Берсерки тоже чувствуют.

      POV: Айс.       -Разреши представиться. Айс Грозная. Но ты можешь звать меня Мэва. Мэва…Ингерман.       Тут Рыбьеног замер и встал как вкопанный. Все его дружки разом ахнули, а кто-то из них даже присвистнул. Дагур уже бился головой о землю, и только я одна оставалась спокойной. Но только внешне. Внутри меня бушевало море эмоций, я не могла понять, для чего я ему призналась. Могла бы просто сбежать вместе с Дагуром и не показываться больше им на глаза. Но нет. Я такая дурра, что мне всегда нужно проколоться.       Сын Стоика Обширного пару минут стоял, приоткрыв рот, но потом встряхнул головой и, указав на меня, спросил:       -Ты…мёртвая сестра Рыбьенога?       -А я не знал, что мертвецы восстают из могил, - сказал Задирака.       -А она и не мертвец дубина, - сказала его сестра.       -Скажи ещё, что она живая, - фыркнул её близнец.       -Она права. Я живая и здоровая. И да, я твоя сестра Мэва, - сказала я, мысленно коря себя за сказанные слова. Ну, дурра, нечего сказать.       Мой брат до сих пор ни сказал, ни слова. Его понять можно. Четырнадцать лет считал, что родная сестра мертва и тут на тебе, жива и здорова, стоит перед ним. Я бы сама тоже была удивлена до ужаса, если бы мой родственник стоял передо мной, хотя его давно считали погибшим.       Тут Рыбьеног всё же вышел из ступора, тряхнул головой и протянул ко мне одну руку. Явно, чтобы удостовериться, не сон ли всё это. Но я не дала ему этого шанса. Отскочив от него, как от заражённого, я посмотрела ему в глаза и дала понять, что ко мне лучше не прикасаться. С его губ слетали обрывки слов, что-то типа: «Как же…неужели…ты ведь…Мэва…сестра…как же…не верю…». Впрочем, обычная реакция.       Не желая слушать его бессвязанную речь, я развернулась, прошла мимо ошеломлённых ребят, помогла подняться Дагуру. Собираясь уйти, я остановилась, так как брат меня окликнул:       -Стой! Погоди, ты куда?       -Домой, - пробормотала я, - К себе домой. С Дагуром. Без вас. Считал, что сейчас я накинусь тебе на шею со словами «братик» и уплыву с вами на Олух? Единственное, что я вам скажу – это валите от сюда по добру по здорову. Если к концу двух дней, вы не улетите, я буду вынуждена вас убить. Решайте, что для вас лучше.       -Погоди! Почему ты на нас напала? – спросил Иккинг.       -По возвращению к себе на остров, спроси у своего папаши. Надеюсь, он не отмахнётся от разговора, фразой: «Кто не доложил мне мяса в тарелку?». Убирайтесь. Не доброго вам пути.       Потянув своего возлюбленного за руку, мы оба скрылись за деревьями. А ребята так и остались стоять там. Это было понятно по тому, что сзади нас не было слышно каких либо шагов.       Всю дорогу мы с Дагуром шли молча. Он шёл сзади, не пытаясь обогнать меня или заговорить со мной. Да и я шла быстро, чтобы не дать ему обогнать меня и взглянуть мне в глаза. А всё из-за того, что они начинали щипать от слёз. Я пыталась не плакать, но одна слезинка скатилась по щеке и упала на землю. И тут же над головой сверкнула молния. Вот чёрт. Ещё дождь начинается.       Я отпустила руку Дагура и ускорила шаг. Хотелось поскорее прийти домой, запереться в комнате и уже там выпустить всё зло и отчаянье. Да и тем более, дождь уже не просто начинался, а по настоящему лил как из ведра. Вроде и не было, а вроде и есть.       Остервенелый схватил меня за руку и побежал впереди, таща меня за собой. Мы бежали, иногда запинаясь о корни деревьев или камни. Листья и ветки иногда били нас по рукам и лицам. И вот в один момент я споткнулась о корень и упала на землю. Дагур тут же развернулся и побежал ко мне, чтобы помочь, но вскоре я перестала слышать его шаги. И, кажется, я знаю почему.       