***
Весь избитый и израненный, я возвращался обратно. Странно, около дома стоял ужасно знакомый велосипед. Неужели он ради меня взял его и доплатил ещё? Чтобы быстрее отыскать? С замершим сердцем я дернул за старую ручку, в глаза забил яркий свет. Не прошло и полсекунды, как я ощутил тепло и родной запах. Меня удерживал он. — Ваня...? — Куда ты убежал? Я так волновался за тебя. — Наконец он отстранился от меня. После объятий у меня начинали болеть рёбра, а слова заставляли меня ещё больше страдать. — Твоя шея! Кто? Кто это сделал? Сам? — Он потянулся к ране, но я дёрнулся назад, затыкая кровь. — Нужно срочно её обработать. — Нет такой срочной необходимости. Я в порядке, ведь не умер, живу, как видишь. — Устало улыбнувшись, я чувствовал себя как-то странно. Кашель снова подступал, ноги подкашивались. — Главное я сейчас снова тут, а не там, где только что был. Закрывавший задний план комнаты, телом Вани, отличался с момента моего ухода. Все вещи были разбросаны по разным углам дома. Даже его телефон валялся на столе, на самом краю. Дисплей на нем еще не успел погаснуть. Видимо, он не отходил от него ни одной секунды. Его заставка! Та самая фотография, где были мы с ним вдвоём. Я помню даже, где она была сделана. Он её сохранил, хотя сам сказал, что, никогда не любил фотки. Ибо всё остается в памяти, а это всего лишь простой кусок бумаги, лишние гигабайты. Всему этому нашлось ещё одно подтверждение — его вид, был ужасно вымотанным. Неужели он и в правду так переживал за меня? Как же мне стыдно. — Прости. Мне было стыдно за всё, что я натворил, поэтому и сбежал. — Вот что это за чувство. Стыд. Вина. — Не хотел заставлять тебя чувствовать неловкость. — Обещай мне, что больше никогда так не поступишь. Для меня это очень важно! Просто обещай.— Он взял меня за руки и посмотрел в глаза. Говорят, нужно всегда смотреть в глаза не отводя их, если клянёшься искренне, а если нет, то человек всегда взгляд отводит. Посмотрим, что скажет моё сердце. — Клянусь всем, что у меня осталось. — Я дал клятву, не смотря на усиливающееся чувство пустоты. Я пожалею когда-нибудь. — Пожалуйста, не оставляй меня. Я уже не смогу один. Вздох.***
После напряженного дня я кое-как доплёлся с сотого уговаривания Вани, что и сам могу дойти к умывальнику, который находился на улице. Хоть на улице уже была ночь, оставлять след от поцелуя на щеке было как-то палевно. Всё ныло, а телефон до сих пор надрывался от сообщений. Теперь это уже не Ваня. Я прекрасно знаю кто это. Что он только не писал мне. Боже, когда же, наконец, он отстанет от меня? Нащупав ещё пылающее место, я аккуратно смыл злосчастную губную помаду. С порезом дело обстояло немного хуже. Кровь к счастью свернулась, но царапины ужасны. Дотронуться невозможно, не говоря о том, чтобы промыть. Зато, я перенёс жизненный урок. Теперь он звонит мне, снова. На этот раз я взял трубку. — Что тебе надо от меня? — Процедил я, рассматривая окровавленную руку. — Нам не о чем больше разговаривать. — Может тебе и не о чем, а мне есть о чём. Мне нужно рассказать тебе о многом. — Я слышал, как по ту сторону шумел город, как ездили машины, как разговаривали люди между собой. — Засунь себе это петушиное желание поговорить себе куда подальше, понял? — Я сбросил. Полегчало. Может и правда, что не случись, то к лучшему? Оптимист из меня фиговый, признаю.