Шизополис

      Местное кладбище привлекало людей со всей страны. Кого у нас только не было: гадалки, чернокнижники, но особое место занимали готы и местная шпана, которая устраивала попойки, странного вида и содержания ритуалы. А самое главное, что местные братки подхоранивали тут своих, погибших в перестрелке «друзей» по преступному миру.       На кладбище стоит единственный в стране мортуарий. Власти его давно забросили, важнее было построить новый торговый центр, или магазин. Мортуарий живет своей жизнью, привлекая с каждым годом все больше и больше народу.       Мы с подругой приехали на кладбище рано утром. Перспектива сфотографировать пантеон, где советские власти провожали в последний путь товарищей по партии, грела сердце больше, чем желание поспать в теплой постели. Выдвинулись. Идти до кладбища недалеко, через пустырь, километра полтора. Кладбище, на момент основания города, стояло на отшибе, вдалеке от поселений, но, как известно, современные города растут, как на дрожжах. Кладбище со всех сторон обросло торговыми центрами, домами и частным сектором.       Дорога была легкой, машин почти не было, идти было спокойно. Мы болтали о разной чепухе, а за спиной, приятно оттягивая плечи, покоились два фотоаппарата. Дорога незаметно кончилась, мы перешли очередную проезжую часть и свернули в сторону кладбища. Надо сказать, что находилось оно в удалении от дороги, и с первого взгляда было не заметно. Ворота были покрашены, а у входа стоял вагончик, в таких жили охранники. Однако, дорогу никто не преграждал. Даже собаки, мирно спавшие в кустах у обочины, не подняли головы, только проводили взглядом.       Пройдя сквозь ворота, мы оказались на кладбище. По обе стороны от входа тянулись могилы, более-менее ухоженные, оградки покрашены, фотографии новенькие, и надписи читабельные. Через пару шагов слева и справа нарисовались первые строения неизвестного назначения. Я предположила, что они задумывались как жилые помещения для сторожей. И действительно, лет десять назад на кладбище были два сторожа — старик с женой, они ухаживали за могилами, и вообще, держали погост в чистоте. Так было до тех пор, пока старика не убила местная шпана, не то сатанисты, не то братки. Милиция, в ту пору, разбираться не стала, а старуху забрали к себе родственники. С тех пор кладбище заросло и пришло в уныние. Сейчас в этих зданиях было пусто, окна заколочены. Не смотря на это, оба здания дополняли весь комплекс Мортуария: были там две колонны, и по цветовой гамме они соответствовали. Миновав их, мы попали на большой пятак. Все пространство было занято могилами. Справа покоились обычные граждане, слева — первостроители города и другой почетный люд. Самое последнее захоронение было в 1971 году, после чего кладбище закрыли, потому, как город разрастался с катастрофической скоростью. А вот по рождению здесь лежали люди разные: от конца девятнадцатого века, до семидесятых годов двадцатого. И посреди кладбища стоял он — Мортуарий.       Он плыл среди могил мертвой тушей, которая уже начала разлагаться. Вообще, ходить под крышей этого здания было небезопасно: она вся прохудилась, и, того гляди, рухнет на чью-то голову. Мне всегда было не по себе от вида этого здания, ибо оно внушало страх. Нет, не страх смерти, ничего такого я не чувствовала. Страх неизвестного происхождения. Даже не страх, а щемящее чувство, словно смотришь на усопшего, незнакомого тебе человека, и сердце сжимается. Моя подруга сразу принялась фотографировать, мне же хотелось осмотреть это здание, прикоснуться к его колоннам, спуститься по лестнице и оказаться в тишине кладбища.       Сам Мортуарий являл собой верх запустения: похожая на решето крыша, как их называют — мазанки. Тонкие деревянные перекрытия, обмазанные глиной, обвалилась и в ней зияли дыры. Облупившиеся стены испещрили тонкие цепи трещин, парадная лестница покосилась и проседала в грунт. Надо заметить, что земля, на которой стоял Мортуарий, на девяносто процентов состояла из песка, так что, его кренило куда-то в бок. Здание постепенно уходило под землю. В этот раз мы заметили, что сам пантеон обнесли сеткой-рабицей, в которой предприимчивые жители города, тусующиеся на кладбище, понаделали дыр.       Центральное место занимал постамент, на который возлагали гроб, а позади находилась «кафедра», откуда и провожали в последний путь покойника. Все имело плачевный вид: нацарапанные кем-то перевернутые звезды, непонятные символы и даже, уж совсем не к месту, славянские руны.       Побродив по территории пантеона, я спустилась по задней лесенке и вышла на кладбище. Что тут скажешь, одним словом, заброшка. Порой, невозможно было отличить могилу от тропинки. Попадались и детские могилки, внушавшие страх. На некоторых были положены детские игрушки. Иные могилы невозможно было найти, заросшие бурьяном и никогда не чистившиеся, они выглядели скорее холмиками с оградкой. Забредя в ту часть, где, по всей видимости, хоронили маленьких детей, я наткнулась на странную могилу. Она была ухоженной, чистой, свежевыкрашенная оградка, новое надгробие, венки, живые цветы, даже положенные сто грамм и кусок хлеба на них — все было на месте, только ни таблички, ни фотографии. Этот факт, скорее, напугал: кладбище заброшенное, никого нельзя хоронить, все незаконно. Я стала пятиться, как вдруг, услышала голос. — Ты на могиле-то не стой.       Все что я испытала в эту секунду, было сложно передать: подруга далеко, кладбище в стороне от дороги, никто не найдет, случись что. Однако, повернувшись на голос, я увидела мужчину. Кожа на лице не свисала клочьями, глаза, уши и нос тоже были на месте, одним словом, живой человек, и, между прочим, очень симпатичный. — Я не заметила, простите, — бормотнула себе под нос, наблюдая, как мужчина подошёл к свежей могиле и поставил рядом сумку. — Не у меня прощения просить надо, а вот у этого, который в земле, - кивнул он на могилу. — И вы меня простите, — прошептала себе под ноги и сошла с могилы, которую от испуга не заметила. — И вообще, кладбище не для прогулок, — бурчал мужчина. — Я пришла на пантеон, то есть, на Мортуарий посмотреть. — Чего на него смотреть? Рухнет скоро. Сколько себя помню, никогда не ремонтировали его, — мужчина заметил мой страх и улыбнулся. — Да ты не бойся. Меня Илья зовут, а тебя? — он широко улыбнулся, достал из сумки фотографию, табличку и ручную дрель. — Виктория, — представилась я, выпалив свое имя. Мужчина был странноватый: одежда, не то штаны, не то большая юбка, наглухо застегнутый пиджак на китайский манер, с длинными рукавами. Виски выбриты, хотя лицо выглядело дружелюбно, а пухловатые губы, казались такими соблазнительными. Новый знакомый на время забыл обо мне и стал прикручивать табличку и фото. Прочитав данные, я предположила, что здесь захоронен его дед, или даже отец, а может и прадед, но спросить не решалась. — Это мой дед, — сам заговорил Илья, окончив работу, — он первостроителем был, даже награды имел. А как умер, мы его тут и похоронили, одно из последних захоронений.       