Я все изведал и все испытал

Асфальт под ногами плавится. Воздух застыл. Кажется, что вдохнуть полной грудью невозможно. Вообще дышать невозможно. В глазах прыгают темные пятна, стремясь обогнать солнечных зайчиков. Йо попытался вдохнуть порцию воздуха, но в горле осела лишь пыль. Асакура закашлялся, падая на нагретый тротуар. Наушники упали на выжженную траву бордюра. Наплевав на запрет Анны останавливаться, Йо скинул с рук груз и запустил пальцы в волосы, пытаясь отдышаться. Солнце пекло нещадно. Больше всего на свете сейчас хотелось ледяной газировки и такую холодную тень, чтобы начинала бить дрожь. Или оказаться на дне океана. Или внутри какой-нибудь ледяной глыбы. Шаман думал о том, что дома он сунет голову в морозилку, положит щеку на пакет льда и прикроет за собой дверку. - Эй, Йо, - раздалось над левым ухом. Асакура поднял голову и перевел взгляд влево. Там на тротуаре стоял спасительный автомат. - Спасибо, Амидамару… - счастливо выдохнул парень, подняв с травы наушники. Он встал и, не торопясь, пошел вперед, держась края дороги. Все же на землю падать легче, чем на асфальт. Стекло автомата оказалось холодным. Йо с наслаждением прильнул к нему лбом, отыскивая в карманах монеты. Полученную банку он прижал к губам, и пару минут просто наслаждался остывающим дыханием. - Йо, а зачем ты бежишь? – снова сбоку раздался осторожный вопрос. Газировка брызнула на майку. Такой простой вопрос поставил Асакуру в тупик. Он перевел взгляд на Амидамару, уже собираясь ответить что-нибудь про то, что если бы он не встал и не побежал, Анна бы его на бусины пустила, но замер, глупо глядя на духа. Амидамару пару раз медленно кивнул. Сделав глоток, Йо засмеялся и неторопливо пошел по тропинке к грузам, но прошел мимо. Самурай скользнул следом. - Привычка? - И не говори. Почему ты мне раньше не сказал? – смеялся парень. – Если завтра встану, можешь треснуть меня табуреткой по голове. - Йо, - Амидомару, казалось, не разделял прекрасного настроения. – Что ты собираешься делать теперь? Асакура улыбнулся широкой улыбкой. - Съем парочку жирных гамбургеров! И запью это все несколькими литрами газировки. А потом буду спать до вечера и всю ночь! - Йо! Асакура остановился. Кажется, самурай действительно был серьезен. Парень вздохнул и кивнул на тень под деревом. Сев, Йо почувствовал, как ноют у него ноги, и кружится голова. Груз он так и оставил на тротуаре и не собирался к нему возвращаться. - Да что не так? Все же прекрасно! - искренне воскликнул шаман, снова видя взгляд духа. - Анна ушла. Что ты собираешься делать дальше? Йо вздохнул. Констатация факта. Вчера действительно все изменилось. Анна заговорила о том, что пора назначать дату помолвки и даже больше – она ее уже назначила, забыв посоветоваться с женихом. Это было вполне в ее духе. - Турнир остановили год назад, но она продолжала меня нещадно гонять, и, кроме того, заговорила о помолвке. Неужели ты считаешь, что мне надо было поступить иначе? - Я ничего не говорю об этом, - резонно заметил самурай. – Я лишь спрашиваю, что дальше? - Жизнь, - пожал Йо плечами. – Обычные мечты, обычная жизнь. Ты да я. Амидамару вздохнул и немного улыбнулся. Скандал вчера был знатный. Йо впервые в жизни смог возразить Анне. Мудрый дух видел, как в одну секунду изменился взгляд Асакуры, когда Анна озвучила дату. Холодная и самостоятельная, она и здесь все решила сама. - Какая помолвка? Турнир еще не возобновили. Я еще не стал королем, - почти с испугом говорил Йо, но улыбался. Это же шутка, точно шутка. - Но ты им обязательно станешь! – тоном, не терпящим возражений, говорила Анна. - Нет, я еще не готов к помолвке. Самурай тогда невольно выпрямился. Слова юного шамана звучали четко и тихо, ничуть не уступая напору Анны. Впервые Амидамару увидел, как Йо очень быстро определился в своих желаниях. У всех хороших людей есть незримая черта доброты и