Я не буду требовать от тебя ответов, только поверь мне.
POV Гарри Школьные будни никого никогда не радовали. Тысячи подростков проклинали социальное общество, в котором они находились, бурчали что-то себе под нос и шли на учебу. Я никогда до конца не осознавал, зачем нас заставляли это делать? Мы разве кому-то что-то были обязаны тем, что родились на этой планете? Каждый человек, будь он доволен своей жизнью или нет, нуждался в свободе. А что он получал? Запрет, рамки и условия. Каждое утро я просыпался лишь с одной мыслью: чтобы этот день поскорей закончился. Так зачем тогда нам была дана жизнь? Я бы никогда не подумал, что для страданий и испытаний, которые она нам преподносила. Выбрав в гардеробе самую мрачную повседневную одежду, я начал свое утро понедельника весьма «оптимистично». Накинув рюкзак на одно плечо, я смирился с пожизненным неизбежным наказанием и отправился в академию. Возможно, я бы даже когда-нибудь смог полюбить это учебное заведение, если бы оно не требовало от меня настолько высоких знаний, как и от всех других. Я не был таким как все. Мне могло быть тяжело. Я даже готов был смириться с тем фактом, что я являлся самым слабым человеком на этом свете, что ж поделать, просто ждали бы от меня меньшего. Жизнь в академии продолжалась от звонка до звонка. На переменах все расходились по своим компаниями и проводили время за бесполезной болтовней и сплетнями. Практически все уроки я смотрел на большие белые часы, которые висели обычно над входной дверью в каждом кабинете. Секундная стрелка как нарочно двигалась очень и очень медленно, раздражая меня своим существованием. Между уроками я обычно стоял около своего шкафчика и повторял материал к следующему уроку, ведь мне нечем было заняться. Прохожие кидали мне «остроумные» и колкие фразы, иногда бросали в меня бумажки. Но это все казалось нелепым до того момента, пока меня не начинали бить старшекурсники где-нибудь за углом. Я ведь отличался от окружающих. Это же было веской причиной разукрасить мое лицо и сломать несколько ребер. В нашей академии во время ланча столовая разделялась на четыре больших компании: первая — первокурсники и второкурсники, которые еще толком не освоились на новом месте; вторая — будущие актеры и художники, наше элитное общество академии; третья — спортсмены, которые, как по мне, вообще обучаются здесь по ошибке; четвертая — та, в которую входил я — изгои общества, которые общались только разве что со своим сознанием (в принципе, четвертая группа пока что состояла только из меня одного). Я зашел в столовую, купил себе салат, бутылку чистой воды и уселся за самым дальним столиком. Конечно, он был не самым лучшим местом на свете: стол был весь разрисован черным маркером, под ним наклеено десяток жвачек, рядом стоял мусорный бак, из которого веяло не очень приятным ароматом. Но это было лучше, чем вообще не есть, а прятаться как крыса в углах академии. Я открыл бутылку и внимательно с презрением оглядел всю столовую. Все было бы хорошо, если бы мой взгляд не встретился со светло-голубыми, даже сероватыми, глазами, которые не отрывались от меня и просто сверлили во мне дыру. Все было бы чудесно, если бы я не узнал в этом безобидном парне того, кто несколько дней назад подсторожил меня в скейт-парке. Луи держал в одной руке вилку, которой он тоже ел салат, а в другой — депрессивную книгу Джерома Д. Сэлинджера «Над пропастью во ржи», открытую примерно на середине. Он тяжело сглотнул и повернул голову набок, не отрывая от меня взгляда. Почему я не замечал его раньше? Я осмотрелся и отметил, что он сидел в «элитном обществе», скорее всего, он просто-напросто был выпускником. Шатен резко поднялся со своего места, положил книгу в сумку и пошел к выходу из