Его фамилия мне ни о чем не говорила, хоть я и знала почти все имена тех, с кого начался этот город. К слову сказать, я стала рассматривать своего нового знакомого. Он меня заинтересовал, и только возраст пугал. На вид, мужчине было глубоко за тридцать, если не за сорок, да и ухоженный, одежда чистая, даже туфли начищенные, ни дать ни взять, женат. Расстроившись про себя, я стала продвигаться поближе к мортуарию, заодно и подругу стоило уже найти. Солнышко высоко поднялось, припекает, пора домой. — Даже пока не сказала, — обиженно произнес мужчина, проходя мимо меня. Мы уже у самого выхода были, делали последние кадры пантеона. Подруга толкнула под бок, и подмигнула. — Симпатичный, кто это? — Да, черт его знает, приходил за могилой поухаживать. — Я его видела, он мимо прошел, когда я фоткала гробарий. — Чего? — Ну, то место, куда гроб ставили. — Мортуарий, гробарий... пошли отсюда, страшно тут, — мы вышли с территории кладбища. — Как его зовут? — А ты откуда знаешь, что он представился? — Ну, он так посмотрел на тебя перед выходом, я и подумала, так как? — Илья. — Ооо...снова Илья в твою копилку. — Да уж, по-любому женат. Ты видела, ему лет сорок на вид. — Ну, не сорок, а тридцать пять. К тому же... — К тому же, мы и не увидимся больше, — мы вышли с территории кладбища и, бредя домой, думали каждый о своем. Все-таки посещение кладбища оставляет на себе след. Задумываешься о смертности, о тщетности жизни, о том, что все сводится к деревянному гробу, который зарыт в земле.       Уже дома мы попили чаю и почти не вспоминали про встречу, про страх, а к вечеру и вовсе думать забыли. Спалось в эту ночь как-то по особенному, сладко и волшебно.       Вся следующая неделя прошла в скучной работе и заботах о хлебе насущном. Прогулка на кладбище не выходила у меня из головы, а симпатичный мужчина и вовсе поселился в снах и грезах.       В конце недели знакомые пригласили в бар, послушать хорошую музыку и отдохнуть от нервотрепки. Клуб находился в небольшом здании, которое стояло прямо посреди двора. Вся «соль» его заключалась в том, что он находился в подвале, бывшем бункере, глубоко под землей, и потому, музыка звучавшая там, никому не мешала.       Стены клуба были выкрашены в красный цвет и завешаны фотографиями разных людей, в свое время выступавших на этой сцене. Вообще, атмосфера этого места наводила на меня самые приятные и положительные эмоции. Деревянные столики, стулья, барная стойка, и крохотная сцена в углу. Судя по программе, выступающих сегодня было всего трое. Мы уселись за столик и, заказав по пиву, стали ждать начала мероприятия.       Первыми на сцену вышли трое с гитарами, спели несколько заунывных песен и ушли. Следующим номером была группа, играющая в стиле инди-рок. Я слушала в пол уха, болтая с друзьями, с которыми давно не виделась. Последним же был заявлен Илья Черт. Кто это такой, я не знала, предвкушая, что сейчас выйдет подобие предыдущих двух. Однако то, что произошло дальше, повергло меня, мягко говоря, в легкое недоумение. Мимо нас, с гитарой прошел Илья(!). Тот самый, с которым мы познакомились на кладбище. Он был все в том же странном костюме, когда не поймешь, юбка это или брюки. Оказалось, что это брюки, правда, очень широкие.       Мужчина уселся прямо на пол сцены и провел рукой по струнам. В зал он не смотрел, только на свои руки и гитару. Спел четыре песни, ему вяло поаплодировали и он сошел со сцены. Надеяться, что он узнает меня, бесполезно, прошла неделя. Он прошел, не глядя, собрал все свои вещички, зачехлил гитару и направился к выходу. Все мои мысли были прикованы к нему. Хотелось встать из-за стола и побежать вслед за ним, но не бросать же друзей. Просидев еще около часа и отмазавшись завтрашнем работой, я потихоньку слиняла из клуба. — Долго копаешься, — услышала за спиной, выныривая из душного, прокуренного помещения в прохладную осеннюю погоду. — Я думала, ты не вспомнишь, — повернулась на голос. Мужчина курил, опершись на парапет. — Ну, как я могу забыть такую симпатичную девушку, — подмигнул он, — тебе куда?       Я назвала улицу, и он предложил подвезти. Садиться или нет в машину с едва знакомым мужчиной было страшно, но его вид успокаивал. А губы, пухлые, искривленные ухмылкой... в общем, я согласилась. Ехать было далеко, мы разговорились. Оказалось, что мой новый знакомый работает в каком-то офисе, менеджером. То, что я сегодня увидела на сцене, было хобби, увлечением, которое не переросло в профессию, однако, приносит удовольствие. Остановившись перед моим домом, Илья попросил номер телефона и, обещав позвонить, уехал.       Добравшись до дома уже за полночь, я приняла ванну и написала подруге подробный рассказ о недавнем знакомом. Она, конечно, не поверила, но мы посмеялись и пошли спать. Когда я уже почти погрузилась в приятный мир снов, затрезвонил телефон. Кого черт принес в такой поздний час? Номер был неизвестный, но я все-таки решила снять трубку и спросить, какого лешего меня достают среди ночи. — Я так и подумал, что ты спать легла, — раздался в трубке бодрый, не смотря на поздний час, голос. — Кто это? — сквозь наступающий сон я плохо соображала. — Это я, твой ночной кошмар, — после этих слов, спать, мягко говоря, не хотелось и вовсе. Я чуть не подпрыгнула на месте. — Кто это? — Илья. — Ты меня напугал! Почему ты не спишь? — Думаю о тебе. — Ха, хорошая шутка, но не к месту. — А что было бы к месту? — Например, сон. — Ты хочешь спать? — Хотела, пока ты не позвонил. — Значит, можно поболтать? — Лучше спать. Завтра тяжелый день. — Раз ты так думаешь...       Он отключился, повисшая тишина стала давить, и я положила трубку. Спорить с малознакомым человеком желания не было, и я снова уснула. Снились мне исключительно кошмары. Ворочаясь в постели, я все не могла взять в толк: зачем он ждал меня после концерта и как смог разглядеть в темноте небольшого, плохо освещенного зала.       Утро упало бетонной плитой. Будильник оглушил ревом, оповещая, что пора просыпаться. Совершив утренний моцион, я направилась на работу. Идти недалеко. Утро раннее. Осенняя погода радовала. Настроение, не смотря на недосып, прекрасное. Завернув за угол, я снова наткнулась на своего случайного знакомого. — Ты соня, — ехидно бросил он, прикуривая сигарету. — Что ты тут делаешь? — Как что? тебя жду, — выпустил дым и ухмыльнулся Илья. — С какой целью? — С целью пригласить поужинать. Скажем, часов в 8? — Я не хожу на свидания с первым встречным мужчиной, тем более,с которым познакомилась на кладбище. — Ну, так, давай познакомимся не на кладбище, — Илья протянул свою огромную лапу и крепко сжал ладонь. — Осторожнее! — взвизгнула я от боли. — Будем знакомы, — по-прежнему дымя, проговорил Илья. — Ну, хорошо, чего ты от меня хочешь? — На ужин приглашаю. Ты глухая? — Не глухая. Просто не понимаю, как ты меня находишь постоянно. — Ну, скажем, что Интернет — это огромная выгребная яма, но иногда и на помойке можно найти алмаз. — Это типа комплимента? — Думай, как знаешь. Короче, мне на работу надо, приглашение принимаешь? — Принимаю. А куда пойдем? — меня внезапно охватила эйфория, просто от того, что не придется сидеть дома в одиночестве. — Поехали в тот же бар, где концерт был? — Было бы хорошо.       На этом простились. Илья укатил на работу, да и мне пора было появиться на своем рабочем месте. День тянулся вяло-лениво. Все происходящее казалось далеким, а самое главное, идущим мимо меня. Мысли в голове роились, как стая пчел. Но самой главной была одна: что, если Илья окажется женатым? Перспектива встречаться с женатиком меня вообще не прельщала. Сколько таких историй знаю, хэппи-эндом они не заканчиваются: либо жена расправляется с любовницей, либо семья оказывается на грани распада. Ни того ни другого я не хотела, а потому, решила первым же делом выяснить, женат ли он, и попросить его показать паспорт. На этом успокоилась. «Ты, вообще, с ума сошла? - писала мне подруга, - а если он женат? Хочешь проблем?»       