"Поцелуй Оборотня"

— Все же, я уложился вовремя. Дышать становится все труднее и труднее. Кончики пальцев онемели, а в глазах стало белеть так, что я уже не различала контуров стоящих рядом людей. До слуха продолжали доноситься отрывки фраз, которые все слабее и слабее кое-как отличала. Сделав легкий выдох, я упала на колени, осознавая, что все же стану причиной восстания «Высших», потому что видела, как с кинжала стали падать капли алой крови. Но они не упали на пол, а сначала коснулись темных штанов. Сначала боль была невыносимо резкой, стягивающая и скручивающая все мышцы. Она парализовала меня, заставляя чувствовать адские мучения и видеть, как я истекаю кровью. На грудь стало невыносимо сильно что-то давить, от чего я услышала свое невероятно быстрое сердцебиение, замедляющееся с каждой секундой. Все тело бросило в пылающий жар. Буквально сгорая от внутреннего огня, резкая боль в груди стала утихать, и уже через несколько секунд ее уже не было. В этот момент я ничего не чувствовала. Стараясь поднять руку, чтобы коснуться кинжала и вытащить его, я осознаю, что уже не владею своим телом. Сидя на коленях, я изо всех сил постаралась различить расплывчатые контуры, так быстро промелькнувшие перед моими глазами. Эти последние секунды были словно адом, они позволили взглянуть на моих друзей совсем по-другому. Слезы на лице светловолосой подруги, ставшей мне за все это время сестрой, выдавали ее гнев и ярость. Что-то громко крича, она все быстрее натягивала тетиву и выпускала свои эльфийские стрелы, но из ее шоколадных глаз продолжали течь слезы. Моя морская подруга со всей скоростью направлялись ко мне, а феникс попутно убивал преграждающих ее путь монстров. Я видела, как ее красивые, но в тоже время так сильно уставшие руки стали трястись, моментально сжимаясь в полные ненависти кулаки. Я видела Нацу, который взбешенный яростью, наносил удары своим мечом, даже не разбирая, кто перед ним стоит. Злоба и ненависть затмили его разум. Почувствовав мгновенную слабость, я упала на пол, не понимая, что происходит. Я не могла сделать даже маленький вдох, а попытавшись, испытала адский жар, снова воспламенивший все тело. Глаза стали медленно закрываться, и как бы я не старалась их открыть, у меня не получалось. Сквозь громкие удары самурайских мечей, я ощутила теплое прикосновение руки, касающейся моей слегка прохладной щеки. Голос и слова этого человека были последними, что я услышала, пока живой дух не покинул мое тело. — Не успел, опять… не успел. Говорят, что когда умирает человек, то он видит белый свет, исходящий из туннеля. Но я ничего не видела. Все, что меня окружало — темнота. Я не понимала, где я и почему не могу вернуться назад. Но стоит ли? Надежды нет, а значит, нет и смысла. Я резко открыла глаза. Странно, но я помнила все, что со мной происходило в последние несколько минут жизни: я помнила лица друзей, бившихся за свободу и справедливость, помнила нашу клятву, наши победы и поражения и я помнила его, особенно суровые, но в тоже время полные отчаяния глаза. Если я умерла, то не должна ли я забыть все, что было у меня в этой пусть и короткой жизни? Я лежала на земле, окутанной белым туманом, и старалась найти доводы тому, где я нахожусь. Вокруг меня была сплошная белая пелена, простирающаяся далеко вперед. Запах мягкой травы, на которой я оказалась, слегка бил в нос, но ее аромат был очень приятным и заставлял мою душу успокоиться, а плохие мысли исчезать. Приподняв голову, я посмотрела на облака, которых, казалось, можно было коснуться, если протянуть руку вверх. Они выглядели так же, как и дым, окутывающий землю этого странного места. Встав на ноги, мне удалось полностью рассмотреть мир, в который непонятно как я попала. Как и говорила, вокруг было все окутано белоснежным туманом, который даже можно было потрогать, но как только пальцы касались этого странного вещества, как оно тут