понимания, и вчера Киояма ее перешагнула широким шагом, уверенная, что выдрессированный женишок стерпит и это. - Как она могла вот так легко все решить за меня? – спросил у Амидамару Йо, сделав еще глоток холодной жидкости. – Наверное, я сам виноват, не стоило так подчиняться изначально, но с ней вообще сложно спорить. Я не готов, я не хочу. Я вообще ее никогда не любил. Она хорошая, конечно, но точно не невеста. Хотя теперь мы никто друг другу, но это ее выбор. Дух гулко засмеялся. И Йо вместе с ним. На сердце вдруг стало так легко, словно все трудное оказалось позади. На самом деле он турнира боялся меньше, чем разгневанную Анну. Всю жизнь все решали за него, а сейчас он дал отпор, и это давало невероятные ощущения. Асакура пока не знал, что будет дальше, но чувствовал удивительную легкость. Камень обязательства упал, когда Анна закрыла за собой дверь. - Пойдем домой, - тихо сказал Йо. Но вдруг к легкости примешивалась детская обида, однако парень не хотел говорить о ней. Обида была настолько несправедливой, что вроде вот – понять и простить, но Йо почему-то не мог. Обида была и на деда, который начал звонить еще вчера, на Анну, что тиранила его последние годы, и на самого себя за мелочность и слабость. Когда все так повернулось? Ведь раньше Анна казалась Йо прекрасной девушкой. Ну да, свои заморочки есть у каждого, в этом нет ничего страшного. Пока Киояма ему нравилась, он исполнял все, что она скажет. Но конкретная дата окончательно порвала в Асакуре все желание быть рядом. Если такое желание, полностью осознанное и добровольное на все сто процентов, вообще когда-то существовало. Помимо того, и шаман это понимал, теперь весь мир повернулся с ног на голову, в этом Амидамару был прав. Йо уже настолько привык к Анне, что теперь, когда вчерашний вечер превратился в прошлое, когда туман от жаркого утра и настроенной привычки, четкой, как швейцарские часы, прошел, Асакура не знал, что делать. Самурай парил рядом, но вопросов не задавал. Дух чувствовал, что это лишь начало. А Йо думал. Хоро не возвращался с тех пор, как турнир прервали. Они, конечно, списывались. Юный шаман в курсе, что кувшинки уже некуда сажать, а Юсуи каждый раз обязательно добавлял в письме: «Держись, Йо! Женщины – исчадья Ада! Кстати, от Пирики привет!». Рен приезжал два раза – на Рождество, груженый подарками от Джун, и по весне разок, на день рождения друга. Рио все еще в поисках своей королевы, а Лайсерг пропал окончательно после письма еще той осенью. В письме он говорил, что уезжает учиться в другой город, поэтому Асакура не волновался о пропаже друга. Верный Манта остался рядом. Вспомнив о нем, Йо решил, что сегодня коротышка проведет день в школе один. Не каждый день Анна уезжает раз и навсегда. И вот так и прошел год. Анна. Тренировка, завтрак, школа, тренировка, обед, тренировка, ужин. Еще эти бесчисленные наказания. После Йо падал на постель без сил, иногда даже забывая снять наушники, хотя первое время его часто посещали мысли пригласить Анну куда-нибудь, раз им удалось остаться вдвоем. Один раз шаман даже попытался ее поцеловать, но поцелуй вышел смазанный, скорее в щеку, у края губ, но тогда ситуация удачно повернулась на «так и нужно было». Ночами Йо часто снился брат. Сосущее чувство пустоты и затравленного одиночества прошло уже к весне, но только его смерть он до сих пор не мог себе простить. Киояма часто слышала, как Йо звал близнеца во сне, и никогда не подходила, просто вслушиваясь в крик, пронзающий ночную темноту. Во сне Хао всегда протягивал руку Йо, но с такой мольбой в глазах, по-детски наивной надеждой, что Асакура-младший бежал к нему, но зачерпывал пальцами лишь воздух. Первые месяцы шаман постоянно терзался. Убить собственного брата. Самой страшной, но в тоже время притягательной, словно это последняя связь с огненным шаманом, была мысль – а ведь в чем-то Хао был прав. Он