Промозглое утро, с дождем, ветром и скользкой грязью под ногами распростерло свои объятия для школьников и людей, спешащих на работу. Одним из таких безумцев, покинувших тепло и уют дома, был невысокий мужчина с первой сединой в светло-русых волосах.
Его голубые глаза с любопытством осматривали каждого встречного, но ничего интересного и стоящего он так и не встретил. Кучка тинэйджеров, уныло плетущихся в школу, натянуто улыбались своему учителю.
— Здравствуйте, мистер Зальцман!
— Доброе утро, учитель!
И прочие, и прочие приветствия слышал Аларик по пути на работу, которую не видел с самого июля. Он, кстати говоря, не соскучился.
Сегодня мужчина встретил много незнакомых доселе лиц. Ему казалось, что Феллс-Черч и его репутация были известны каждому в штате Вирджиния, но люди, видимо, предпочитали не замечать этого. Их тянуло сюда, даже несмотря на события двадцатилетней давности. Аларик считал, что только идиот мог сюда сунуться, и каждый раз удивлялся, как же их много в Америке.
Сейчас, когда уже двадцать лет в этом некогда неспокойном городке тишь да гладь, что-то подсказывало Аларику, что скоро все возвратится на круги своя. Те, кто когда-то покинул Феллс-Черч, обязательно возвращались. По крайней мере так говорила миссис Флауренс, а ей он почему-то предпочитал если не верить, то доверять.
Вот и сейчас, увидев на парковке перед зданием школы знакомую фигуру, одетую во все черное, он заметно преобразился: вместо заинтересованности в его глазах появилась радость и… испуг? Да, несомненно, испуг. Ведь если этот человек, хотя, и не человек он вовсе, вернулся, значит, случилось что-то действительно серьезное. Или случится. Ну, не соскучился же он, в самом деле, по Феллс-Черч?!
— Стефан? — не веря своим собственным глазам, спросил Зальцман, останавливаясь в паре шагов от старого (очень старого) знакомого.
Невысокий, подтянутый молодой человек обернулся. На его губах была то ли насмешка, то ли ухмылка, а в глазах цвета свежей зелени будто бы зажигалась новая жизнь. Стефан Сальваторе ничуть не изменился внешне.
— Аларик, — тихо кивнул Стефан. — Я уже говорил, что вампиры никогда не оставят в покое этот чертов городок?
Аларик кивнул, вслед за молодым человеком направившись к средней школе имени Роберта Ли. Минуя еще несколько знакомых людей, он вместе со Стефаном оказался перед входной дверью в хранилище знаний. Ну, или то, что должно было являться таковым.
— И, да, кстати, теперь меня зовут… — начал Стефан, но Аларик перебил его. «Будь на его месте Мередит, я бы пожалел об этом» — пронеслось в голове мужчины.
— Деймон.
— Что? — Стефан остановился, оглядываясь по сторонам. Будто кому-то он был интересен!
— Теперь тебя зовут Деймон. — Аларик остановился тоже, чуть улыбаясь.
— Откуда…?
Мужчина ничего не ответил. В его голове вдруг что-то щелкнуло, возвращая в привычное для него состояние. Он краем глаза успел заметить вспышку голубого цвета, после чего она исчезла. Аларику даже в голову пришла мысль, что воображение сыграло с ним злую шутку. Но нет, что-то ярко голубое, похожее на…
— Ляпис-лазурь!
— Что?
— Стефан, ты не чувствуешь еще какое-нибудь лицо вампирской национальности рядом?
Зеленоглазый вампир закатил глаза, но покачал головой. В последний раз он чувствовал рядом с собой себе подобного несколько дней назад: в Сан-Франциско, где они с Еленой чувствовали себя уютно.
— Мистер Зальцман, возле Вашего кабинета гость. Он попросил передать Вам, что у него мало времени и ему срочно нужно увидеть Вас.
Темноволосая девушка с большими и хитрыми золотисто-карими глазами улыбнулась Зальцману. Аларик кивнул, хотя совершенно не был настроен на встречу с кем-либо. Ему не давала покоя вспышка голубого всего в паре метров от него.
— Гости? — Стефан, казалось, был удивлен не меньше. И в такой же степени разочарован: ну, кому понадобилось встретиться с Алариком именно тогда, когда он ему самому был ой как нужен!
— Спасибо, Бетси! — мужчина кивнул и направился к лестнице, ведущей…
— В подвальные помещения? — изумился Сальваторе. — С каких это пор? Решил разводить особо опасных тварей в школе, а верхние этажи — это слишком палевно?
— Деймон, с каких это пор ты разговариваешь как подросток? Куда делось твое воспитание и манеры?
— Деймон… Все никак не привыкну к этому имени. Странно это.
Аларик согласился. Назваться именем пропавшего без вести старшего брата — как минимум странно. Хотя, когда в этом городке хоть что-то шло по законам человеческим?
