Лучшие

— Она всегда такая? – спросил Сэхун у Ён Хи. — Кто? Очканос, что ли? – издав нервный смешок, произнесла она, – такая странная или дёрганная? — И то, и другое, — ответил Сэхун. — Чем старше, тем хуже, — ответила блондинка, растягивая слова словно жвачку, не забыв при этом мило наклонить голову.       Столовая была полна людьми. Ученики один за другим подходили к полной тётушке Пак, чтобы получить свой обед. Здесь, как и во всех элитных школах, было разделение на аутсайдеров, средних, верхушку, и правила по переходу из одной «касты» в другую существовали лишь по убывающей системе. — Сэхун, что ты делаешь сегодня после школы? – наигранно хлопала ресницами Ён Хи. — Буду занят. Нужно вещи распаковать, — сказал блондин, не сводя заинтересованного взгляда с того самого Очканоса. Она медленно ковыряла вилкой бифштекс и читала учебник, а временами что-то отмечала маркером. Сидела совершенно одна ввиду того, что прогульщик Бён не соизволил явиться даже на последний и самый важный урок – математику. Отпив яблочного сока, девушка не прерывала чтения, даже не заметив, что напротив сел человек.       В принципе, она не была некрасивой. Чёрные длинные волосы, собранные в высокий хвост; обыкновенные карие глаза миндалевидного разреза без двойных век, которые, в последнее время, считают эталоном красоты; ровный аккуратный носик, пухлые обветренные губы, по форме напоминающие бантик; светлая кожа с глупыми веснушками, которых, как ни старалась Со Ён, вывести не могла.       Сэхун видел её вчера, когда переезжал в соседний дом. Она сидела во дворе с тем же учебником, полностью погрузившаяся в сухие, старые страницы, как всегда, не замечая ничего вокруг. Но, возможно, это было ложное предположение со стороны парня и на самом деле, Со Ён всё прекрасно видела, но старалась не поддаваться частому биению сердца, заглушающему все разумные мысли. Ведь для неё главное — учёба. А там, где есть учёба, нет места чувствам, кроме любви к книгам. — Надеюсь, я не помешал? – спросил новенький, которому надоело то, что девушка напротив совершенно не обращала на него внимание.       Со Ён посмотрела на нарушившего учебный процесс. Моргнув несколько раз и проверив, что это не чудит её, загруженное биологией, воображение ответила: «Нет». И снова сухо,будто и вовсе не уделяя парню особое внимание. Со Ён вновь уткнулась в зелёную книгу растений, больше прячась за неё, чем извлекая полезное. — Ты знала, что мы живем по соседству? – продолжил терроризировать итак сильно бьющееся сердечко ученицы. — Нет, — не отрываясь, произнесла она, хотя если бы был парень повнимательнее, то от него не смогли бы ускользнуть уж слишком напряжённые пальцы, что так цепко схватились за переплёт спасающего учебника. — Я хотел тебя попросить кое о чём, если, конечно, тебе не сложно, — с некоторой опаской, посматривая на Со Ён, сказал блондин. Однако, не его единственный взгляд выражал смятение и некоторый интерес. Любимая всеми Ён Хи не могла позволить, чтобы у Очканоса появился ещё один защитник, поэтому внимательно подслушивала весь разговор и иногда кидала недовольные взгляды в сторону Со Ён. — Может, пойдем домой вместе, чтобы я запомнил дорогу? Просто, я же недавно переехал, поэтому плохо знаю Сеул.       Девушка подняла на него удивлённый взгляд, которому О Сэхун даже обрадовался. Хоть какие-то эмоции, а не только серьёзность, за которой пряталась ему знакомая нерешительность. Да, в детстве новенький ученик был далеко не таким видным и, как выразилась Ён Хи, с сексапильной задницей. В свои двенадцать мальчик страдал от слишком быстрого роста, а ещё вечного недовеса, из-за которого жестокие дети дали прозвище «Хлюпик». Непропорциональное тело лишь усугубляло ситуацию: длинные руки, тонкие ноги, не сформировавшееся лицо, а вдобавок — сильно оттопыренные уши. Но что в наше время нельзя поправить, отрезать, заменить? Правильно – ничего. В свои шестнадцать лет Сэхун, по настоятельным советам матери, лёг под хирургический нож, чтобы избавиться не только от физических недостатков, но и заниженной самооценки. Дети слишком безжалостны в наше время. Хотя, почему только в наше? И почему только дети?       Воспользовавшись временной трещиной в выстроенной стене девушки, старшеклассник пообещал, что за это ей добавят труднодоступные баллы по успеваемости. «Как именно?» – это была уже его головная боль, но волшебное слово «баллы» зажгли в глазах Со Ён нескрываемый интерес. Плюс ко всему, нельзя отрицать и того, что желание согласиться у школьницы буквально вырывалось, как бы сильно она его не сдерживала. Даже здравый смысл поколебался после наклона белобрысой головы, сопровождаемого очаровательной улыбкой новоявленного одноклассника. «Это только ради баллов и заключительного рейтинга», – внушала себе Со Ён, а сердце за сегодняшний день отбило все музыкальные ритмы и это всего лишь из-за отсутствия опыта в общении с противоположным полом. Может, в чём-то последнее умозаключение было правильное, а может, мы ещё увидим результаты погони за этими самыми баллами и странным поведением сердца.

***

— То есть, О Сэхун был первой любовью, за которой ты последовала в медицину? – уточнила ведущая, сводившая в голове запутанные ниточки разорванного клубка среди дремучих деревьев мира красоты. — Любовь? – усмехнулась Со Ён, – есть привязанность, а ещё гормон фенилэтиламин. Всё остальное зависит от фантазии. В нашем мире истинная любовь встречается крайне редко, почти невозможно. Пластическая хирургия – звучит красиво, но чтобы быть в этой сфере, приходится платить слишком высокую цену. — И какова же цена для всего этого? – девушки давно отошли от основного сценария шоу, а от выстроенных реплик тем более. Теперь буквы на вспомогательном экране субтитров замерли, разделяя не только собственную надежду быть прочитанными, но и сценаристов, корпевших по ночам за этими самыми идеальными, неправдоподобными и, в итоге, никому не нужными фразами.       На заданный вопрос ведущей хирург не ответила, а лишь грустно улыбнулась и продолжила рассказывать то, ради чего её пришли слушать.