All about us

Мы на твоём заднем сидении И эта среда никак не хуже всех воскресений Скриптонит - Привет

Марко нравится побеждать. Побеждать «Баварию» – нравится в особенности. Побеждать Роберта Левандовски – м-м-м, дайте два. С одной стороны, им владеет мальчишеское желание отомстить. Ты не с нами – значит, ты против нас. Ты не со мной – значит, ты против меня. Напротив меня. Здесь, в этой тонированной машине на забытой Богом парковке. Наконец-то побежденный. Мой. У них не так много времени, даже меньше, чем обычно, хотя Ройса вряд ли хватятся, об этом он позаботился заранее. В отель – никак, там сейчас гуляет после банкета команда, домой – тоже не вариант, ибо беременная жена явно удивилась бы полночным гостям. Да и ещё если принять во внимание тот факт, что гость заявился в статусе любовника мужа... Если бы только Аня легла на сохранение в последнюю неделю срока... Но она здоровее многих на этом свете, а на сослагательном наклонении не построишь счастливую историю. Марко кладет руку Роберту на плечо, и тот инстинктивно одёргивает его. Забыл, травма. Два тайма на обезболивающих, но сейчас действие лекарств закончилось, и поляку явно некомфортно. Марко спускается к нему и припадает губами к ноющему плечу. Физически это мало чем поможет, но морально... Ройс слышит шумный выдох Левандовски и понимает, что все делает правильно. Он будто видит Роберта впервые – так давно он не был к нему так близко… Родного человека приходится узнавать заново. О прожитых, нет, пробежавших годах говорят разве что морщинки, наметившиеся у глаз. Родная кривая ухмылка на губах и шрам из детства. Блеск в глазах. У него почти всегда этот блеск, когда он смотрит на Марко. Марко не знает, что сказать Роберту – еще несколько минут назад ему хотелось стебать его, хвастаться, напоминать про свой гол и кичиться победой, но едва он закрыл дверь машины, вся спесь куда-то ушла. Марко просто знает, что сейчас слова сделают только хуже, и вновь вовлекается в поцелуй. Говорить не нужно. Их движения неуклюжи и неловки, уместиться вдвоем на заднем сидении трудновато, но они все равно продолжают. Это напряжение определенно нужно снять, иначе будет только хуже. Постоянный скрип сидения. Шорох упаковки презерватива. Мат шёпотом. Смех. Много смеха. Всхлип, стон, рык. Снова стон. «Ай, полегче». Скрежет ногтей по стеклу. Вдох, выдох. Вдох, выдох. Надо запатентовать расстояние как самый действенный вариант поддержания страсти, думает Марко. – Ненавижу проигрывать… – говорит Роберт. Его глаза закрыты, а на лице улыбка. Он непременно жалеет о результате сегодняшнего матча, потому что играл на пределе возможностей, но этого все равно не хватило. Марко радуется, что хотя бы сегодня Роберта не хватило. – Если ты играешь, то ты всегда можешь проиграть, – говорит Марко. Это правило у него от зубов отскакивает. Роберт бросает на Марко взгляд, притягивает его к себе и звонко целует в макушку. Марко чувствует, будто он влюбился в Роберта впервые. До чертиков и до искр в глазах – так, как это было четыре года назад. Ноги еще относительно здоровы, потрясений в жизни случилось не так много. Марко чувствует себя так, как будто он еще ничего в своей жизни не проиграл – чемпионаты, кубки, в конце концов, Роберта. Дрожь проходит по телу Марко – от этой самой макушки до пальцев ног. Наверное, это все отголоски матча… Ты всегда можешь проиграть. Но это не повод не играть в принципе.