Жемчужные чувства

В деревне мы оказались уже ближе к утру, и я сразу завалился спать. Ю заботливо накрыл меня шкурой и сидел рядом, пока я не уснул, убаюканный его тихим размеренным дыханием. Проснулся я уже вечером от того, что дядя меня встряхивал за плечо. Широко зевнув, я сел и только тогда открыл глаза, сонно моргая и пытаясь понять, что вокруг происходит. Дядя Макс умиленно улыбнулся и потрепал меня по голове. - Давно не видел тебя таким спросонья. Обычно, если не вскакиваешь, то как минимум хмуришься, а тут… как и три года назад, похож на котенка. Что такого вчера произошло, что ты сегодня настолько расслабленный? Мне сказали только, что Ю увел тебя на последнее свидание. Причем, когда уже было поздно тебя вытаскивать, так что извини, что не вмешался, но, я смотрю, мои извинения будут неуместны. Давай, рассказывай. - Да нечего рассказывать, - смутился я, когда сонный мозг переварил тот небольшой пакет информации из уст дяди. – Просто хорошо погуляли. Я встал и принялся одеваться. Почему-то совсем не хотелось делиться происшествием с родственником, хотя раньше я рассказывал ему почти все. Просто именно это казалось особенно дорогим и сокровенным, то, что хранят глубоко в сердце, подальше от посторонних глаз. Фу, что за бред?! Обидевшись на самого себя за такие глупые мысли, я вышел из шатра и решительно плеснул себе в лицо воды из чаши для умывания. Я поставил для себя задачу поскорее снять с себя накопившиеся впечатления, чтобы начать снова мыслить здраво и рассудительно. В конце концов, мне еще предстояло учиться в университете. Но разве можно мыслить здраво, когда он рядом? Ю обнаружился стоящим прямо возле меня. Выражение его лица бесхитростно показывало все эмоции – любопытство, легкую грусть, умиление и заботу. Я покраснел от его взгляда и поспешил выпрямиться, вытирая лицо рукавом. В этот момент из шатра как раз вышел дядя и улыбнулся наследнику, заговорив с ним, потом он повернулся ко мне. - Когда у тебя следующие каникулы? - Через четыре месяца. Но… зачем это? - Он верит, что ты вернешься, как только сможешь. Хочет знать, сколько ему примерно ждать, чтобы получить ответ. Если ты вдруг все-таки не приедешь, ему придется тебя забывать и искать себе другую пару. А если приедешь, тогда у него будет шанс либо стать твоей парой, как он хочет, либо заводить дружбу. - Я не приеду! - я поежился, только представив себе, что больше сюда не вернусь… - Посмотрим, Киро. Время покажет, - видимо, понял меня дядя. - Что еще он говорит? – попытавшись сгладить неловкость, вернулся я к основной теме. - Что сделал все возможное, чтобы завоевать твое сердце, - дядя Макс подозрительно на меня покосился, - и он верит, что оставил немалый след. Надеется, что его подарок принесет тебе пользу. Просит, чтобы ты никому не отдавал свое белое ожерелье и, если хочешь избавиться, то просто бросить под ноги дикому стаду. Но, если ты посчитаешь кого-то достойным быть его женихом, он примет твой выбор. Если ты помнишь, я говорил тебе, что ты вместе с этим ожерельем передашь и ухаживания Ю, фактически передашь свой статус кандидата на статус его мужа. Если проще, он просит не отдавать его (Ю) кому попало. - Дурак, - я покраснел еще больше, - нашел, о чем беспокоиться, я на такое не способен. - А еще просит не писать. - У нас работает почта? – я посмотрел на дядю с совершенно новым выражением лица. - Ну да. Такие путешественники, как я когда-то, постоянно носят почту. Беда в том, что она сводится к торговым прошениям, я лично вообще никогда личную переписку не носил. Это большая редкость. Но – ты услышал? – он просит не писать. - Но почему? - Потому что хочет, чтобы ты за этот срок сам все обдумал и решил к своему следующему приезду. На всякий случай знай, что он будет ждать полгода – в полтора раза больше, чем ты назвал. - Хорошо, - я вздохнул и отвернулся. – Когда мы поедем? - Как только поедим. Я уже все собрал, пока мы будем ужинать, Кая навьючат собак. Пошли, думаю, в этот раз Ю позволит нам сидеть рядом, а не утащит к себе. Как ни странно, но дядя оказался прав. Каждый из нас ужинал в своем шатре, и наследник не порывался прийти к нам или увести меня к ним. Ужин прошел тихо и напряженно, мы оба не знали, о чем говорить, хоть родственник и пытался пару раз завести разговор, но эти попытки быстро потухли рядом с моими однозначными ответами. После еды мы оседлали ездовых собак и тронулись в путь, не оглядываясь. Дядя потому, что был уверен, что приедет сюда в ближайшее время, а я потому, что внутри скребла пустота, и я хотел поскорее от нее избавиться. Дорога прошла легко и непринужденно, мы добрались до станции намного раньше срока, потому что мне не требовалось так часто останавливаться, чтобы передохнуть. Племя женщин научило меня правильно держаться в седле, чтобы не напрягать ни себя, ни собаку