же растворялось прямо на руках, не оставив ни малейшего следа. Везде была пустота. Не было даже слабого дуновения ветра, к которому я так привыкла. Лишь на километры вперед простиралось белое поле из тумана. Ни деревьев, ни птиц, ни даже звука. Неужели, жизнь после смерти выглядит так? Делая неуверенные шаги вперед, я быстрыми взглядами осматривалась во все стороны, надеясь, что здесь все же есть человек или какое-нибудь живое существо. Я верила, что найду того, кого ищет мое сердце. Странно, но одежда, в которой я была одета на битве, все еще была на мне. Капли крови, запачкавшие штаны, все еще были на том месте, куда они и упали. Порезы, оставленные на моем плаще от сражения с Бэккой, не давали мне покоя. Неужели, все именно так должно быть? Прищуриваясь, я старалась рассмотреть место, незаметно появившееся перед глазами. Увидев небольшое, зеленое дерево, на котором уже распустились цветы черешни, я присмотрелась к силуэту, стоявшему ко мне спиной и осматривающему белое небо. Переводя взгляд на деревце, силуэт слегка коснулся рукой ветки, с которой сразу посыпались уже распустившиеся цветки и, кружась в танце, медленно падали на землю. Стройные изгибы тела напоминали по телосложению женщину. Мне все же хотелось спросить, что это за место, и поэтому, не став медлить, я увеличила быстрый шаг, постепенно превращая его в бег. Мне не могла почудиться эта картина, потому что я верила своим глазам, которые никогда меня не подводили, и могу поклясться, что видела женщину и высокое дерево, и это была совсем не иллюзия. Все ближе подбегая к силуэту, я все больше убеждалась в своей правоте. Это была невысокая темноволосая женщина с распущенными волосами. Ее тело обтягивал темный костюм, а накинутый на плечи плащ напоминал один из наших. Остановившись, я замерла. Я знала ее; ее походку, ее смех и сильнейшую волю, благодаря которой я столько времени была жива. По моим щекам спустилась слеза. — Мама. Видимо, до нее донеслись мои слова, так как после них она повернулась и посмотрела в мою сторону. Это была она. Я не ошиблась. Ее спокойное лицо озарила улыбка, которую так долго я не видела. Красивые шоколадные глаза заблестели. Подбежав к невысокой женщине, улыбавшейся моим заплаканным глазам, я обхватила ее плечи и крепко прижала к себе, стараясь больше никуда не отпустить. Мне не хватало ее тепла, не хватало дружественного слова, не хватало ее улыбки, но теперь она со мной. Она рядом. — Милая. Коснувшись рукой моих волос, она принялась нежно гладить меня по голове, продолжая прижимать к себе. Ее пальцы слегка дрожали, но я чувствовала, как их тепло и забота постепенно переходят ко мне. — Леви, но почему ты здесь? — задалась вопросом женщина, отпуская из объятий свою дочь. — Мама, Итэн убил меня. — Нет, милая, ты не умерла и Итэн тебя не убил. Именно сейчас твое тело борется за жизнь. И чтобы вернуться, ты должна сама решить, хочешь ты этого или нет. Место, куда ты попала, находится параллельно жизни и смерти. Ты не должна сейчас быть здесь! Время еще не пришло! — Но почему ты тут? — Это простыми словами не объяснить. И это не играет сейчас никакой роли. Сейчас главное — чтобы ты вернулась назад. — Но зачем? Стоит ли мне возвращаться, если никто не сможет победить Итэна, и даже я. — Леви, — мама обхватила мое лицо своими теплыми ладонями, — Девочка моя, именно ты и Гажил повергните его. Но только вы вдвоем — одной рукой. — Но в пророчестве говорится, что… — Нет, «убить зверя поможет — рука родного брата». Не Джей должен был убить зверя, а ты. Вытащив из моих ножен кинжал, который своими руками сделал отец, мама протянула его мне и положила в руку. И тут до меня дошло. Будто ясная мысль озарила мне голову, заставляя думать совсем по-другому. Не рука отца должна была поразить сердце зверя, а кинжал, который он вырезал и подарил мне. Именно он делал его своими руками и именно о нем говорится в пророчестве. — Откуда