ведь тоже хотел мир. Да, не такой, да, не гуманными способами, но Йо каждую ночь представлял себе жизнь своего близнеца, все эти сотни лет, что он прожил, и словно понимал что-то, но это что-то ускользало, оставляя в душе лишь боль. А теперь нет никого. Йо снова вспомнил о брате, с грустью подумав, что если бы тот не был таким мерзавцем, сейчас все было бы иначе. Всегда все было бы иначе. Но от таких раздумий его отвлекла настежь открытая дверь его дома, к которому шаман успел подойти, на автомате переставляя ноги. - Неужели Анна вернулась? – с ужасом спросил Йо, замирая на пороге. Амидамару промолчал. Его рука легла на призрачную катану. Асакура тенью скользнул в дом, двигаясь по стене, на тот случай, если это даже Анна. Все равно надо бежать. Тем более надо бежать! Издалека заглянув в кухню, Йо сперва ничего не насторожило. Он уж готов был двинуться дальше, но заметил на краю стола выпитую бутылку молока. И в тот же момент почувствовал у своей шеи опасное острие гуандао. - Теряешь сноровку и бдительность, Асакура. Куда только смотрит твоя невеста? - раздался негромкий голос где-то совсем рядом. Йо искренне рассмеялся, осторожно повернув голову. Рен стоял всего в метре от Асакуры, небрежно держа опасное оружие в тонкой руке. В кошачьих глазах Тао светилась радость - это Йо мог сказать точно. В который раз он поразился китайцу - Ренни, одетый в безрукавку и лёгкие брюки, со схваченными сзади в низкий хвост волосами, с этим радостно-надменным взглядом и надкушенным яблоком в свободной руке, явно чувствовал себя как дома. Как только гуандао исчезло из рук Рена, Йо сделал к нему резкий шаг и заключил друга в объятия. Рен тихо и по-доброму усмехнулся, обнимая Асакуру за плечи одной рукой. - Как же я рад тебя видеть, - выдыхает китаец, а Йо наоборот вдыхает. Легкие наполнились свежим и почти родным запахом. Асакура ничего не сказал, боясь разрушить тот момент, который в истории могут назвать днем открытого и доброго Рена Тао. Как же он скучал… Он отстранился первым. Китаец встретился с ним взглядом, и оба замерли. За те полгода, что они не виделись, не могло измениться многое, но Асакура испытал что-то вроде дежавю. Рен стал выше, еще больше, юное тело светилось силой и мощью и казалось еще более прекрасным. - Странно видеть тебя без... - начал говорить Йо, руками пытаясь изобразить прическу Тао. - Тонгари, - подсказал наследник, улыбнувшись. - Увидишь еще. А в тебе хоть что-нибудь бы изменилось. Наушники подарить новые, что ли?.. - Мне нравятся мои, - ответил Асакура, привычным жестом путаясь в волосах и улыбаясь широченной улыбкой. Рен про себя отметил, что он бы тоже не хотел перемен: эти наушники, как и оранжевый цвет, давно стали для китайца чем-то значимым, почти дорогим, но он никогда не задумывался над этим. Единственное изменение, которое можно было отметить в Йо - волосы шамана уже касались острых лопаток. Но все остальное было неизменным. Все та же широченная улыбка, в которой, казалось, может уместиться весь мир, блестящие, искренние глаза цвета шоколада, шаманский талисман на шее... Но уже не мальчишка стоял перед Реном. Юношеские тело набирало силу с каждым днем. - Как ты попал в дом? - спросил Йо, проходя на кухню. - Так не заперто было, - пожал плечами Рен, снова откусив от яблока. - А где Анна? Я ожидал увидеть вас во второй половине дня. - Ты не рад видеть меня сейчас? - Йо улыбнулся. От этой улыбки вкупе с вопросом, сердце Тао предательски пропустило удар. Он уже хотел сказать о том, что, конечно, веселее было наблюдать за Йо, когда тот крался вдоль стены, как контуженный ниндзя, но шаман уже продолжил. - Ты ее никогда больше здесь не увидишь. Она вчера собрала вещи и уехала, когда я расторг помолвку. Какое-то время китаец молчал. Йо продолжал улыбаться, наблюдая, как в янтарных глазах друга за секунду сменились десятки эмоций, но лицо Рена