столовой, где как раз сидел я. Он еле заметно для окружающих провел своими тонкими пальцами по моему запястью и прошел мимо, выбросив всю еду в бак и на прощание бросив на меня заинтересованный взгляд. Тяжелый ком застрял у меня в горле. Я наморщил лоб, оставил всю нетронутую еду на столе и последовал за Луи. Все в столовой притихли и проводили меня надменным взглядом. Я не мог ничего ему сказать, но искренне надеялся, что услышу что-нибудь от него. Мне нужны были объяснения его до жути странного поведения. А еще нужнее, чтобы он больше никогда не появился в моей жизни. Никогда. Парень медленно шел по пустому коридору, и я молча следовал за ним. Вдруг парень остановился и неожиданно развернулся ко мне, удивленно приподняв бровь. Он осторожно подошел и внимательно стал рассматривать мое лицо. А я как флегматик стоял и смотрел на него в ответ, пытаясь что-нибудь прочитать в его светлых, как небо, глазах. Он неуверенно приподнял свою руку на уровне моего лица и аккуратно коснулся моей щеки тыльной стороной ладони. Мое тело буквально загорелось от новых и приятных ощущений. Вдруг взгляд Луи стал немного растерянным. Он потоптался на месте, после чего совсем развернулся и пошел прочь. — Эй, чего-то ты нам давно на глаза не попадался, — крикнул из-за моей спины один парень из футбольной команды. Я закатил глаза и повернулся к ним лицом, раскидывая руки в стороны и тяжело дыша. — И ты даже не будешь сопротивляться? — посмеялся другой надо мной и со всей силы ударил под дых. — Твой парень убежал как трус, обидно, что ты будешь один отдуваться, да? Еще один удар, но теперь в область около глаз. Меня кидали как тряпичную куклу от одного человека к другому, пока они наносили мне все новые и новые удары. Я уже не мог соображать, не мог следить за происходящим, я устал пытаться сопротивляться и просто ждал, пока они со мной наиграются. Через несколько минут им стало скучно, и они оставили меня на холодном полу совсем одного. Я, схватившись одной рукой за живот, а второй вытирая кровь с губ, медленно начал подниматься и увидел светлые глаза, в которых читался страх и ужас. Луи стоял в самом конце коридора и наблюдал за мной из-за угла. Кроме имени, еще я узнал черту его характера — трус. В воздухе зазвучал противный громкий звонок, и толпа вышла из столовой, направляясь на уроки. Все косились на меня и «незаметно» перешептывались. — Хорошо тебя раскрасили, Стайлс, — крикнул кто-то, показывая в воздухе средние пальцы. — Кхм, педик, — сказал другой человек, нарочно задевая мое больное плечо. Ах да, вот и мои бывшие «друзья» решили обратить на меня хоть какое-то внимание. Мир, ты когда-нибудь был справедлив со мной? В тот момент я на тысячу процентов был уверен, что не хотел больше видеть этого парня.***
Темные тучи сгущались над вечно пасмурным Лондоном. Я спрятал заледенелые избитые пальцы в рукава толстовки и громко шлепал по лужам. Вокруг меня была суматоха, которую создали жители города, вечно куда-то торопясь. На самой оживленной улице так легко было почувствовать себя лишь маленькой частью чего-то большего. Чем-то, что совсем ничего не значило. Я зашел в местную кофейню, где был частым посетителем последние несколько лет. Как только бариста увидел меня на пороге, он ласково улыбнулся мне своей очаровательной улыбкой и начал готовить мой любимый мокко. В воздухе стоял самый приятный запах на свете — свежесмолотого кофе и горячего шоколада, немного смешанного с корицей. Я молча поблагодарил милого парня за прилавком и забрал свой напиток, сразу делая жадный глоток. За окном уже начался ужасный ливень. Люди с недовольными физиономиями быстро бежали домой, прикрывая головы газетами. Я закатил глаза, поправил неопрятные кудрявые волосы и вышел на улицу. Свежий