Целуя демона...

«К счастью Я до боли мечтаю о ней - Прокажённый не ведал той боли. Ведь она раз в десяток сильней, Чем разрез, фаршированный солью». (М.Вершинин)

- «Далёкая Поднебесная. Вокруг леса, укрывающие от взоров обычных людей, огромный особняк, где поселилась, гонимая страной, семья шаманов. Могущественный род – Тао. Некогда неотъемлемо нужное императору семейство, чьи войны, были способны поднять мёртвых из могил, управлять ими и побеждать с помощью неупокоенных душ в многочисленных битвах. Да, они могли многое. Но при всей своей необыкновенной силе прогресс им было не остановить. Так огнестрельное оружие и суеверность людей вытеснили некогда могущественную семью на самый край страны, заставив прятаться от тех, кого некогда защищали ценой собственных жизней», - зачитал строки из обветшалой книги высокий стройный мужчина с удивительно яркими глазами, имеющими тёплый оттенок рыжей бронзы. Сидящий на его коленях маленький мальчик лет пяти, внимательно, почти с восторгом вслушивался в каждое слово, сказанное мужчиной, и в его янтарно-жёлтых кошачьих глазках, казалось, в красочных картинках мелькали все те события, что он успел услышать. Трудно поверить, что этот лучащийся радостью ребёнок, спустя довольно короткое время станет удивительно умной и хладнокровной машиной для убийства. - Па-а-ап! Почитай ещё! – настаивал мальчуган тоненьким голоском, трепля отца за длинные иссиня-чёрные пряди. Отец, лишь широко улыбнувшись сыну, потрепал того по, аккуратно собранным в тонгари, волосам. - Рен, я не могу читать тебе весь день. Мне надо работать. - Ты всегда так оправдываешься! – надулся мальчик. – И вообще, когда я получу своего собственного духа? Я тоже хочу поднимать мёртвых из могил! - Всему свое время, - произнёс старший Тао. Но юный Рен был непреклонен: - Но Джун с самого рождения имеет хранителя! Так не честно! - Она первенец, Рен. - Зато я буду участвовать в Турнире. А как же я буду драться без духа? Мужчина, легко рассмеявшись, ткнул указательным пальцем в нос ребёнка. - А зачем он тебе нужен? - А? – не понял тот, удивлённо моргнув. - Зачем тебе нужна сила, Рен? Для чего? Лишь для победы? На лице мальчика отразился целый калейдоскоп эмоций. Он был в недоумении от неожиданных вопросов отца и, одновременно с этим в юную голову закрадывалась мысль, что они несут какой-то глубокий и загадочный смысл. В поисках ответа Рен, в конце концов, зашёл в тупик и, по-детски лукаво взглянув на отца, выкрутился, задав родителю встречный вопрос: - А для чего ещё? - Это ты когда-нибудь поймёшь сам. Но ты должен знать – умения, что тебе даёт семья, передавались из поколения в поколение прежде всего для того, чтобы защищать, - тихо сказал брюнет. - «Защищать»? – невинно переспросил мальчик. - Да. Возможность защищать страну, невинных людей и конечно тех, кто тебе больше всего дорог, - положив на сердце сына широкую тёплую ладонь, сказал отец. - То есть... это то, что делаешь ты? – с улыбкой догадался Рен. - Верно, но в моём случае это не просто «возможность», а «долг»... Но договорить мужчине не удалось, так как его слова прервались внезапным поступком Рена, который приподнявшись, крепко обнял главу Тао за шею тоненькими ручками, неуверенно шепча: - Почему ты плачешь, папа? Мужчина не сразу заметил, как из собственных глаз катятся крупные холодные слёзы, стекая по щекам и теряясь где-то между растрёпанных тёмных прядей. Но ответить он, казалось, не мог, только лишь крепче прижимая маленькое тельце ребёнка к своей груди. - Знай, Рен, каким бы ты ни был сильным... помни, что все мы смертны, все мы совершаем ошибки. И как бы ты не пытался кого-то защитить, одна такая ошибка – и все твои усилия будут напрасны. - О чём ты? Я не понимаю. - Однажды я совершил просчёт и потерял дорогого человека... В конце концов, жизнь – это такая хрупкая вещь... Рен, внимательно слушая тихие, почти угасающие слова отца, ещё плохо понимал их смысл, но в его ещё пока светлой душе уже тогда возникла стойкая мысль, которой красной нитью