всегда оживало ненадолго. Тонкие губы тронула усмешка. - За это надо выпить что-то покрепче молока. В тот же вечер погода резко переменилась. Тугой и жаркий воздух разгонял не менее жаркий, но такой сильный ветер, что наушники Йо снесло на плечи. Но он этого и не заметил. Тао придерживал друга за пояс. Оба были изрядно пьяны, но если Рен в такие моменты уходил в себя и свои мысли, то Йо невозможно было заткнуть. Асакура сжал плечи китайца сильнее и уже начал запевать новую песню, когда в воздухе появился Амидамару. - Йо, надо торопиться домой. Шаман резко выпрямился. Голос самурая закрутил внутри пружину беспокойства, и единственным признаком недавнего состояния являлся нетрезвый блеск в глазах. Рен сорвался следом за другом, подумав, что связь между этими двумя не поддается его логике. Они с Басоном тоже, разумеется, сдружились, но между Йо и Амидамару существовала незримая нить, позволяющая понять с полуслова. Асакура настолько доверял самураю, что сорвался с места и сейчас, как когда-то в деревне Добби, доверяя лишь чутью бесплотного духа. И все же, когда дом Асакуры оказался впереди, Тао ощутил неприятный укол интуиции. В самом же доме было слишком тихо. Рен остановил друга на пороге, коснувшись его плеча, и приложил палец к губам. Верное гуандао уже светилось в его руках, а меч Света Йо был в спальне на втором этаже. - Где ты его прячешь? - удивленно шепнул Асакура, когда китаец прокрался мимо него. Ренни не ответил. Его движения показались Йо почти кошачьими. Шагов шаман не слышал вовсе, но, ступая следом, смотрел на его спину, где даже под безрукавкой были видны напряженные, тренированные мышцы. Тщательное обследование дома не дало ровным счетом ничего. Йо и Рен удивленно переглянулись, и только Амидамару с Басоном не убрали рук от оружия. - Может, просто воры? - предположил Асакура, отворачиваясь от открытого окна. Оно было единственной зацепкой к такой мысли. Тао не успел ответить. Вместо ответа из губ шамана вырвалось криком имя друга, когда того схватил за живот огромный крюк и рывком вытащил на улицу. От звука удара тела о подоконник у Рена по спине прошел такой холод, которому могли позавидовать льдины Юсуи. Ему показалось, что он четко слышал, как острый угол прочертил по каждому позвонку Асакуры, выбивая их из кожи. Не боясь переломать собственные ноги, Ренни выпрыгнул из окна. Йо лежал на земле, когда китаец подбежал к нему. Он уже очнулся и с трудом пытался сесть. Его неплохо протащило по земле, но крюк обхватил его за пояс как грубая рука, просто вытащив и не пронзив плоский живот. - Где Хао? - раздалось совсем рядом. Ренни резко выпрямил гордую спину и поднял взгляд. В нескольких метрах от них стояла высокая, синеволосая девушка. В руках она держала тот самый крюк. Рен сразу узнал Канну. Йо с трудом перевернулся на живот и оперся на локоть, чтобы приподняться и увидеть незваную гостью. Губы непроизвольно произнесли имя брата. Тао передернуло. - Его здесь нет, - твердо ответил Рен. - Хао Асакура умер. И не понятно, кого он хотел убедить в этом больше. Канну, которая столь нагло ворвалась в дом и задает вопросы, ответы на которые Ренни сам предпочел бы не знать, Йо, чья связь с братом была куда глубже, чем казалось, или самого себя, потому что много страхов скрывалось за именем старшего Асакуры, хотя Тао, разумеется, не признается в этом. Но Канна, услышав его слова, громко рассмеялась с нотой отчаянной истерики. - Хао жив! - резко произнесла она, а Рену показалось, что ему плюнули эти слова в лицо. - Вчера нас нашли шаманы из Совета, и забрали его у меня! Они точно спрятали его у вас! - Ты ненормальная, - фыркнул Рен, но его перебил громкий шепот Йо: - Хао жив?.. И столько в этом тихом вопросе было надежды и страха, что Бисмарк отшатнулась, поняв, какую ошибку только что совершила. Говорила же ей Мари, что нельзя идти к младшему из Асакур, что тот