Проблем я не хотела, объяснила ей свой план. Только после этого неугомонная подруга меня поддержала.       Вечером, собираясь на свидание (хотя, он это назвал походом в бар), я перебирала свои шмотки, и, как любая, уважающая себя девушка, ревниво отбрасывала вещь за вещью. — Я не знаю что надеть, — ныла я в трубку подруге, когда до выхода оставалось не более получаса. — Надень, на что первое упадет взгляд, — посоветовала она и слила звонок.       Взгляд упал на старые потертые джинсы и черную майку, которую я облагородила, поколдовав немного над ней: футболка пикантно оголяла плечо, а спереди на ней красовался скелет, развязно куривший косяк. От такого вида Илья должен был сбежать сразу же. Прохлада на улице заставила найти свою любимую, потрепанную временем, но не потерявшую своего шика, косуху, и казаки. Образ был идеальный, вот только не для свиданий. Однако, Илья, словно почувствовав, тоже нарядился вызывающе. Широкие штаны, создавалось такое чувство что он только их и носил, и в цвет им — наглухо застегнутый пиджак, под которым, как потом оказалось, была тоже футболка с принтом, и тоже скелетом. Правда то, что изображал скелет, было куда нецензурнее, чем у меня. Я успокоилась и мы тронулись.       Зал бара все так же располагал к долгим посиделкам и разговору. Заказав по пиву и кое-какую закуску, мы спрятались в самый темный угол заведения. Илья оказался хорошим собеседником с чувством юмора. Он рассказывал истории из жизни, анекдоты. Время текло совсем незаметно. Допив пиво и решив прогуляться, Илья расплатился, как джентльмен, и мы вышли в темный и промозглый осенний вечер. — Почему ты меня ждал? — Я заметил тебя перед вступлением. Подумал, ты не против пообщаться. Ты, ведь, не против? — Нет. Правда, у меня один вопрос. — Валяй, — ответил Илья и прикурил сигарету. — Сколько тебе лет? — Ха, так и думал, что спросишь. Сколько дашь? — На вид, лет тридцать пять-семь. — Ну, почти угадала: тридцать девять. — Тогда еще вопрос. — Сегодня вечер допросов? — мы свернули в темный переулок, и я почувствовала, как Илья положил руку мне на талию, а потом резко толкнул, прислоняя к стене. У меня получилось только вякнуть, как тут же пухлые, мягкие губы накрыли, вовлекая в нежный осторожный поцелуй. Илья был колючим, кожу саднило от неприятных ощущений, но вырваться из объятий было невозможно. Тяжелое дыхание, которое он еле сдерживал, и плохо скрываемое возбуждение мужчины пробуждало что-то дремавшее внутри. Он прижал меня к грязной, наверняка кем-то обоссаной, стене подвортни. Его руки, до недавнего момента покоившееся на талии, стремительно поползи вверх. Я уже плохо соображала и, казалось, будь на мне сейчас юбка или платье, он давно бы трахнул меня. Прямо тут, среди осколков бутылок и чьего-то обеда на стене. — У тебя был вопрос? — все еще прижимая меня к стенке, тяжело вздыхая, спросил Илья. — Был, — запинаясь, стараясь не выдавать собственного возбуждения, ответила я. — Какой? — он, наконец-то, отпустил меня и, как ни в чем ни бывало, прикурил сигарету. От неожиданности я забыла и свой вопрос, и вообще, зачем я его хотела задать. — Ты женат? — выпалила одним словом. — Ха, тебе это так интересно? — Ну не хотелось бы неприятностей. — Да. Женат, — ответил он, выпуская клубы сигаретного дыма и ожидая моей реакции. От такого ответа я опешила. Появилась злость, которая стала разъедать, как ржавчина. Мужчина заметил мою реакцию и засмеялся. Я почувствовала себя облитой помоями, слова не находились, и, решив ничего не объяснять, я пошла быстрым шагом прочь. — Куда направилась? — он догнал в два шага, схватил поперек тела и, потянул на себя. — Я буду кричать, — пытаясь отбиться, я колотила его по рукам, а он снова прижался и, ухватив за шею, несильно укусил мочку уха. — Будешь. Еще как будешь. Я знаю такую точку у тебя на теле, ты будешь громко кричать.       Я честно пыталась скинуть с себя его руки. Но как хрупкой девушке освободиться от крупного сильного мужчины? — Перестань брыкаться, — устав, наконец, от моих извиваний, он отпустил меня. Не совладав с такими резкими перемещениями, я упала на асфальт. Было горько и досадно. А ещё обидно, что все нормальные мужчины уже по семьям, а ты до сих пор одинока. — Давай руку, — по-прежнему улыбаясь, надо мной стоял Илья. Он возвышался как скала. Я отвергла предложенную помощь и встала сама, потирая ушибленное колено, — давай, отвезу тебя в травму? — Отвали, — отрезала я и вышла из подвортни в текущий, не смотря на поздний час, человеческий поток. Он меня сразу поглотил, однако, уже через пару минут я почувствовала, как сильная, чуть прохладная рука схватила за запястье. — Не будь дурочкой. Как ты доберешься до дома? — Доеду. Нет — так переночую на вокзале, — буркнула в ответ и, освободив руку из его оков, снова нырнула в толпу. — Я сказал, стой, — на этот раз ухватился за локоть. — Да отвали ты от меня! Отпусти, — это последнее «отпусти» было немного громче, чем я рассчитывала, и на нас стали оборачиваться люди. — Все нормально, просто повздорили, — расплылся Илья в улыбке, когда мимо проходящий парень, явно переевший стероидов, остановился и вопросительно посмотрел на нас. Послушно плетясь за мужчиной, я решила, что как только меня доставят домой, я больше ни в жизни не заговорю с ним, не возьму трубку, а если встречу на улице, пройду мимо. С такими мыслями я села в авто рядом с водителем. На заднее сиденье меня не пустили. — Ну, и что это было? — Поехали домой, я устала, — Илья открыл бардачок и, поковырявшись пару секунд, достал оттуда паспорт. — На, проверь, — я чувствовала себя униженной и раздавленной. Не хотелось смотреть на документы, даже если он не женат, настроение и впечатление о себе он испортил. Видя, что я не желаю смотреть его паспорт, он сам открыл его на нужной странице и ткнул мне документ под нос. — Ну, и зачем ты соврал? — обиженно спросила я, мельком заглянув в паспорт. — Я не соврал, — спрятав документ обратно в бардачок и заводя машину, ответил Илья. — Объяснить не хочешь? — Я женат на собственной работе. Давно и, похоже, надолго. — Зачем тогда на свидание потащил? — Ну, я же не в ЗАГС тебя потащил? — улыбнулся мужчина, выворачивая на проезжую часть. И тут я поняла всю глупость произошедшего. — И кем же ты работаешь? — Киллером, — без стеснения ответил мужчина и повернул на секунду голову, следя за моей реакцией. Я была настолько переполнена собственной глупостью, что сил на то, чтобы среагировать на сказанное у меня не нашлось. — И много убил уже? — не найдя что сказать, выпалила я. — Порядком. Не думаю, что это такая уж важная информация. Да уж, это было слишком даже для меня. — И почему ты решил вот так, в открытую, рассказать? Может, я сейчас в полицию побегу? — Не побежишь, — уверенно ответил Илья, сворачивая с главной дороги. — Куда ты меня везешь? — испуганно озираясь, спросила я. Вокруг была темнота, дорога сменилась на грунтовую, а шум города на трески и пение ночных птиц. — Убивать тебя еду, - спокойно сказал Илья, улыбаясь во все тридцать два. — Ха, очень смешно! Отпусти меня, — но машина