Когда бессильна даже психотерапия

Вторник. Обеденный перерыв. Четыре часа до конца рабочего дня. Спокойная, тихая музыка, горячий кофе, сэндвичи и никакой спешки, а мысли крутятся вокруг предстоящего тихого вечера, который я проведу дома, за книжкой, или в кино, на том фильме, который сейчас все нахваливают, как он там... Дверь так неожиданно распахивается, что ударяется о стену и заставляет меня подпрыгнуть в своем кресле, едва не опрокинув на себя кофе, в итоге пролитый на стол. В кабинет влетает молодой человек, поворачивается и громко захлопывает дверь за собой, а потом быстро подходит к моему столу, останавливается вплотную и разгневанно выкрикивает. - Избавьте меня от этого идиота! Вытирая салфеткой кофе со стола, я удивленно смотрю на его лицо, на раздувающиеся от злости ноздри, на горящие темные глаза и опускаю взгляд на его одежду, оглядывая тонкую, бледно-голубую жилетку, белую футболку и обтягивающие черные джинсы, а потом дверь снова открывается и следом, потирая нос рукой, заходит другой парень. Он двигается чуть скованнее, не так уверенно, но когда он подходит и останавливается рядом с молодым человеком, я вижу, что он тоже зол, а его нос покраснел от усиленного трения ладонью. Или, как я додумался секундой позже, от удара о захлопнувшуюся дверь. - И обязательно было так хлопать? - бурчит он, подтверждая мои догадки. - Мог бы и не приходить, - огрызнулся в ответ первый. - А вы, простите, кто? - перебиваю я, увидев, что второй парень открывает рот для очередной колкости. - Я - Сутан, - представляется тот, что в голубой жилетке. Возникает короткая пауза, в течение которой до второго доходит, что его представлять не намерены, и я смотрю на него до тех пор, пока он не осознает всю нелепость повисшего молчания. - Айзек, - говорит он и зачем-то добавляет. - Я - Айзек. - И чем я могу вам помочь? - спрашиваю я, переводя взгляд с одного на другого, и комкаю мокрую салфетку. - Я не могу больше терпеть его глупость, - заявляет Сутан и легонько бьет по столу ладонью; жест должен выглядеть твердым, но кажется, скорее, наигранным и чересчур театральным. - Адвокат по разводам в соседнем доме, - отвечаю я и откидываюсь на спинку кресла, а потом замахиваюсь и бросаю салфетку в ведро, стоящее в углу. Оба парня выглядят так, будто на них вылили ведро холодной воды. Сутан первым приходит в себя; он встряхивает головой и смотрит на меня, и в его темных глазах светится неподдельное раздражение. - Я не хочу разводиться, - говорит он. - Вы же семейный психотерапевт, вправьте ему мозги! Айзек укоризненно смотрит на него, но ничего не говорит. Сутан оборачивается, подходит к одному из кожаных кресел и садится нога на ногу, показывая, что не уйдет отсюда, пока проблема не будет решена. Он двигается как модель, и я замечаю, как внимательно Айзек наблюдает за каждым его движением. - А вы? - спрашиваю я его. - А что я? - он поворачивается ко мне. - Вы хотите развестись? Его брови удивленно поднимаются, а губы чуть дергаются, словно он хочет спросить, не шучу ли я, и улыбнуться, но потом он бросает взгляд на Сутана, который, кажется, готов испепелить его, и с запинкой отвечает. - Н-нет, не хочу. Иначе я бы пошел в соседний дом, правда же? - Умно, - замечаю я и поворачиваюсь к Сутану. - По-моему, с головой у него все в порядке. - Это только на первый взгляд, - угрюмо говорит Сутан, кладя руки на подлокотники. У него аккуратный маникюр и сверкающий ободочек обручального кольца; Айзек нерешительно крутит свое кольцо на пальце и не знает, стоит ли ему садиться, как Сутан, или я все еще имею право их выгнать. - Хорошо, - я достаю блокнот. - Вы записаны на прием? - Нет, - отвечает Сутан. - Мы без записи. - Мы вообще не планировали приходить, - добавляет Айзек. - Как это? - я смотрю на них, переводя взгляд с одного на другого. - Шли по улице, увидели контору психотерапевта и решили заглянуть? - Типа того, - сконфуженно отвечает Айзек, не глядя на меня. Я поднимаю брови, переводя взгляд на Сутана, и тот неопределенно взмахивает рукой. - Наши друзья посоветовали нам вас, - говорит он. - Мы никогда не консультировались с психотерапевтом, но у всего есть граница... - Ладно, - я беру ручку и пишу в уголке блокнота дату и время. - Присядьте, - обращаюсь я к Айзеку, - и давайте поговорим о ваших границах. Он садится во второе кресло и бросает неуверенный взгляд на Сутана, но тот его игнорирует. Написав дату и имена, я поднимаю глаза и несколько секунд кручу ручку в пальцах, рассматривая их: боевого Сутана, с горящими глазами и заметным раздражением в каждом жесте, и Айзека, как-то тихо сжавшегося в своем кресле, словно пытающегося