Всегда

Антонин Долохов не получил приглашение на весенний бал Нарциссы, и это было единственным, в сущности, лишением, которое он навлёк на себя двойным убийством. Тёмный Лорд побеседовал с ним часа два. Разговор с Бёрками вышел короче. Сумма компенсации была настолько крупной, что становилось ясно: вопрос больше не обсуждается, берите деньги или замолчите навсегда. На прощание Тёмный Лорд прозрачно намекнул, что Бёркам следует как можно скорее обзавестись ещё одним ребёнком. Драко поспешно отступил в тень колонны, чтобы избежать столкновения с этой парой. Выразить сочувствие не хватало слов, да и сочувствия не хватало. Их потеря казалась такой ужасной, что не подступиться. В том, как они двигались, как смотрели по сторонам, во всём их облике Драко искал следы катастрофы, разрушившей их жизни до основания, искал подсказку, как держать себя с ними. И не находил. Эдита Бёрк ступала тяжело, но не опиралась на руку супруга. Почти миновав колоннаду, она вдруг оступилась, и Элфрик Бёрк, бережно охранявший каждый шаг жены, подхватил её под локоть. Его лицо было скорбным и надменным. Лицо женщины занавешивала густая вуаль, и Драко невольно полюбопытствовал, какое уродство она скрывает. Краем уха он слышал о несчастном случае, после которого миссис Бёрк, некогда слывшая весьма привлекательной особой, перестала выходить в свет. Юный слуга, очевидно, гордый своей избранностью, тронул его за плечо: Тёмный Лорд ждёт. Драко вошёл в небольшую комнату, где Тёмный Лорд принимал просителей и подчинённых. Здесь не было искусственного освещения, никаких свечей или магических шаров, только тусклый и ровный свет от окна. Камин не топился, из приоткрытой форточки сквозило. Огромный стол занимал пол-комнаты и был завален свитками. Достигнув верховной власти, Тёмный Лорд потерял интерес к внешним эффектам. Его рука на подлокотнике массивного кресла казалась тонкой, иссохшей. Его бледное лицо, словно покрытое слоем соли, было обращено к Драко. — Подойди, мой мальчик, — заговорил он. Приблизившись, Драко опустился на одно колено и с трепетом коснулся губами тонких пальцев. Странное ощущение накрыло его: будто эти пальцы погрузились в его воспоминания, как в воду, и по воде побежали круги. На мгновение он отчётливо увидел лицо человека, который хотел в него выстрелить, но тут же образ рассыпался рябью и бликами. — Ты ошибаешься, — нарушил, наконец, молчание Тёмный Лорд. — Антонин — раздражительный, больной человек. Он много лет провёл в заточении. С ним нужно держаться почтительно и осторожно. — Какое он имел право убивать наследника чистокровной семьи? — осмелился ответить Драко. — Нет, никакого, — спокойно кивнул Тёмный Лорд. — И всё же он мой слуга и соратник. А где были Бёрки, когда мы сражались? Им стоило вышколить сына, прежде чем оставлять его без присмотра. Ты один из ближнего круга, Драко, а мне не нужны раздоры в ближнем кругу. Извинись перед Антонином. — Я не... — начал было Драко, но, смутившись, исправился: — Да, мой Лорд. Тот же юный слуга пригласил Долохова. Он поклонился и схватился за каминную полку. Драко понял, что двухчасовой разговор включал, по-видимому, не только вербальное воздействие. — Прошу, не держите на меня обиды, мистер Долохов, — Драко изо всех сил пытался видеть перед собой не сорвавшегося с цепи монстра, а "нервного, больного человека". — Я иногда бываю эмоционален не к месту. — Всё уже разрешилось, — сипло ответил Долохов. — Между нами всё по-прежнему. - - - И всё же на бал к Малфоям он не был приглашён. Дата неуклонно приближалась. В один из дней Тёмный Лорд между прочим вспомнил о Маргарет и распорядился, чтобы она была на балу, который даёт Нарцисса. — Но мой Лорд, она не умеет держаться, её воспитанием никто не занимался... Тёмный Лорд прервал его нетерпеливым жестом. — Королеве представляют, кажется, в шестнадцать? Приведи. Я хочу на неё посмотреть. Северус был раздосадован. Ему не нравилась эта настойчивость и не нравилось, что теперь предстоят дела, которых он не планировал. Сперва он заглянул к мадам Малкин. — Мне нужно нарядное платье для девочки, — сказал он. — Мерки у вас есть. — Мерки могли устареть, — любезным тоном возразила Ирэна. — У подростков очень быстро меняется фигура. И нужно выбрать цвет, фасон, ткань... Раздражение мелькнуло на лице Снейпа. Малкин уловила это, но чёртик внутри неё уже выпрыгнул из табакерки. Она нагнулась и достала из-под прилавка стопку журналов. — Здесь лучшие модели этого сезона, новинки модных домов Франции и Италии. Я принесу каталог тканей. Снейп отодвинул от себя журналы. — Мадам Малкин, мне казалось, подбор модели входит в ваши профессиональные обязанности. Она развела руками. — Вариантов великое множество, на любой вкус... — Положитесь на собственный вкус, — отрезал Снейп. И добавил, помолчав: — Зелёный цвет будет вполне уместен. Следующим пунктом стал особняк Блэков. Это дело было как раз запланированным, причём давно. Защита, установленная беднягой Дигглом, в самом деле начала слабнуть, а с родовой магией особняка Снейп рассчитывал договориться. Расположение планет было идеальным. Время суток