Раненый воздух

— Пошла от меня к чёрту, Грейнджер. Не тащись за мной — не будь совсем идиоткой. Он снова неустанно повторяет одно и то же. Снова его рот извергает грязные, мерзкие ругательства, которыми в приличном обществе обычно не раскидываются. Почему? Ответ на поверхности. Протяни руку и схвати его. Она — грязнокровка. А значит, так надо. Значит, все его поступки по отношению к ней в данный момент совершенно не обсуждаются. — И вообще, знаешь, дура, ты... — А ты никогда не думал, Малфой, что своими извечными оскорблениями ты царапаешь воздух? — вопрос прозвучал откуда-то сзади. У Драко были большие шаги, и потому Грейнджер отставала. Он остановился, не досказав то, что было на уме. Что-то горячее. Что-то, что своим содержанием почти что давало ей пощёчины. Драко осторожно закрыл рот и приподнял одну бровь. Вопрос его явно огорошил. Он медленно повернулся и, немного опустив глаза — Грейнджер была намного ниже него, посмотрел грязнокровке прямо в лицо. — Что ты хочешь этим сказать? — это прозвучало холодно, но в то же время в голосе Малфоя отчего-то вдруг стали слышны вибрирующие нотки. Драко вздрогнул? Навряд ли. Ей, стало быть, просто показалось. Она сглотнула, не мигая продолжала смотреть на него. Откуда в тебе столько льда, Малфой? Откуда в тебе столько злости?.. — Я к тому, — она, наконец, моргнула, а затем ещё и ещё, — что когда ты так мерзко бранишься, своими ядовитыми словечками ты ранишь воздух. Понимаешь? Гермиона опустила глаза. Удивительно, как вторую часть своих мыслей она смогла донести до него достаточно твёрдым тоном. Потому что от этого скользящего холодка его глаз по её лицу становилось не по себе. Желание сплюнуть на пол было тут же отклонено, потому что это бы всё испортило. Подгадило бы и без того невероятно отвратительную обстановку. — Что значит — раню воздух? — он презренно сощурил глаза. — Ты в себе, или все твои мозги целиком и полностью захватил ценнейший материал учебников? — Малфой скривился: он всегда считал, что Грейнджер уж слишком часто заглядывает в библиотеку. — Знаешь, я не хочу слушать твои несуразные бредни, потому удаляюсь отсюда. И ты даже не пред-став-ля-ешь, с каким превеликим удовольствием я это делаю. И действительно. Через секунду он уже повернул голову и вальяжной походкой направился прочь от Грейнджер, которая всё продолжала стоять посреди пустого коридора, точно вкопанная. Гермиона прикрыла глаза, считая про себя учащённые стуки сердца. Раз, два, три... Сколько бы Малфой не отпирался, Гермиона точно знала: воздух вокруг Драко всегда был раненым, и это было благодаря его острому языку. И если бы воздух был псом, он бы уже скулил и зализывал кровоточащие порезы. Если бы воздух умел плакать, Малфой бы уже давным-давно потонул в море слёз.