ты знаешь про учителя? — торопясь, прошептала я. — Я все вижу и все знаю. Как бы тебе не было больно — ты должна отпустить эту ношу. Научись прощать — и мир изменится. — Мама, даже если я отпущу эту ношу, я все равно его никогда не прощу и рано или поздно, сдержу свое обещание и убью его. — Девочка моя, я не стану говорить, как тебе поступать, только ты решишь, какой путь выбрать. Но знаешь, когда я полюбила твоего отца, я не знала, что он принадлежит к тем, за кем мы охотились, и, узнав, меня постигли такие же чувства, но все изменилось. Я доверилась ему, пусть и презирала, но любовь моя не изменилась. — Знаешь, я не хочу возвращаться. Всех, кого я любила, уже нет. Никого не осталось, ради кого я бы вернулась обратно. Взяв меня за запястье, мама взмахнула рукой перед собой и указала вперед. Белые облака расступились, и, взглянув на проведенное рукой место, я замерла. Передо мной промелькнула небольшая картина, показывающая тот мир: мое лежавшее тело, истекающее кровью; действия друзей, которые в этот момент из последних сил сражались с монстрами, которых им было не победить; Гажила, держащего мое раненое тело на руках и шагающего с ним в сторону трех гробов. В этот момент обездвижившие Джувию вампиры, схватили ее за руки, не позволяя призвать трезубец. Оборотень, стоявший рядом и скаливший клыки, тут же вонзился в ее тело, все глубже и глубже вдавливая свои зубы в ее полное боли тело, которое через секунду просто замертво упало на пол. Стоявшая рядом Люсьен упала на колени, протягивая трясущуюся руку к близкой подруге, смех и улыбку которой она уже никогда не увидит. Громко закричав, она резко схватила лук и натянула стрелу на оборотня, скалившегося на нее кровавыми клыками. Выпустив одну, она моментально достала из колчана вторую, которую так же направила в сторону монстра и выпустила ее. Только привстав с колен, в ее красивое тело вонзилось несколько эльфийских стрел, хозяевами которых были лесные предатели из ее же королевства. Не обращая внимания на боль, девушка встала на ноги и трясущейся рукой вытащила последнюю стрелу, направляя ее на оборотня, бежавшего за Гажилом. Убив зверя, девушка упала на колени. Ее тело пронзило еще несколько эльфийских стрел, нацелившихся в королевское сердце. Упав на спину, она что-то прошептала слегка пересохшими губами, а потом спокойно закрыла глаза. Держащий убитую Джувию на руках, Грей прижимал ее тело к себе, после чего аккуратно положил его на пол, а сам вытащил свой любимый пистолет, который он заряжал только свинцовыми пулями, и наставил его на бегущего зверя. Выстрелив, юноша вытащил свой меч и поднялся с пола. Направившись к одному вампиру, причастному к смерти его любимой девушки, феникс, замахнувшись, легким движением руки снес голову монстру, и одурманенный местью, не заметил, как сзади к нему подобрался другой вампир, и быстрым взмахом меча поступил так же, как юноша поступил с его сородичем. Держащий мое тело на руках Гажил, принес его к лежавшим деревянным гробам, в которых находились монстры, через секунду готовых явиться в этот мир, и просто замер на месте. Опустив голову, самурай прижал тело к себе. В его всегда спокойных глазах продолжали стоять сцены убийства друзей, которых он недавно предал, но которых, все еще продолжал любить. Развернувшись в сторону розоволосого парня, сидевшего с убитой эльфийкой и поправляющего ей волосы, самурай что-то прокричал, указывая на дверь. Но розоволосый продолжал сидеть на месте, не сдвигаясь ни на сантиметр, но лишь пустыми глазами смотрел на учителя, провожая взглядом его к двери. Пройдя к высокой двери, самурай еще раз обернулся, чтобы посмотреть на оставшегося из всего отряда парня, как вдруг увидел, что позади него стоит Итэн, гневно всматриваясь в слугу, решившего все же предать своего господина. Не став проявлять милости, монстр приблизился к темноволосому юноше и, вонзив руку в грудь