была заблокирована. Не выбраться, местность не знакомая, а на телефоне предательски садилась батарейка. — Это не шутка, — лицо мужчины стало серьезным, и он уставился в окно. Меня пробрал холод. Под одеждой поселился липкий страх, спина вспотела, я ощущала, как майка прилипла. — Выпустил меня! Сейчас же, — завопила что было сил, одновременно пытаясь сломать несчастный замок на двери. Мои действия вызывали у Ильи только смех. Тогда я решила помешать ему вести машину, но как только я ухватила за руль, он спокойно сбавил скорость и, поковырявшись во внутреннем кармане куртки, вытащил пистолет. — Сиди смирно. Иначе, мне придется испачкать машину, а я этого не хочу, — мрачно заявил он, направив дуло в мою сторону. Мне показалось, что я потеряла сознание. Скорее всего, так и было, потому что, когда я очнулась, мужчина втаскивал меня из машины. Пытаться вырваться даже не стоило, все предыдущие попытки уже провалилась. — Отпусти меня, пожалуйста, — по щекам потекли слезы. Я вдруг подумала о своей подруге. Обычно, перед лицом опасности люди вспоминают своих родителей, но мне некого было вспоминать — я сирота.       Тем временем, Илья дотащил меня до странного дома. Снаружи он выглядел совсем заброшенным, и даже кое-где покосившимся. Однако, внутри оказалось куда более уютно, чем я себе обрисовала в уме. Мужчина толкнул меня в дом и запер его снаружи. Оставшись одна, я за мгновение перебрала в голове все возможные варианты развития событий: вот сейчас, он подожжет дом, и я задохнусь угарным газом; в доме спрятались его дружки, и меня пустят по кругу... Поток мыслей прервал шум. Входная дверь открылась, и на пороге появился Илья с дровами. Вспомнился фильм «Каннибал» с Энтони Хопкинсом. Раньше я любила его, но теперь он не казался таким уж прекрасным. — Что ты хочешь от меня? — Чего может хотеть мужчина от симпатичной девушки? — Ты меня собираешь изнасиловать? — я прижалась к двери, шаря по комнате глазами. На окнах решетки, дверь металлическая, просто так не откроешь. Лестница на второй этаж, но будет ли там возможность сбежать? — Нет, ты сама согласишься заняться со мной сексом, — наглость мужчины зашкаливала. — А не слишком ли ты самонадеян? — Нет, — и он улыбнулся, растянув губы в дурацкой ухмылке, — давай, снимай куртку. Сейчас будем ужинать, — будничным тоном произнёс Илья. — Ты псих, или маньяк? — чувства спутались. Я уже сомневалась в реальности происходящего. — Маньяк, — выкрикнул он из кухни, — иди сюда.       Осторожно выглянув в кухню, я увидела его, стоящего перед холодильником. Куртку он успел снять, на плече красовалась кобура, а в ней пистолет. — Что будем на ужин? — Какой ужин? Выпусти меня отсюда! - И куда ты пойдешь? Ты хоть знаешь где находишься?       И действительно, где я нахожусь? Пока мы ехали по дороге, я представляла себе. Но когда свернули на проселочную дорогу... Как найти выход в темноте? Тем более, температура за окном стремительно падала. Спасусь от маньяка и замерзну, к черту, в лесу. — Так что будем на ужин? — снова спросил он, подходя ближе. — Не подходи ко мне, — я попятилась назад и, споткнувшись обо что-то, рухнула на пол. Второй раз за день падаю на глазах этого мужчины. — Не ушиблась? — Илья подлетел и помог подняться, придерживая за руку. — Отпусти меня, — вскинула руками, пытаясь вырваться, но ладони мужчины уже покоилась на моей талии, крепко прижимая к себе. — Куда же я тебя отпущу? Ты такая соблазнительная, аппетитная, — я уже не слышала его голос, ощущая только тяжелое дыхание, обжигающее открытую шею. В голове вертелось только одно: отрешиться, представить, что это происходит не со мной, забыть, даже не думать об этом. Обветренные губы впились в правую ключицу, а большие руки, больше похожие на лапы медведя, стаскивали куртку. — Да, ты дрожишь, девочка... Я же говорил, тебе понравится, - голос забирался под кожу, оставляя там следы. — Пожалуйста, не трогай меня, — скулила я, отталкивая большого мужчину. — Хорошо, тогда мы должны поесть, — Илья резко отстранил меня и потащил в кухню. — Так, что мы будем? — снова задался он вопросом, глядя в открытый холодильник. — А что есть? — робко спросила я, решив, что если он меня пока не убил, то уж ночью я постараюсь сбежать отсюда. Пусть я лучше сдохну в канаве, замерзну в лесу, чем подпущу к себе этого маньяка. — Есть овощи? Можем сделать салат. — Хорошая идея, — внезапно поддержал мужчина и стал выгружать на стол все что было: пекинскую капусту, помидоры, огурцы, перец и даже какую-то зелень. Не смотря ни на что, резать салат он доверил мне и даже вооружил огромным ножом. — Не боишься, что этим ножичком я перережу тебе глотку? — поинтересовалась я, вертя в руках огромный мясницкий нож. — Не смеши меня, женщина, — улыбнулся похититель, — ты не сможешь. И ведь он был прав, я бы не смогла воспользоваться ножом, просто потому, что вид крови внушал мне ужас. — Дурацкая футболка, — моя любимая шмотка подводила в самый ужасный час моей жизни: она сползала с правого плеча, оголяя эту часть тела. Докрашивая овощи, я ощутила, как Илья возник за спиной, а его руки устроились у меня на животе. Кожу обжег поцелуй, щетина неприятно кололась, и я невольно скорчилась, зажимая оголенную часть тела. — Если собираешься меня насиловать, тебе придется побриться, — выпалила я, устав от его терзаний. В ответ Илья только сильно рассмеялся и еще крепче прижался. Я почувствовала, что ему тесно в штанах и представила, как будет больно, если он и впрямь решить совершить насилие.       Заправив салат маслом, мы переместились в первую комнату. Там уже горел камин, внушая уют и тепло. Но речи о том, чтобы расслабиться и получить наслаждение от сидения перед огнем, и быть не могло. Все мое естество внутри сжалось, превратившись в тугую пружину. Хотелось кричать, вырваться из плена. Я не хотела есть, но Илья заставил проглотить несколько кусочков капусты, мотивируя это тем, что силы сегодня ночью мне понадобятся. От этих слов я заплакала: отставила тарелку в сторону и попросту разрыдалась. Мужчина тут же пересел поближе и обнял, прижимая к себе. — Отпусти меня, пожалуйста, — заныла я, — я никому не расскажу, я просто забуду о тебе. — Я не могу тебя отпустить, мне так хорошо с тобой, — и он снова полез со своей щетиной целоваться, слизывая соленые ручейки со щек.       Нервное напряжение, копившееся несколько часов, спадало, уступая место расслаблению и теплу. В тот момент, когда, по идее, я должна была вырываться, выпутываться из его страшных объятий, я подалась вперед, показывая всем телом, что принадлежу ему. Что он волен делать со мной все, что ему захочется, и даже больше. Его большие руки исследовали хрупкое тело под футболкой с дурацким принтом. Когда он добрался лапами до нежной девичьей груди, с губ, против воли, сорвался стон. Видимо, он послужил сигналом, что жертва полностью обезоружена и подчинена киллеру.       Он стащил с меня футболку, попутно освобождая от бюстгальтера, губами спускаясь к груди. Меня накрывали удушливой волной страсти, когда ты уже не соображаешь, а все движения подчинены инстинктам, дремавшим до поры глубоко внутри. Он был нежным и ласковым, обхватил губами сосок и слегка прикусил, заставляя прогибаться в спине. Даже сквозь ткань джинс, которые, слава богу, пока были на мне, я чувствовала, как его член упирается мне во внутреннюю сторону бедра.       