с ним слиться и стать невидимым. Подавив вздох, я кладу ручку и переплетаю пальцы. - Расскажите, с чем пожаловали, - говорю я. - Он идиот, - тут же говорит Сутан, словно только этого и ожидал. - Это уже невыносимо! - Давайте конкретизируем, - я смотрю на Айзека, лицо которого покрылось красными пятнами смущения после слов Сутана. - Если бы идиотов можно было лечить, я бы здесь не сидел, я все же консультирую больше по семейно-парной глупости. - Хорошо, - Сутан нетерпеливо постукивает пальцами по подлокотнику кресла. - В последнее время мы много ссоримся и не можем найти компромисс ни в чем. - Сколько длится ваше «последнее время»? - спрашиваю я. - С момента выхода из церкви, - вдруг говорит Айзек. Сутан обескураженно смотрит на него, но я успеваю заговорить раньше, чем молодой человек разразится тирадой, судя по его побелевшим и плотно сжатым губам, превратившимся практически в тонкую линию. - Конкретизируйте. - Примерно последние полгода, - отвечает мне Сутан с плохо скрытой злостью в голосе. - Из-за чего вы ссоритесь? - Из-за всего, - он вздыхает. - Он перестал обращать на меня внимание. Все время смотрит свои дурацкие супергеройские фильмы, читает комиксы и пропадает где-то со своими друзьями. Я ему говорю: «давай проведем время вместе», а он отказывается. - Потому что смотреть мелодрамы и есть фондю - это дурацкое времяпровождение, - огрызается Айзек и поворачивается к Сутану. - У меня аллергия на фильмы, где никто не умирает хотя бы раз в десять минут. - Почему ты не сказал мне об этом до брака? - возмущается Сутан. - Как будто тогда бы мы не поженились! Я уже это представляю: «согласны ли вы взять его в мужья? - Нет, он ненавидит сопливые мелодрамы, я передумал!». Так, что ли? - Ты на первое свидание отвел меня на романтическую комедию! - Я провел в туалете половину фильма! - Ты отравился! - В кавычках, я играл в приставку! - Так, - перебиваю я, - давайте вернемся к проблеме. - Он и есть проблема! - Сутан повышает голос, поворачиваясь ко мне. - Вот как жить с таким человеком? Ему же на все наплевать! Ему наплевать на меня! Вы считаете, что это брак? Вы считаете, что нормальные люди так живут? - Спасали и не такие браки, - отмахиваюсь я. - Попробуем разобраться с вашими обидами друг на друга и найдем решение. Я выдерживаю паузу, ожидая, что кто-то из них откажется или начнет протестовать, но они оба молчат, и я обращаюсь к Айзеку. - Расскажите, что вам не нравится в ваших отношениях. - Он крышей едет, - бросает Айзек, скрещивая руки на груди. - Превращается в бабу! Я обручался с мужчиной, а сейчас он становится таким женственным, что аж тошно. Даже начал носить женскую одежду! Это нормально? - Тебе же это нравилось, - упавшим голосом говорит Сутан, во все глаза глядя на мужа. - Я думал... - Пока это не перешло границы! Одно дело - когда ты работаешь с этим женским бредом, но когда ты еще и дома в этом... это невозможно! - Простите, - перебиваю я, - Сутан, кем вы работаете? - Моделью, - отвечает он, сделав неопределенный жест рукой, - и еще визажистом и стилистом. - А вы? - я поворачиваюсь к Айзеку. - Он безработный, - отвечает за него Сутан с раздражением. - Не безработный, а фрилансер, - огрызается Айзек. - Ну, если лежание на диване, игры в приставку и редкие звонки по газетным объявлениям ты называешь так, то хорошо, он, - Сутан делает пальцами кавычки, - «фрилансирует» по временным работам. - Я хотя бы работаю на мужских работах! - Какие претензии к моей работе? У меня прекрасное чувство стиля и красивое тело, куда, по-твоему, мне надо было идти? «Фрилансировать», как ты, а в остальное время лежать на диване и крошить чипсы на диван? - Я его пропылесосил! - Только его! А ковер? Ты ведешь себя как свинья! - Хрю! - Успокойтесь, - перебиваю я их, и они смотрят на меня так, словно забыли, что я здесь. - Давайте разбирать проблемы по мере их поступления... - Если мы будем разбирать проблемы по мере поступления, доктор как вас там, - раздражается Айзек, - то вам придется переехать к нам и жить с нами двадцать четыре часа в сутки. Надеюсь, вы ничего против шведских семей не имеете. - Ты идиот, - Сутан закрывает лицо ладонью, - шведские семьи не просто живут вместе... - Наплевать! - Простите его, - обращается Сутан ко мне. - Теперь вы понимаете, почему нам понадобился психотерапевт? «Не то слово», - думаю я, но вслух ничего не говорю. Я делаю в блокноте пометки об их работах и несколько коротких замечаний для наблюдения и последующего анализа их отношений. Конечно, мне уже приходилось иметь дело с подобными парами со схожей моделью отношений, поэтому некоторые проблемы уже хорошо были видны. Обоюдное