парня, вырвал звериное сердце самурая, который тут же упал на колени, но по-прежнему прижимал мое тело к себе. Оставшийся из всего отряда воин, продолжал сидеть возле убитой эльфийки и смотреть в пустоту, как вдруг, подняв голову, заметил, что гробы, в которых покоились странные, засохшие существа, слегка затряслись. Мохнатая лапа с острыми когтями, принадлежавшая одному из Древних, вонзилась в гроб, сдавливая дерево своими когтями. Снова переведя взгляд на убитую эльфийку, Нацу поднял глаза, и что было силы, закричал, издавая поистине дьявольский крик, от которого даже пол стал немного содрогаться. Воспламенив тело своим дьявольским огненным пламенем, парень привстал с колен и бросил взгляд на бежавших на него эльфов, готовых убить последнего противника. Расставив руки в стороны, розоволосый юноша еще раз посмотрел наверх, и крепко стиснув зубы, издал тот же дьявольский крик, от агрессивной силы которого смертоносное пламя начало мгновенно расти, и как взрыв распространилось по всей комнате, превращая в пепел всех, кто находился в его поле зрения. — НЕТ! Я отстранилась подальше от ужасной картинки, проплывавшей у меня перед глазами и, прикрыв лицо ладонями, старалась забыть то, что только увидела и по скорее выкинуть это из головы. Но, вспомнив настоящую силу все еще нашего командира, который оказался ребенком Сатаны, я впала в ужас. Неужели все это сделает он? — Они убиты? — дрожащим голосом прошептала я, закрывая лицо трясущимися руками. — Пока что нет. Я показала тебе то, что случится после того, как ты умрешь. Если ты не примешь решение — судьба распорядится именно так. Пока есть время — ты должна решить! — Я не могу просто так их оставить. За все это время они стали мне семьей. Как я смогу вернуться? — Только одним способом, — мама прикоснулась к моему сердцу рукой, — Разбуди его. — Что? — ошарашенно прошептала я, отходя несколько шагов назад, — Я… не хочу становиться монстром. Мое тело судорожно дрожало, но не от холода или отчаяния, а от страха, самого настоящего страха, который не позволял мне принять решение. — Ты должна разбудить его, иначе — они все умрут. — А если я не стану потом обычным человеком? А если я останусь этим монстром? — Это ты узнаешь только после того, как станешь тем, кто ты есть на самом деле. — Но, кто же я? — Ты — ликан, — прошептала мама, медленно кивая головой. Возможно ли то, что я действительно стану снова человеком? Но если я не вернусь и умру, как показала мне мама, то все погибнут, даже он, даже сильнейший воин. — Мама, если это место между жизнью и смертью, то ты тоже сможешь вернуться назад. Пойдем со мной! — я протянула руку вперед и стала ждать, пока мама даст мне согласие. — Девочка моя, твой мир не единственный, где идет война, и я должна оставаться там, где мне суждено. Твой отец и я теперь вместе и служим этому миру. — Пойдем, мама, прошу! Улыбнувшись, она положила руку мне на живот и тихо прошептала: — Береги их. Взмахнув рукой передо мной, она создала некий барьер, преграждающий путь вперед. Наверное, она сделала это, потому что не хотела, чтобы я пошла за ней. И если бы она не начертила его, я бы действительно пошла к ней, даже не раздумывая. — Моя война — только началась! Отойдя несколько шагов назад от этой начертанной линии, мама посмотрела на меня и улыбнулась. На ее лице было спокойствие и удовлетворенность. Развернувшись, она вытащила из ножен небольшие самурайские кинжалы и зашагала в противоположную мне сторону. Ее силуэт удалялся от моего вида все дальше и дальше, и когда он почти исчез, я заметила, что ее тело стало на ходу превращаться в бабочек. Это были те же самые бабочки, которые появились после ее смерти в нашем доме. Она исчезла подобно ветру. Я стояла одна, стараясь понять, что мне делать и стоит ли вызывать зверя, боясь потерять человечность. Сжимая кинжал к руке, я острием касалась ладони, заставляя себя прочувствовать