Когда исчезает тень?

- А я не против быть твоей нянькой, Куроко, - тихо сказал Мидорима, когда дверь захлопнулась и они остались наедине. - Отпусти меня! – Куроко дернул руками и тут же высвободился. Это было неожиданно легко. Мидорима его уже не держал. - Ты все равно не сможешь уйти из квартиры, - вздохнул Шинтаро. Куроко медленно сел и опасливо посмотрел на Мидориму. Тот, кажется, не собирался к нему прикасаться. Тецуя встал и осторожно на слегка дрожащих ногах подошел к двери. Опустил ручку и дернул на себя. Дверь открылась. Вот она, свобода… та, которую он хотел. За порогом показался светлый коридор, который справа упирался в дверь, а слева заканчивался аркой в другую комнату. Куроко еще раз взглянул на Мидориму. Тот по-прежнему не собирался его останавливать. - Если хочешь наткнуться на Акаши, тебе налево, - сказал Мидорима, когда Куроко уже занес ногу, чтобы шагнуть в коридор. – Направо туалет, но без меня ты туда не пойдешь. Куроко вышел в коридор, не понимая, что ему делать дальше. Единственным желанием было убежать, но куда и как, он не представлял. В теле чувствовалась слабость, внизу все еще болело, а дальше коридора идти было некуда. Вспомнив слова Мидоримы, Куроко резко свернул направо, вложил все силы в пару быстрых шагов и ворвался в туалет, который оказался смежным с просторной, если не сказать огромной, ванной. Теперь он один, никто не сможет сюда зайти. Его надежды растаяли мгновенно. Дверь невозможно было запереть изнутри. - Ты же не думал, что все окажется так просто? – спросил Мидорима, заходя вслед за ним. – Да и что бы ты тут делал? Куроко заметил на лице Мидоримы легкую улыбку. Он не помнил, чтобы вообще когда-либо видел, как бомбардир Поколения Чудес так улыбался. По мнению Шинтаро, эта ситуация была действительно забавной. Куроко попятился назад. - Не… не трогай меня. Он еще допускал мысль, что Мидориме можно верить, но уже не доверял даже собственным надеждам. Никому и ничему. - Разве похоже, чтобы я собирался сейчас с тобой что-то делать? – тяжело вздохнул Мидорима. Улыбка уже исчезла с его лица. – Я - третий, - добавил он. - Третий? – удивился Куроко, но осознание пришло почти сразу, раньше, чем Мидорима ответил: - После Акаши и Кисе. - Помоги мне… сбежать… - вдруг попросил Куроко. Сейчас он решил ухватиться за то, во что сам не верил. За надежду, которой уже не было. Так цепляют пустоту, когда падают вниз, но держаться уже не за что. Мидорима недовольно поморщился и взял его за предплечье левой рукой. - Никаких резких движений. Лежать, есть, выходить в туалет, - сказал он. Куроко отмахнулся от его руки и сделал шаг назад, едва не упав. - Мидорима-кун… почему ты? – голос Куроко стал хриплым из-за подступавшего горького желания заплакать. - То есть, почему тебя будут трахать Акаши и Кисе – тебе очевидно? – голос и лицо Мидоримы теперь выражали крайнее недовольство. От этих слов Куроко захотелось заткнуть себе уши, разрыдаться и упасть. Но он ухватился руками за холодный край раковины, крепко сжав его в пальцах. Перед глазами все расплывалось, он плакал и большие соленые капли падали на белую керамическую поверхность. Когда Мидорима к нему подошел, Куроко попытался оттолкнуть его от себя, но не получилось даже коснуться. Кулак рассек воздух и опустился, Мидорима крепко сжал его в своих объятиях. - В отличие от них, я не хочу причинять тебе боль. Хочу, чтобы… тебе понравилось. Пусть это станет нашим маленьким секретом, - зашептал Мидорима. Той ночью Куроко ходил в туалет, ел и засыпал под непрестанным присмотром Мидоримы. Уснуть оказалось несложно и даже подозрительно легко. Последней мыслью было то, что препараты ему не только колют, но и подсыпают в еду. - Вчера ты совсем мало съел, - недовольный голос Мидоримы. Куроко с презрением смотрел на поднос с завтраком, который недавно принес Кисе. Тот находился в настолько приподнятом настроении, что даже не обратил внимания на Куроко и сразу ушел. Он снова остался наедине с заспанным Мидоримой. - Я не буду есть, - ответил Куроко. - Так не пойдет. Если ты перестанешь есть, мне придется сажать тебя на капельницу, идиот! – прикрикнул Мидорима. – И это… очень разозлит Акаши. Куроко сжал в руках одеяло. Образы вчерашнего дня все как один были ужасны, но воспоминания о том, что делал Акаши, пробуждали в измученном страхом разуме отчаяние, ненависть и невыносимую боль. Куроко съел свой завтрак, запихав столько, сколько смог. Аппетита не было. Кроме того, его волновало то, что боль внизу утихла и уже почти не беспокоила. Почему он не был этому рад, для Куроко было очевидным: помимо ужасных воспоминаний