Горничная

      Я постепенно налаживала свою повседневную жизнь и училась навыкам общения. Оказывается, японские девушки вовсе не мямли, не имеющие своего мнения. Просто они обёртывают своё мнение слоями витиеватых фраз, а не говорят прямо «идите все на фиг, я с вами не согласна и хочу сделать по-другому». Да, недаром говорят, что восток – дело тонкое. Кстати, обнаружилось, что я совсем не знаю японских сказок и притч. Да и вообще, я не воспринимаю себя как японку. Всё вокруг такое чужое. Даже суеверия – несчастным является число четыре, а не тринадцать, как я помню. Ещё все почему-то боятся ёкаев и духов, меня же эти детские страхи лишь смешат. Странно, Хару сказала, что я любила ходить в храм молиться и делала пожертвования каждый раз, когда очередное приключение заканчивалось хорошо. Когда я попросила привести пример событий, которые я расценивала как приключения, Хару замялась и неуклюже перевела тему. Прямые вопросы она проигнорировала. Подозрительно это.       Завтра я пойду в гости к Саваде, заново познакомлюсь с детьми. Оказывается, мы с Киоко и Хару часто сидим с детьми, играем и занимаемся чтением и математикой.       Утром за мной зашли Тсуна с Гокудерой – я ведь не помню дорогу к дому семьи Савад.       - Доброе утро, Момо, - поздоровался со мной друг.       - Привет, - Гокудера небрежен, как всегда. Как же я ему завидую – он иностранец и ему прощают многое из того, за что на меня стали коситься в школе.       - Доброе утро, Тсуна-кун, Гокудера-кун, - мило улыбаясь, поздоровалась я с ребятами. Я уже начала ходить на свою работу и выучилась мило улыбаться. Мама сказала, что я и в повседневной жизни много улыбалась. Девчонки подтвердили. Хана добавила, что я улыбалась даже демону Намимори, называя это действо улыбкой из вежливости. Гм, тогда мне стало понятно, почему иногда я ловлю на себе странные взгляды Хибари-сана. Ему, наверное, тоскливо, что все девчонки школы шарахаются от него даже несмотря на милую жёлтую птичку. Впрочем, он сам виноват – слишком драчлив и аура у него такая тяжёлая, что буквально давит на окружающих. Так что милая птичка не поможет ему стать пикап-мастером, тем более, что Хибари-сан безответственный хозяин. Ведь канарейку могут сожрать хищные птицы или кошки, нельзя давать птичке летать где вздумается. Да и потом, птичка может потеряться. И вообще, может Хибари-сан купил несколько канареек и периодически берёт новую, когда очередная птичка пропадает без вести? Думаю, так и есть, ведь у канарейки маленькие мозги, она физически не в состоянии не потеряться, когда улетает далеко от школы.       - Ламбо, И-пин и Фута соскучились по тебе, - сказал Тсуна. – Они будут рады тебя видеть.       - Даже если из подарков у меня всего лишь небольшой пакетик мармеладок? – усмехнулась я.       - Момо, ты не всегда приходишь в гости с подарками, - горячо запротестовал Тсуна в ответ. – Ты много играешь с детьми, они тебя любят за общение, а не только за подарки.       - Глупая женщина, может быть теперь ты не будешь цацкаться с глупой коровой, - фыркнул Гокудера.       Я нахмурилась.       - Тсуна-кун, а как я раньше реагировала на обращение Гокудеры? И кого он называет глупой коровой?       - Глупая женщина, не веди себя так, словно меня здесь нет! – мигом завёлся вспыльчивый Гокудера. – Ты всегда была спокойной, как удав, и мастерски игнорировала всё, выбивающиеся из привычной картины твоего мира. Ты всегда удивлялась молча и никогда не задавала лишних вопросов. Единственно, что в тебе есть хорошее, так это то, что ты чётко выполняешь распоряжения во время сражения – скажешь тебе стоять, ты стоишь, скажешь тебе сматываться с детьми – ты молча подхватываешь детей и убегаешь, не тратя время на протесты.       