хоть каплю боли, но ее не было. Когда-то Ребэкка сказала, что пробудить монстра сможет только что-то ужасное, что заставит тебя злиться на весь мир. Мои друзья будут убиты от рук ненавистных мне монстров — неужели это не весомая причина? Я видела, как умрет каждый из них, и не хочу, чтобы это было действительно на самом деле. Значит, надо и в правду стать таким же монстром, которого я убиваю на каждом задании. Не знаю, смогу ли я стать снова человеком, и это уже не важно. Теперь, я должна заставить себя понять, что я не просто человек. Я не просто монстр, я — новый зверь, которому суждено явиться на свет. Я должна спасти друзей. Все, что мне сейчас нужно, так это просто открыть глаза. Если я проснусь, то уже не буду человеком. Пора открыть глаза. Пора воскреснуть. Никто не властен над судьбами моих друзей, даже смерть не отберет мою семью! Я убью любого, кто посмеет прикоснуться к моему отряду… Ведь я — монстр! Мы отряд «Нечисть» — лучший отряд в своем роде! Я не позволю, чтобы умирали мои соратники! Чтобы ты там не увидела, или кого бы ты там не увидела, воспротивься своему страху, не дай ему взять вверх над тобой. Иначе — ты падешь. Я — воин отряда «Нечисть», заверяю, что мое сердце чисто, как и вера в моих друзей, которых я оберегаю и которых буду оберегать еще очень много лет! Не смей прикасаться к моим товарищам! Вспышки ярких воспоминаний промелькнули у меня перед глазами, и, чувствуя невероятную жажду мести, я открыла глаза. Сделав глубокий вдох, чтобы набрать воздуха, я почувствовала резкую боль, исходящую из моей груди. Вынув кинжал из своего тела, я заметила, как рана моментально начинает заживать, даже не образуя шрама. Боль молниеносно исчезла, и я стала чувствовать себя по-новому. В мой нос стали биться запахи, от привкуса которых становилось все противнее. Эта неприятная вонь исходила от оборотня, находившегося в нескольких десятках метров от меня. Дышать было ужасно так, что глаза стали непроизвольно слезиться, но все же я отчетливо наблюдала за окружающей обстановкой, стараясь не спускать глаз с окружающих меня озлобленных монстров. Рефлекторно повернув голову на знакомый мне голос, я увидела, как двое вампиров заломили руки Джувии назад, прижимая ногами ее тело к полу. Подбежавший к ней темно-серый оборотень слегка оскалился, издавая жутковатое рычание. Меня захлестнула переполнившая агрессия, движущая жаждой расплаты. Сделав тяжелый выдох, я побежала в сторону беспомощной девушки, и, замахнувшись напряженной рукой, схватила мохнатую шею зверя, сдавливая ее своей неконтролируемой силой. Подняв ослабшее тело оборотня вверх, я откинула его в сторону. Будучи уверенной в том, что зверь больше не встанет, я бросила нарастающий злобой взгляд на вампиров и направилась в их сторону, попутно вытаскивая самодельный кинжал, подаренный отцом. Среагировав на мои быстрые перемещения, один из стоявших вампиров отпустил девушку, тем самым оставляя себя открытым для удара. Освободившись от второго вампира, Джувия схватила его за руки и, не прилагая тяжелых усилий, перекинула через себя. Вытащив спрятанный кол из ремня, который она всегда хранила в запасе на черный случай, девушка проткнула им тело кровососущего монстра, превратившегося в горстку пепла. Оставшийся первый вампир, ждавший моего быстрого нападения, следил за каждым движением и ждал, пока я не накинусь на него, пронзая тело колом. Его рефлексы находились на том же уровне, что и мои. Но важно было то, что он мог ими контролировать, а я действовала только согласно своим инстинктам, движущими мной в те секунды. Скорость, с помощью которой я так незаметно перемещалась, отличалась от вампирской. Я была быстрее, сильнее, незаметнее. Но видимо, он так не думал, и это было его смертельной ошибкой. Только оказавшись за его спиной, я схватила вампира за голову и крепко прижала к себе, не позволяя даже пошевелиться, и не говоря уже о