самым подходящим. Снейп перестраховался настолько, что даже нарисовал на подошвах ботинок рунные символы. Он встал у ворот, сосредоточился и забормотал заговор, открывающий двери. Не сразу он почувствовал, что не один. Какая-то женщина трогала его за рукав и глядела с любопытством. — Что вам угодно? — спросил он, досадуя на помеху. — Вы не меньше четверти часа провели здесь, глядя на мои окна. В чём дело? — Вы меня неверно поняли, — ответил он. — Я не хотел вас оскорбить или как-то надоедать вам. Когда-то в этом доме жил мой друг. — Он переехал? — Боюсь, сударыня, что он умер. — Как его звали? Часом не Ян Кравчик? Снейп едва не ответил, что да, именно Кравчик, но в последнюю секунду что-то его удержало. Он посмотрел женщине в глаза и понял: никакой Ян Кравчик не умирал и даже не жил в этом доме, она просто проверяет. — Нет. Он англичанин. Простите, мне хотелось бы побыть наедине с воспоминаниями. Женщина понимающе кивнула и отошла. Уже скрываясь в доме она ещё раз оглянулась на подозрительного человека в чёрном, покачала головой и, взволнованная пробуждающимися собственными воспоминаниями, провела рукой по глазам. Снейп попытался вернуться к заговору, но что-то неуловимо изменилось. Отчего-то дом теперь реагировал иначе. С интересом. По коже пробежали мурашки, словно его ощупывали почти невесомые пальцы, и холодное пыльное дыхание коснулось бровей и ресниц. Снейп закрыл глаза и настроился на диалог. "Я пришёл как друг, — мысленно обратился он к старинному особняку. — Я пришёл как должник. Я пришёл как защитник". Ему почудился скрипучий смех, покрытая плющом стена дрогнула и начала медленно расступаться. В холле Северус огляделся, ища подсказку или ловушку. Но дом не подавал признаков жизни. Он осторожно двинулся вперёд и вскоре обнаружил себя перед гобеленом с изображением родового дерева Блэков. Проявившийся портрет Сириуса стал неожиданной находкой. Изображение было очень живым, только бесцветным, сотканным как бы из паутины на месте выжженной дыры. Выразительные глаза, казалось, искали встречи с глазами Снейпа, а губы кривились в извечной усмешке. Портрет не мог появиться просто так, фамильное дерево не шутит шуток, но какой именно знак оно подаёт? Снейп затруднялся ответить. Он не имел доселе дела ни с чем подобным. Сказав себе, что разберётся с этим позже, Снейп направился дальше в поисках того, зачем пришёл — следов пребывания здесь Гарри или послания, оставленного для него Орденом. Он шёл медленно и осторожно, прислушиваясь к малейшим движениям воздуха. Должно быть, он обошёл весь первый этаж, потому что снова оказался перед гобеленом, с которого вызывающе пялился портрет Сириуса. Не удержавшись, Северус демонстративно расшаркался перед портретом, и, не задерживаясь больше, решил пойти наверх. Стоило ему ступить на первую ступеньку, лестница угрожающе заскрипела, а пятая, оказавшаяся гнилой, обвалилась под его башмаком, и он едва остался стоять, схватившись за перила. На втором этаже половина дверей оказались заперты и не поддавались ни силе, ни заклинаниям. В одной из комнат стена над кроватью была увешана символикой Гриффиндора. Принадлежала спальня, конечно, Сириусу, и Снейп с особым тщанием осмотрел её, но и здесь послания для Гарри никто не оставил. Неужели он столько времени шёл по ложному следу? Ещё несколько комнат отказались открыться. Снейпу начинало мерещиться, что дом нарочно мешает поискам. Он толкнул очередную дверь и, шагнув, не почувствовал под ногой опоры. Он успел замедлить своё падение коротким заклятием, и, когда пыль рассеялась, передёрнул плечами: в третий раз он стоял в комнате, хранившей историю рода Блэков, в третий раз портрет Сириуса был перед его глазами. Магия особняка высказалась однозначно, и Северус недовольно прикусил губу: так не пойдёт, он здесь ради Гарри и не собирается наниматься в няньки кому-то ещё. Воздух дрогнул и сгустился вокруг него. Быстрым шагом Северус покинул особняк, совсем недружелюбно отреагировавший на его упрямство. Только за воротами он смог вдохнуть полной грудью. И вдруг ему пришло на ум, что он сам назвал Сириуса Блэка своим другом, не больно-то кто его тянул за язык. В тот момент он мог подумать о ком угодно, но именно этот образ вынырнул из подсознания... Глупо получилось. Что ж, по крайней мере никаких следов смерти последнего владельца, которым был Гарри Поттер, Северус не ощутил. Магия особняка обязательно отозвалась бы на эту смерть. Он возвратился мыслями к портрету. Логично предположить, что явление связано с обстоятельствами гибели Сириуса. Арка Смерти — загадочный, никем не изученный артефакт. Приоткрыть завесу — вот достойная задача для учёного. Северус вздохнул, вдруг вспомнив, что впереди его ждёт совсем не возвышенная работа ума. Придётся подготовить Маргарет к неприятной встрече в рекордные сроки, и перед этой задачей его ум слабел. Что он мог сделать с её манерами, когда и сам поверхностно знаком с этикетом? Танцевать она вряд ли умеет, и в этом он тоже не помощник. Значит, придётся найти преподавателей. Чёртов бал. Чёртов Сириус Блэк. Он-то был в этом как рыба в воде.