История одного вампира

Невилл Долгопупс сидел у кровати бабушки. Августа получила очень сильное репульсо прямо в грудь и в довесок два оглушающих в живот и в голову, что для женщины в ее возрасте весьма близко к смертному приговору. Сам мальчик отделался сломанной рукой и выбитым коренным зубом, но его собственные болячки беспокоили Невилла в последнюю очередь. – Мистер Долгопупс?– в палату вошел аврор.– Мне очень жаль, но следствие закрывается за недостаточностью улик. Невилл никак на это не среагировал, просто кивнул аврору и буркнул, что больше его не задерживает. А через десять минут в палату, яростно ругаясь по-немецки– этот язык Невилл прекрасно знает благодаря бабушке– влетел мрачный господин в халате, очках и с совершенно седыми волосами, густо укрывающими его череп. А за ним семенил лечащий врач бабушки, пытаясь что-то пикнуть в свое оправдание. – Мистер Долгопупс?– с акцентом спросил он.– А это есть ваша бабушка? – Да, это я,– по-немецки ответил Невилл. Врач удивленно вскинул брови, но продолжил говорить на немецком. – Меня зовут Густав Хеклер, я– целитель высшей категории, профессор кафедры оперативной хирургии Мюнхенской клинической больницы на базе целительного факультета Высшей Берлинской Академии Магии. Итак, ваша бабушка получила два оглушающих заклятия и одно репульсо, верно? – Да, все так, герр Хеклер. Похоже, что немца обрадовало почтительное обращение мальчика, выполненное в соответствии с традициями. – Так, пульс слегка учащен, дыхание редкое… черт бы вас подрал, тупорылые недоумки. Сколько ребер вошло в легкие? – Т-три… – А кровь убрать озаботились?– рычал Хеклер, после чего вдруг задумался и жестом отослал лечащего врача подальше и бросил несколько слов в разговорный амулет. В палату стремительным шагом влетели двое взрослых и мальчик, в котором Невилл с заминкой опознал сюзерена. – Что вы думаете, герр Хеклер?– едва сдерживая клокочущую в груди ярость спросил Гарри на английском. Немецким мальчик тоже владел, но не очень хорошо. В основном на уровне чтения. – Необходима госпитализация. Если мистер Долгопупс даст согласие, я бы хотел перевезти ее в Мюнхенскую клиническую больницу. – Я как Сюзерен даю свое согласие. Делайте все, что сочтете нужным, герр Хеклер, я верю в ваш гений. – Право не стоит, лорд Поттер. Но мне кажется…– тут врач перешел на латинский, справедливо решив, что как ритуалист Поттер владеет этим языком. И не ошибся. – Что эту леди хотят убить. Ее не лечили, как должно, и из того, что я уже успел понять, хотели медленно убить лекарствами, а потом списать все на аллергию. Гарри никак не изменился в лице, а Невилл, поглощенный беспокойством за бабушку, не обратил внимания на тихую реплику. – Я обеспечу ей охрану,– Гарри так же перешел на латынь.– Надеюсь, это не идет в разрез с правилами больницы? – Ни в коем разе! Охрана может быть в коридоре, но никак не в палате, это закон. – Меня устраивает. А вот это вам за ваши труды! Гарри подмахнул чек на пять тысяч и силой втиснул его в руки врачу. Герр Хеклер изо всех сил пытался отказаться, но напор юного лорда Поттера всегда впечатлял, и старый волшебник сдался. – Сколько стоит лечение, герр Хеклер? – И в половину не так много, как вы мне передали, лорд Поттер. – Я хочу, чтобы вы осмотрели родителей этого мальчика. Позвольте, я провожу вас к ним. Герр Хеклер около двух часов возился в палате Фрэнка и Алисы Долгопупс, пробуя десятки разнообразных диагностических заклятий и все больше хмурился. Гарри терпеливо ждал, сидя в кресле. Первые минут двадцать он пытался запомнить лечебные заклятия, но потом понял, что это слишком сложно. Иные плетения превосходят в сложности мощные боевые артефакты. – Ситуация близка к критической. Последствия Круциатуса здесь ни при чем, ни один Круциатус не способен свести с ума, ведь это изначально лечебное заклятие для восстановления чувствительности конечностей после перелома позвоночника или еще какой иной травмы. Явные следы ментального воздействия, я по пальцам перечислю