За краем бездны

В маленькое окошко пробивалось солнце. Блики играли на сомкнутых ресницах охотника. Почувствовав свет Винчестер нахмурился. Но обычного утреннего раздражения не было. Во всем теле чувствовалась истома, а мышцы приятно ныли как после хорошего секса… Секса?! Вспомнив вчерашний вечер, Дин резко сел на диване. Каса не было ни рядом, ни вообще в доме. Охотник потер лицо руками и встал. В душе появилось неприятное чувство беспокойства из-за отсутствия ангела, но одновременно с этим Дин был рад тому, что Кас куда-то делся. Было время обдумать всё, что произошло. Это было не самое любимое занятие зеленоглазого, он всегда предпочитал решать проблемы по мере их поступления, но сейчас некоторое самокопание было необходимо, и Винчестер поймал себя на мысли, что он завидует Сэму, любителю самоанализа и копания в себе. Брату все эти заморочки давались легко. Дин понимал, что то, что случилось вчера, нельзя просто так взять и замять. Вчера он так легко смог признать очевидное — он влюблен в ангела. Но сейчас ему предстояла работенка посложнее, теперь нужно было понять, как быть дальше, кто для него Кас, выяснить отношение ко всему этому самого пернатого... Дверь открылась, пропуская внутрь сквозняк, и на пороге появился Кастиил с пакетом еды. Винчестер поежился и завернулся спальником. - Закрой дверь, Кас! Холодно! - проворчал он, скорее для того, чтобы скрыть волнение. Вестник поспешил выполнить его просьбу и, ликвидировав источник холода, виновато посмотрел на охотника. Этот виноватый взгляд лишь усилил волнение Винчестера, он постарался улыбнуться, получилось неестественно, но ангел словно угадал настрой зеленоглазого и ободряюще улыбнулся. Дину стало несколько легче на душе от этой улыбки. - С добрым утром, Дин. - Ангел, улыбаясь, поставил пакет на стол. - Я завтрак принес тебе и даже про пирог не забыл... - Кас, ты лучший! - охотник быстро оказался возле стола и раскрыл пакеты. Нужно начать! Нужно поговорить. Но как? Что сказать? Как подобрать слова? Кас, я хотел поговорить. Прошлой ночью... было круто... Кажется, ты мне очень нравишься? Глупость! Чушь! Дин сжимал ручки пакета, тупо пялясь на его содержимое. Ни завтрак из забегаловки за пару миль отсюда, ни кофе, ни даже пирог не интересовали его сейчас. - Дин, ты... Всё в порядке с тобой? - послышался обеспокоенный голос Кастиила. - Я... да, все хорошо... Кас, - несколько заикаясь пробормотал охотник. - Ты закрылся. Мысли твои не слышу я. - Ангел положил теплую ладонь на плечо, где совсем недавно сошли его отпечатки. От этого признания охотнику стало легче. Кас не слышал той белиберды, что творилась у него в голове. И Дин облегченно выдохнул. - Завтракай. Я прилечу, как готов ты будешь. - Хлопки крыльев, и вестник исчез. Оказавшись на тренировочной поляне, ангел, взяв в руки оставленный там метроном, сел на пенек. Он задумчиво вертел аппарат в руках. Дин вел себя странно. Все было наигранное, напускное, Кас видел это. Несмотря на то, что Винчестер каким-то образом заблокировал для вестника свой мысленный поток, ангел не утратил способность читать эмоции. И сейчас он видел, что его человек волнуется, переживает, напряжен... Что пытается о чем-то рассказать, но не может почему-то. Все эти человеческие заморочки были чужды ангелу, но он усвоил что если "говорить в лоб", можно все испортить. Люди - очень тонкие существа. Они умеют чувствовать. А ангелы просто считывают их эмоции. Поэтому если бы Кастиилу нужно было о чем-то поведать Дину - он сказал бы прямо - он не чувствует страха, но умеет его считывать, когда страх чувствует его человек. Сейчас синеглазый очень хотел помочь Винчестеру, но не знал чем. "Ах, если бы я тоже мог чувствовать! Может, я лучше смог бы понять Дина и помочь ему..." Вчера ночью после близости с Винчестером что-то возникло в груди, но Кас решил что это обычная эмоция, которую ощущают люди после секса. Это чувство его человека. Между деревьями показалась фигура, послышался хруст сломанной ветки, и на поляну вышел Дин. Ангел вновь ощутил его волнение, ему захотелось приободрить Винчестера, и он открыто улыбнулся, глядя в зеленые глаза. Метроном вновь оказался на пеньке, а Кас рядом с охотником: - Давай, Дин. Получится у тебя. - Закрытые глаза. Вытянутая вперед рука. Напряженно сдвинуты брови. Тишина. - Нет, Кас, - раздраженно Дин повернулся к ангелу и замер. Тот стоял так близко. Глядя в глаза. Несколько сантиметров, и вот они, желанные губы. - Расслабься, Дин. Доверься силе своей, как мне доверился, и я тебе. Отпусти её. Просто позволь ей самой... - вновь ладонь на плече. Винчестер вдохнул, медленно выдохнул и, закрыв глаза, вновь повернулся к метроному и вытянул руку. Он просто расслабился, сосредоточившись на своих чувствах, он прислушался к себе. В груди что-то затеплилось, словно распускающийся цветок, тепло пошло по плечу, предплечью, запястью, закололо в ладони и кончиках пальцев. Все случилось быстро и... Тик-так, тик-так, тик-так. Дин раскрыл глаза и удивленно уставился на ходящий из стороны в сторону язычок метронома, а потом восторженно на вестника. - Кас, у меня получилось!.. Получилось!.. - Винчестер сжал пернатого в объятьях, и тот обнял его в ответ. - Я могу управлять этим!.. Оно меня слушается!.. - закричал он, счастливо смеясь. - Ну что же, тогда предлагаю на сегодня прерваться. Ибо не привык ты ещё и сил теряешь много, - Дин кивнул. Он и правда чувствовал себя очень усталым, но счастливым. Охотник решил, что он непременно должен поговорить с Касом именно сегодня. Эти взгляды пернатого, объятья... Ну нельзя так смотреть и не любить. Винчестер был уверен в том, что его чувства взаимны. Что сегодня у него все получится. Уже получилось. Они шли до дома молча. Охотник счастливо улыбался, иногда поглядывая на Кастиила, а ангел улыбался ему в ответ. Они сидели рядом на диване, Дин дожевывал остатки пирога, по старенькому телевизору шла какая-то мелодрама, сигнал был плохой, звук иногда прерывался шипением, а по экрану шли волны, но это неважно, когда тебе тепло, уютно, когда ты умял за раз пол пирога, когда рядом любимое существо, а на тренировке у тебя действительно получилось сделать то, над чем так давно работал. Ещё немного и он научится совсем, а потом можно будет вернуться к Сэму и Бобби. А сейчас услышать от Каса, что его чувства взаимны, потому что иначе просто не может быть! Винчестер повернулся к ангелу, собрался с силами, взял того за руку для уверенности. Вестник перевел взгляд с экрана на охотника. - Кас, нам нужно поговорить о том, что было вчера ночью, - получилось как в сопливом романе, и обстановочка была соответствующая. Дин усмехнулся своей мысли и продолжил: - Мы не сможем просто сделать вид, что ничего не было. Потому что в нашем мире так делают люди, которые не планируют продолжение. А я... ты мне нужен, Кас. Да, может это и прозвучит глупо, но я... Кажется, я люблю тебя. И мне хотелось бы знать, что ты думаешь об этом, - Винчестер замолчал и взглянул на ангела. Оказывается, все это время он смотрел на то, как его ладони сжимают руки вестника. Ангел был серьезен. Он смотрел на Дина немного растерянно, словно собираясь с мыслями. По спине Винчестера пробежался противный холодок. Сердце забилось где-то на уровне желудка. Какая ужасная пауза. Её не должно было быть. - Дин, сказать должен я тебе. Твои чувства прекрасны! Я восхищаюсь ими, но ангелы не умеют любить так, как люди... Мы не испытываем чувств, мы считываем ваши, все, что мы можем чувствовать - это эмоции человека, на которого настроены. Мне так жаль, что не могу я ответить тебе тем же... - он ещё что-то говорил, участливо и встревоженно заглядывая в глаза - Дин не слышал. Ему казалось будто землю выбили из под ног, будто перекрыли кислород. Все, на что он надеялся, за что отчаянно цеплялся - сломали, вырвали с корнем, оставив его задыхаться от этой шокирующей пустоты, что образовалась на этом месте. Не любит. Не может. Всё это был обман. С самого начала. Значит, все это было считыванием его эмоций. А вчера Кас просто исполнял свой долг. Он обещал, что поможет Дину научиться, и он помог. Сейчас Винчестер чувствовал себя глупой влюбившийся в своего учителя школьницей. Которая, дико ступив, открылась в своих чувствах. А взрослый женатый мужчина, оставив её после урока, читает ей лекцию о святости семейных уз, о субординации, подкрепляя всё это уголовным кодексом. Кас