Потом был странный полет. Илья подхватил меня на руки и понес, куда-то наверх, не разрывая поцелуй. Толкнул плечом дверь и внес свою жертву в комнату. Было темно, но пахло чем-то приятным, а главное, было тихо. Нервная система не выдерживала перегрузок, и я с периодичностью провалилась в темноту, из которой меня вырывал только Илья, в очередной раз, играя с нежной грудью. — Да, ты вся промокла, — прошептал он, проведя у меня между ног. Мне стало стыдно, я попыталась оттолкнуть его руку, но не смогла, — не стесняйся, это нормально, когда женщина хочет мужчину, — в ответ я смогла только промычать невразумительное «отпусти».       Он быстренько расстегнул на мне джинсы и стянул их, оставив при этом трусики на месте. Сам Илья раздеваться не спешил. Он немного отстранился, разглядывая в темноте обнаженное женское тело, провел рукой от груди до линии трусиков, и остановился. Открыв глаза, я смогла рассмотреть, как он пристально и серьезно смотрит на меня. — Почему...ты...остановился? — задыхаясь от страсти, спросила я у Ильи. Но он не ответил, последний раз поцеловал, коротко но крепко, больно прикусив нижнюю губу, и вышел, закрыв дверь на ключ. Оставив меня в недоумении и растерянности.       Несколько секунд я не понимала, что произошло, почему он ушел, оставил меня? Почему не сделать то, ради чего притащил меня в эту глушь? Чувствуя, как закручивается внизу живота тугой узел неудовлетворенной страсти, я протянулась рукой туда, где жаждала высвобождения скрытая энергия. Скользя рукой по телу, задевая ставшие чувствительными соски, подбираясь к самому главному центру желания, я услышала шорох за дверью. Сначала я подумала, что он вернется и продолжит начатое, но время шло, а Илья по-прежнему стоял за дверью. Тогда я продолжила начатое. Погружая в себя пальчик, я издала слабый стон. Шуршание за дверью повторилось. «Неужели, он будет стоять там и дрочить?» — пронеслось в голове. Но эту мысль тут же подхватил ураган желания и развеял без остатка. Больше всего мне хотелось сейчас почувствовать его внутри, ощутить горячий, полный удовольствия член. Вместо этого я ощущала лишь свои пальцы. Но мне и этого хватило. Уже через пару минут, выгнувшись в дугу и громко простонав, я кончила. Шум за дверью повторился. Я различила удаляющиеся шаги.Больше я ничего не помню, навалившаяся усталость сковала тело и я уснула.       Когда я снова открыла глаза, за окном было утро. Тишина и веселое щебетание птиц заставили на мгновение забыть о прошлой ночи. Однако, незнакомая обстановка и чужая постель напомнили все события вчерашнего вечера. Дверь была открыта, а на стуле рядом с кроватью, висела одежда: серые домашние штаны и такая же майка. Я не стала пренебрегать гостеприимством человека, похитившего меня, натянула на себя предложенные вещи и вышла из комнаты.       При дневном свете дом смотрелся уютно и успокаивающе. Я даже поймала себя на мысли, что не прочь жить в таком доме, но воспоминания о том, как я сюда попала, заставили вздрогнуть. Дрова в камине полностью истлели и остались остывшие угольки. Везде было прибрано и чисто. Никаких следов вчерашнего происшествия, даже посуда помыта и поставлена на место. Остановив свой взгляд на подставке с ножами, я не заметила, как в дом вернулся мой похититель. На Илье были спортивные шорты и майка, судя по всему, он занимался бегом. — Хорошо утром пробежаться, — буднично заявил он, заглядывая в холодильник и вынимая оттуда бутылку с водой, — когда ты освоишься, будем бегать вместе. Он говорил это так спокойно, словно я по доброй воле оказалась в его доме. — Когда я смогу уйти отсюда? — Уйти? Тебе здесь не нравится? — Нет, я хочу домой! — Радость моя, теперь это твой дом, — я решилась на отчаянный шаг: выхватила из подставки нож и, выставив его перед собой, подошла к мужчине. — Отпусти меня, ублюдок, — слова походили на рычание. Уже не было страха, была злость, животная, безжалостная агрессия, желание покромсать эту сволочь в бекон. — И что же ты сделаешь? — мужчина подошел вплотную, лезвие тут же вошло под ребро. Неглубоко. На майке стало расти кровавое пятно, я выронила нож, — Ты не можешь причинить боль живому существу.       Слезы сами потекли по щекам. Илья подхватил меня и отнес на диван в гостиной. — Посиди пока тут, я переоденусь, — и он поднялся на второй этаж. «Он не чувствует боли? Или это был ответный маневр, чтобы напугать меня?» — Мы будем завтракать? — вместо ответа я отвернулась к спинке и заплакала, — что ты предпочитаешь? Фрукты, кофе? — Я предпочитаю быть дома. — Хватит уже ныть! — крикнул мужчина и вышел из комнаты. Что делать дальше, я не знала. Наверняка, моя подруга уже стала искать меня. Хотелось бы верить, что у нее это получится, ведь о том, с кем я ушла, и как его найти, можно узнать в том самом баре, где мы случайно встретились.       Сейчас я жалела только об одном, что согласилась пойти на свидание с этим ублюдком. Так прошел час. Мужчина периодически исчезал из дома. Сил на то, чтобы начать обследовать дом и пытаться сбежать ни моральных, ни физических не было. Я сидела на диване, глядя перед собой. Наконец, когда Илья в очередной раз вернулся в дом, я попросила поесть. Умирать голодной смертью не хотелось.       Мужчина накормил меня по-королевски, на столе только здоровая пища: овощи, фрукты, мясо — никаких гамбургеров и еды быстрого приготовления. Я себе такого позволить не могла. Денег всегда не хватало. Да, и времени, чтобы бы приготовить себе что-то вразумительное, тоже. После обеда он предложил зеленый чай и фрукты. Я чувствовала себя как принцесса, которую похитил злой король из соседнего королевства, чтобы женить на себе и объединить территории государств. Илья ухаживал красиво, пододвигал стул, сам накрывал на стол, подавал еду. А после обеда вывел меня в сад.       Оказалось, что дом стоит особняком от основного населенного пункта. Не так далеко, сообразила я, на глаз примеряясь, какое расстояние от нас до ближайшего жилого массива. Мужчина словно прочитал мысли. — До них порядка трех километров. Только, прежде чем ты на надумаешь что-нибудь сделать, позволь, я тебе кое-что покажу, — и он провел меня в дальний угол сада, — по всему периметру натянута проволока с высоким напряжением. Как только ты схватишься за нее рукой, твое тело сгорит за считанные секунды. Но даже если тебе удастся перелезть через забор, сработает датчик. И тогда тебя догонят мои друзья, — на противоположной стороне сада стоял просторный вольер, в котором я насчитала шесть огромных псов. В породах я не разбираюсь, но, судя по размеру, шутить с ними не стоило. Окончательно убедившись, что сбежать не получится, я решила выведать у Ильи, с какой целью он меня похитил. — Ну, как тебе сказать? — замялся он, — заказали мне тебя. Я выпала в осадок: — Заказали? Кто? Кому нужна сирота без имени отчества? — Квартирка у тебя какая? — Трехкомнатная... — медленно проговорила я, — из-за квартиры? Не смеши меня. — И не пытался. Просто, поверь и все. — Что же теперь? — Живи. У тебя полная свобода. Вот, только выходить не придется. Теперь это, — он обвел руками сад, — твоя жизнь. — Погоди, но почему тогда ты не убил меня? — Ты мне понравилась. — просто сказал он, — Я нарушил главное правило киллера, - легче от его слов не стало. На душе тяжелым грузом повисли слова: «заказали», «киллер», «убить», «навсегда». Перед глазами поплыл