предстояло пройти через всю его жизнь. Мальчик, пообещал себе никогда не совершать ошибок. И это была не просто идея. Это было убеждение. Нерушимый девиз, действия которого кончиться лишь тогда, когда это бренное тело испустит дух. POV Рен - Золотце... - было первым словом, которое я услышал после того, как мир Морфея всё же выпустил меня из своих объятий, великодушно возвращая мой разум к реальности. Дурацкий сон. Отец... Со дня его внезапной кончины... Нет, неверно. Убийства. Со дня его убийства прошло уже двадцать лет. Так почему его лицо, что почти стёрлось из моей памяти, оставив после себя лишь скупые обрывки воспоминаний, так не к месту появилось в моей, забитой хламом, голове? «...все мы смертны, все мы совершаем ошибки...» Ошибки? Я много их совершил за свою жизнь. Слишком много... Их столько, что я никогда не сумею исправить все. Впрочем, о чём я говорю? Ведь, некоторые из них, нельзя исправить ни при каких обстоятельствах, как бы того не хотела твоя душа. Например... Скажите, существует ли на свете мысль глупее, чем желание загладить вину перед человеком, которого уже нет? С трудом поднимаю отяжелевшие веки. Обзор тут же заполняет чуть приглушённый тёплый свет, как видимо, исходящий от висящей на потолке лампы. Перед глазами первое время плавает полупрозрачная белёсая дымка, которая через довольно короткое время исчезает и я, прозрев, вижу перед собой крайне тревожное лицо Ринаты, склонившейся надо мной в ожидании пробуждения. - Рен, - улыбнулась она мне и утёрла платком покрасневшие и опухшие от слёз глаза – Слава Богу.... Не без её помощи тяжело поднимаюсь в сидячее положение и тут же ощутил, как все нанесённые во время боя раны заныли, ясно давая понять, что встать на ноги я смогу ещё очень не скоро. Но эти малоприятные ощущения меня не волновали. Какая к чёрту разница, что чувствует моё тело, когда с неимоверной быстротой разрывается на части вся моя жизнь? - Рин? Где мы? – отчего-то сильно охрипшим голосом спрашиваю я. Та, выдохнув, оправила складки платья и тихо ответила: - Мы у твоих друзей. Помнишь, на Вечере ты познакомил меня с одним из них? - Что? – не понял я – Так мы у... Но только я собирался договорить, как ход моих мыслей перебивает внезапно открывшаяся раздвижная дверь, на пороге которой стоял сам хозяин дома. - Йо? – немало удивился я, смотря на чем-то озабоченного брюнета. - Здравствуй, Рен, - с натягом улыбнулся он, взглянув мне в глаза. – Как ты? - Жить буду... – пробурчал я и, проведя рукой по забинтованной груди, уточнил, – Фауста работа? - Да. На миг в комнате повисла неловкая тишина, которую я, сложив перед собой руки в замок всё же решил нарушить. - Почему мы у тебя? - Ты не помнишь, что произошло? Ты ведь был в сознании, - озадаченно изрёк Асакура. - Я был не в себе. Толком не помню, что произошло, после... – тут меня будто заклинило и я, прижав руку к дрожащим губам, не посмел продолжить мысль. Асакура, видя, как тяжело мне даётся пояснение, вздохнул и, удручённо склонив голову, хотел было что-то сказать, как из соседнего помещения, откуда появился Йо, доносится гомон непрерывно болтающего телевизора. Всё бы ничего, телевизор и в Африке телевизор – в этом нет ничего сверхъестественного. Если бы только, по включенному каналу не показывали новости... «С вами Мацумото Кана. Я веду репортаж, находясь возле отеля «Ritz-Carlton Tokyo», в котором должна была проходить свадьба известного американского секс-символа Александра Ричардсона. Исходя из информации, полученной из проверенных источников, во время церемонии произошло покушение, в ходе которого пострадали все присутствующие в церемониальном зале. Однако, как утверждают медики, все они находятся в стабильном состоянии...» - бойко затараторила ведущая. Йо, недовольно обернувшись к тому, кто включил телевещание, процедил: - Анна, выключи. - Не надо! – срывающимся голосом крикнул я, нервно сжав пальцами край одеяла, и, глядя на свои побелевшие руки, выдавил – Я хочу послушать. «Но без трагедии не обошлось, - тем временем не