ничего не знает, но, узнав, снова попытается убить Повелителя. Канна попятилась и кинулась бежать. Ах, если бы только она умела читать мысли. Она бы непременно поняла, что в голове Йо совершенно иные картины. Сон, вставший в голове воспоминанием, может стать явью, но теперь шаман сможет схватиться за руку брата. И тут Асакуру словно током пробило, когда он вспомнил, как смотрел вчера на телефон, а на нем высвечивался номер деда. Он-то думал, что это из-за Анны. Глупец! - Стой, Йо! - крикнул Рен, когда кареглазый шаман подскочил, глухо застонав от боли, и ломанулся в дом. Тао догнал Йо, когда тот уже тянулся трясущимися руками к телефону. - Остановись! - Ренни встряхнул Асакуру за плечи. - Успокойся! - Я не убил его, не убил, он жив, представляешь?.. - как безумный шептал парень, сминая пальцами крепкие плечи друга. Рену оставалось только кивать. Они сидели на диване в гостиной уже второй час. Йо замолчал, кажется, спал, спрятав лицо на груди китайца. Тао очень медленно и осторожно гладил спину шамана. Что будет теперь? Опять этот сумасшедший будет разрушать мир и психику брата, а заодно и мечты самого Рена? Надо ни в коем случае не допустить, чтобы Йо уехал в Изумо. Никогда больше не пересекался с Хао. Не видел его и не слышал. А сейчас пусть спит. Ему с этими мыслями надо переспать. А Рен еще долго сидел в тишине, не отрывая взгляда от мигающего экрана телефона, на котором почти до рассвета высвечивался номер деда Йо. Йо проснулся ближе к полудню, смутно помня, что вчера было. В окно светило жаркое солнце, в его лучах по комнате летала пыль. Асакура невольно залюбовался и даже вздрогнул от неожиданности, когда дверь в гостиную отъехала с характерным скрежетом и стуком. - Доброе утро, - не громко поздоровался Рен, завидев, что Йо смотрит на него мутными глазками. Шаман кивнул, показывая, что принял к сведению этот сомнительный для него факт. Глаза щипало. В болящей голове трупами всплывали воспоминания вчерашнего дня, а в горле саднило, как будто он съел весь песок на пляже. Рен же тут, Рен приехал, сказал, что на пару недель, не меньшее. Анна ушла. Прекрасно. Дед... Зачем звонил дед?.. Канна, Хао. Почему-то вспомнился парень из бара, у которого на футболке было написано "Любишь кататься - люби и катайся". И снова Канна, Хао. Мысли скакали с одной на другую, пока Йо не вспомнил, кто вообще все эти люди. До тех пор пока в голове не появился четкий образ брата, словно он сидит здесь в своем белом пончо на диване. - Где телефон? - Йо услышал свой голос как из-за стекла. Тао молча похлопал по карману своих брюк. За тонкой тканью явно проглядывалась трубка. - Дай его мне, пожалуйста. - Нет, - покачал головой Ренни, завидев в глазах друга ненормальный огонек. - Йо, тебе надо успокоиться. Но Йо не хотел успокаиваться. Йо хотел получить телефон и дозвониться до Йомея. Он метнулся к Рену, прижал его к стене и быстро залез рукой в карман, но Тао отлично знает, что такое быстрая реакция. Он резко развернулся, сам вжал Йо в стену и схватил его за запястье, не давая вытащить руку. - Я не позволю тебе, - тихо, даже с угрозой, проговорил Рен, глядя своими кошачьими глазами прямо в карие глаза шамана. - Начни трезво рассуждать, Асакура. Потихоньку Йо успокаивался. Взгляд Рена теплел, вместе с ним Асакуру переставало трясти. Вскоре, он расслабился, отпуская трубку из пальцев. Китаец разжал ладонь и отступил на шаг. - Йомей звонил утром, когда ты спал, - словно избегая этого неприятного разговора, сказал Тао, выходя из гостиной. Йо последовал за ним. - Хао действительно жив, его нашли позавчера по чистой случайности, Канна сама его выдала, того не подозревая. Но после битвы с тобой он потерял почти все свое фуриёку, чтобы спасти себя, его сейчас у него меньше чем у нас с тобой. Весь этот год Хао спасал только его опыт, приспешники до сих пор верят, что он могущественный шаман, не