том, чтобы выбраться. Схватив кинжал другой рукой, я воткнула его в сердце монстра, которого постигла та же участь, что и его соратника. Внезапно мои уши прорезал противный звук, донёсшийся от ударов мечей, наточенных до идеального совершенства. Невыносимый грохот, который я услышала у себя в голове, казалось, готов был разорвать меня на части. Стараясь успокоить шумы в ушах, я не могла сосредоточиться, становясь слишком открытой для ударов. С каждой пройденной секундой удары мечей все затихали, и боль в ушах тоже успокаивалась, благодаря чему я могла расслышать каждое соприкосновение самурайского оружия. Прислушиваясь ко всему, что меня окружало, я даже слышала, как в дальнем конце зала предатель эльф натягивает тетиву, чтобы выпустить стрелу в тело Люсьен, от выстрела которой она бы и погибла. Я словно чувствовала, как пальцы эльфа скользят по стреле, как он касается лука, медленно натягивая тетиву, и как дышит меткий стрелок, готовясь

убить намеченную цель. Из другого конца комнаты послышался тот же самый звук, немедленно донесшийся до моего уха. Только взглянув в ту сторону, где находились эти два эльфа, я не смогла сразу заметить, как оказалась рядом с одним предателем и держала его за горло, со всей силы швыряя в стену, от удара и тяжести которой в ней появилась небольшая дыра, открывая путь в новую комнату. Услышав, как второй предатель выпустил стрелу, я уловила ее взглядом и заметила, как она с невероятной скоростью и идеальной точностью полетела на девушку, не заметившую приближающуюся угрозу и продолжавшую сдерживать нападения нескольких вампиров, отражая их сильные удары. Побежав за выпущенной эльфийской стелой, я очутилась рядом с ней, хватая рукой и ломая на несколько частей, после чего приблизившись к эльфу, сжала кулак и со всей звериной сущностью ударила в грудь предателя. От такого мощного удара никто бы не выжил, даже стойкий эльф, потому что после такого сердце сразу перестало бы работать. Я не понимала, как именно управляю своим телом и управляю ли я им вообще. Но точно знала, я следую своим инстинктам; звериным инстинктам, порождающим в сильнейшую злобу, почувствовав которую хотелось убить всех монстров, находившихся в этой комнате. Остановившись, я мимолетно взглянула в разбитое зеркало, висевшее на стене. Я была чудовищем; мой облик был как у агрессивного монстра, не имеющего своего мнения и действующего только по своим инстинктам. Я хотела забыть свой вид, но он продолжал стоять перед глазами, все сильнее и сильнее убеждая меня в том, что я действительно стала кровожадным чудовищем, подобным Итэну и его помощникам. Я была страшна: желтые зрачки глаз внушали некую панику, кто решится в них посмотреть; заостренные уши походили на эльфийские, но в тоже время сильно отличались от тех своим заостренным изгибом. На моих зубах были два клыка, которые обычно оборотни используют для того, чтобы сразу умертвить жертву, проткнув все важные артерии. Синие волосы были растрепаны, потому что моя лента куда-то исчезла, возможно, она потерялась, когда я убивала эльфийских предателей. Мои руки по локоть были в чьей-то крови, а артерии заметно увеличились. Я даже слышала, как быстро стучит мое сердце, все сильнее и сильнее ускоряя темп. Заостренные когти на руках были черными, как мгла, и признаться, таких длинных я не видела ни у одного зверя. Взглянув на свое отражение, я с трудом верила, что еще являюсь той девушкой, которой когда-то была. Мой слух отвлекал меня по разным посторонним звукам: я слышала сердцебиение убитого оборотня, которое ослаблялось с каждой прошедшей секундой; каждое соприкасание самурайских мечей заставляло прочувствовать острые звуки; разъяренные дыхания вампиров не давали мне сосредоточиться, чтобы услышать самое главное — есть ли сердцебиение в той стороне, где стоят деревянные гробы. Странно, но я не слышала ни звука, ни единого шороха, исходящего от того