прерывалась девушка с ТВ - Спустя полчаса после нападения злоумышленника или злоумышленников, это пока не выяснилось, невеста Ричардсона – Кейтлин Такэши и ещё одна девушка, чьё имя пока неизвестно, выбросились с верхнего этажа здания. Их тела были обнаружены посреди дороги, проходящей рядом с отелем. Как нам удалось выяснить, у второй девушки было обнаружено несколько метательных кинжалов, имеющих на себе следы крови, возможно принадлежавшей Такэши, и заряженный револьвер. Тела обеих покрыты многочисленными повреждениями различного характера, что свидетельствует о наличии физического насилия. Мы держим связь с местом событий». Как бы сказать правильнее, что я испытал в этот момент? Сказать, что это был шок, значило бы не сказать ничего. Потому что чувства, что переполняли меня от края до края, были сильнее этого жалкого удивления. Страдания, что безграничным океаном выплеснулись в мой разум, жгли подобно раскалённым углям, выжигая всё без остатка и оставляя после себя такое горькое чувство вины, что вконец поломанная психика просто не выдерживала и трещала по швам... Ненавижу себя. И, возможно, ... ...так сильно как сейчас, я себя никогда не презирал. - Рен... – было протянула ко мне руку подруга. - Пожалуйста... – прошептал я, продолжая смотреть на свои руки. – Ничего не говори. Блондинка, робко одёрнув от меня протянутое запястье, понуро кивнула и, аккуратно поднявшись с пола, выскользнула из комнаты, оставляя меня наедине с Йо и, присутствующей за дверью, Анной, наверняка, внимательно слушающей весь разговор. Руки... белые от напряжения запястья с, расцарапанными в кровь собственными ногтями, ладонями и истёртыми подушечками пальцев... Дышать вдруг становится нечем, словно бы глотку сжали чьи-то руки. Не вздохнуть. Что я, чёрт возьми, сделал этими руками? От нехватки кислорода перед глазами темнеет и, начинает кружиться и без того тяжёлая, как чугун, голова. Теряется чувство пространства и времени. Чёрт, лишь бы не грохнуться в обморок, как девица.... Нет. Что я НЕ сделал? Почему эти грёбанные дырявые конечности не удержали то, что было мне так дорого? Невзирая на страшную тяжесть во всём теле, которое, без сомнений, было «от и до» перевязано бинтами, скрывающими под собой не одно ранение, я медленно и тяжело поднимаюсь с футона. Ноги почти не держат, словно эти конечности принадлежали деревянной марионетке, а не мне. Но к чёрту анатомию... Я... Почему я ничего не сумел сделать? Колени дрожат, не в силах удержать собственный вес. От позорного обессиленного падения на пол меня удерживают крепкие руки Асакуры, чьей помощи я не ожидал уже много лет. Кто-нибудь... ответьте мне? - Рен, тебе ещё нельзя двигаться. Ты потерял слишком много крови. Фауст еле тебя залатал, - всё ещё удерживая меня в вертикальном положении, произнёс Йо. - Отпусти меня... – тихо отрезал я, попытавшись вырваться, что мне удалось, несмотря на потрёпанное состояние. Всё же падение состоялось. Чувствую, как тяжело находится даже на четвереньках. Это прискорбно. Поняв, что подняться в течении, как минимум минут десяти точно не смогу, сажусь по-турецки спиной к Йо. Однако слышу не его голос, а его супруги. - Что ты творишь, Тао? Совсем из ума выжил? – холодно доносится упрёк от Анны. - Зачем вы меня сюда притащили? – ответил я, оправив сползший с плеча халат. - Это твоё «спасибо», да? – процедила блондинка. Сколько лет я о них не вспоминал... Я вообще забыл о тех временах, когда у меня были друзья. - Я вас не просил о помощи, - веско изрёк я. - Рен... – озадаченно произнёс Йо. - Молчи! – перебила мужа Киояма, и, грубо схватив меня за волосы, заставила развернуться и взглянуть ей в лицо - Тао, ты за эти семь лет совсем лишился рассудка. Бросаешься из крайности в крайность. - Какое вам до меня дело? Откуда вы вообще узнали? – стойко смотря прямо в глаза этой садистке, так же жёстко ответил ей. Госпожа Асакура, отпустив мои спутанные пряди, отошла от меня на метр и скрестив руки на груди без особой охоты объяснила: - О твоём идиотском поступке