Желание потрахаться, во что бы то ни стало, к добру не приведёт

      Йен уткнулся лбом в обшарпанную поверхность двери резиденции Милковичей, не смея постучать и обнаружить своё присутствие, когда внутри обитал, вернувшийся из переполненной тюрьмы, Терри. Ему казалось, что он слышит сотрясающий стены, храп, который оградил его от свободных появлений в крохотной спаленке Мика на узком пространстве кровати.       Если бы дверь была открыта, то Галлагер проскользнул бы в темноте, минуя опасную взрывчатку, неизменно распространяющую ароматы перегара и дешёвого курева. Но путь был отрезан тем, кто так благоразумно запер дом перед тем, как на улице сгустились кофейные сумерки.       Он оторвался от деревянного полотна, оставив на лбу отпечаток от соприкосновения с твёрдой поверхностью и оглядел весь дом, не теряя надежду оказаться в жарких объятьях этой ночью. Окно всё той же гостиной было наполовину приподнято, приглашая его проникнуть внутрь через запасной вариант.       Микки притаился в комнате, не желая столкнуться с собственным отцом, не ищущим особого повода для раздачи пиздюлей. Он решил, что больше не выйдет за её пределы в этот вечер, прислушиваясь, как затих весь дом, жители которого трусили при появлении в нём пьяного вдрызг Терри Милковича. Но выпитое пиво, количество которого явно превышало все возможные объёмы хранения жидкости в пределах тела, давило и заставляло оторвать задницу Мика от кровати, где он так удобно расположился, наблюдая за кружившимся потолком.       - Хуй с ним, - выплюнул Микки, решив, что скоро лопнет.       Он вынырнул в тёмный коридор и добрался до приоткрытой двери сортира, где на толчке, развалившись, заснул его отец, пуская неебических размеров слюну себе на грудь.       - Нашёл, блять, место, старый садюга, - прошипел сын, уже раздумывая - не пустить ли струю прямо из окна.       Решив, что член, чего доброго, и отвалиться может в такой собачий холод, он, вздохнув, поплёлся вниз, расплёскивая содержимое практически из ушей. Закатив глаза, он с наслаждением расслабился, услышав, как ударилась мощная струя в стенку фаянсового спасителя. Дождавшись, пока не упадёт последняя капля, освободившая его от тяжкого бремени, он, чуть осмелев, присел на диван в гостиной, чтобы выкурить сигарету.       Но странный шорох, донёсшийся со стороны окна, не дал ему прикурить. Брови поползли вверх, когда в светлом проёме от уличного фонаря появилась рослая фигура, пытавшаяся впихнуть себя без особого шума. Милкович разжал губы, выпустив спизженую у отца сигарету, и пошарил рукой в непроглядной тьме около телека, в поисках предмета, который можно будет обрушить на голову паршивца.       Пальцы нащупали что-то в тот момент, когда тело ввалилось внутрь, распластавшись на полу и почти слившись с окружающей темнотой, но потом фигура начала подниматься, и Микки чётко увидел силуэт головы, по которому шарахнул тем, что успел схватить.       - Получай пизды, блядский воришка! – завопил он, замахиваясь в очередной раз.       - Оу… - простонал знакомый голос грабителя, пытаясь прикрыть понёсшую потери, голову руками. – Эй, Мик! Мик, это я! Притормози, чувак.       Занесённая над головой рука замерла, сердце гулко колотилось в груди, не давая мозгу мыслить разумно, пока не зажегся электрический свет, обнажая более чем комичную картину, представшую перед заспанной Светланой, решившей выяснить: какого хуя её муженёк разорался.       - Слушай, Мик, если решил поиграть в ролевые игры, то предупреждать надо, - Йен задержался взглядом на предмете, сжатом татуированными пальцами, не веря своим глазам.       Микки опустил руку, обнаружив в ладони гигантского размера фаллоимитатор чёрного цвета, отбросив его подальше от себя, он с отвращением наблюдал, как тот ударился о стену и шлёпнулся в гору грязного белья.       - Я думал, ты лезешь грабить нас, - попытался оправдаться Микки, оборачиваясь на Светлану, державшую сына на руках.       - Поэтому я получил членом по лбу? – Йен расширил глаза в притворном возмущении, стараясь скрыть улыбку, подтрунивающую над Милковичем. – Ладно бы твоим, но жалкой имитацией – это жестоко, Мик. А вообще, отличный способ защиты от воров.       - Да пошёл ты нахуй, - отмахнулся Микки, разворачиваясь к жене. – Какого, блять, хуя эта поебота делает рядом с телеком?       - Ты же знаешь, что я ненавижу члены, - процедила Светлана, словно он обвинил её в использовании огромного вибратора. – Остался от Мэнди. С ним Ев играет.       - О-х-у-е-н-н-о! – скривился Милкович, кивая головой. – Мать года, блять! Поздравляю.       - Не драматизируй, - отрезала она. – У него самого такая же хрень подрастает.       - Ну уж надеюсь не такая, - буркнул брюнет, бросив испепеляющий взгляд на имитацию негритянского хуя. – Пиздатая у нас семейка, не?       - Ребёнок играет с хуями… - улыбаясь, начал Йен.       - …мать глотает их ежечасно… - продолжил Микки, подмигнув жене.       - … а папаша принимает в жопу, - отразила удар Светлана, закончив общую мысль.       Евгений, сидящий у матери на руках, обвёл всех радостным взглядом и засмеялся, хлопая в ладоши, словно они выдали самую весёлую вещь, когда-либо услышанную им.       - Чё за сборище пидарасов шлюховских? – прогремел звериный рык Терри, качающегося на средних ступеньках лестницы и сжимающего уже разодранные кулаки, заставив броситься всех врассыпную, пока он не свалился кувырком вниз, неразборчиво проклиная блядскую жизнь.