волшебников, способных на такое. Пожалуй, еще год-два– и даже наша больница не взялась бы им помочь! – Значит ли это, что есть шанс на исцеление? – Есть шанс вернуть рассудок, но большая часть памяти практически уничтожена. Кое-что восстановится, но во многом этот процесс зависит от них самих. Кроме того, даже если все пройдет правильно и нужно, последующее восстановление с психотерапевтом займет год, может, два. – Хорошо. *** Наземникус Флечер пришел в себя и заорал от ужаса. Бывалый пройдоха и со всех сторон прожженный плут сразу понял, где он оказался, и начал лихорадочно вспоминать, кому из влиятельных людей он перешел дорогу. Сырые стены с плесенью и кандалами, в одних кандалах классика жанра– закованный скелет. Скелет на самом деле является муляжом, его повесил Поттер, решив добавить камере немного средневекового стиля. Узкое решетчатое окошко пропускало ровно столько света, чтобы было видно руны, испещрившие камни. Наземникус застонал и… заплакал. Ему и в страшном сне не могло присниться, что он окончит дни в казематах чьего-то замка. Дверь в камеру беззвучно отворилась. Здесь уже Гарри не стал переигрывать, предпочитая качество жуткому скрипу, бьющему по нежному слуху мальчика. То, что он посетил камеры только раз, его волновало мало. Вошел здоровый мясистый мужик, ростом два метра и в плечах полтора. – Вы кто такой?– истерично взвизгнул Флечер.– По какому праву вы меня сюда закрыли? Вы… Вошедший небрежно махнул здоровенным кулаком, сломав челюсть магу. Флечер дождался, пока перед глазами восстановится картинка, и прогнусавил: – Я человек Дамблдора! Вы все еще пожалеете… ох… Мощный пинок в низ живота заставил Флечера скорчиться, пытаясь хоть как-то заглушить беспощадную боль в разорванной селезенке. – Остановись,– велел кто-то у дверей.– Босс велел его живым доставить. – Да ну его! Поднимет, если что,– бросил тюремщик и покинул камеры. От этой реплики Флечер затрясся. Неужели он угодил в лапы к некроманту? Подобная публика весьма неприятна хотя бы тем, что смерть является только началом мучений, а не избавлением! Вечером к нему зашли трое и быстро подлечили, после чего оставили поесть. Флечер набросился на скудный ужин, нутром чуя, что отравы там нет. Следующий день начался для него очень жутко. Флечер обнаружил себя совершенно без одежды и… прикованным к алтарю в ритуальном зале. Флечер бешено заорал, зовя на помощь, но из горла не вырвалось ни звука: его палач позаботился о своем нежном слухе и наложил отменное силенцио. – Добро пожаловать в Зал Некромантов рода Поттер!– услышал он совсем еще мальчишеский голос, наполненный отнюдь не мальчишескими льдом и презрением. – Поттер? Гарри Поттер?– прохрипел Флечер, освобожденный от силенцио.– Но почему? Зачем? – Ты напал на моего вассала и будешь наказан. Но прежде ты мне все расскажешь. И чем интереснее будет рассказ, тем дольше ты останешься в этом мире! Флечер попытался дернуться, желая сказать неизвестно что. То ли угрожал, то ли предупреждал, то ли умолял. Это осталось неизвестным, потому что Поттер отступил в сторонку, накладывая силенцио и уступая место палачам. Полчаса в море боли. Полчаса Флечер молил о смерти, и когда все закончилось, лишь с отдаленным удивлением понял, что он еще не умер от невыносимой боли. Сквозь алую пелену боли и страданий пробился голос Поттера: – Теперь, когда разогрев закончен, ты будешь отвечать на мои вопросы. Это ты напал на Невилла Долгопупса и его бабушку? Перед глазами Флечера живо предстал Дамблдор. Какими бы ужасающими ни были его страдания, добрый дедушка куда как опаснее и изощреннее. – Я знаю, что это ты,– услышал он голос Поттера.