нам сообщила Джун, которая позвонила нам вчера за несколько часов до того, как ты опять вляпался в очередную историю. Нашли мы тебя с помощью Тамао – она увидела здание, в котором ты будешь находиться. Я, Йо, Хоро-Хоро, Рю, Фауст, Манта... Как видишь, все мы привнесли свою лепту, чтобы помочь тебе. Я удручённо опустил взгляд в пол. Они правы... Но почему... - Ты права. Прости, - тихо ответил я. – Но... - «Но» - не «но»... – наконец вступил в разговор Йо - Успокойся, Рен. Мы всё ещё твои друзья – вот что хочет сказать Анна. Поэтому ты здесь. - Я не могу остаться... Мне нужно ещё кое-что сделать, - вновь попытавшись подняться, изрёк я. - Нет, островолосый, - вдруг чувствую я тяжесть руки на своём плече, заставившей меня сесть обратно. Это был Хоро. - Мы знаем, что произошло. И мы знаем как тебе плохо. Но пожалуйста - не надо. Дай себе хотя бы мизерное время всё обдумать и успокоиться, - обеспокоенно глядя на меня произнёс, присевший рядом на корточки парень. - Ты не понимаешь. Я не могу здесь оставаться... - дрожащим голосом ответил я. - Ещё успеешь сделать свои дела, мой островолосый друг, - произнёс, оказавшийся на пороге, Рю. – А пока оставайся с нами. - Тем более, Рината-сан очень волновалась за твою жизнь. Она разбила лобовое стекло машины, для того чтобы выбраться и увидеть тебя. Хотя бы ради её спокойствия, останься здесь ещё немного, - сообщил Усуи. Я со вздохом отвёл взгляд от приятеля и прикрыл глаза ладонью. Все они так заботятся обо мне, не смотря на то, что так много времени утекло, столько боли было пережито, столько разочарований. Но в итоге хотя бы они ещё остались на моей стороне. Небольшое количество людей, что ещё верят мне и хотят помочь, как могут. А сколько уважения и искренней благодарности я испытываю к ним всем. Столько чувств и эмоций, что все они просто не умещаются в голове, временно вытесняя собой тяжкие мысли и, пусть только слегка, но всё же заглушая боль утраты. - Спасибо вам всем... – душевный порыв всё-таки прорвал стену. - Ну, то-то, - улыбнулся Хоро, по-дружески хлопнув меня по плечу. Тут откуда-то из коридора слышатся глухие звуки шагов и, спустя секунду, на пороге возникает худенькая девушка в лёгком белом платьице и цветастом фартуке. Её длинные нежно-розовые волосы свободно падают на хрупкие белые плечи, на лице застыла напущено-радостная маска радости, говорящая всем своим видом, чтобы все ободрились. Мне потребовалось, как минимум минуты три, чтобы узнать в этой девчонке, предсказательницу Тамао. - Ребята, обед готов! – произнесла она, а потом, заметив меня, на миг замолчала и, робко махнув мне рукой, произнесла – Здравствуй. Как ты себя чувствуешь? - Нормально, - ради галочки, ответил я. - Это хорошо. Я принесу тебе поесть, - улыбнулась та. - Не стоит. Я не... – было начал я, но тут же замолчал, под строгим взглядом госпожи Асакуры. - Стоит, Тао! Как ты завтра встать на ноги собираешься, когда у тебя совершенно нет сил? – сказала, как отрезала Анна. Я примирительно вздохнул, поняв, что тягаться в споре с бывшей Киоямой – бесполезное занятие. В прочем грех жаловаться, когда она говорит дельные вещи. Йо, пусть ты и женился на настоящей садистке-мучительнице, с дьявольским характером и своими тараканами в голове, но я уверен – ты с такой жёнушкой точно не пропадёшь. Это радует. И вот, когда комната постепенно начала пустеть, и весь скопившейся в ней народ плавно перетёк на территорию гостиной, приступая к ужину, я окликнул предсказательницу, которая последней выходила из помещения: - Тамао. - М-м? – остановившись на пороге, произнесла она. - Можешь ещё принести несколько листов бумаги и ручку, пожалуйста, - вежливо попросил я её. - Да, конечно, - охотно согласилась она и, прежде чем скрылась за закрывшейся дверью, сказала – Я скоро. Когда девушка, наконец, вышла за пределы комнаты, я с усилием поднялся во весь рост и отключил освещающую одинокое помещение лампу и открыл заслонку, ведущую на внутренний дворик дома Асакуры. Вечер. Чернеющее небо, скрывающее за заслоном