Я споткнулась на ровном месте и остановилась, шокировано глядя на парней.       - Что?! Какие на фиг сражения?! – взвыла я. – Вы что, входите в состав какой-то банды? А я? Я что, такая дура, что тоже... Где были мои мозги?!       - Момо, успокойся, - испуганно замахал на меня руками Тсуна. – Ты не вхо…       - Ха, да ты должна гордиться тем, что входишь в Вонголу! – перебил Тсуну Гокудера.       - Так, - я постаралась успокоиться. – Давайте проясним вопрос. Я участвую в драках или просто оказываюсь рядом с вами в неподходящие моменты?       - Ты не умеешь драться, - Гокудера был категоричен. – Мы тебя защищаем.       - Угу, - я пока что проглотила комментарий на тему того, что вряд ли мне понадобилась бы защита, если бы я не общалась с ними. – Если я, спасибо тебе Ками-сама, не боец, то в качестве кого я вхожу в вашу банду?       И что противозаконного я успела натворить? – мысленно продолжила я. Хххххх, да лучше б я была обычной мямлей! Зато теперь понятно, почему Хару не стала рассказывать про приключения. Тьфу ты, это что ж такого я насмотрелась, что ходила в храм молиться и делать пожертвования? И вообще, надо мной что, висит опасность тюремного заключения?!       - Гокудера-кун, хватит! – о, Савада, оказывается, умеет затыкать Гокудеру. – Момо, ты просто входишь в наш круг общения как друг, в драках ты не участвуешь. Просто пару раз тебе пришлось быть свидетельницей драк, когда на нас нападали при посторонних. Мне очень стыдно за те случаи. Надеюсь, подобное больше не повторится. Но, Момо, если мы вдруг скажем тебе «уходи», то уходи и не оглядывайся, ладно?       - Хорошо. Я не умею драться, так что постараюсь не путаться у вас под ногами, - ответила я.       Дальше мы шли в молчании. Эх, Тсуна такой безобидный хлюпик на вид и состоит в банде. Удивительно.       Наконец, мы пришли в дом семьи Савад. Прошли на кухню.       - Тсуна-кун, у вас появился ещё один ребёнок? – удивлённо спросила я, при виде незнакомого по фотографиям малыша, пьющего, судя по противному запаху, кофе.       - Нет, Реборн появился у нас первым, - ответил мне друг.       - ? Тогда почему у меня нет ни одной фотографии с ним? И, кстати, отними у него кофе – детям оно вредно.       - Раньше ты нравилась мне больше, Момо, - сказал малыш и направил на меня игрушечный пистолет.       Я недоуменно моргнула. Тсуна взвизгнул.       Тут на кухню вбежали И-пин с Ламбо и началась кутерьма. Мне стало не до странного малыша, всем моим вниманием завладел гиперактивный Ламбо. Я, Ламбо, И-пин, Тсуна и Гокудера пошли в парк. В парке другие люди с детьми при виде нас хватали своих детей и убегали.       - Тсуна-кун, а почему другие люди с детьми при виде нас уходят прочь? – спросила я.       - Вот почему! – ответил мне Ламбо, достал из своих волос розовые гранаты и швырнул их на газон. Раздался взрыв!       Я застыла, завороженно глядя на дым и воронку, оставшиеся от взрыва.       - Ламбо, так нельзя! – сказала И-пин.       - Ах ты, тупая корова! – Гокудера стал гоняться за смеющимся телёнком.       - И как я раньше реагировала на такие события? – меланхолично спросила я, отмирая.       - Ну, ты вела себя как обычно и никак не комментировала подобные события, - ответил мне Тсуна.       - ……… Так, а пистолет у Реборна был настоящим? – подозрительно спросила я.       - Да. Кстати, ты звала его «Реборн-сан», - сказал Савада.       - Я даже знать не хочу, почему, - пробормотала я, всё ещё находясь в прострации. Ххххх, я что, свихнулась? Дошколята бегают со взрывчаткой и пистолетами? И при этом они ещё не убились сами и не уб… Так, нет, я не хочу этого знать! Мне теперь для полного счастья только не хватает узнать, что я покрываю парочку убийств недоносительством. И я ещё имела наглость жаловаться, что была простой мямлей. Правильно говорят, имевши – не ценим, потерявши – плачем.       Весь оставшийся день я была очень рассеяна из-за шока. Вечером я рано отправилась в свою комнату и стала усиленно думать, как мне жить дальше. Оказывается, я член преступной группировки. Раз ребята не стали скрывать это от меня, значит, я знала слишком много и поэтому они не могут оставить меня без присмотра, мало ли, какие события всплывут у меня в памяти и кому я захочу их рассказать. А так я в курсе, что мы в одной лодке, и потому нечего трепать языком. Блин! Оружие, настоящее оружие нервировало меня. Особенно огнестрельное Реборна – мы ведь в Японии, даже у якудза практически нету огнестрельного оружия, тем более в нашей глуши, а вот у пятилетнего малыша оно есть. Охренеть! И вообще, Савада так говорил о Реборне, будто он старший. Ками-сама, почему вокруг такой маразм?! Я была уверена, что страннее ситуации с Хибари-саном в Намимори нет ничего. Почему наш город настолько абсурден, словно я из классической картины попала в картину абстракциониста? И ведь жаловаться некому, да и бесполезно – вон, про Хибари все знают и молчат. И от Ламбо в парке люди убегали молча, а не звали полицейских. Да и я уже пойду как соучастница, а в тюрьму не хочется. И Тсуна не вызывает у меня негативных чувств, не хочу я его подставлять, подло это.       А вежливости придётся учиться усиленно, раз за грубость здесь могут пристрелить. И теперь я понимаю, почему я часто ходила в храм молиться. От такой жизни либо сопьёшься, либо достигнешь просветления, научившись спокойно жить посреди хаоса. А поскольку я убеждённая трезвенница, то... Хотя, мучает меня один вопрос. Какого ххххххххххххх я не перестала вовремя общаться с Савадой?! Я не хочу в тюрьму!       Между тем приближалось важное событие – празднование дня города Намимори. В этом году будет ровно сто пятьдесят лет с того момента, как бывшая деревушка получила статус города. В честь этого события наша школа устроит открытую школьную ярмарку. Наши одноклассники как с цепи сорвались и проголосовали за то, чтобы наш класс организовал мейд кафе. Блин, меня, естественно, назначили главной.       Если бы не помощь Ханы, то я бы убила половину своих одноклассниц! Эти особы, при парнях притворно возмущающиеся идеей мейд кафе и обзывающие парней извращенцами, на девичьем обсуждении нашей будущей униформы горничных выдавали такие идеи, что хоть нижнее бельё вместо платьев покупай! В конце концов, мы пришли к компромиссу. Платья будут длиной чуть выше колена (это длиннее, чем школьная юбка), зато будет большое декольте, потому что и короткое платье и декольте одновременно – это уже вечернее платье, а не форма горничной. Цвета – классический чёрный с белым. Белые обручи на голову. Косички тем, у кого длинные волосы.       Затем мы с Ханой и Киоко решали, каким будет меню в нашем кафе, поскольку остальным девочкам это было не интересно. Остановились на классике – омлет, свиные отбивные, рис, пирожные, чёрный и зелёный чай, апельсиновый и яблочный сок.       И вот наконец настал день праздника. Школа с самого утра гудела, как растревоженный улей.       Хана оказалась очень стеснительной. Она чуть ли не силой выбила из меня, что будет отвечать за продукты и деньги, и не будет обслуживать посетителей. Униформу горничной Хана согласилась надеть лишь после долгих уговоров со стороны меня и Киоко.       