Люди играют в Богов

Они решили остановиться в нескольких шагах от бурлящей реки. Тлеющий от солнечных лучей лес наседал на них, укрывая сплошной тенью от крон, тонкие ветви с многочисленной листвой могли ненадолго скрыть их от всадников, мечущихся между стволов. Костлявые тонкие сучья обнимали Арью и Джендри со всех сторон, оберегая их от лишнего взора. Они расположились под кроной могучего дерева, налегая спиной на толстый ствол. Тело ныло и молило о помощи, ноги стали ватными, желудок болел и яростно просил пищи. Ветер окутывал их холодными объятиями, шелест листьев укачивал, а легкий туман одурманивал рассудок, заставляя закрыть глаза и сдаться. *** Будто миллиарды лет Арья провисела в пустоте, а потом ее заполнила дюжина тусклых огоньков, напоминавшая хлопья снега родного дома. Ей уже подумалось, что она видит Богов, Старых и Новых. Глупая. Она почувствовала легкие прикосновения. Огни стали напоминать очертания людей, каждый силуэт медленно окутывал ее в объятия, пока она снова не осталась одна. Вокруг была тишина, но во тьме она не была одинока. Арья боролась с собой. *** Арья с трудом открыла глаза. Ее короткий, осознанный, в точностях запомнившийся сон не давал ей покоя все последующее время. Что-то не давало ей уйти тихо и спокойно, что-то заставляло ее просыпаться. Джендри набирал во фляжки воду из реки, что находилась подле леса. Она наполнила легкие воздухом и тяжко выдохнула его обратно. Дрожь пробирала все ее тело, в секунды покрывшееся мурашками. Арья попыталась встать, но была слишком слаба, чтобы сделать это. Она закрыла глаза вновь, надеясь снова очутиться во сне. *** Когда Арья погрузилась во тьму, она поняла, что не может открыть глаз. Ее рассудок растворился вместе с ней в пустоте. Где-то в ее мыслях промелькнуло: «А, может, у меня просто нет глаз?» В темноте она снова была не одна, белые очертания людей начали проясняться: ей казалось, будто она знала их всю свою жизнь. Они стали для нее какими-то родными, близкими к сердцу. Когда ее посетила мысль о том, что это ее семья, ее друзья и люди, которые существовали в ее жизни, силуэты стали четче: здесь была ее мать с кровоточащим порезом на шее, брат с колотой раной в груди; был ее отец с головой, держащейся на тонких сухожилиях. Здесь был Ломми с торчащей рапирой в груди, был Пивз с поломанной шеей и позвоночником. Здесь были все, кто уже мертв. Они смотрели на Арью пустыми глазами и уже не спешили дотрагиваться вновь. Силуэты стали бледнеть, с каждой секундой их тела становились прозрачнее, и, вскоре, они насовсем исчезли. Она поняла, что плачет, когда проснулась. Мимолетные силуэты пришли к ней, словно Боги отозвались на мольбы. *** Последующие ночи она провела без снов.