История одного вампира

Гарри довольно выдохнул. Ну хотя бы этот учебный год завершился спокойно, а как же хорошо, что получилось отдохнуть аж два месяца от всех этих беглых Пожирателей и вечно мозолящих глаза гренадеров! А вот эспадовцы уже успели пожалеть, что весь экшн закончился так быстро, потому что теперь их лидера ничто постороннее не отвлекало! Правда о том, чтобы покинуть клуб, никто даже и не помышлял. На этом-то Поттер и сыграл. Ребята едва живыми притаскивались в комнаты и не успевали толком сделать домашнее задание. Но если по разнообразным сочинениям у ребят были задолженности, то в практических навыках они были и оставались первыми. А сам Поттер взял, да и вернулся в команду по квиддичу, и очень вовремя– финальный матч проходит с Пуффендуем. Диггори и сам не пальцем деланный, но против своего босса поставить мог крайне мало. И пока внизу кипела схватка, Поттер гонялся за снитчем, один раз уловив его и больше не выпуская из поля восприятия. Подождав, пока отрыв между командами возрастет до пятидесяти очков, Поттер резко спикировал и схватил прячущийся под балкой снитч. Поттер незаметно зевнул, делая неторопливый круг почета во главе команды, и принял кубок из рук директора, после чего команда подняла его на плечи и с триумфом вынесла c поля. Отбиваться Поттер не стал и не хотел– калечить товарищей не в его правилах. Квиддич для него… так, трата времени, но авторитет хорошего ловца для большинства стоит куда больше, чем авторитет лучшего ученика, но все же меньше авторитета входящего в пятерку лучших дуэлянтов. – Живее!– прикрикнул Поттер.– Шевелитесь, чертовы слизняки! Или вы думаете, что бой– это махание палочкой? Так, Стэнли, поднял жопу и побежал! Побежал, я сказал! Тебе еще полтора километра осталось! Выручай-Комната выдала Поттеру отличную пятикилометровую полосу препятствий, настолько отличную, что он и сам прошел ее полностью только со второго раза. А казалось бы, все видел и все на пятой точке ощутил. Поттер обрадовался, Лиза и Чарли тоже, Элли махнула рукой– с ее кровью оборотня все эти препятствия просто детский лепет, а вот остальные просто взвыли. О том, что многие пожалели, что Поттер так рано порвал чету Лестрейнджей, я уже говорил. А о том, что Поттер все равно прикончил бы их, просто уничтожив Камень Рода при помощи «Ланцелота», знают только Лиза и Элли. Разве что произошло бы это в середине апреля, а не в конце марта. Гарри Поттер усмехался, глядя на пыхтящих, охающих и стонущих на полосе препятствий подопечных. Он им не говорит, но сейчас, в середине мая, они справляются гораздо лучше. Все же детей проще чему-то научить, и тело, и разум у них куда податливее. – Ладно, амебы бесхребетные,– милостиво махнул рукой Поттер.– На сегодня все! Слаженный стон облегчения ударил по перепонкам, и эспадовцы, выбираясь кто откуда, поплелись в Большой Зал на обед. В открытое слуховое окно влетела большая полярная сова в черную крапинку и приземлилась рядом с Поттером. Слизеринцы тут же подобрались: все они узнали личную сову Поттера, которая доставляет своему хозяину наиболее важные сведения. Вот и сейчас к лапке совы был привязан бумажный пакет таких размеров, что другая сова на месте Букли просто не сумела бы оторвать его от стола. А Букля смогла, и очень запросто: после получения Гарольдом титула лорда Поттер, сова Гарри попала под защиту Магии Рода, которая несколько изменила питомца. – Хозяин?