Я расплакалась. Слёзы не переставая, катились по моим щекам и вместе с дождём падали на мокрую землю. Мои руки, лицо были в царапинах и грязи, но мне было всё равно. Мои плечи подрагивали, в горле застрял противный комок. И тут, я уже начала понимать, что все те чувства: зло, ненависть, обида, уныние, страх уже сильно сдавливали мою грудную клетку и разрывали сердце. Я уже не могла себя сдерживать и от безвыходности просто закричала. Сначала крик был душераздирающим, отчего со всех стороны послышались хлопанья драконьих крыльев. Затем он по немногу стих и вскоре превратился в жалкое поскуливание. Я закрыла глаза руками и снова заплакала.       Горечь и обида затихли ещё до моей встречи с Дагуром, и совсем исчезли, когда мы полюбили друг друга. Но сейчас увидев брата…я словно вновь стала той восьмилетней девочкой, которую сплавляли в море, кишащее дикими морскими чудищами. Лил дождь, глаза сотней викингов смотрели на меня со злобой и ненавистью. И только братишка смотрел на меня, вытирая маленькими кулачками глаза. Вспоминая эту картину, которая разрушила мою жизнь, моё сердце сжималось от боли.       Тут-то я почувствовала, как сильные руки взяли меня за руки и поставили на ноги. А затем развернули назад. Нехотя я подняла голову и через заплаканные глаза увидела брата и его друзей. Рыбьеног стоял впереди всех, а остальные сгруппировались сзади. Близнецы поглядывали на меня из подлобья, Сморкала, смотрел на меня с опаской, Астрид с какой-то злостью, но в то же время и сожалением. Иккинг смотрел на меня с какой-то жалостью и добротой, а Рыбьеног просто стоял и смотрел на меня. Глаза тоже слегка поблёскивали от слёз, нос чуть покраснел. Я отвела взгляд, но уши не смогла закрыть. Дагур помешал.       -Знаешь, - заговорил Рыбьеног, - Мы можем улететь. Только, если ты этого действительно хочешь. Я тебя очень люблю, и поэтом не стану тебе перечить.       Я опустила взгляд и хмыкнула. Неужели он давит на жалость?       -Всё что произошло тогда, было во времена нашей вражды с драконами. Викинги были безумны от страха и каждый, кто пытался быть непохожим, казался им предателем, - сказал Иккинг, - Поверь. Я тебя прекрасно понимаю. Родной отец хотел от меня отказаться. Никто ко мне не относился как к викингу. А просто как к предателю.       -Если ты надумаешь отправиться с нами, тебя никто не будет судить, - сказала Астрид.       -По сути, ты одна из нас, - сказал Задирака.       -Да. Ты в нашей команде, - рассмеялась Забияка.       -Так…что? Какое ты приняла решение?       Я подняла взгляд на ребят. Все они уже смотрели на меня одинаково. С жалостью и ожиданием. Я развернулась и посмотрела на Дагура. По его словам он терпеть не мог этих ребят. Но сейчас, он улыбнулся и кивнул, как бы говоря, что им можно доверять.       Снова развернувшись, я посмотрела на брата. Он уже переминался с ноги на ногу от ожидания. Ясное дело, он очень хотел, чтобы я вернулась. Но…этого не будет. Не под каким предлогом я не вернусь на Олух. Подойдя к нему, я выпрямилась, вздохнула и сказала:       -Нет. Я не вернусь домой. Я…не могу.       Рыбьеног вздохнул и опустил взгляд в землю. Но тут же округлил их, когда я обняла его. И знаете. Было какое-то странное чувство. Не знаю, как его назвать. Наверное…радость. Да. Радость. Потому что я снова вижу брата. Одна часть меня ненавидела всех Олухианцев, но другая утверждала, что Рыбьеног – исключение. И вторая часть взяла вверх.       -Я не вернусь, - повторила я, - Но это не значит, что я не позволю вам остаться здесь на столько, на сколько вы захотите.       -Ты…ты серьёзно? – спросил брат.       -Да. Я серьёзно. А так же тебе не мешало скинуть бы пару килограмчиков. На каком драконе ты летаешь, и как он выдерживает тебя?       Рыбьеног рассмеялся и крепко меня обнял. А я, немного потрепавшись, всё же обняла его в ответ. Братишка. Неужели я снова тебя обнимаю.       -А ты не хотела его видеть, - сказал Дагур, - Согласись, ты была не права.       -Будто ты всегда прав, – отрезала я, - Но всё же, спасибо остервенелый.       Я притянула его к себе и так же крепко обняла. Дождь закончился так же неожиданно, как и начался. А я осознала для себя одну вещь. Теперь я снова обрела родного брата. И возможно друзей.