подозревая, что могут проиграть ему с отрывом всего в минуту-две. Йо сел за стол, не отрывая взгляда от Рена. Китаец поставил перед ним чашку с водой и, уперевшись локтями в стол, поднял на уровень глаз белую таблетку. - Аспирин. Выпей. Асакура послушно выпил, даже не замечая кислого привкуса. Он ждал рассказ дальше. Как бы Тао не сопротивлялся, пришлось продолжать. - Сейчас он в Изумо, почти не просыпается, ему не хило досталось от Совета - он сопротивлялся. Но жив и почти здоров. Что с ним будет, пока не известно, еще не удалось поговорить с ним, и у Йомея есть подозрение, что у Хао отшибло память... - Я это сделаю, я поговорю с ним! - прервал его Йо, вскакивая. Но со стоном стазу сел обратно, закрыв глаза ладонью. Виски проткнули толстыми играми. Рен покачал головой. - Не умеешь пить - не берись. Тао налил другу еще один стакан воды и поставил рядом. - Тебе нельзя. Йо, это не нужно, понимаешь? - пытаясь заглянуть ему в глаза, проговорил Рен. - Неужели ты думаешь, что этот психопат откажется от своих планов? Ты избавил человечество от очень опасного шамана. Ну как избавил... Мы думали, что избавил, хотя уверен, что клан Асакура сейчас вместе с Советом не будет идти по свету и орать: "Главная угроза роду людскому выжил!". Если он опасен, его убьют, и ты ничего не сможешь сделать, если в его пустой башке появился разум, то он будет жить, стараясь оставшиеся дни загладить свою вину за происшествия последней тысячи лет. Слова Рена долетали до Йо медленно. Душа пропускала их с трудом, стараясь не доставить до разума. А в этих делах у Йо вообще всегда проблемы были, разум всегда махал белым флажочком, чем-то смутно напоминающим белье. - Это не надо тебе. Йо, ты меня понимаешь? - Тао толкнул стол, стараясь обратить на себя осмысленный взгляд друга. - Он не нужен тебе. - Но он же... Кто? Брат? Тогда где он был всю жизнь? Может, он как-то участвовал в жизни младшего родственника? Только если хотел впоследствии убить, чтобы умножить свои силы. И даже если закрыть глаза на то, что Хао и его приспешники не раз пытались убить друзей Йо, то закрыть глаза на все человечество невозможно. Медленно, но верно, слова Рена начали обретать смысл. До последнего Асакура отталкивал их, не хотел слушать, верить, думать, но в чем-то Рен был прав. У Йо нет никаких причин интересоваться новой жизнью брата, если такова будет. Может лучше вообще ничего не знать. Ренни понимал, что Йо просто чувствует себя очень одиноким. С самого детства, но особенно сейчас, когда жизнь действительно повернулась совсем иначе. Хао жив, и пусть он угроза роду людскому - Йо он брат родной, Анна ушла, Турнир прерван... Рен почувствовал душное желание поддержать друга, но не знал, как это сделать. - Йо... - проговорил Рен, коснувшись его плеча. Так когда-то делал сам Асакура. - Я здесь. Хочешь, я останусь с тобой? - Зачем? - не сразу понял шаман. Кажется, его голова была другим забита. - Чтобы ты формы не терял, - быстро нашелся Рен, но, выдохнув, все же добавил. - Я не хочу тебя бросать. - Конечно, я хочу, - почти счастливо улыбнулся Асакура, но договорить не успел. В дверь постучались. Верное гуандао появилась в руках наследника дома Тао так быстро, что Йо, кажется, моргнуть не успел. Зная, что Ренни не любит, когда трогают его оружие, он осторожно обхватил его запястье пальцами и потянул вниз. - Это Морти, скорее всего. Рен опустил руку и тряхнул волосами, закрывая ими глаза. Ему и правда на пару секунд показалось, что за дверью стоит и Хао, и Судьи и сам Король Духов. И все непременно хорошее не несут. - Привет, ребята, - Морти довольно зажмурился, завидев китайца. - Теперь вопрос, почему ты не ходишь в школу уже второй день, отпал. - Вообще-то, - улыбнулся Йо, надевая наушники. - Многое произошло. И не смотря на то, что в этот вечер вспомнилось многое, обсудилось все, о Хао Асакуре никто не смел заговорить.