под собой. Лишние часы мы потратили на то, чтобы все-таки прогуляться по деревеньке, посмотреть на нее в предрассветной красе. Удивительно, всего в половине суток пути от деревни племени Кая, а какая резкая разница… То, что сначала показалось мне сельской тихой жизнью, теперь раздражало своей суетливостью. Страшно было представить, какого будет возвращаться в шумный город. В поезде я снова быстро уснул и спал до самого нашего приезда, не мучаясь тошнотой. Разбудил меня толчок тормозов. Я сразу вскочил, вынырнув из беспокойного сна, и огляделся. Многие просыпались так же, как я, другие – тяжело, неохотно. Но все вставали и готовились выходить. Вздохнув, я тоже подхватил свою сумку и оглянулся на готового дядю. Он ободряюще мне подмигнул, и мы пошли к выходу. В самом проеме двери из вагона я услышал приветственный свист какого-то ухажера. Если раньше меня бы это взбесило, то на этот раз я просто проигнорировал очередного воздыхателя и гордо прошествовал мимо него к дороге, чтобы поехать домой. Дядя быстро и тихо шел рядом, сначала он попытался даже положить руку мне на плечо, но я сразу высвободился, снова показывая свои новые стороны характера. Но родственник никак не отреагировал, только открыл мне дверь такси, и я послушно сел на сидение. Глядя на город из окна летающей машины, я думал о маленькой неделе, проведенной так богато, как никогда в моей жизни. За несчастную неделю я узнал о своей родной планете больше, чем за 13 лет обучения дома, в детском садике, школе и университете. Все, чему нас учили – космология, техника организации колонии, психология, физика – все это вдруг оказалось совершенно бесполезным для жизни тут. Зачем? Если я не знаю собственную планету, не знаком с ее жителями, не видел и половины ее чудес! Занятый размышлениями, я не сразу заметил, что мы пошли на снижение. Скоро мы уже вышли на крышу своего дома и через чердачную дверь спустились в помещение. Я сразу ушел к себе в комнату и закрылся там, намеренный поговорить с мамой. Но как только я зашел, скинул сумку и уже приготовился включить иллюзию, как передумал. Да разве компьютер меня поймет?! Пусть даже он ведет себя как моя мама, но он не умеет чувствовать. В итоге я окончание дня провел, просто валяясь на постели и размышляя самостоятельно. Казалось, вот, я попал в привычную обстановку, я дома. Но как же хотелось обратно, еще раз взглянуть в глаза высокого воина, можно еще за очередное мнимое оскорбление за длинные волосы подергать… Замучившись думать, я уснул уже затемно, так и не раздевшись. Утром проснулся сам, но с ужасной головной болью. Пришлось соскребаться с кровати и собираться в университет. Совершенно неожиданно включилась иллюзия. - Доброе утро сынок. Все хорошо? - Компьютер, выключи. - Слушаюсь, - отозвался со стороны женский голос, и фотография сразу почернела. - И больше не включай, пока я не скажу, - я устало потер виски, немного виновато посмотрев на черный квадратик. - Слушаюсь, Карстен. Позволь поинтересоваться – с тобой все хорошо? - Не знаю, у меня голова очень болит. - Я приготовлю таблетку на кухне. - Нет, не стоит. Много у меня времени? - Смотря для чего. - Хочу завтрак себе приготовить, - я пошел на кухню, оставив сумку в коридоре. - Приготовить? – казалось, компьютер задумался. – Готовь, успеешь. Но у нас почти нет приправ. - Я привез с собой. Мясо есть? - Мясо на завтрак? – совсем растерялся наш домашний компьютер. – Это полезно не будет. Карстен, у тебя слабый желудок, подумай. Я так понимаю, ты натуральное хочешь? - Конечно, - я достал из морозильника замороженную курицу и поставил ее на разморозку. - Может, все же не стоит? Я настоятельно не рекомендую… - Хватит, компьютер, - перебил ее я. – Я неделю жил на одних натуральных продуктах, и недомогания не чувствую, желудок прекрасно работает. Два дня я вообще был на чистом диком мясе. Как только аппаратура сообщила, что мясо разморозилось, я активно принялся за готовку, с увлечением растирая тушку подаренными женщинами приправами. Не теми, что они дали, чтобы приманить жениха, а теми, что подарили лично для меня. Сунув курицу в духовку, я на ходу пожарил себе гренок и сел уминать их, пока мясо запекалось. - Неделю на свежих продуктах? – вдруг опомнился компьютер. – Сходи в больницу просканироваться. - Не нуди, у меня ничего не болит. Схожу по дороге с универа, договорились? - Если принесешь мне результаты, чтоб я убедилась, что ты не лжешь. - Ты дотошнее дяди Макса и даже мамы, - компьютер сразу замолчал, помня, что я болезненно реагировал на упоминание мамы, но я только продолжил. – Я не успею дождаться, когда курица приготовиться. Выключишь ее, как пропечется, угости дядю, если он захочет. Я вернусь, как всегда, к ужину. Я встал и поставил посуду в моечную машину, потом направился в коридор, там захватил сумку и ушел на учебу.