туч тысячи звёзд. Ха... Да я прямо святая наивность. Сколько лет я твердил себе, что над грешным Токио не восходят звёзды, а теперь вдруг понадеялся их увидеть? Похоже, мой маразм всё крепчает... «Хоть мы и жили вдалеке от Токио, таких звёзд нам было не увидеть. В детстве я, Салли и мой брат Каэда часто забирались на чердак и смотрели на них через старый телескоп. Однажды, когда я отправилась на чердак одна и, увидев в телескопе падающую звезду, загадала, чтобы мы всегда были вместе...» Словно бы опровергая слова, сказанные мне так давно, одна из туч медленно и грациозно сойдя с небосклона, открыла мне яркий, сверкающий подобно бриллианту круглый глаз луны и кружащуюся вокруг неё вереницу переливающихся огоньков бесконечно далёких звёзд. На моё лицо упал нежный свет луны, глаза непроизвольно расширились в изумлении глядя на небо. Такое прекрасное токийское небо, которое я так рьяно ненавидел до сегодняшнего дня... «Детские мечты. Кто ж знал, что все они так и останутся пустыми словами?» Чувствую, как губы дрогнули, немо произнося её имя. На миг, поддавшись эмоциям, перевязанной рукой медленно провожу по лицу, снимая наваждение и смахивая с глаз горькие капли печали. Нет, только не сейчас... - Господин Рен, - доносится до меня со стороны входа знакомый голос и, когда я медленно оборачиваюсь на его звук, то обнаруживаю сидящего посреди комнаты, с опущенной в поклоне головой, Ли Пайлона. - Здравствуй, Пайлон. Как ты? – мысленно радуясь, что хранитель Джун, так вовремя вырвал меня из этих размышлений, спросил я. - Благодаря вам я в порядке. Прошу прощения, что напал на вас, - понуро извинился хранитель и после пододвинул ко мне поднос с чаем, порцией риса и аккуратно сложенными в тёмную ткань принадлежностями для каллиграфии. Как видимо, это от Тамао... - Ничего, - беря в руки палочки для еды и миску риса, ответил я. – Можешь рассказать, что произошло после того, как я отключился? - Да, - проговорил Пайлон – Когда вы потеряли сознание, я отошёл от действия талисмана и попытался привести вас в чувство. Поняв, что этого у меня не получится, я вместе с вами спустился вниз со здания, где по случайности наткнулся на ваших друзей. После этого нас всех, включая мисс Ринату, отвезли сюда. - Ясно. Но как тебя забрали у Джун? – недоумевал я. - Я этого, к сожалению не помню. Но искренне надеюсь, что с ней всё в порядке... Глубоко выдохнув, я быстро расправился с рисом, и, отложив миску с палочками в сторону, протянул руку за набором для каллиграфии. Что ж пора вспомнить, как писать кистью... - Ты можешь идти, Пайлон. Я хочу побыть один, - выливая в ванночку для чернил чёрную тушь, и раскладывая перед собой чистый лист, произнёс я, не глядя на него - Слушаюсь, - встав, отчеканил дух и прежде чем выйти ещё раз поклонился, - Доброй ночи, господин Рен. - Да-да... – эхом откликнулся я, обмакивая тонкую кисть в чёрные, как бездна, чернила. Этот день, омытый бесконечным дождём, размывающим кровавые следы по грязно-серому асфальту, подошёл к концу. Непредсказуемая судьба и туманное будущее взяли своё. Пророчество сбылось... Ты знаешь об этом? Стрелки разбитых наручных часов сошлись на двенадцатом часу. Тик-так. Следующий день. Будет ли он лучше? Смешно... Зачем я задаю этот вопрос, когда будущее для меня – как открытая книга? И, если ты слышишь... ...спокойной ночи. Спокойной ночи и сладких снов,... Тэо. ______________ От автора: Здравствуйте, дорогие читатели! Надеюсь, вы всё ещё следите за развитием сюжета? Смею вас убедить в том, чтобы никто из вас не делал поспешных выводов на счёт концовки, поскольку до неё ещё, как минимум, три-четыре главы и эпилог, да. И ещё: эту главу я не планировал делить на части, поскольку считал, что лучше уж сразу "отмучить" и "домучить" её до конца. Но увы. Опять в заголовке присутсвует так ненавидимая мной приписка "Часть такая-то". Однако вторая часть этой главы уже начата и пока находится в разработке. Надеюсь, что управлюсь с ней до конца этой недели. До встречи в следующей части (^_^)/