туман, а дальше была чернота. — Я умерла? — первое, что мне пришло в голову, когда, открыв глаза, я увидела резной потолок, сквозь который виднелось чистое, голубое небо. — Нет. Если бы это было так, меня бы здесь не было, — прошелестел голос где-то над головой, — ты хочешь чего-нибудь? — Да. Умереть, — отозвалась я, продолжая пялиться в ажурное небо. — Ну, это пока не в моих планах, — голос переместился поближе, и я почувствовала у себя на животе его ладони, — может пить? — в ответ я лишь кивнула. Руки тут же исчезли, но уже через мгновение обзор мне преградила зататуированная до невозможности мужская рука. Взяв стакан, я села. Оказалось, что мы находимся в беседке. Вокруг все тот же забор и проволока с током над ним. Захотелось заплакать, свернуться в клубочек и не знать ничего. На секунду показалось, что это шутка, что все это нереальность. — Скажи что это шутка! — потребовала я, отпив из стакана прохладную кисловатую воду. В ответ Илья подсел поближе и приобнял одной рукой. — Хотел бы я, чтобы это было шуткой, — и он, склонив голову, поцеловал в оголенное плечо. Я снова разревелась. От безвыходности, от тоски, от тупого непонимания, кому могла понадобиться моя квартира. Спустя час небо заволокло тучами и Илья потащил меня в дом. Внутри образовался какой-то вакуум, словно выкачали весь воздух, осталась пустота, всепоглощающая, бесконечная пустота. — Давай поедим? — Я не хочу. — Тебе надо что-то поесть, — мужчина затянул меня на кухню и, усадив за стол, стал готовить обед. Глядя, как он перемещается по кухне, крошит салат, разогревает мясо и складывает гарнир в тарелку, я невольно улыбнулась. Хотелось, чтобы это оказалось бредом, сном, я проснусь и окажусь с ним в постели, и буду вспоминать все, как страшный сон. От этой мысли я улыбнулась. — Ну вот, ты уже улыбаешься. Давай ешь, голодная ты мне не нужна. — А можно просьбу? — Валяй. — Зажги камин. — Это легко, — повозившись с дровами и спичками, Илья развел огонь и уселся на подушку рядом с камином, — иди сюда.       Захватив еду, я перебралась к поближе к мужчине и впервые за два дня поела, с удовольствием уничтожив все, что приготовил мой похититель. Теперь он не казался таким ужасным, но и спасителем не выглядел. Мне до сих пор не хотелось верить, что я не смогу вернуться домой, что мой привычный мир потерян навсегда. В наступившей тишине, слушая потрескивающий камин, хотелось так застыть навсегда и никогда не двигаться. Истинно говорят, смотреть на огонь можно вечно. — Хей, ты заснула? — Илья тронул за плечо. Мужчина улыбался и казался счастливым. — Задумалась. — О чем же? — он переполз поближе, и я устроила голову на его коленях. — Что дальше? — Ну, сейчас мы пойдём спать, — его пальцы запутались в моих волосах, — а потом... — А потом? — Видно будет, — было заметно, что Илья не договаривает, но спрашивать я ни о чем не стала.       Спустя время Илья ушел на тренировку, а я поднялась в комнату. Спать не хотелось. В доме почему-то не было ни одного телевизора, компьютера. Казалось, хозяин избегал гаджетов. Порывшись в шкафу, я наткнулась на интересную книгу и, решив, что ничем, более достойным сегодня заняться не получится, я начала читать. Однако, через пару часов вернулся Илья. На правой щеке красовалась ссадина. — Что случилось? — ощущая тревогу, я дотронулась до его щеки. Рана еще кровоточила, но казалось, мужчина ее не замечает. — Да, это так. — Как так? Ты уходишь куда-то, возвращаешься с разодранной щекой. Что происходит? Илья подошел к зеркалу и стал разглядывать увечье: — Да, ерунда. Не бери в голову. — Не бери в голову, забудь, смирись... Я что, теперь всю жизнь буду здесь жить? — А почему нет? — Илья, очнись, рабство отменили много веков назад. — Ты не рабыня. Ты, скорее, моя жертва, — и он сел на кровать, скрестив ноги по-турецки. — Ну, значит, убей меня, если я жертва. Я не смогу жить в таком напряжении всю жизнь, — я села на кровать в такую же позу. — Если все выгорит, я тебя йоге учить буду. Гибкая станешь. — Что выгорит? Ты о чем говоришь? Очнись. Ты похитил меня. Наверняка, Янка уже в полицию накатала. — Янка твоя в курсе. От удивления у меня челюсть отвисла: — Как в курсе? — Ты, и правда, думаешь, что мы случайно встретились на кладбище? Теперь все стало ясно, кладбище, подруга, так настойчиво подбивавшая меня идти на свидание с этим м... — Постой, я ничего не поняла. Так это получается...? — Получается, что мы заранее все спланировали. Я уже пару месяцев за тобой слежу. — Пару месяцев? Я думала в таких случаях убирают быстро. — Ха, а ты много думаешь, — и он снова улыбнулся. Абсурдность ситуации выбивала почву из под земли: как поступать, что делать? — Что ты там говорил про йогу? — Научу тебя кое-чему, гибкой станешь. — Я и так гибкая. — Покажи. — Нет. — Покажи, - не унимался Илья. — Нет, отстань, — и я несильно толкнула мужчину в плечо. Илья улыбнулся и толкнул в ответ. Иногда нужно побыть детьми, чтобы ощутить себя человеком. Илья, схватив мои руки в охапку и потянув на себя, уложил себе на колени. В такую позу кладут детей, чтобы отшлепать. — И что дальше? — поинтересовалась я. — Я тебя отшлепаю. — Эх ты! А за что? — Просто так. — Просто так? Нет, отпусти. Мужчина убрал руки: — Я пойду, - и тут же ушел.       Оставшись наедине с не веселыми мыслями я решила, что ситуация безвыходная и стоит начать приспосабливаться. Приняв душ и переодевшись в майку, которую я нашла в шкафу, я решила сделать себе чай и спустилась вниз. У двери я увидела Илью. С ног до головы он был одет в черное: водолазка, штаны, на ногах берцы, которые он безуспешно зашнуривал. — Ты куда собрался? Мужчина даже не вздрогнул, продолжая бороться со шнурками: — Почему ты не спишь? — холодно спросил он и, одолев последний узел, поднялся с табурета. — Захотела чаю, а тут ты.       Надо сказать, что выглядел он очень сексуально. Так и хотелось подойти, прикоснуться, обнять. Но он убрал мои руки, бегло поцеловал и вышел, закрыв за собой дверь. Налив себе чаю я забралась в теплую кровать и, оставив только ночник, стала дочитывать книгу.       Илья вернулся через два часа. Беззвучно вошел в комнату и сел на кровать. Он уже успел переодеться и сейчас был в простых домашних шортах. — Ты опять кого-то убил? — глупо было задавать этот вопрос, по всему было видно, что он ходил «на дело». Мужчина устало лег мне на колени, и лишь вздохнул. Отложив книгу, я дотронулась до его волос. Не смотря на свою страшную профессию, Илья носил довольно необычную стрижку: волосы были сбриты с висков, получившийся ирокез Илья заплетал в довольно длинную косичку. Распустив его волосы, я забралась в них пальцами и помассировала основание черепа. Мужчина едва слышно застонал. — Больно? — Приятно, продолжай. Пересев поудобнее, я стала массировать ему голову, поднимаясь к макушке и спускаясь к шее. Когда-то у меня был знакомый, он-то и научил делать массаж, не простой, на теле человека есть много точек, надавив на которые можно вызвать у человека сексуальное возбуждение. Через несколько минут Илья стал хрипеть и тяжело задышал. Почувствовав это, я стала активнее надавливать на основание черепа. Мужчина зашевелился, переворачиваясь на спину. — Ты это специально сделала? — улыбнулся он, притягивая меня за руку. — Нет, просто это способ расслабиться. — Расслабиться, — в одно движение я оказалась под ним. Он внимательно изучал мое лицо пальцами, словно хотел запомнить на ощупь, но потом снова отстранился. Правда, на этот раз не ушел, забрался под одеяло. — Ты будешь спать здесь? — Да, тебе что-то не нравится? — Нет. Просто, я же вижу, что ты хочешь. Почему ты всегда уходишь? — Так надо, — ответил он, больше Илья не произнес ни слова.       