфалда Хмелкирк – сотрудник министерства, которую изображала в министерстве Гермиона. По книге это маленькая, хрупкая старая волшебница. В фильме вполне нормальных габаритов. 6* Тоттеридж – престижный северный район Лондона. Есть там такой гольф-клуб. 7* В каноне нет ничего про семью этого аврора. Фантазируем. На всякий случай объясняю порядок событий. 16 сентября 1997г. Утро. Начало в министерстве. Гарри очнулся к вечеру. Рон днем, вечером он уже был в Норе. Гермиона после плена разыскивала ребят в сумерках. Ломанулась в город. 17 сентября обратилась к Кингсли, надеясь на помощь, но не передумала. Гарри в это время был практически без сознания.