Убится. Влюбится.

— Что ты делаешь? — Кормить тебя буду. — Но я не ребенок. — А взрослые себя так не ведут. — А как? — МММ… Много чего, а главное…- он перешел на телепатию. — отдают тело мужу, и он делает с ним что хочет. – я покраснела. Да что такое? Почему? И хуже читала, и не краснела, а сейчас как подросток. И откуда у меня стыд взялся? — А чего она вся красная? — спросила Лилия. — Наверное у нее жар. — сказала Фиалка и подошла камне, потрогала лоб и у нее округлились глаза. — она горит. Мама, что делать? — Любить, кормить… — У нее бред. — констатировал этот факт Нарцисс. Тюльпан порывался вскочить со стула и бросится ко мне, Елка и Терн обеспокоено смотрели на меня. — Мама, помоги ей! — кричали девчонки. — Терн, неси ее к ней в комнату! — Я отнесу! — крикнул Тюль, а мое сознание уплывало в беспамятство. — Тюль! — и темнота, а все тело болит и крутит, как будто кости ломают. Я кричала в темноту. Как же больно. Помогите, не хочу! Тюль, Тюльпан! Я его люблю. С первого взгляда, с первых слов —, но все отрицала. Тьма окончательно заволокла мое сознание. Что это? Свет в конце туннеля? Да нет! Я прихожу в себя. Как же все болит. Как будто переродилась в кого-то другого. Нет, этого мне для полного счастья не хватало! Помогите, спасите!!! А А А А А!!! На глазах еще была пелена, и мне были слышны голоса: — Что с ней Шеф? — Ведун, скажи наконец что с ней! Что с моей внучкой?! — Внучкой? — Да, а что? — Ничего. — Я рада, что она тебе понравилась, теть. — Я еще ее ум оценить должна. — Хорошо. Что с ней? — завопила Елка. — Ну, это сложно объяснить. Она перерождается. — Что? Почему? — Ну, из-за того, что она в ином мире, и из-за яда. — В смысле? — Ну ее организм борется со всем. Так понятнее? — Да, — снова темнота. Ох, как больно. Боль начала отходить и я опять начала приходить в себя. Я попыталась открыть глаза. Я вижу свет в конце туннеля! Попыталась подняться: — Ай. — и опустилась обратно. — Лад, не вставай, ты еще не восстановилась! — возле меня возник Тюльпан. В его глазах был страх, беспокойство, любовь и нежность. — Привет. — я улыбнулась, - ай.- снова боль. Он сморщил лицо. — Привет, ну ты и испугала нас. Но я рад что с тобой все хорошо. — Если не считать боль в разных частях тела и то что я не могу подняться — то это вообще ничего! — Ну, хоть живая. — Да, это действительно плюс, спасибо за это. Так что со мной было?  — Акклиматизация и яд. — Что? Кто посмел? Кому жизнь не мила? — Он хотел отравить меня, но я занял не то место. Прости. — За что? Тебя прибить мало за такие слова! Ты не виноват! Ну, а что было бы, если бы, ты его принял? — Для меня — моментальная смерть. — безразлично ответил он. Боже, я убью того кто это сделал! Да кто посмел, Моего Тюля, убить! На это имею право только я. Я его никому не одам. Он Мой! Стоп. Когда это он стал моим? Теперь, он МОЙ и точка. Ну, я же дурра влюбленная! Найду гада и убью, а еще лучше четвертую или сожгу на костре. Возращу инквизицию! Уж я кровожадная! Нечего МОЕ золото трогать и покушаться на него. — Слава Богам, это… это выпила я. — В смысле? — Скоро все поймешь. Подойди сюда. — он подошел, а я приподнялась и поцеловала его. А он отскочил от меня как от прокаженной. — Влада, что с тобой? Ты себя странно ведешь. — Ну, я не знаю. Может я дуреха, которая втюрилась в одного … — меня перебили. — Человека? — Нет, я люблю Те… — Тереодорус! Я его убью! — Тебя! — Что? Извини, я прослушал. — Кто-нибудь, помогите мне, я ведь с ним рехнусь.- Отворились двери и зашла в комнату Фиалка. — Привет, Лада. Ты как? — Все болит, но вроде жива. Ты ведь все слышала? — кивок. — Повтори этому эгоистичному страусу, что я сказала. — Хорошо. Цитирую: Тебя. — Что? — Идиот. — в разговор вступила Лилия. — Вы о чем только что говорили? — он пожал плечами. — О том кого она любит. — он хотел ему что-то сказать, но ему не дали. — Она тебя любит! — дополнил речь сестры Нарцисс. — Что? — у него округлились глаза. –Она ме.. ме.. ме….? — начал заикаться Тюль. — меня? — Да. — подтвердили родственники. После этого он такие кульбиты вырисовывал, что акробаты б за ним плакали. После он подбежал ко мне, поднял и начал кружить. А мне ведь больно. — Ай, мне больно! — Положи ее! — Кричали его сестры. — Ей больно! — Вопил Нарцисс. Тюль остановился. — Что? — Я взяла слово. — Мне больно и причем везде, даже говорить! — В комнату вбежала Елка и бабушка. Крикнули: — Отпусти ее! — ну он и отпустил. — Ай! — я упала — Как же больно! — Что ты сделал? — спросила Елка в гневе. А в нем она очень страшная. — Отпустил. — потупил Тюль глаза. — Куда? — На пол. — Она стоять не может. — Крикнула бабушка. — Терн! — через минуту он был здесь. — Ведун! — такая же реакция. — Что? — возмутились они, но увидев меня на полу корчась от боли, а их радость стоял вступивши глаза в пол. — Что случилось? — спросил Терен, когда вышел из шока. — Ну… — Жду объяснений! — Я уронил, Ладу. — Понятно, где ты голову посеял внучек? — А что на кровать отпустить ее не мог? — Ну… У меня радость. — Помогите пожалуйста. — подала голос я. Ко мне подошел Нарцисс и сестрички. Они помогли мне лечь обратно. После подбежали Елка и бабушка. — Как ты милая? — Больно, а так хорошо. Завтра или даже сегодня смогу подняться. — Нет, постельный режим! — сообщили мне. — Но… — Тебе нужно восстановится.- Они так обо мне заботятся, так приятно. — Хорошо. — Вот и молодец, а теперь все вон отсюда, кроме Фиалки и Лилии.