Кровать была широкая, так что места нашлось обоим, но спать, почему-то не хотелось. Сон пришел только под утро, а когда я снова открыла глаза, был уже день. В доме никого не оказалось. Соорудив обед и поев, я стала слоняться по комнатам, выискивая, чем бы тут можно было заняться. На полках было пыльно и, вооружившись щёткой и тряпкой, я слегка похозяйничала, смахнув пыль, протерев книжный шкаф, столики. Единственное, что было в идеальном порядке, так это кухня. Здесь царила абсолютная чистота.       Ближе к вечеру я вдруг поймала себя на мысли, что Ильи слишком долго нет. Паника нарастала, как снежный ком. Время перевалило за полночь, когда в двери зашуршали ключами. На всякий случай я спряталась на верхнем этаже и следила за происходящим из-за ширмы. В дверь, вопреки моим ожиданиям, вошли двое. То есть, один тащил на себе другого. Илья был сильно изранен: кровь на губах, кровоподтеки на лице, косичка разлохматилась и превратилась в свалявшуюся массу волос, он хромал на одну ногу. Тот, что внес его, не церемонился с избитым, сбросил его, как мешок с картошкой, посреди зала и, вытерев руки о майку киллера, медленно и противно пропищал: — Ты меня понял, Черт? Шеф дает тебе еще несколько дней. Трахни эту девку и грохни. Иначе, тебя самого прикопают. Хозяин не любит, когда его задания не выполняют.       В ответ Илья только кивнул головой. Писклявый ушел. Киллер тяжело поднялся на ноги и заковылял к лестнице. Я бегом спустилась, чтобы его поддержать и ужаснулась: вблизи его лицо выглядело намного хуже. Нос оказался разбитым, губы просто превратились в сплошное месиво. — Как ты так умудрился? — Помоги дойти до ванны и иди спать, — прошипел Илья, видимо зубов он тоже лишился. — Расскажи, что случилось? — Не твое дело. Помоги мне.       Открыв дверь в ванную, я помогла ему зайти. Не имея сил сопротивляться, мужчина позволил мне остаться и помочь ему. Самостоятельно раздеться у него не получалось, да и поднять руки тоже. Я разрезала майку и ужаснулась: на теле живого места не было, словно один сплошной синяк. — Они тебе ничего не сломали ? — Нет. Помоги, — справившись с брюками, я стянула их вместе с бельем и, сделав воду потеплее, помогла ему забраться в душ. Оказавшись под струями воды, мужчина зашипел. — Примешь душ со мной? — вдруг предложил он. Я не стала строить из себя гордячку, быстро стянула одежду и забралась в кабинку. Намыливая ему тело я стала осторожно ощупывать его, вдруг все-таки есть переломы. Илья морщился и шипел, но стойко выносил все мои прикосновения к ушибам и ссадинам. Намылив голову, я стала аккуратно смывать пену. — Только не надо делать как вчера, — болезненно усмехнулся мужчина, — а то опять возбудишь, а сегодня я, уж точно, не смогу ничего, — он натянуто улыбнулся, следя за моей гримасой. — Спать я, пожалуй, сегодня буду у тебя, вдруг Дохлый вернется. — Дохлый? — Ты же видела, кто меня привел. Кличка у него такая, Дохлый. — Ясно.       Выбравшись из ванной и поставив дом на сигнализацию, Илья объяснил, как это делается. Мы заперлись в той комнате, которую он отвел для меня. — Надо обработать твои раны.       Мужчина сопротивлялся, но потом сдался и, сказав, чтобы я делала все, что захочу, растянулся на кровати. Порыскав в ванной комнате, я обнаружила Хлоргексидин и перекись — самое то, чтобы обработать раны. Киллер морщился и извивался, как уж. — Не ври, Хлоргексидин не щиплет. Но он не слушал меня. Наконец, устав от его кривляний, я вернула все на место и тоже забралась под одеяло. Страшно было даже прикасаться к его телу. Мы так и заснули, молча, без вопросов и прочего. Утром нас разбудил звонок в дверь. Кое-как переставляя ноги, Илья спустился вниз. Долго с кем-то разговаривал, после чего поднялся ко мне. — Ты должен убить меня? — напряженно спросила я, сидя на краю кровати. — Ты и так мертва. Для них, по крайней мере. Речь о другой девчонке. — Другой? — Помнишь, несколько дней назад я уходил... Короче, я не смог ее убить тогда... Мне дали еще несколько дней, чтобы втереться к ней в доверие... — А почему ты должен ее трахнуть? — Ревнуешь? — Нет. Просто согласись, странный способ убивать, трахая перед этим. — Я мужик, почему бы не поразвлечься? — усмехнулся киллер, — тем более, что для всех тебя тут нет. Шлюх я не покупаю. Грязно. — Странно все это, — сообщила я и ушла варить кофе, надо было как то проснуться. С той злополучной ночи прошла неделя. Илья по-прежнему спал в моей комнате. Без всяких приставаний. Синяки заживали на нем как на собаке. Разбитое лицо приходило в норму. Как-то вечером, я снова застала его в той же самой одежде, завязывающим берцы: — А тебе обязательно ее трахать? Мужчина усмехнулся, хватая за талию, привлекая к себе поближе: — А что, мне сегодня светит? — игриво спросил он, впиваясь зубами в ключицы. — Больно, дурак, отпусти. — Ну вот, опять отталкиваешь. Как же не трахнуть симпатичную девку, если тут не дают? — его слова почему то задели меня. Где-то в душе шевелился противный червячок ревности. — Иди, трахай свою девку, — оттолкнув его, я ушла в свою комнату и снова взялась за книгу.       Сколько прошло времени, я не знаю. Когда киллер вернулся с охоты, я уже дремала. Илья принял душ. Оказавшись в моей комнате, он сразу завалился на кровать. Испуганно вскочив, я увидела Илью, который уткнувшись в мои ноги, раскинулся в забавной позе. — Убил? — спросила я. — Угу, — промычал он в ответ. — Трахнул? — чуть помедлив, задала я дурацкий вопрос. Илья вместо ответа приподнялся и, дико посмотрев в глаза, стал подобраться ближе, издавая при этом страшные хрипящие звуки. Добравшись до подушки, он навалился всем телом, вдавливая в матрас, глядя в глаза ответил: — Да. Я трахал ее долго и с удовольствием, — наблюдая за реакцией, Илья стал забираться мне под футболку. Осторожничая и медля, он с интересом ждал, что же я отвечу. — А что ты сейчас делаешь? — недоуменно спросила я, однако, не предпринимая никаких действий. — Сейчас я домагаюсь тебя, — добравшись до груди, Илья замер. Он словно решался на что-то, чего долго хотел, но по каким-то причинам не мог себе позволить. — И тебе мало? — Конечно, мало. Что она могла? Молоденькая совсем. — Убери от меня руки, — резко сказала, скорее прокричала ему в лицо. Илья только рассмеялся и скатился на бок, - ты хоть душ принял после...? — Да. Я мылся и теперь вкусный, — недвусмысленность этой фразы меня напугала. — Для того чтобы ты был вкусным, ты должен съесть банан, — парировала я. — Это ещё зачем? — недоумевая Илья привстал на локте поворачивая свою мощную тушу в мою сторону. Я покраснела, как рак. Говорить о таких вещах я не привыкла. Нет, девственницей я тоже не была, но и откровенничать не очень-то любила. — Ну, понимаешь, когда мужчина ест бананы...его вкус меняется...