и приятный аромат моментально вскружил мне голову. Я подставил свое лицо к небу и попытался взять в себя как можно больше воздуха. Ссадины на лице пощипывали от контакта с водой, что было не совсем приятно. Поток людей начал сбивать меня с ног, и мне пришлось следовать с ними в неизвестном направлении. Я даже не волновался о том, куда шел: все улицы сводились к центру. Да, мир настолько банален, насколько мог быть. Моя одежда промокла до ниточки, кудри прилипли к лицу и мешали разглядеть, куда вели меня мои ноги. Вокруг стало немного больше личного пространства, но через минуту его опять кто-то занял. Я бы даже не заметил этого, если бы над моей головой не появился большой черный зонт. Я нахмурился и посмотрел на моего «спасителя». Я был готов отдать все, что только у меня было, чтобы не видеть это довольное смазливое личико. — Ты не промок? — спросил шатен. Да, я промок, как будто не видно. Это был самый идиотский вопрос, с которого он мог бы начать разговор со мной. Я поджал губы и пошел дальше, немного ускорив шаг. — Ну почему ты игнорируешь меня? — догнал меня парень и попытался вглядеться в лицо. Наверное, потому что я игнорировал всех вокруг. Наверное, потому что я не мог ответить тебе. Наверное, потому что ты оставил меня одного, сбежав, как подлец. — Не правда ли отвратительная погода? Я так не люблю дождь и не знаю, почему я до сих пор живу в Великобритании. Тебе нравится здесь? Я кивнул головой, и уголки моих губ немного поползли вверх. Серьезно, разговор о погоде? И это скорее было похоже не на диалог двух людей, а на бред сумасшедшего. — Можно я провожу тебя? Ты совсем, наверно, замерз. К тому же я хотел бы извиниться перед тобой за то, что оставил тебя одного в академии. — Парень поморщил нос и положил свою руку на мое плечо, немного пододвинув к себе. Я приоткрыл рот в недоумении, но продолжил идти по направлению к своему дому. От него исходило тепло и уют, наверное, поэтому я не хотел сейчас отстраняться. Другой причины я просто не нашел. Но моя слабость продлилась недолго, я очнулся из страны морфия и отошел от него на расстояние вытянутой руки. Шатен хотел было притянуть меня обратно, но я отшатнулся от него как от приведения. Но я не ушел, я остался и шел с ним на одном уровне до конца пути. Как только мы подошли к моему дому, Луи все-таки заговорил: — Меня немного напрягает то, что ты позволил мне проводить тебя, но я до сих не знаю твоего имени. В ответ тишина. — Может быть ты назовешь свое имя, парень? Молчание. — Ты можешь черт возьми сказать мне как тебя зовут? Я вытащил бумажку из заднего кармана своих джинс, кратко ответил и вложил в его маленькую ручку. Мне не хотелось стоять и ждать бессмысленных фраз, которые он еще может быть скажет. Я развернулся и пошел к входной двери своего дома. «Не могу». Я не стал дожидаться его ответа и зашел внутрь, громко хлопнув дверью, оставив его под сильным лондонским дождем совсем одного. Я слышал, что он стоял на том же самом месте на протяжении еще нескольких минут, пока сидел на полу, облокотившись на входную дверь, и прокручивал в голове его красивое редкое имя — Луи. Черт.~~~~
POV Луи — Что тебя подтолкнуло к идее следить за этим парнем? Мужчина делал записи в своей книжке и изредка поглядывал на меня. Я сидел напротив и впивался кончиками пальцев в кожаное сидение. — Если бы вы видели его прекрасные огромные зеленые глаза, у вас бы не было глупых вопросов. У меня язык не поворачивается назвать это тусклым слово - глаза. Это были драгоценные камни, которым не было цены. И только я мог их купить, потому что Гарри позволял мне. Я всегда называл их изумрудами, потому что ничего не описывает цвет так точно, как этот минерал. И я до сих пор мечтаю еще разочек взглянуть в них.