– Но раз уж ты молчишь… я загляну через несколько часов. А вы, ребята, развлекайтесь! Наземниус Флечер проявил неожиданную для его племени стойкость. Даже после шести часов непрерывных пыток он нашел в себе силы прохрипеть отказ. Поттер только пожал плечами и жестом подозвал вторую смену палачей. Флечер задергался, понимая, что это бесполезно. Последнее, что он успел осознать– ночь он не переживет. Эти палачи наслаждались криками жертвы. Поттер скривился: породу палачей и тюремщиков он терпеть не может, но порой приходится прибегать к их услугам. Мальчик проанализировал кокон, укрывающий разум Флечера. Если он начнет его ломать, создатель получит Зов даже из Бездны. Если применит зелья– то же самое! Поэтому оставалось пользоваться старыми как мир, подтвердившими свою надежность методами. И… терять время. Утром Наземникус Флечер умер. Умер как личность, а то, что от него осталось… лишь животные инстинкты, готовые на все, лишь бы боль не возвращалась. Информация полилась из него мутноватым потоком. Оказалось, что Флечер и сам многого не знал, но кое-что полезное Гарри вычленил. Даже не кое-что– очень много полезного. В частности то, что к нападению на семью Невилла причастна некая группировка Орден Феникса. А потом Гарри начал спрашивать, чем они занимались… Да, Гарри далеко не подарок, да, он в десять лет уже проливал кровь, да, он проводил такие ритуалы, что любого нормального мага стошнило бы на первых минутах. Но по сравнению с тем, что творили подручные Дамблдора, его карманная армия под названием Орден Феникса он и его вампиры выглядели не просто жалко– невинные шалуны ясельной группы седьмого городского детсада! А Волди выглядел и вполовину не так жутко. Правду говорила Сара: когда грызутся две группировки, и одна из них рассказывает о жестокостях другой… это правда, только на поверке все окажутся хороши. Трус, вор и предатель оказался весьма ценным кадром. Пусть он и не знал многого, но Гарри узнал очень много об остальных членах Ордена, и теперь можно отправлять Миднайта и его мальчиков на охоту. Это происшествие побудило Гарри поднять архивы и кое-что поискать. Увиденное не повергло его в шок, только подтвердило мрачные подозрения: Англия деградирует, и деградирует благодаря тому, кого Поттер до этого считал вполне приличным человеком. Тому, кто ради собственного тщеславия творит такое, что Поттеру и в страшном сне не могло присниться. Теперь он понимает, почему многие аристократы встали на сторону Волан-де-Морта. Он сам поступил бы если не так же, то выступил бы с Волди единым фронтом. *** Альбус Дамблдор уже третью неделю пытался связаться с Наземникусом Флечером. Что-то определенно пошло не так, расследование нападения на Долгопупсов оказалось свернуто, а сами они, и внук, и бабка, отправились в Германию и… прихватили чету Долгопупс. За Фрэнка и Алису Альбус не беспокоился: эти двое никогда не скажут лишнего. Факт того, что план с нападением успешно начался и прошел, как по маслу, а потом совершенно неожиданно поднялась шумиха, заставляет насторожиться. Даже кое-кто в Лютном расшевелился, после чего Флечер исчез в неизвестном направлении. Такие похищения случались не раз и не десять, и Альбус справедливо полагал, что пройдоха выкрутится. Не повезло. Откровенно говоря, Дамблдору глубоко плевать на Флечера, но старый вор слишком много знает о его делах, поэтому придется привлечь к поиску орден. Не хотелось привлекать их из тени, а еще Поттеры вылезли, когда не надо. Лили, мерзкая девчонка, сорвалась в Британию и едва не попалась, благо Джеймс сумел ее нагнать и силой затащить обратно в защищенное поместье. Оставалось только надеяться, что никто не заметил. Мальчишка Поттер… что-то с ним явно не так, но что же? Сидел себе тихонько в своем поместье и занимался делами, а потом ка-ак врезал по семейке Патил, да так, что остались в живых две дочери, и те пропали без вести! Дамблдор, признаться, удивился, что у мальчишки хватило сил активировать «Град», но ведь как-то у него хватило сил зарубить василиска! Кстати о близняшках Патил… быть может, Поттер забрал их? А то все это время Дамблдор наблюдает у него тенденцию подбирать сирых и убогих, превращая их в преданных слуг. Те же близнецы Уизли… нет, теперь уже Вайлд. – Не получается из него светлый герой,– вслух подумал Дамблдор.