Танцуй

"It's safer not to look around There's no hide my feelings from you now There's too much love to go around these days"* Сегодня так светло. Лучи солнца проскальзывают сквозь жалюзи, раскрашивая в полоски твои серые джинсы. Понятия не имею, как это выглядит, но мама рассказывала мне, что это красиво. Однажды, очень давно, я спросил у неё, и она ответила, что свет – это когда тепло, это когда ты чувствуешь, как что-то очень приятное как будто гладит тебя, как будто живёт в тебе, даря нежность. Свет – это счастье. Наверное, твои джинсы очень счастливы сейчас. Мне приятно так думать. Я знаю, ты стоишь где-то в метре от меня, немного по диагонали, может быть, влево; там, в глубине комнаты, нет света, там нет тепла, потому что лучи солнца туда не дотягиваются, и только твои джинсы купаются в белых полосочках. Мама говорила мне, что страницы моей книги тоже белые. Белые, как Солнце. Я долго ломал голову и пришёл к выводу, что белый цвет – противоположность тому, что я вижу. Вижу на протяжении всей своей жизни. Я бился над этим всю ночь, но так и не смог представить, как же это – белый цвет. Таким образом, белый цвет начал у меня ассоциироваться с теплом солнечных лучей, а лучи – с твоими вроде как серыми джинсами, немного шершавыми на ощупь и пахнущими травой, всегда пахнущими травой. А твои джинсы... с тобой. Я часто прибегал к помощи ассоциаций, так было проще не запутаться. Хотя я давно привык, что люди вынуждены объяснять мне истины, кажущиеся им такими простыми. Я бы многое отдал, чтобы увидеть, как свет играет на твоих джинсах. Наверное, это прямо как пассажи Баха. Волнообразно перекатываются туда-сюда. Очень тонко, очень гармонично. Точно так же, как касание твоей руки. Тёплое, как свет, и даже теплее, чем он, иногда. Такое тёплое, что, кажется, это касание было во мне всегда. Такое родное, что, кажется, никогда меня не покинет. Ты сказал, я должен двигать ногами. Больше двигать ногами под такую странную, но очень приятную музыку. Музыку, до боли напоминающую мне тебя. То и дело приходиться облизывать пересохшие губы. Я совсем не умею танцевать, я ведь уже сказал тебе об этом. Я всем телом ощущаю запах твоей кофты. И вздрагиваю от очередного прикосновения. Я не привык к ним. Они приходят как будто из пустоты. Пока ты находишься на расстоянии, я не могу тебя почувствовать. А ведь я хотел бы. Голос мужчины из колонки поёт о том, что здесь слишком много любви, но я не согласен. Мне мало. Мало любви. Я задыхаюсь от её нехватки. Я бы обнял тебя сейчас, заставил прекратить говорить о том, что все люди могут танцевать; мне надоело учить с тобой формулы, надоела ревность Джованны, нет сил больше ругаться с родителями. Но я не хочу уезжать. Рядом с тобой моя жизнь внезапно начала раскрашиваться красками. Цветами, которых я в жизни не знал. И не узнаю. Но, возможно, смогу почувствовать. Если ты захочешь. Песня и правда очень приятная. Но никто не затмит моего Баха. Я так ничего тебе и не сказал...