В остальном никаких проблем не оказалось. Наше мейд кафе работало без перебоев, клиентов было много. Некоторые подходили по нескольку раз, тот же Савада, например. Проблема в том, что сейчас вместе с ним за столик сел Гокудера и достал сигарету! Я торопливым шагом направилась к нему, но не успела.       - В школе запрещено курить, - раздался знакомый холодный голос брюнета с тонфами в руках. Блин! Гокудера вскочил и вытащил динамит. Вообще ххххххххх!       - Goshyujins-sama, пожалуйста, пожалейте бедных горничных и не разносите наше кафе, - жалобным голоском взмолилась я, быстро становясь между парнями.       - Ты опять их защищаешь? – недовольно спросил меня Хибари. Я недоуменно моргнула.       - Goshyujin-sama, я просто не хочу, чтобы наше кафе разнесли, - с мягкой улыбкой произнесла я, решив поразмыслить над словами демона позже. – Может быть Goshyujin-sama такой сердитый потому что голодный? Хотите отбивную или омлет, Goshyujin-sama?       Пока я пыталась умаслить главу дисциплинарного комитета, к Гокудере решительно подошла Курокава и выпроводила его из кафе. Хана, я тебя обожаю!       - Хм. Я не голоден, - демон Намимори убрал тонфы и пошёл дальше.       - Внимание, внимание, - из ниоткуда выскочил человек размером с Реборна (Тсуна сказал мне, что Реборн умеет так хорошо гримироваться, что его принимают за взрослого коротышку, а не ребёнка). – Объявляется конкурс армрестлинга! Приз – девушка в форме горничной целую неделю будет прислуживать вам на переменах и готовить для вас бенто. Почувствуйте себя настоящим господином. Лишь парни, занявшие первые два места смогут выбрать себе любую горничную из нашего кафе!       Хххххххххххххххххххххххххххххххх! К нам ломанулась толпа парней! Пошёл этот Реборн куда подальше, я не собираюсь никому прислуживать. Если меня выберут, то я сломаю стул об победителя! Пусть Реборн сам отыгрывает роль горничной перед озабоченным подростком!       Тут я заметила, что вокруг одного из столиков образовалась мёртвая зона. За него сел Хибари-сан и остальные просто струсили с ним соревноваться. Почему мне кажется, что я знаю, кого он выбрал в качестве прислуги?       - Итак, по умолчанию, наш первый победитель – Хибари-сан! – объявил Реборн. – Хибари-сан, вы можете забрать свой приз.       Хибари неторопливо встал и направился ко мне. Вот же! Не, об него я стул ломать не рискну – подумала я, со вздохом отпуская спинку стула.       - Травоядное, - произнёс глава дисциплинарного комитета, бесцеремонно хватая меня за руку. – Пошли, сделаешь мне чаю.       - Хорошо, Хибари-сан, - покорно соглашаюсь я, следуя за ним на буксире. – Может быть, вы меня отпустите? Я сама могу идти.       Хибари проигнорировал мои слова. В тяжком молчании мы дошли до его кабинета. Лишь у двери он отпустил мою руку и достал из кармана ключи со смешным брелком в виде двух миниатюрных тонф. Я невольно фыркнула, сдерживая рвущийся с губ смешок – а ну как Хибари обидится?       Между тем глава дисциплинарного комитета распахнул дверь в свою обитель и нетерпеливо втолкнул меня внутрь.       - Эй! – возмутилась я. – Полегче, я не железная.       - Я в курсе, - ответил Хибари, закрывая дверь. Он проследовал к одному из шкафов, пока я осматривалась. А комнатка обставлена излишне роскошно для школы.       - Иди сюда, - подозвал меня Хибари.       Я послушно подошла к открытому шкафу, в котором стояли электрический чайник, чашки, блюдца, ложечки, открытая пачка зелёного чая и несколько бутылок воды.       - Сделай мне чаю, - приказал глава дисциплинарного комитета и сел на диван.       Ну, мне не трудно. Я нашла ближайшую розетку, налила в электрический чайник воды и включила его. Затем заварила чай в маленьком чайнике. Развернулась к внимательно наблюдавшему за мной Хибари, подошла к нему и поставила перед ним чайник. Затем принесла кружку. Налила чай в кружку.       - Goshyujin-sama, ваш чай готов, - с милой улыбкой я передвинула чашку ему под нос.       - Обращайся ко мне Хибари-сама, - велел этот высокомерный ххххххххххххххх.       - Что?! – не сумела сдержаться я. – Пошёл ты!       Рассердившись, я решительно пошла в сторону выхода. Фиг ему, а не личная горничная!       Но тут меня за плечи схватили сильные руки и легко развернули к их обладателю с сердитым взглядом стальных глаз.       - Травоядное, не смей нарушать правила, - аура демона Намимори стала такой давящей, что я лишь с большим трудом смогла сдержать большую часть дрожи. – Ты будешь моей горничной всю неделю. Будешь приходить сюда на обеденных переменах и после уроков, когда у тебя нет занятий в клубе. Будешь делать мне бенто. И обращаться ко мне будешь как я сказал, а не «Goshyujin-sama», как к обычному клиенту. Это понятно?       Я нервно кивнула. Стоит держать себя в руках, Хибари ведь и врезать может. Посмотрев мне в глаза ещё пару мгновений, владелец школы отпустил меня и сел обратно на диван.       - Это… Хибари-сама, я разучилась готовить, - честно призналась я. – Я сейчас заново учусь делать бенто, но пока что могу сделать лишь четыре варианта.       - Тц. Какая бестолковая горничная мне досталась, - недовольно вздохнул Хибари, а у меня в груди зашевелилась обида. – Я люблю домашние бургеры, уж их то ты сможешь приготовить.       - Ну, думаю, смогу, Хибари-сама, там вроде совсем простой рецепт. Вам какую котлетку – рыбную, свиную или говяжью?       - Говяжью.       - Какой соус вы любите, Хибари-сама?       - Простой не острый кетчуп.       - Хибари-сама, вам делать только бургеры или десерт тоже нужен? Могу сделать оладушки с вареньем, - предложила я.       - Бургеров хватит.       Мне почему-то снова стало обидно. Странно. Ну да ладно, мне сейчас не до анализа собственных чувств.       - Хибари-сама, раз Вы уже попили чаю, я могу идти?       - Нет, ты будешь прислуживать мне до самого вечера.       Всю жизнь мечтала! – злобно подумала я.       Между тем глава дисциплинарного комитета с дивана пересел на табуретку.       - Разомни мне плечи, - приказал он.       Я зависла, шокировано глядя на этого нахала. Постояв так немного, я начала приходить в себя и зло сощурилась.       - Я могу наказать тебя за непослушание, - каким-то подозрительно предвкушающим тоном сказал демон.       - Хибари-сама, мы не в прогрессивном Токио, - сладким голосом сказала я. – В Намимори горничные не оказывают подобных услуг. К тому же, если вы хотите настоящий массаж, то вам нужен квалифицированный массажист с сильными руками. Для меня чисто физически невозможно сделать вам полноценный массаж – у меня слабые руки и нет необходимых знаний.       - Мне не нужен полноценный массаж. Просто разомни мне плечи. Ты моя на эту неделю и должна выполнять мои распоряжения, - отмёл все мои возражения парень, прожигая меня горящим взглядом.       - Хорошо, Хибари-сама, я попробую, - смирено произнесла я и медленно приблизилась к нему. Зашла за спину, осторожно положила свои руки ему на плечи. Робко начала разминать его мышцы. А когда он довольно расслабился, то я изо всех сил отвесила ему подзатыльник!       - Травоядное, - зарычал он на меня, быстро вскочив с табуретки и развернувшись ко мне лицом.       - На себя посмотри, козёл! Тоже мне, властитель нашёлся! Во-первых, идея с горничными была Реборна, а не моя, вот с него и спрашивай. Но у этого гада есть огнестрельное оружие, он может сдачи дать, поэтому ты предпочёл прицепиться к слабой девушке, да, хранитель дисциплины? Во-вторых, было чётко сказано, угощать бенто и прислуживать лишь на переменах, а не после уроков! Так что я иду домой, а ты иди к чёрту!       Вместо устного ответа на мои претензии Хибари набросился на меня. Он схватил меня за руки, отволок к дивану и повалил на него. Я сопротивлялась как могла, лягалась изо всех сил, в пылу борьбы мы даже уронили столик, но Хибари был сильнее, поэтому в результате я оказалась лежащей на диване, придавленная его телом. Он как то хитро расположил свои ноги и бёдра на мне таким образом, что лягаться стало невозможно, иначе получалось, что я неприлично прижималась к его паху. Правда, сообразила я это, лишь когда в меня стало тыкаться что-то подозрительное (надеюсь, это просто сотовый или ключи). Мои руки он перехватил и удерживал крепкой хваткой. Мы оба тяжело дышали, его глаза сверкали и жадно смотрели на меня.       - Немедленно слезь с меня, иначе я начну кусаться и царапаться, - пригрозила я парню, более-менее отдышавшись.       - Если ты так сделаешь, то я трахну тебя прямо на этом диване, - ухмыльнулся он в ответ. – Царапать и кусать себя я разрешу лишь своей любовнице.       Я нервно сжалась и облизнула губы. Его угроза подействовала на меня подобно ледяному душу. Блин, зачем я вообще стала ему хамить? Знала же, что он опасен. Лучше бы я сделала ему дурацкий массаж, отделалась бы малой кровью. А что ему теперь в голову взбредёт, в такой-то позе?       Тут он приблизил своё лицо к моему и нежно поцеловал меня. Я испуганно замерла, боясь спровоцировать его своим сопротивлением на нечто большее.       - Травоядное, - низким голосом произнёс брюнет, когда прекратил меня целовать. – Ты ведь любишь целоваться, почему не отвечаешь?       Мои глаза удивлённо расширились.       - Что? Что вы имеете ввиду под люблю целоваться? Я что, целовалась со всеми подряд?       - Нет, - голос Хибари мигом похолодел. – Ты целовалась только со мной. Ты моё травоядное.       - То есть я с Вами встречалась?! Но это ложь – у меня нет ни одной фотографии с вами, мне и родители, и девочки сказали, что у меня нет парня. Да и боюсь я Вас!       - Так боишься, что отвесила мне подзатыльник? – усмехнулся он в ответ. – Ты была моей всего две недели, а потом я снова тебя не уберёг и ты потеряла память, - с тоской сказал Хибари. Мне даже стало его жалко на мгновенье.       - Но почему тогда Вы сразу не сказали мне, что мы пара?       - Ты шарахнулась от меня с ужасом в глазах, я хотел дать тебе время привыкнуть ко мне. Но я не мог позволить другим сделать тебя своей личной горничной. Ты только моя.       - А… ннасколько далеко мы зашли в своих отношениях? – смущенно спросила я.       - Сейчас продемонстрирую, - с этими словами Хибари встал и рывком перевёл меня в сидячее положение. Сел рядом и переместил меня к себе на колени. Крепко обнял и жадно поцеловал.       Я почувствовала, что таю. Его объятья были такими потрясающими! Я невольно застонала ему в рот и обняла его за шею.       - Травоядное, ты что-нибудь вспомнило? – спросил меня Кёя, тяжело дыша, когда нацеловался.       - Нет, но зато я поняла, чьи крепкие тёплые руки снились мне по ночам, - честно ответила я, смущенно смотря в пол. Сказать такое прямо в глаза было невозможно для меня.       Кёя тихо рассмеялся.