– осторожно подала голос Лиза. Гарри покачал головой и указал на серебристые искорки, пробегающие по плотному пергаменту. Потому-то Букля и является личной совой Поттера, что ее и ее посылки защищает Магия Рода, и тому, кто не носит родовой перстень Поттеров, лучше вообще не касаться конверта. Гарри снял конверт с лапки совы. Серебристые искорки пробежались по его руке и коснулись на мгновение проявившегося перстня, после чего погасли. Гарри удовлетворенно кивнул и слегка надкусил кончик пальца и, усилием воли притормаживая регенерацию, вычерчил кровью сложную рунную вязь. – Положи мне на стол,– распорядился Гарри и передал конверт Лизе.– И не смей открывать! Предупреждение было нелишним: у Лизы была привычка проверять на себе всю почту Гарри, опасаясь, что хозяину могут прислать что-то опасное. – Руки оторвет!– на полном серьезе предупредила Элли, хорошо знакомая с данным видом магии крови. – Как прикажете,– слегка поклонилась Лиза и, взяв конверт, поднялась с лавки, но Поттер придержал ее за запястье. – Сиди и ешь. Отнесешь после обеда. Дамблдор добродушно улыбался, пытаясь взглядом прощупать конверт и увидеть, что же в нем. Тот факт, что конверт с такой мощной магической защитой так запросто прошел сквозь купол, окружающий Хогвартс, насторожил директора. Шанс взглянуть появился, как только Поттер коснулся конверта, но тут же на пергамент перекинулась собственная защита парня, а сам он закрепил защиту своей кровью. Теперь конверт проще уничтожить, чем вскрыть, хотя и уничтожить его не проще, чем, скажем, испепелить дракона. А потом Поттер повернулся и посмотрел ему прямо в глаза, хотя если не смотреть сквозь очки, он беседует с Малфоем. «Иллюзия такого уровня?– Дамблдор снова взглянул через очки и увидел во взгляде изумрудных глаз предупреждение.– А ты совсем непрост, малыш!» На лбу Поттера крупными буквами вытиснилось предупреждение не соваться в его дела, после чего Поттер спокойно отвернулся, а иллюзия, которую он создал, развеялась. Гарри не понравился такой ярый интерес директора к его почте, поэтому он шепотом велел Лизе передать конверт ему. Лиза оказалась понятливой девочкой и кивнула Элли. Элли умело превратила стопку салфеток в такой же конверт, после чего незаметно передала его Поттеру. Гарри наложил защиту на подделку. Лиза сунула настоящий конверт в пространственный карман и одновременно с этим вытащила оттуда подделку, с которую Поттер не сдержался и засунул неприятный сюрприз. А настоящий конверт просто слился с его аурой, готовясь появиться по первому требованию. «Надеюсь, Дамби поймет намек»,– Гарри вернулся к обеду. После обеда эспадовцы разбрелись по комнатам, где просто попадали в кровати и уснули мертвым сном. До вечернего собрания еще четыре часа, а спать так хотелось… Как Поттер и ожидал, Лизу перехватили. Перехватила девочку профессор МакГонагалл, и здесь явно не обошлось без самой Лизы. Поттер отлично знает, что Лиза прекрасно двигается в Тенях, а по пути в покои может отправить воплощенную иллюзию, снабженную правдоподобным подобием ауры. Минерва МакГонагалл сделала, как и велел директор: остановила девочку и забрала у нее темномагический артефакт, упакованный в бумажный пакет и защищенный силой Главы Рода. Алая руна предупреждающе вспыхнула на пергаменте, но профессор МакГонагалл не стала трогать артефакт руками и понесла его в особом экранирующем контейнере. Лиза хихикнула в кулачок и растворилась в Тенях, а иллюзия бодро побежала в сторону подземелий. – Принесла?– Дамблдор поднял требовательный взгляд на декана Гриффиндора.– Времени нет, Минерва! Нужно действовать быстро, пока это не повлияло на студентов! Профессор МакГонагалл тут же вывалила пакет на стол и отошла подальше от этой мерзости. – Будет лучше, если ты покинешь мой кабинет! – Но директор, позвольте помочь… – Это очень мощная темная магия!– Дамблдор поднял на коллегу строгий взгляд голубых глаз.