места, где лежали три мертвых тела. Могло ли это быть то, что моя кровь все же не коснулась того дьявольского круга, а значит, она не пробудила этих существ. Взглянув на висевшие настенные часы, я увидела, как большая и малая стрелки остановились. Время — одна минута первого. Оно прошло. Теперь, они не воскреснут. А значит, кровавого ада как в моем сне уже никогда не будет. С ними все кончено. Услышав быстрое сердцебиение, доносившееся с правой стороны, я повернула голову и увидела разгневанные глаза, полные жажды убийства и ненависти. Его яростная ухмылка и тяжелое дыхание делали из него монстра, которым он и должен был быть. Лицо, походившее на знакомого мне человека, покрылось морщинами, только стоило ему разозлиться. Его руки сжимались в кулаки, которыми он мечтал разорвать никого другого, как меня. Он был зол, разгневан и дьявольски взбешен, ведь я порушила его планы, которые он столько сотен лет желал осуществить. Но все кончено. Осталось его только убить кинжалом. Как сказала мама, мы должны вдвоем убить оборотня, потому что рождены, чтобы осуществить свое пророчество. А что насчет Гажила, так пусть поживет, он пока что нужен мне живым. Я стояла и смотрела горящими глазами на зверя, который должен сегодня погибнуть, и верила, что осуществить замыслы мне поможет мой внутренний монстр. Оскалив свои два клыка, я навострила черные когти, заточенные до остроты лезвия, и сделала быстрый шаг вперед. Я не была уверена, что сама справлюсь с этим зверем, но что-то мне подсказывало, что второе я обязательно мне поможет. Разогнавшись достаточно быстро для нападения, я приблизилась к оборотню и, замахнувшись когтистой рукой, ударила в плечо. От столкновения зверь даже не пошевелился, а продолжил спокойно стоять на месте. Выставив правую руку в сторону, он схватил меня за руку, сдавливая ее своей звериной мощью, после чего перехватил за горло, приподнимая мое тело вверх. Все крепче сжимая горло и перекрывая пути дыхания, он приподнимал мое тело все выше и выше, чтобы я окончательно перестала дышать. Жадно глотая воздух, я опустила взгляд вниз и заметила, что звериные руки перестали быть такими, какими их я видела несколько минут назад. Они постепенно превращались в женственные, но до сих пор воинственные руки. Но это меня пока что мало тревожило, потому что все, о чем сейчас я думала — освободиться от его цепких лап, чтобы свершить начатое дело. Не сводя глаз с агрессивных черт лица зверя, я заметила, как его бровь слегка дернулась, а на полном морщинами лице появилась ухмылка, сквозь которую тот слегка стиснул зубы. Опустив немного расплывчатые глаза вниз, я увидела, как из его тела выходит самурайский меч, которым кто-то пронзил его со спины, пока тот отвлекался на меня. Надпись, выжженная на идеально отполированном самурайском мече, выдавала хозяина. Слегка ослабив хватку, зверь отошел на шаг назад, и я почувствовала подходящий момент, чтобы избавиться от его рук, давящих мне горло. Схватив его руку, я ударила кулаком в локоть, после чего окончательно его пальцы ослабли, выпуская меня из жесткой хватки. Упав на пол и сделав несколько быстрых вдохов, чтобы нормализовать дыхание, я подняла глаза и посмотрела на человека, стоявшего позади Итэна. Я не ошиблась. Темноволосый юноша, техника владения мечом и внешний вид которого походили на самурая, продолжал вдавливать свой клинок в тело зверя и слегка прокручивал его, чтобы причинить невыносимую боль. Его черты лица были по-прежнему холодны, но в глазах чувствовалась усталость. Внезапно появившаяся злобная ухмылка заставила меня слегка вздрогнуть, ведь за все время пребывая в этом мире я еще ни разу не видела его таким. Наконец, когда меч полностью оказался в теле Итэна, юноша легким движением вытащил его из тела, и снова замахнувшись, хотел нанести удар, чтобы лишить оборотня головы, как что-то быстрое пронеслось рядом с ним, с невероятной силой откидывая