перекладывание вины друг на друга. Нежелание мириться с привычками и вкусами друг друга. Претензии к работе и времяпровождению. Упрямство. Из пары в пару одна и та же история. Практически неизменно. - Боюсь, что сейчас нам не хватит времени, чтобы все обсудить: вы не записаны, а через пятнадцать минут мой ланч заканчивается и начнут приходить пары по записи. Что если я назначу вам день и время, когда мы встретимся в следующий раз? Когда я поднимаю взгляд, они оба смотрят на меня с почти одинаковым выражением лица: как будто я сказал им, что их гороскоп совместимости крайне негативен и им не стоило обручаться, когда Венера была в Тельце, а Солнце в Рыбах. «Ни рыба, ни мясо», - отчего-то думаю я, глядя на них. - И когда наступит этот день? - спрашивает Сутан. Я протягиваю руку к телефону и нажимаю на кнопочку связи с секретаршей. Сутан и Айзек наблюдают за каждым моим движением с таким вниманием, как будто я не психотерапевт, а карточный шулер. - Ханна, - обращаюсь я к секретарше, наклонившись к динамику телефона. - Скажи, пожалуйста, когда у меня свободное для приема время? - Как Ханна Монтана, - шепотом говорит Айзек и хмыкает. - Завтра, - тут же отзывается она, и я слышу, как шуршит по ту сторону телефона журнал записей. - В половине двенадцатого. Я поворачиваюсь к Сутану и Айзеку и открываю рот, но они меня перебивают. - Я работаю, - говорит Сутан. - Слишком рано, - качает головой Айзек. Проведя языком по зубам, я наклоняюсь к телефону и снова нажимаю на кнопку связи. - Ханна, а когда еще у меня свободное время? - В пятницу, в пять, - отвечает она. Я снова поворачиваюсь к Сутану и Айзеку и снова не успеваю даже открыть рот. - У нас будет показ, - говорит Сутан. - У меня сериал, - пожимает плечами Айзек. Я скептически смотрю на Айзека и замечаю краем глаза, как Сутан бросает на него быстрый, полный раздражения взгляд. Увидев нашу реакцию, Айзек возмущенно передергивает плечами. - Они слишком неожиданно закончили прошлую серию, я хочу знать, что будет дальше! - Ханна, - опять обращаюсь я к телефону, - а какое еще свободное время у нас есть? - В следующий вторник, в два сорок пять. Не успеваю я даже поднять взгляд на Сутана и Айзека, как они вдруг одновременно произносят. - Отлично. - Нормально. Когда я нажимаю кнопочку на телефоне, я уже ненавижу звук, с которым Ханна отвечает на вызов. - Ханна, - подавив вздох, заговариваю я. - Запиши, пожалуйста... как ваша фамилия? - Амрулл, - отзывается Сутан. - Карпентер, - произносит Айзек. Я не раз видел пары с разными фамилиями и даже не был удивлен, но Сутан вдруг поясняет, неправильно растолковав мое молчание. - Я работаю в бизнесе, где важен твой образ и где ты должен запомниться либо громким именем, либо неординарной внешностью, а лучше и тем, и другим. Я не стал менять фамилию после брака, мы решили, что так будет комфортно нам обоим. Я киваю и замечаю, как Айзек закатывает глаза после слов Сутана. - Ханна, запиши, пожалуйста, мистера Карпентера и мистера Амрулла на следующий вторник, в два сорок пять. - Записала, - отвечает она. Отключив динамик, я выпрямляюсь и поднимаю взгляд на Сутана и Айзека. Они выжидающе смотрят на меня; сверившись с часами, я беру ручку и добавляю еще одну заметку в блокнот: о реакции Айзека на слова Сутана про фамилию. - Тогда мы с вами увидимся во вторник, в два сорок пять, - подвожу итог, и мне вдруг кажется, что я звучу нелепо. Но пара поднимается с кресел - Сутан грациозно, Айзек чуть кряхтя; я смотрю на них еще раз и думаю, что они смотрятся немного странно вместе. Даже чудаковато. - Надеюсь, во вторник мы придем к вам вместе, - многозначительно говорит Айзек. - Если вдруг вам скажут, что вашего клиента посадили за убийство, постарайтесь меня понять. Сутан поджимает губы. - Надеюсь, вы придете оба, - отвечаю я и вежливо улыбаюсь. - Целыми и невредимыми. Я стараюсь не работать с инвалидами. - Тогда вам надо было развернуть нас еще у дверей, - бормочет Сутан и косится на Айзека. Они одаривают друг друга неприязненными взглядами, а затем разворачиваются к выходу. Первым выходит Айзек; он берется за ручку двери, надеясь, видимо, отомстить Сутану, захлопнувшему ее перед его носом, но не учитывает одного: она закрывается в другую сторону, и когда он захлопывает ее, дверь бьет его по плечу и раздается негромкое "ауч". Сутан сжимает пальцами ручку, оборачивается на меня через плечо, качает головой и выходит. Откинувшись в кресле, я закрываю блокнот с заметками, кладу ручку и переплетаю пальцы. У меня впереди целая неделя, чтобы подобрать им персональную программу, но отчего-то мне кажется, что это все будет сложнее, чем я думаю.