– Я не хочу, чтобы ты пострадала! – Но я… – Ты мне помешаешь! Прошу, уходи! – Хорошо,– профессор МакГонагалл недовольно поджала губы и покинула кабинет. А Дамблдор извлек Старшую Палочку и начал снимать слои защитного заклятия один за другим. Дело продвигалось медленно и тяжело, директор только диву давался, что такой сопляк и на такое способен! Но продвигалось, и когда через час последний слой защиты пал, руна погасла. Дамблдор еще раз проверил конверт на постороннюю магию и вскрыл его. Жуткая боль пронзила все тело старика, спирая дыхание и останавливая сердце. Смертельное проклятие магии крови нашло свою цель, но Альбус не был бы сильнейшим волшебником Британии, если бы не сумел быстро мобилизовать свои резервы и погасить проклятие. Но правая рука все же пострадала: кончики пальцев почернели, словно обуглились, и высохли. Дамблдор совершенно их не чувствовал, ощущая чем-то чужеродным. Но самое страшное было не в этом: проклятие оказалось с двойным дном и, не сумев поразить ауру, начало медленно разъедать тело. Это непохоже на магию крови. Некромантия, сторожевое заклятие, которое можно легко обнаружить простейшим поисковым заклятием из этой области, так что становится ясно, почему Дамблдор его не обнаружил. Совершенно безвредное для любого некроманта, его несложно дезактивировать, но при этом предмет будет уничтожен. А если коснуться, то в организме от места касания будут запущены процессы некроза. Проще говоря, посягнувший на имущество некроманта начнет умирать начиная от хватательной конечности и заканчивая сердцем. Скорость омертвления зависит от жизненной силы мага, а избавиться от попавшего на тело проклятия может лишь некромант. Напрашивается логичный вывод: нельзя вылечить– можно пожертвовать фалангами пальцев, тем более что у сильного волшебника они отрастут за неделю! Но некроманты не пальцем деланные, предусмотрели и это: при отсечении омертвевшего участка проклятие распространиться дальше на плоть и пойдет работать быстрее: изначально проклятие спазмирует сосуды, чтобы слишком быстро не убивать, потому что кровь проклятого служит неплохим катализатором, увеличивающим скорость процесса на порядок. Дамблдор не знал последнего нюанса и наудачу попробовал исцеляющее заклятие, а потом сразу же наложил заклятие против гангрены. В ответ на его магию проклятие резко всколыхнулось, и теперь чернота настигла не только передние и средние фаланги указательного и среднего пальцев, но и распространилась на кончики остальных пальцев. Рука медленно немела, и Дамблдор больше не чувствовал кисть. – Попался,– Гарри почувствовал вторую активацию заклятия и расхохотался, запрокинув голову. Теперь избавиться от этого проклятия под силу только ему! Дамблдор вскоре понял, насколько крепко он влип и заскрипел зубами. Как чертов мальчишка умудрился его обставить? Как? Между тем рука медленно мертвела, и было заметно, что за прошедшие полчаса, потраченные Дамблдором на поиск противоядия, омертвление распространилось на два-три миллиметра и вроде бы слегка замедлилось, но Дамблдор быстро подсчитал, что такими темпами проклятие сожрет его в лучшем случае за пару лет, а в худшем за месяц. Альбус сел за стол и взял перо в левую руку. Старый волшебник– амбидекстер, поэтому таких проблем, как неудобство письма левой рукой, не испытывал никогда. И не испытывает теперь, но голова начинает немного кружиться. Профессор Снейп, побывавший в его кабинете четверть часа назад, с ходу определил некромантию и сказал, что поищет антидот. Дамблдор возлагает на Мастера Зельеваренья большие надежды, потому что благодаря его протекции Северус весьма образованный маг практически во всех областях, даже в тех, к которым у него талантов нет. Вот письмо готово, и феникс сорвался в полет, обещая через несколько секунд быть на месте. Через два часа в кабинет Дамблдора постучался профессор Снейп и удивился, увидев директора, беседующим с человеком из Ковена. Этого мага лорд Принс знает намного лучше, чем ему хотелось бы. – А вот и лорд Принс!