Close to the one you love

      Яркие лучи солнца освещают крышу Академии Кройстхема. Занятия уже давно закончились, и внутри здания теперь тихо и пустынно. «Разве что Крейсу придет в голову торчать здесь допоздна, » — думает Кел. После дня нудной работы в Ордере посиделки на крыше были просто глотком свежего воздуха для него. Домиан стоит, схватившись за массивное крыло каменной горгульи, и следит за проходящими внизу людьми. Он ждет, ждет, когда там, вдалеке, промелькнет знакомая фигура, и, уже предчувствуя ее появление, улыбается. Замечтавшись, юноша обращает внимание на высокую Башню, мимоходом отмечая красивое сочетание голубого дыма Декады и закатного неба. Позади раздается чей-то кашель, и, быстро обернувшись, Кел видит чуть запыхавшегося и растрепанного лучшего друга. — Так и инфаркт схватить можно! — смеется Домиан, но, видя, что настроение у Оливера не поднимается, хватает его за руку и тянет к себе, — Тебе надо взбодриться! — А… что..? Твою ж..! — выкрикивает Вертран, приземляясь рядом с Келом на основание горгульи. — Я уж было подумал, что ты меня с крыши за опоздание сбросить решил! — и наконец-то улыбается, вызывая в душе Домиана бурю эмоций. — Слушай, Кел, а ты уверен, что горгулья нас выдержит? — продолжает он, осматривая скульптуру и до сих пор от страха сжимая руку друга. — Ей столько же лет, сколько и Академии, и если Академия все еще стоит, то будь уверен, что она тоже не шелохнется. В древности строили на славу. — Кел пожимает плечами. — Взгляни туда, — указывает на небо. — Закат? Как романтично, — хихикает Оливер, всматриваясь вдаль своими серыми глазами.       И Кел ни с того ни с сего краснеет. Он и не задумывался, как это может выглядеть: закат, крыша и они вдвоем, стоящие чуть ли не в обнимку. Домиан переводит взгляд на друга, осматривая его, и вдруг замечает на его щеке начинающий проступать синяк. — Что? — спрашивает Оливер, заметив взгляд Кела. — Откуда это у тебя? — юноша хмурится, догадываясь, каков будет ответ. — А… уже появился, да? — Вертран осторожно проводит пальцами по синяку, — Давай спустимся.       Пройдя к колонне в виде женщины, держащей навес алого цвета, они присели. — Ну, не томи. — нетерпеливо просит Кел. — В общем, сегодня Кристиан пришел из банка не в духе. Оказалось, что наставник Крейс рассказал ему о моем позавчерашнем прогуле. Помнишь, когда мы весь день гуляли по городу? Кристиан сказал, что очень недоволен мной, и… ударил меня тростью. Я спросил его, поступал ли он также с моей мамой, и, непременно, за это получил бы еще, если бы не выбежал на улицу… — Да как он посмел?! — вне себя от ярости, будто бы сам схлопотал по лицу, шипит Кел, — мало того, что он убил твою мать, мало того, что он, словно насмехаясь над тобой, стал твоим опекуном, так теперь он бить тебя вздумал?! Оливер, это нельзя оставлять безнаказанным. Чертов Орвуд… — Дружище, успокойся! Давай хотя бы сегодня не будем портить день разговором о нем. — Оливер откидывает голову.       Кел спиной прижимается к холодному камню колонны, чтобы хоть как-то остудить свой пыл. Лучи догорающего дня согревают его, и он закрывает глаза. — Эй, — через некоторое время до него долетают слова Оливера. — А это правда, что ты в меня влюблен?       Кел думает, что он ослышался. Душа в пятки уходит. — Откуда т-ты узнал? — заикаясь, спрашивает он.       Лучший друг меняется в лице. В нем появляется что-то жестокое и отвратительное, что делает его похожим на Орвуда. — Так, значит, Гроф, Ларс и Миртл были правы. Ты «неправильный». Мне следовало раньше присмотреться к тебе. — Оливер хватает его за плечи, пригвоздив Кела к колонне. — Оливер, п-прости меня, — Домиан пытается сделать хоть что-то, понимая, что это, кажется, конец. Из глаз непроизвольно льются слезы. — Ты отвратителен. Поверь, единственное чувство, которое я могу испытывать к тебе, — это ненависть. — Вертран заносит кулак для удара, и Кел с силой, оставшейся у него, зажмуривается…       … И широко открывает глаза. Все также тихо и пустынно. Все та же башня в голубых облаках, заходящее солнце чуть выглядывает из-за горизонта. «Это был всего лишь сон» — облегченно вздыхает Кел и вдруг ощущает на своем плече чью-то руку. Слегка повернувшись, он замечает, что рядом, заключив его в объятия и соприкоснувшись с ним головой, спит Оливер, совсем как в детстве, когда они, наигравшись, засыпали в обнимку прямо на полу среди разбросанных вещей, а потом миссис Вертран укладывала их в постель. В душе Кела разлилось тепло. «Нет, Олли, всегда защищавший меня, никогда не поступит со мной так, — подумал он, вспоминая кошмар, — Возможно, я никогда и не скажу ему о своих чувствах, но ради таких счастливых моментов я готов пожертвовать чем угодно.» Сейчас ему было плевать на то, насколько пьяным будет отец, когда он придет, на то, что отец сделает с ним за то, что он убежал посреди рабочего дня к Оливеру. Весь мир для Кела сузился до этой крыши и человека, который обнимает его и мило сопит во сне. Он знает, чем помочь другу, и сделает все возможное, найдет любые улики, какие только есть по убийству Шерис Вертран, чтобы посадить Кристиана Орвуда.       Но пока что он просто утыкается в плечо Оливера, чтобы быть еще ближе к человеку, которого он любит всем сердцем, и снова засыпает.