о недавнем прошлом, его мучило осознание не менее ужасного ближайшего будущего. Кисе – второй, Мидорима – третий. А еще он вчера отчетливо слышал, как Акаши упомянул имя Аомине. - Замечательно, теперь я могу, наконец, поспать, - чуть позже сказал Мидорима, взглянув на свои часы. Буквально через пару минут в комнату зашел Аомине. - Йо, Тецу! – махнул рукой его бывший "свет". Куроко натянул одеяло повыше. – Расскажи мне, что вчера с тобой делал Акаши? – продолжил Аомине будничным слегка веселым тоном. В это время Мидорима, отчаянно зевая, вышел за дверь. – Хотя нет, не хочу знать. В общем-то, я ненадолго, – с этими словами Аомине зачем-то полез в прикроватную тумбу. Когда он достал оттуда толстую веревку, Куроко вскочил с кровати и попытался убежать, прекрасно осознавая, что бежать ему некуда. Аомине сократил расстояние между ними мгновенно, а затем прижал Куроко к стене. - Не надо… - выдохнул Куроко, когда его руки свели вместе. - Хочешь сказать, что будешь с Кисе по собственной воле? – усмехнулся Аомине, уже обматывая веревкой бледные запястья. – Акаши просто в бешенстве от того, что ты так упорно вчера ему сопротивлялся. Закончив связывать Куроко, Аомине подхватил его, а затем уложил на кровать. Подняв руки Тецуи над головой, он привязал концы верёвки к перекладине в изголовье кровати. - Черт, Кисе хотел, чтобы я сначала с тебя рубашку снял, - выругался Аомине. – Да пошел он, пусть сам тогда все делает, да? – Аомине наклонился и чмокнул Куроко в губы так быстро, что тот не сразу успел это понять. - Какого хрена он вообще второй? – С этими словами Аомине вышел, прикрыв за собой дверь. Куроко попытался освободить руки, дернув их несколько раз. Это не дало ему ничего, кроме стертых запястий. Ноги были свободны, но какой в этом толк, если он не может сбежать? Пинать Кисе? Но с Акаши это не вышло. Стоило тому принять нужное положение, и отпихнуть его было уже невозможно. - Куроко-чи! – радостный Кисе ворвался в комнату, дверь за ним громко хлопнула. – Я так долго к этому готовился, ждал… Кисе прямо с порога разбежался и прыгнул на него сверху, выставив руки вперед. Однако не придавил, а навис, упираясь коленками и ладонями в мягкий матрац. Куроко тут же попытался его спихнуть ногами, но Кисе расслабился и лег на него всем телом. - Слезь, Кисе… - простонал Куроко под слишком тяжелой для себя ношей. - Нет-нет-нет, - счастливо улыбаясь, замотал головой Кисе. – Я хочу обнимать и целовать Куроко-чи так долго, как только смогу. Кисе просунул руки под его спину и крепко сжал в объятиях. Куроко судорожно выдохнул, но вдохнуть уже не смог, пока Кисе не ослабил хватку. - Ты хочешь… меня задушить? – спросил Куроко, прокашлявшись. Кисе привстал и сел ему на ноги так же, как делал Акаши. Тело Куроко вспомнило об этом почти мгновенно, и он отчаянно заметался, пытаясь скинуть его с себя. - Дурацкий Аомине, просил же, чтобы рубашку снял! – надул губы Кисе. Он совсем не обращал внимания на протест Куроко и принялся расстегивать пуговицы на его пижаме. – Не видел этого со средней школы! – восхитился Кисе. – Тренировки в Сейрин пошли твоему телу на пользу… Кисе припал к груди Куроко и принялся по очереди облизывать соски. Руками он гладил его твердый плоский живот. Сейчас Куроко думал о том, что эти ласки ему не менее противны, чем грубые прикосновения Акаши. К удивлению Куроко, прежде чем раздеть его, Кисе разделся сам. Он неторопливо снял футболку, брюки, носки, а затем и трусы. Что бы тот ни предпринял дальше, Кисе уже был ему более омерзителен, чем Акаши. Куроко закрыл глаза, не желая видеть то, что сейчас будет происходить. Он почувствовал, как с него стягивают штаны, пытался пнуть Кисе, но сил оказалось не больше, чем вчера. Зато сознания безысходности… Если Акаши хотел, чтобы Куроко меньше сопротивлялся, ему не нужно было быть первым. Только вот Акаши хотел быть первым во всем. Стянув с Куроко трусы, Рета сел сверху на его ноги, чтобы тот не мог даже попытаться оказать сопротивление. Куроко почувствовал сначала ладонь Кисе, обхватившую расслабленный ствол, а затем горячее мягкое и очень мокрое прикосновение к закрытой головке. Он резко открыл глаза: Кисе припал к его члену ртом. - Перестань! – закричал Куроко так громко, как только мог. - Тебе не нравится? – удивился Кисе, отстраняясь. – Тогда что нравится? Скажи, я все сделаю, - широкая улыбка на губах Кисе. Куроко заметил, как от этого рта тянется тонкая нить слюны к его члену. Куроко начало подташнивать. - Ничего! Уйдите! Не трогайте! Отпустите меня! Он забрыкался, пытаясь скинуть Кисе со своих ног. Лицо Реты мгновенно стало злым.