и .... — в этот момент я совсем запуталась в своих словах и оттолкнула Илью. Но тут, словно до него дошло, о чем я, мужчина разразился громким смехом. Хохотал он долго и, похоже, от всей души. Когда приступ смеха прошел, он вскочил с кровати и ушел, правда, ненадолго, вернулся через пару минут с целой связкой бананов. — Щас мы это проверим, — и он съел банан, — давай со мной, вдруг и вкус женщины при этом меняется. Сгорая от стыда, я забралась под одеяло и накрылась с головой. — Выходи. — Нет. Отстань. — Выходи, смотри, что у меня есть, — я высунула голову, Илья притягивал мне банан, я снова спряталась под одеяло. — Выходи, я все съел, — сообщил он и сам забрался ко мне под одеяло. Когда стало совсем душно, я выбралась из своего убежища, Илья лежал рядом, правда, спиной ко мне. Поковырявшись с минуту, и найдя оптимальную позу для сна, я закрыла глаза. — Ты, правда, ее трахнул? — раздался голос в тишине. — Это так важно? — Для меня, да. — Нет. Я ее просто замочил. — Как? — Послушай, моя работа не приносит мне радости. Давай ты не будешь задавать глупых вопросов? — Прости, — я провела по его распущенным волосам. — Сделай так еще раз. — Послушно забравшись в волосы пальцами, я стала приглаживать их, пропускать через пальцы, глядя, как они сыплются на подушку. Мужчина заурчал,— век бы так лежал.       Я стала спускаться к затылку, туда, где находятся два центра наслаждения. Слегка надавила, почувствовав, как сильно он напряжен. После массажа, удобно устроив руку у него на животе, я закрыла глаза, но сна не было. Из головы не шла девушка, которую должен был убить, или убил Илья. На ее месте могла оказаться я. Илья же, расслабленный массажем, просто мурел лежа рядом. Он игрался с моими пальцами, сцепляя в замок или дергая. Я почесывала ему живот, и он смешно похрюкивал от удовольствия.       На утро опять разбудил назойливый звонок в дверь. Спустившись вниз Илья поговорил с тем самым неприятным, писклявым голосом и поднявшись в комнату упал на кровать. — Что опять? — Заказ, — тихо ответил он. — Кто? — Какой-то банкир, не знаю. Срок, двое суток. — Жестоко. — Да уж... Есть хочешь? — Да. Но мне лень идти вниз. Может, еще поспим? — Нет, решили вставать, значит надо. — Это не мы решили. Дохлый виноват. — Ты его как узнала? — удивился киллер. — По голосу. — Вставай. — Неси меня, — растянувшись на кровати, я не думала, что это будет сигналом к действию. Илья подхватил меня на руки и потащил вниз, по пути решив, что можно зайти в душ. Оказавшись в ванной комнате, он сам раздел меня и засунул под воду. — А что я одна буду? Иди и ты сюда, — постояв несколько минут, раздумывая стоит ли мыться, Илья скинул одежду и закрыл дверь кабинки. Намыливая Илье спину, я, между делом, поглаживала его плечи, поясницу, а когда он повернулся ко мне лицом, я поняла, что вот сейчас-то и доигралась. Илья стоял, молча. Рассматривая в упор. Однако, рукам волю не давал, просто наблюдал. Намылив грудь, я, как бы, между делом, подошла поближе. — Не боишься? — Чего? — впервые подняв глаза на него, спросила я. — Что вот сейчас тут в душе... — Я думаю, уже можно. Только...можно я? — Что? Вместо ответа, я провела рукой по груди. Не задерживаясь, направила ее вниз, туда, где уже было невообразимо горячо. Мужчина охнул и оперся рукой о стену. — Осторожней, — прошептал он. Но осторожничать я не стала, взяла инициативу в руки, ну и член заодно.       От осторожных, ласковых прикосновений Илья млел на глазах: закрывал веки, хватал губами воздух и постоянно что-то шептал. Опустившись перед мужчиной на колени, я осторожно прикоснулась губами к головке. Илья покачнулся, но устоял. Я повторила, на этот раз, задержавшись, и поиграв языком с уздечкой. Почувствовав на голове его крепкую руку, я поняла, назад дороги нет. Охватила губами ствол и стала медленно вбирать в себя. Илья охал, морщился и издавал странные звуки. Его рука сама направляла движения, то показывая, что надо ускоряться, то наоборот, замедлял, хватая за волосы. Понимая, что долго он так не продержится, я стала ускоряться. Однако, он резко остановил меня и помог подняться. — Да что опять не так? — уже раздраженно спросила я. — Все так, все так, девочка, — он развернул меня спиной к себе и, надавив на поясницу дал понять, чтобы я прогнулась. Одну ногу он отставил, протискиваясь между ножек медленно, продвигаясь буквально по сантиметру, вошел в меня. — Осторожнее, — зашипев от боли, проскулила я, — ты...такой...большой... — но он не дал сказать ни слова. Закрыл рот рукой и стал совершать резкие, быстрые движения бедрами. Оставалось только молча скулить в его ладонь. Все закончилось очень быстро и, слава богу, вне меня, не хватало мне забеременеть от него. Однако, не получив разрядки, я осталась недовольной и раздражительной. — Девочка хочет еще? — спросил Илья, разглядывая мое лицо. — Да, — почти простонала я. Мужчина осторожно вышел из ванной, увлекая за собой. Мы продолжили в комнате. Илья истязал меня как только хотел. Горячие волны накатывали одна за одной и было непонятно когда же это кончится. Но и мысль о том, что однажды это прекратится была мучительна, поэтому я просто отдалась в его руки.       Утро свалилось как снежный ком. Раздавленная телом Ильи, я открыла глаза, не в силах пошевелиться. — Ты меня раздавишь, — пискнула я. — Раздавлю, — Илья закряхтел и сильнее придавил к матрасу.       Внизу послышался треск и грохот, Илья подскочил и, выхватив пистолет из кармана, поспешил вниз, успев надеть штаны. Шум драки, ругань, а потом выстрел и тишина. Я окаменела, вцепилась в одеяло и замерев уставилась на дверь. Через пару минут дверь скрипнула и в комнату вошел Дохлый. — Это так ты приказы шефа выполняешь? — запищал он, тыкая дулом пистолета мне в лицо. Илья, которого под руки ввели двое крепких парней, поднял голову, и прохрипел. — Не трожь, мразь! Дохлый рассмеялся: — Не трону. Чук, Гек, девка ваша. Можете позабавиться.       Амбалы отпустили тело Ильи и он свалился на пол. Кричать и вырваться было бесполезно, но я пыталась сопротивляться. Как только один из громил стащил меня с кровати, киллер тяжело поднялся, но Дохлый, стоящий все это время рядом, резко подсек его и наступил ему тяжелым ботинком на ладонь, Илья взревел и упал: — Не подходите к ней, ублюдки! — Чук, ты первый, — снова запищал Дохлый и тот, кого назвали дурацкой кличкой, ухватив меня за волосы, потянул на себя. Я снова завыла, Илья дернулся. Дохлый спустил курок, попав мужчине в лопатку. Чук дотащил меня до постели и спустил штаны.       То, что происходило дальше, я помню плохо. Сколько раз они пускали мое тело по кругу, сообразить было сложно, может два, может больше, но мне это показалось вечностью. — Впредь щенок будет знать, как не выполнять указ шефа.       Раздался еще один выстрел, и наступила тишина. Боли не было, была спасительная чернота, в которую я падала, пытаясь дотянуться до Ильи. Он летел рядом, но чуть в стороне от меня. Кое-как дотянувшись до его руки, я схватилась как можно крепче и обняла: — Я тебя не отпущу. — Отпустишь. — Нет, — и тут же в тело проникла боль, раздирающая сознание, боль, которую невозможно заглушить даже самыми сильными лекарствами. Я открыла глаза и мгновенно снова закрыла. Яркий, всепоглощающий свет заполнил сознание.— Я умерла? — Да. И теперь мы будем решать, куда отправится твоя душа, — голос был насмешливым и противным, но, как будто, знакомым. Чуть приоткрыв один глаз, я увидела над собой Илью: — Ты тоже умер? — Да, мы тут все трупы, — пропищал голос слева. С другой стороны стоял Дохлый. Глаза мигом открылись: — Что? Он? Зачем? Я не хочу! — Тише, девочка, тише. Ничего не бойся, отдыхай...