стал размытым, защипало в носу. Какой же ты дурак, Дин Винчестер! Как можно было так глупо поверить?! Позволить себе эту непростительную для Винчестера роскошь. - Ладно, Кас... я понял, - прошептал он одними губами. Ангел смотрел с горечью. Он чувствовал боль своего человека. Понимал, что Дин не слушает его. Закрылся. Спрятался. Все существо ангела требовало помочь охотнику, дать ему то, чего он так отчаянно хочет. Больше всего на свете хотелось полюбить так, как нужно Дину. Сейчас голубоглазый чувствовал, что все отдаст, лишь бы Винчестер был счастлив. Лишь бы не смотрел так. "Лучше бы солгал я", - пронеслось в голове. Нужно было попытаться достучаться. Объяснить, что Дин важен ему. Да, не так, но всё же. Ангел взял в руки горячую ладонь Винчестера, но зеленоглазый выдернул её. - Не надо, Кас, я знаю, - он покачал он головой. - Не говори ничего. Я не хочу... - Дин, могу я... - Нет! Ты ничем не поможешь мне, Кас. - По щеке потекла слеза. - Так бывает... Уходи. - Нет. Не оставлю тебя я, - ангел положил руку на плечо охотника, но тот стряхнул её. - Иди ты к черту со своим чувством долга. - Ему казалось, что уже нечего терять. - Дин, я... - в груди вновь поднялось это темное, липкое, жуткое чувство. Охотник потерял контроль над собой. Сейчас им правило лишь чувство обиды, разочарования, потерянности. Хотелось вновь причинить ангелу боль, выплеснуть на него свою. Слишком много. Слишком больно. Он поддался этому потому, что больше не мог иначе. Его словно оттолкнули от управления и кто-то другой встал "у руля". Этот другой зло, почти с ненавистью смотрел ярко-зелеными глазами на Кастиила, держа его за отвороты плаща. - Дин, остановись, пожалуйста, - попытался Кас, схватившись за руки охотника. Синие глаза словно лишали воли. Поддавшись их приказу, ангел широко раскрыл глаза и рот. Из него словно вырывали что-то. Жизнь. Все заполнил яркий свет. "Только бы с Дином всё было хорошо. Как жаль, что когда он придет в себя, вряд ли я окажусь рядом, чтобы помочь ему..." - успел подумать ангел, прежде чем силы оставили его. Дин очнулся, когда за окном было уже темно. Ломило в груди, жгло ладони, болела голова. Кас! Немея от ужаса и осознания того, что произошло, Дин потянулся туда, где сидел его любимый последний раз. Хотелось выть от отчаяния и липкого, отвратительного страха. Охотник готовился к самому худшему. Дрожащая ладонь нащупала руку ангела. Теплый. Значит, жив. Винчестер судорожно выдохнул. - Кас. - Ответа не последовало. Дотянувшись до плеча шатена, охотник потряс его. - Каас... - тихий стон. Голубоглазый зашевелился. - Дин, как ты себя чувствуешь? - опять эта забота в голосе и беспокойство, как будто он на самом деле волнуется за Дина. Винчестер горько усмехнулся. - Я в порядке, Кас... Ты сильно пострадал? Что болит?.. Сейчас я свет зажгу... - он встал. - Подожди, сам я. - Щелчок пальцев. Темнота. Ещё щелчок - все по-прежнему. Дин вопросительно развел руками, но потом вспомнил, что его не видно. - Кас? Что... - Моя благодать... - голос прозвучал растерянно. - Я не чувствую её в себе... Она исчезла... - Проклятье! - Винчестер опустился на диван и схватился за голову. Вот оно. То, чего он так боялся. Он навредил Касу. Без своей благодати его любимый совершенно беззащитен. - Мы найдём её, Кас. Я её верну. Обещаю! - задыхаясь прошептал он, стараясь заглушить, проглотить подступившие слезы отчаяния. Как теперь быть? Что делать? Это все из-за него! Это он дал слабину. Понадеялся. Позволил себе мечтать, а когда его спустили с небес обратно - он сорвался. Навредил Касу. Он виноват! Нужно было быть сильным! Джон был прав, Дин - солдат! А солдаты не позволяют себе слабостей. А он не послушал. Поддался этому желанию быть счастливым, любимым, защищенным, неважно от чего, он и сам может постоять за себя и защищать, но это желание - чувствовать, что когда упадешь - тебя поддержат любимые руки... Винчестеры не могут быть счастливы... Он виноват и он всё исправит. А сейчас его задача собраться. Он должен защищать Каса. Это его работа. Охотник стиснул зубы, не давая ни одному всхлипу вырваться. Он зло стер ладонью слезы и сжал кулаки. Он сильный! Всегда! Даже когда сил нет. - Я все исправлю!