– оскалился маг.– Ну что, Северус! Нашел что-нибудь? Северус покачал головой, и маг снова взял пакет в руки. – Неплохая работа,– бормотал он.– Уровень Адепта первой степени, а то и Мастера седьмой или даже шестой! Но линии грубоваты и слегка вздрагивают. Работал человек с развивающимся, но при этом очень стабильным резервом, явно юноша! Я бы сказал, что ему не больше шестнадцати лет. Отпечатка ауры нет, точно сказать не могу… – Я вызвал вас не для того, чтобы вы определили преступника!– Дамблдора уже начинал выводить из себя этот ублюдок. Некромант хохотнул: – Благодаря вашим жалким потугам в исцелении снять проклятие может лишь тот, кто его создал! Так что ищите юношу с задатками в некромантии, огромным резервом и в возрасте пятнадцати-шестнадцати лет! – Тринадцати, Вацлав,– вдруг сказал Северус.– Ему только тринадцать лет. – Ого!– маг по имени Вацлав поднял брови.– Никак твой Сюзерен постарался? Растет мальчишка, растет! И на его почерк весьма похоже, если конечно здесь была слабенькая защита из магии крови. Тогда вот эти следы попадают под профиль, и все сходится. – Слабенькая?– возмутился Дамблдор.– Да я полтора часа возился! – Если бы юный лорд Поттер пожелал– вы бы и за остаток своих дней не вскрыли его защиту!– отпарировал Вацлав.– Мальчик подлинный гений рунной и охранной магии. Кстати, Северус, как он там? Хороший ведь мальчик… – Директор, простите за вторжение,– в дверном проеме показалась Лили.– Но я услышала от Северуса о вашем заболевании и сварила несколько зелий… Здравствуйте, Мастер Вацлав! – А-а-а, Лилиана Поттер, в девичестве Эванс!– Вацлав улыбнулся.– Талантливая девочка. Но почему ты взялась за зелья, не продиагностировав заболевание? – Но я ведь… я просто сварила общеукрепляющее и зелье для восстановления сил… – В другом случае это бы подошло,– Вацлав усмехнулся, косясь на руку Дамблдора. Указательный и средний палец уже совсем помертвели, высохли и сморщились, но двигались, а гангрена распространялась на кисть. Заклятие, почувствовав ауру некроманта, подключилось к энергии Вацлава и значительно ускорилось, но позже оно ослабеет и возможно, даже немного отступит вспять, но все равно останется опасным. – Кстати говоря,– Вацлав вдруг присмотрелся к пакету и расхохотался.– Ай да Гарри! Ай да поганец! Ай да молодец! Ну молоток, вырастет– кувалдой будет! – Что такое?– профессор Снейп проследил взгляд главы приемной комиссии по зельеварению, и лицо его вытянулось.– Чего? Вот же где засранец! – Какой еще Гарри?– удивилась Лили, начиная что-то смутно подозревать.– Это часом не мой сын? – Он самый!– Вацлав взялся за конверт и встряхнул его, снимая качественную иллюзию. Секунда– и в руке Мастера Некромантии… стопка столовых салфеток! Сдвоенный громогласный ржач сотряс кабинет директора Хогвартса. Снейп хохотал, не скрывая смеха, а Вацлав вообще рухнул на четвереньки и колотил рукой по полу. – Как лоха развел, ну малец!– сквозь всхлипы хохота выговаривал Некромант с большой буквы.– А-ха-ха-ха-ха! Ну поганец! Лицо Дамблдора нужно было видеть. Выражение растерянности и какой-то детской обиды смотрелось на его лице так нелепо, что Вацлав, вроде немного отошедший, только глянул на Альбуса и снова расхохотался, хватаясь за живот. – Сколько себя помню…– всхлипывал он.– Еще никого… не цепляли Дарк Гуардом… через салфетки!..