самурая в сторону. Находясь на полу и все еще делая глубокие вдохи, я взглянула на свое тело, окончательно превратившееся в человеческое, и при этом потерявшее звериные особенности, и не могла поверить, что так быстро лишилась таких сильных способностей. Я была воином, которого все знали. Приглядевшись к человеку, помешавшему Гажилу нанести смертельный удар, я приметила вампира, глаза и руки которого были сильно напряжены. Этот парнишка уже появлялся раньше, и если судить по отношению к нему Итэна, то он был его правой рукой. Только протянув руки к своему господину, чтобы помочь ему, юноша натолкнулся на не очень приятный взгляд хозяина, сразу давшему понять, что не нуждается в чьей-либо помощи. Увидев легкий жест руки, паренек положительно кивнул и тут же скрылся из глаз хозяина, оставив его одного. — Я за ним! — негромко закричал розоволосый юноша, доставая из сапог деревянный кол и выбегая за приоткрытую дверь. Вслед за выбежавшим командиром направились несколько озлобленных черных оборотней, агрессивно рычащих и жаждущих как можно больше крови. Светловолосая девушка, на ходу убравшая лук за спину, ничего не произнесла и побежала за своим командиром. Увидев одобрительный кивок стоявшего рядом со мной Итэна, четверо из оставшихся семи главных приглашенных гостей медленно последовали по следам убегающей девушки. Не снимая капюшонов, они старались не показывать свои лица, перемещаясь по комнате с опущенными головами. Всматриваясь в оставшихся приспешников, я бросила взгляд на старую ведьму, которая поспешила укрыться за огромную, написанную маслом картину, висевшую на обваленной стене. Отодвинув ее в сторону, старуха удалилась в черную комнату, служившую тайным проходом, о котором знали не многие. — Ведьма! — закричала я, переводя взгляд на Грея, и указываю на вновь закрывшуюся комнату, — Надо остановить ее! — Понял, — утвердительно прокричал темноволосый юноша, убирая мечи в ножны и вытаскивая свой излюбленный пистолет, — Джувия, за мной! Скрывшись в проходе, заставленного красивой картиной, ребята оставили нас одних наедине с главным чудовищем, которое в это время старалось быстрее залечить свои серьезные раны. Оставшиеся трое подчиненных, тщательно скрывающих свои личности, не послушав своего хозяина, направились в сторону убегающей морской девы. Поднявшийся на ноги Гажил, подозрительным взглядом осмотрел Итэна, удостоверяясь в том, что раны от нанесенных им оружием уже зажили. Отряхнув меч от капель крови, юноша поднес палец к разбитой губе и улыбнулся. — Неужели ты подумала, что я не могу иметь другого плана, ведь я уже давно подозревал, что мой пес все же когда-нибудь укусит и перебежит на другую сторону, — засмеялся оборотень, поправляя свой приспущенный плащ, не удостаивая меня даже взглядом, - И пусть Высшие не проснутся, я сам порабощу этот и так саморазрушающийся мир. Переведя взгляд в сторону, я увидела темный силуэт, крепко сжимающий самурайский клинок в руках. Он стал рядом. Достав второй меч из ножен, он сделал несколько легких взмахов в воздухе и наставил его на Итэна. — Только вдвоем мы сможем его убить, так что живи пока, — повернувшись в его сторону, тихо прошептала я, зная, что он меня услышал. — Нет. Вы не сможете убить! — прервал меня грубоватый голос, — Этот пес только что пронзил мое сердце, и ты надеешься, что оно у меня есть? — задался вопросом предводитель оборотней, вынимая заточенный меч. Я слышала, как учитель делал легкий вдох, чтобы успокоить свои звериные инстинкты, просыпающиеся в нем в этот момент, ведь с минуты на минуту он может превратиться в неконтролируемого зверя, жаждущего кровавой плоти. Кровавая луна почти взошла на ночное небо, а значит, скоро проснется оборотень. На данный момент он контролировал себя, но если что-то пойдет не так, и он превратится в зверя, мне придется убить его. — А вот сейчас мы и проверим, есть ли у тебя сердце или нет!