Останься со мной, и я никогда не вернусь

Стефан ждет. Это состояние давно стало настолько привычным, что он его почти что и не замечает. Лишь фоном, где-то в глубине подсознания, звучит назойливая мысль «позвони, напиши, узнай, а вдруг». Стефан умеет не обращать на неё внимания. Ожидание стало настолько привычным, что он и сам не помнит, чего же ждёт. Лишь какие-то вспышки: кажущееся таким неестественно хрупким в облегающих костюмах сильное тело, звонкий смех, какие-то фразы на непонятном ему русском, ощущение тепла на кончиках пальцев, ощущение дома. Кажется, всё началось с ожидания звонка. Тогда они впервые встретились на соревнованиях, до этого Стефан лишь слышал о восходящем американском таланте. Но увидеть его на льду – это было чем-то невероятным, и Стефан лишь мог радоваться, что свою программу уже откатал. У удивительно изящного юноши виднелись огрехи, но они терялись за каким-то ощущением его внутренней гармонии, артистизмом и чуть нахальной уверенностью в своём несколько необычном стиле. После окончания официальной части Стефан разыскал соперника и, не давая себе времени испугаться или передумать, предложил как-нибудь встретиться и вместе потренироваться. «Конечно, с радостью!» - ответил Джонни, записал его номер и буквально исчез из коридора, оставив после себя лишь странное тепло на сердце. Стефан ждал звонка целый месяц, практически ненавидел себя за слабость и такое поведение, но преданно ждал. Джонни позвонил через пять недель и принялся бодро и беззаботно болтать обо всём на свете, точно они были лучшими друзьями. Так Стефан узнал, что на Джонни невозможно злиться. Стефан не из тех, кто легко сходится с людьми, но Джонни стал «своим» буквально через пару недель с того самого звонка, и это воспринималось на удивление естественно. Они подолгу разговаривали, обсуждали программы, элементы, друг друга. Где-то через полгода Стефан уже считал Джонни своим лучшим другом, хоть и не был уверен во взаимности, а спрашивать о таком казалось глупо. Они виделись снова на соревнованиях, но как-то раз Джонни обмолвился, что было бы неплохо увидеться просто так. Стефан старался ничем не выдать себя и не вспоминал об этом вслух, но подсознательно он всё ждал, когда же это произойдет. Предложить встречу самому почему-то казалось навязчивостью. Через семь месяцев Стефан, как обычно, приехал на тренировку и увидел на катке довольного и чрезвычайно гордого самим собой Джонни. Стефан понял, что влюбился, когда было уже слишком поздно. Он как-то пропустил тот момент, когда стоило остановиться и прекратить тот поток флирта, которым бессознательно жил Джонни, отстраниться, разорвать всё, малодушно сбежать. Он остался, и у них были долгие разговоры в одной кровати лицом к лицу, была попытка Джонни сделать Стефану роскошную причёску «Прекрати дёргаться, и доверься мне», была наполовину готовая совместная парная программа. Кажется, именно тогда до Стефа и дошло, что он реагирует на близость гибкого тела не так, как реагируют лучшие друзья. А обрамленные подкрашенными ресницами глаза точно насмехались над ним, оказываясь недопустимо близко. Это было неприкрытой провокацией, и Стефан ждал, что Джонни сделает первый шаг, потому что сам он ужасно боялся ошибиться. Джонни сказал, что он встретил Виктора, и тот просто потрясающий. Вскоре Джонни хвастался обручальным кольцом, а потом спал у Стефана на плече в самолете. И всё же Стефан ждет. Всё-таки сбегает и отдаляется, но совершенно нелогично ждет. Дожидается редких звонков с отстраненным «Всё хорошо, Стеф, не волнуйся», дожидается слухов о ссорах, смакуемых журналистами. Позвонить и спросить, правда ли это, он так и не решается. Ему почему-то кажется, что он потерял на это право, но только он никак не может понять, когда же это произошло. Он ждет, всё ещё ждет своего Джонни, когда неожиданно дожидается другого. Перед ним внезапно оказываются две протянутые руки (а он и не заметил, как опять ушел в себя и потерял связь с действительностью): хрупкая женская с тонким браслетом на изящном запястье и уверенная мужская с неожиданно грубыми для фигуриста мозолями на кончиках пальцев. Две пары глаз смотрят на него с прищуром, предлагая себя, зазывая пойти с ними и забыть обо всём. Кажется, Стефан просто устал ждать, так что он лишь уверенно хватается за обе ладони сразу и позволяет им утянуть себя в другую комнату, прямо на свежие простыни. Два сильных, но таких непохожих друг на друга тела рядом с ним легко выбивают из головы все ненужные мысли, и впервые за последние годы Стефан чувствует себя свободным. Экран оставленного в сумке телефона загорается, на нём появляется новое сообщение. «Хэй, Стеф, как насчет того, чтобы поужинать вместе? Мне кажется, я понял кое-что очень важное».