Перевоспитание гомофоба

Ну, вот и все. Небольшое такое дополненьеце, не несущее в себе никакой смысловой нагрузки, но, надеюсь, оно оставит приятные впечатления) Спасибо большое всем, кто читал, была рада писать для вас. Надеюсь, скоро в моей голове, обычно богатой на фантазию, зародится новая идея для фика))) Мои руки трясутся, в голове пустота, ноги подкашиваются, а во рту привкус горечи - мне очень страшно, потому что сегодня… первый этап конкурса. Я уже несколько сот раз пожалел о том, что выбрал именно такие проекты, и столько же раз я их переделал в уме, отмечая, что, сделав так или иначе, получилось бы лучше. Придирки и желание переделать все к чертям собачим усиливались и выливались на окружающих. Минхо уже сбежал от меня куда-то далеко минут десять назад, когда я попытался стянуть при всех с него штаны, потому что хотел проверить изнаночную сторону брюк. Да и орал я по большей части только на него – он, наверное, оглох давно. Онью, пришедший поддержать меня сегодня, стоически выдерживал мои поползновения в сторону дизайна комнаты, который он защищал от меня. А мне просто хотелось его переделать. Флешку с материалами, кстати говоря, и все эскизы тоже отобрал Джинки, сказав, что это все для сохранности. Да, я знаю, что во мне проснулась истеричка, но поделать с собой ничего не могу. Я всегда думал, что мне никогда не будет грозить такое психованное состояние в этой нервотрепке, и ставил себя выше других. На деле же я оказался таким же нервничающим человеком, который мог взорваться только потому, что ему не понравится его номер выступления. Хотя мне очень повезло – тринадцать - прекрасное число. Ребята как могли переносили придирки и крики, но, казалось, ещё пара минут моей истерики, и они сами наорут на меня, после чего закопают в землю и даже памятник не поставят. Но остановиться я не мог, постоянно что-то бурча и ругаясь себе под нос. Мино же трясущимися руками пытался достать телефон из моей сумки, который я отобрал у него и спрятал ещё утром. И, я так понимаю, руки у него от страха трясутся, от страха, что он прибьет меня случайно. - И зачем тебе телефон? – вырастая у него за спиной, прошипел я. - Надо, - рявкнули мне в ответ, - если здесь не появится Джонг в течение десяти минут, то я лишусь друга, потому что собственноручно тебя убью. При упоминании любимого имени я слегка успокоился. Оно на меня теперь всегда так действует: я сразу же впадаю в легкую эйфорию и начинаю улыбаться, как идиот. Это, конечно, странно, но мне все равно нравится, даже очень. С того момента, как мы вместе с ним заснули в горе моей одежды и «типа» друг другу признались, прошло несколько месяцев. За это время ссор в нашей жизни было вагон и маленькая тележка, зато мирились мы очень даже весело. А ещё надо было видеть лица друзей, когда я им все рассказал, хотя потом они, предварительно стерев с лица выражения откровенного ах… удивления, уверяли, что так и думали чуть ли не с первой нашей встречи. Ну да, ну да, не думаю, что в том, как Джонгхен дал мне коленом по челюсти, можно найти что-то романтичное, но, так и быть, поверю уж им на слово. Друзья все-таки! От мыслей меня отвлек жалобный, практически плачущий голос Мино, телефон из рук которого иногда вырывал Онью и вставлял свои пять копеек таким же жалостливым тоном. Что за тряпки у меня в друзьях? Подумаешь, гаркнул на них пару раз… ну, ладно, не пару раз, но я же по делу. И, вообще, я – дизайнер, дитя искусства, натура неуравновешенная, могу и в лоб дать, если что. Но до рукоприкладства, надеюсь, не дойдет. Так, на чем я там остановился? А, на наших отношениях с Джонгхеном. Да тут, собственно, добавить-то и нечего. Мы просто вместе, мы просто есть. Никаких клятв любви до гроба и громких слов, потому что в тишине нам легче общаться, потому что в любимой кофейне рядом с моей квартирой играет тихая музыка, потому что громкими у нас бывают только ссоры. Зачем искать и придумывать проблемы там, где их нет? Вот и мы на этом не останавливаемся, спокойно и тихо живя вдвоем. Родителям Джонг ничего не стал рассказывать по моей просьбе – они у него, конечно, хорошие и понимающие, но все в этом мире имеет границы, а я не очень хочу, чтобы они ссорились. Убегать от этого, принимая такое решение, неправильно, и я это понимаю, однако хочу оттягивать момент признания столь долго, насколько это возможно. Джонг же спокойно переносит все мои капризы, перепады настроения, что иногда бесит больше, чем ссоры. Но вот в данную минуту мне бы очень хотелось, чтобы он был рядом, потому что скоро мое волнение достигнет огромных размеров и взорвется, накрывая волной невинных зрителей. Не успел я всплакнуть по этой теме, как меня кто-то обнял со спины, догадаться, конечно, было не сложно, особенно видя радостные взгляды Онью и Мино. Радуйтесь-радуйтесь, пока можете, а я лучше пока расслаблюсь в теплых объятиях и забуду все свои треволнения, потому что для кое-кого я всегда останусь победителем.