Через несколько минут, прошедших в тишине, Стефан и его давний знакомый оказались возле двери с живописной табличкой «Не входить», которая уже повидала виды. Рядом с дверью действительно кто-то стоял. И этот кто-то был явно недоброжелательно настроен: настолько праведным гневом пылали голубые глаза Мэтта Ханикатта.
— Зальцман, нам нужно… Стефан?!
Мужчина оборвал свою вдохновленную речь на полуслове, увидев спутника Аларика. Нет, в этом городе явно что-то не так!
— Деймон. И не спрашивай. Просто называй меня Деймон и все.
Мэтт кивнул. Когда он и Стефан были товарищами, но это было настолько же давно для блондина, насколько незначительно-мало для Стефана Сальваторе, вампира с пятисотлетним стажем.
— Ну, и чем я могу быть вам полезен? — Аларик сел на свой стол, глядя на двоих неожиданных гостей. Кто бы мог подумать, что самое обычное первое сентября начнется так необычно: со встречи с вампиром и явно расстроенным чем-то Мэттом. — Что-то случилось.
— Давай ты, Мэтт, — заговорил Стефан-Деймон. — У меня есть целая вечность.
Мужчине с пронзительно-синими глазами показалось, что последняя фраза была сказана с ноткой сожаления.
— Хорошо. Аларик, мне нужна твоя помощь.
Аларик кивнул, давая понять, что готов выслушать и помочь… если это в его силах, конечно.
— Ты же разбираешь немного во всей этой сверхъестественной ерунде, в которую все так верят?
Зальцман снова кивнул, хотя Мэтт ни на йоту не приблизился к своей проблеме.
— В общем, мне нужно абсолютно точно знать, что или кто замешано в странном поведении Алисы. Она явно не в себе!
Ханикатт вскочил со своего стула. Его светлые пряди спутались и посерели, а в зловещем отсвете свечей в подвальном помещении и вовсе делали его похожим на восковую куклу. Голубые глаза, тоже посеревшие и прозрачные, светились каким-то дьявольским огнем. Во всем облике Мэтта было нечто пугающее, хотя и сам он был испугал не меньше.
-Кто такая Алиса, и что за вещи? — спросил почему-то Стефан. Он был явно заинтересован в этом не меньше Аларика, хоть на его лице и была лишь маска равнодушия: не иначе как в первые дни его появления в этом городке два десятка лет назад.
— Моя… моя дочь. Она ведет себя практически так же, как те деть под влиянием Шиничи. Ну, то есть она не протыкает свое тело иголками и не кидается ножами в других, нет… Но она что-то говорит на языке, которого не может знать. Рисует какие-то узоры на стенах ванной. И…и…
Мэтт замолчал. Было видно, что ему тяжело говорить об этом. Аларику было вполне понятно это поведение: он сам отец, и ему было бы так же тяжело говорить о таких таинственных вещах, происходящих со своими детьми.
— И она все время повторяет: «Он здесь»… Я не знаю, кто он, но доберусь до него! — крик Мэтта на мгновение оглушил Аларика. Стефан же вполне спокойно спросил, накручивая на палец прядь вьющихся черных волос:
— Язык, которого не знала, говоришь…
— Деймон, ты знаешь, что с ней? — Аларик перевел взгляд с потерянного Мэтта на вполне спокойного Сальваторе и нахмурился.
— Нет, но… догадываюсь. Ты не пробовал водить девочку к психиатру?
Мэтт кивнул.
— Она перестает вести себя странно после того, как оказывается за пределами Феллс-Черч…, но не надолго. Через некоторое время это начинается снова.
Стефан встал со своего места. Ему явно хотелось подойти к окну и многообещающе посмотреть вдаль, но данной возможности не предоставлялось.
— Вы поймете, что это, когда выслушаете меня. Это, в общем-то, именно то, зачем я и приехал.
***
Несколько дней назад Стефан почувствовал ауру, причем, ауру вампира. Вампира настолько сильного, что даже Деймон в расцвете своих сил не сравнился бы с ЭТИМ. Молодой человек даже будучи в Сан-Франциско не смог сопротивляться той Силе, что звала его за собой. Не сказав ничего Елене и Деметрии…
— Кто такая Деметрия? — Мэтт, даже сильно расстроенный, не смог не перебить.
— Об этом позже! — раздраженно ответил вампир, одергивая края куртки. — Слушайте же! Не сказав ничего Елене и Деметрии, я отправился сюда.
Стефану пришлось много времени провести в пути. Он понимал, что это глупо, ведь тот вампир, кем бы он ни был, мог привести, куда угодно. Но он привел Стефана в Феллс-Черч. Как только он миновал Старое кладбище и лес, Сила, что вела его, исчезла. Стефан перестал чувствовать эту ауру, как бы ни старался.
— Я мотался по городу несколько дней, бывал на кладбище…, но снова почувствовать ее у меня не получилось. Будто пытаешься вернуться в сон, а он ускользает. — Стефан опустился на стул, запустив руку в темные волосы. — И тогда я решил вернуться обратно. Здесь, в этом чертовом городке, все напоминало о прошлом, о котором я хотел забыть. И что вы думаете?