– Что ж… тогда нужно стравить его с Волди несколько иным образом. А еще Блэк. После освобождения в его голове словно переключился какой-то рубильник. Сириус стал замкнутым и отстраненным, все свое время проводит с психотерапевтом либо в обществе Малфоя. Надо сказать, что Люциус относится к нему вполне терпимо, что само по себе напрягает. Что хуже всего, щедрая казна в лице Блэка закрылась раз и навсегда. Ну ничего, Дамблдор предполагал подобный исход и успел довольно вытянуть денежек из кошелька еще недавно верного пса. Похоже, ситуация медленно, но верно выходит из-под его тщательного контроля. Может, попытаться повлиять на Поттера через кого-нибудь еще? Через того же Долгопупса… нет, Поттер с ним далеко не в теплых отношениях, помогает и защищает, при этом требуя верного служения. *** Анри Пастер без каких-либо трудностей аппарировал во двор Поттер-мэнора и сразу оказался окруженным волкодавами. Он не дрогнул, просто замер: точно такие же песики охраняют покой и его поместья… охраняли. И граф Пастер прекрасно знает, на что способны их мощные челюсти. Его проводили в кабинет лорда Поттера, и Анри почти не удивился, услышав полный титул и имя мальчика. То, что происходило за закрытыми дверьми, не было подано огласке, об этом знали лишь четверо: Лиза, Вильгельм, Миднайт и сам Поттер, но после того памятного разговора Анри Пастер вернулся во Францию, а его враги странным образом забыли обиды, позволяя ему снова раскрутиться. Теперь он крутился там не просто так. Поттер возлагает на графа большие надежды: не первый подсыл в другую страну, Анри Пастер обещал стать самым удачным. Ловко провернутая афера, проработанная Вильгельмом и самим Пастером, официально выставила версию откупом, неофициально– компроматом, собранным Пастером, и самое главное, что главный герой этих событий свято верил в данную легенду. О том, что здесь замешан Поттер, Анри Пастер благополучно забыл. О многом другом тоже, даже не осознавая, что работает на один из самых влиятельных Старших Родов Британии. А в это же время Джеймс Поттер пил дома чай. Его дражайшая супруга несколько дней назад от чего-то сорвалась в Британию. Впрочем, это «от чего-то» очень скоро прояснилось: Лили как-то выведала, что на Поттер-мэнор напали гессенские наемники. Джеймс тут же отправился вслед за женой и успел ее вернуть назад до того, как их обнаружили. – Неужели ты ничего не испытываешь?– снова накинулась на него жена.– Он ведь наш сын. – Он проклят Волан-де-Мортом!– безапелляционно заявил Джеймс.– Или ты думаешь, почему он говорит со змеями? Парселтанга среди Поттеров нет, это темная магия. – Но он твой сын!– Лили упала на стул.– Как ты можешь быть таким бессердечным? – Могу,– Джеймс отщипнул кусочек пирога и отправил в рот, полностью игнорируя столовые приборы.– Это война, Лили! На войне всегда есть потери… мы правильно сделали, что отдали его на попечение твоей сестры! Дамблдор говорит, что наш сын исцелится от проклятия через пару лет, нужно только подождать! Подумай о Ричарде и Ребекке! Они у нас есть только потому, что мы вовремя избавились от Гарри! – Избавились,– на глазах Лили навернулись слезы.– Избавились! Мы бросили его… одного… мы… мы должны были помочь ему! – Но так сказал Дамблдор!– взорвался Джеймс.– Крестраж отравляет его душу, Волан-де-Морт влияет на него. – Знаешь, я понимаю сэра Чарльза,– после недолгого молчания проговорила Лили.– Будь у меня такой наследник, я бы тоже лишила его права наследования. Бросить свое дитя… ты воспользовался тем, что я была беременна? Воспользовался моей беспомощностью? – Хватит, Лили! Мы это уже обсудили,– Джеймс спешно огляделся: его кроткая супруга воистину страшна в гневе. – Ах, хватит? Я тебе сейчас покажу «хватит»! Я… От продолжения тирады женщину отвлекло потрескивание снаружи. Такое бывает только тогда, когда кто-то ломает защиту. – Иди наверх,– велел мгновенно посуровевший Поттер.– Живо! Готовься аппарировать в мэнор. – Но ведь Гарри… – Сейчас главное– ваши жизни. Если он еще человек, то не убьет свою мать и своих брата и сестру.