— Снова аура? — предположил Аларик. Хотя, в этом сошедшем с ума городе могло произойти все, что угодно.
Зальцман посмотрел на Стефана, встретив взгляд его зеленых глаз. Сколько тоски и боли было в них! Даже Аларик, лишенный сентиментальности, мог это заметить.
— Если бы, — горько вздохнул Стефан. Его взгляд был устремлен на Метта, и тот, не обладая и сотой долей Силы вампира, мог понять, о чем сейчас думает молодой человек. Глупость, конечно называть его молодым, но все же… — Деймон.
Аларик и Мэтт переглянулись. В их головах мелькнула одна-единственная мысль: неужели, брат Стефана здесь? Снова вернулся? Снова желает втянуть его в свои игры?
— Я видел его. — Снова произнес Стефан. — Всего миг — и он исчез. И теперь я не могу уехать отсюда. Понимаешь? Я сошел с ума, раз не бегу со всех ног от него!
— Но как приезд Деймона, если это был он, связан с Алисой? — Мэтт смотрел то на учителя истории, то на вампира. Его взгляд становился все мрачнее и мрачнее.
— Перед тем как он ушел, двадцать лет назад, ушел насовсем, он сказал фразу, которая преследует меня все это время. «Сейчас Елена с тобой. Но еще не вечер».
— Но Елена в Сан-Франциско! Ты оставил ее там?! — Метт явно был возмущен поступком давнего друга. — А если…?!
— Дай я договорю! Елена здесь. И Деметрия тоже. Я позвонил им и предупредил.
В этот момент в классе воцарилась гробовая тишина. И даже дыхание ее не нарушало. Казалось, дышать перестали все, а не только Стефан.
— И все-таки, при чем тут Алиса? — теперь и Аларику стало это интересно.
— Неужели ты забыл о том, как братишка относился к Мэтту? А Мэтт — к Елене? Елена — к Мэтту и так далее?!
— Ты считаешь, что все это делает он?
Стефан пожал плечами. Он не был уверен в этом абсолютно, но других идей у него не было.
— Но каким образом он заставил говорить Алису на этом языке?! — Мэтт не собирался успокаиваться и замолкать, глядя то на Аларика, который тоже мало что понимал, то на Стефана.
— У некоторых достаточно сильных вампиров есть такие способности: с помощью внушения заставлять жертву говорить на языке, который он знает. Или делать то, что умел делать вампир. Вполне возможно, что она говорит на итальянском. — Стефан спокойно рассказывал об этом, но его взгляд выдавал его с головой: он был очень расстроен случившимся.
— Это безумие!
В любое другое время Аларик согласился бы с Мэттом, но сейчас — нет. Рассказы Ханикатта и Сальваторе не похожи на безумие. Ну, только не для того, кто несколько долгих лет изучает все эти паранормальные явления.
— Скорее всего, Стефан прав. Уж извини, но называть тебя Деймоном я не буду.
— Но как это проверить?
— Посетить городское управление. Стефан, твои силы все еще на месте?
Когда зеленоглазый вампир кивнул, Аларик описал план действий, который был вполне осуществимым.
— Значит, я иду в управление, а Мэтт — в местную гостиницу?
— Да, но сначала ты все-таки расскажешь о том, кто такая Деметрия? — Ханикатт был явно настроен сегодня на разговоры, потому что отказался идти со своими поручениями, пока не узнает об этой девушке.
— Если я скажу, что это наша дочь, ты пойдешь все-таки в гостиницу?
После того как Мэтт кивнул, Стефан отправился со своими поручениями восвояси. Вслед за ним ушел и Ханикатт.
— А у меня сейчас 11 класс.
***
— Стефани! Слезь оттуда немедленно!
— Да, папочка! — девушка не шелохнулась.
— Я кому сказал?!
— Не знаю, папочка!
— И где, черт побери, твои манеры?!
— А не ты ли, когда мне было три года, уронил меня на пол?
— То есть?!
— Они вылетели от такой тряски! — девушка рассмеялась, чувствуя на себе взгляд темных глаз отца, затем спустилась на землю, поправив юбку, и обворожительно улыбнулась отцу.
— Вся в мать!
— Звучит как комплимент.
— И не надейся! И вообще, иди уже домой!
Девушка фыркнула, гордо подняв подбородок, и пошла по заросшей тропинке к дому, что высился над остальными строениями. Вот только зачем он нужен этот дом такой огромный?!
— Папочка, напомни-ка мне, почему мы живем в этом полуразвалившемся доме, а в новом, как все нормальные люди?
Мужчина сурово посмотрел на дочь.
— Вспомнила! Потому что ты жмот! А еще самый лучший папа на свете.
Последнюю фразу девушка добавила почти шепотом, но была уверена, что отец услышал ее. Еще бы он не услышал! Тогда можно было бы сразу прямиком в преисподнюю.
