***
Сознание возвращается медленно. Вейдеру невероятно хорошо в сильных объятьях, прямо на полу комнаты, и тёплый ворс ковра приятно щекочет обнажённую кожу. Невесть откуда взявшийся плед укутывает мягким теплом, а ласковые пальцы чисса поглаживают по щеке, и это прекрасное чувство. Во всём теле восхитительная слабость. — Ты в порядке? — чуть встревоженно спрашивает Траун, осторожно приподнимая Вейдера за подбородок и заглядывая в лицо. — Угу, — это всё, что Вейдер может сейчас выговорить. Он устраивается поудобнее, прижимаясь к чиссу, и кладёт голову на грудь любовника. У него, несомненно, есть немного времени, чтобы насладиться тёплыми успокаивающими объятьями и ровным, размеренным биением сердца Митт’рау’нуруодо. В такие минуты Вейдер на всё готов ради своевольного гранд-адмирала. Тихонько выдохнув, он создаёт вокруг плотный защитный кокон Силы и с удовлетворением отмечает, что Траун успокоенно расслабляется. Оба погружаются в неглубокую, но сладкую полудрёму.Часть 1
3 мая 2015 г. в 19:50
Вечерние сумерки опускаются на планету, подкравшись незаметно, проникают в предночной воздух влажным ароматом экзотических растений из цветущего сада. Вейдер стоит перед настежь распахнутым окном, вглядываясь в сгущающийся полумрак. Он полон сладкого и мучительного ожидания, от которого сердце в груди замирает, а кончики пальцев нетерпеливо подрагивают. Всё тело в напряжении от этого ожидания.
Вейдер слышит звук открывающейся двери, а затем — приближающиеся шаги. Он мысленно считает их. Обычно это немного помогает настроиться и расслабиться, однако сейчас панический, иррациональный страх нарастает, в груди разливается ледяной огонь. Он закрывает глаза и терпеливо ждёт. Ночной гость замирает в паре шагов за спиной, и эта неопределённость невыносима. «Подойди, — просит мысленно Вейдер, не делая даже попытки прикоснуться к разуму визитёра Силой. — Пожалуйста».
Гость делает ещё шаг, сокращая разделяющее их расстояние. Теперь он стоит почти вплотную, и Вейдер слышит глубокое, спокойное дыхание. От визитёра исходят тепло, сила и уверенность. На плечо Тёмного Лорда ложится твёрдая горячая ладонь и надавливает слегка, лишь обозначая даже не приказ, а мягкую просьбу. Вейдер отлично знает, что это лишь начало.
Повелитель Тьмы покорно опускается на колени.
Чуть слышное позвякивание металла ударяет по нервам, и Вейдер невольно вздрагивает всем телом, склоняя голову. В следующую секунду вокруг шеи удавкой оборачивается петля из форменного гранд-адмиральского ремня и опасно затягивается. Металлическая пряжка врезается в кожу, холодит, царапает несильно, но чувствительно. Дыхание сбивается, и Вейдер инстинктивно поднимает руки к шее, пытаясь зацепиться и ослабить давление на открытое беззащитное горло, но лишь царапает собственную кожу.
Ужас накрывает с головой, словно океанская волна. В глазах темнеет от нехватки кислорода, но в тот же миг внутри рождается нечто незнакомое и жаркое, то, что требует ещё и ещё. Он опускает руки, подчиняясь чужой воле. Ремень на шее ослабевает, давая вдохнуть свободно, и Вейдер испытывает благодарность. По телу разливается блаженное тепло, окаменевшие мышцы расслабляются, панический страх покидает сознание.
— Хорошо, — одобрительно произносит гость. — Молодец. Ты быстро учишься.
Вейдер не двигается. Он замирает, стоя на коленях и склонив голову, и не делает попыток ни обернуться, ни подняться. Его мучитель, тихо ступая, обходит спереди, и Вейдер видит перед собой мыски глянцевых адмиральских сапог. Он скользит рассеянным взглядом выше, по безупречно-белым форменным брюкам.
— Посмотри на меня, — резко звучит приказ, в голосе прорезается чужой акцент, выдавая нелюдя.
«Человек не может произносить подобные звуки, — почему-то вспоминает Вейдер. — Голосовые связки устроены иначе». Вейдер поднимает взгляд, почти запрокидывая голову, и смотрит на визитёра.
— Назови моё имя.
Вейдер судорожно сглатывает и хрипло произносит:
— Митт'рау'нуруодо, — и незамедлительно получает чувствительный удар по губам кончиком ремня. Боль обжигает резко, но быстро затихает. Воздействие скорее унизительное, чем болезненное. — Гранд-адмирал Митт'рау'нуруодо, — поправляется Тёмный Лорд. Трауну нравится слышать своё чисское имя вместе с высоким званием Имперского Флота. Чисса ничуть не смущает, что на коленях перед ним стоит Главнокомандующий этим самым Флотом.
— Молодец, — снова хвалит Траун, и Вейдеру так приятно слышать эту скупую похвалу. Он завороженно наблюдает, как гранд-адмирал нарочито медленно расстёгивает форменные брюки. — Давай, Эни, поработай ртом.
Вейдер задыхается от тёмного, сводящего с ума желания. Желания подчиниться. Любой, кто осмелился бы назвать его полузабытым именем, заплатил бы за неслыханную дерзость жизнью, но Трауну он позволяет и это. Сильная ладонь обхватывает подбородок, палец поглаживает губы и скользит внутрь, будто на пробу. Вейдер послушно принимает, гладит языком, посасывает горячие требовательные пальцы с жадным наслаждением и чуть слышно стонет. Когда пальцы покидают его рот, а губ касается член, он с готовностью вбирает в рот горячую твёрдую плоть, ласкает головку, осторожно щекочет кончиком языка чувствительную уздечку. И с удовлетворением отмечает, как сбивается дыхание Трауна и чисс начинает рефлекторно двигать бёдрами навстречу.
Горячая ладонь ложится на затылок, не давая отстраниться, твёрдый член входит глубже, и Вейдер, стараясь расслабить горловые мышцы, слегка запрокидывает голову назад и глубоко дышит носом.
— М-м-м... Хорошо, Эни... — Траун одобрительно стонет, и от этого стона становится ещё жарче. — Великолепно...
Резким движением чисс вталкивается на всю длину, и Вейдер, как бы ни старался подготовиться, всё же давится и задыхается, а Траун замирает на несколько десятков бесконечных секунд, удерживая его голову, не позволяя освободиться, и отпускает лишь тогда, когда в горле почти стихают спазмы, а перед глазами Вейдера уже отчётливо плывут кроваво-красные круги удушья. Горячая плоть медленно покидает его горло, Траун отпускает его, и он обессиленно падает вперёд на четвереньки, утопая ладонями в ворсе ковра, и судорожно кашляет, пытаясь отдышаться.
Передышка длится недолго. Свёрнутый петлёй ремень касается щеки, и мягкий голос приказывает:
— Встать!
Вейдер, пошатываясь и преодолевая дрожь в коленях, поднимается на ноги. Чисс подходит вплотную, гладит по щеке почти ласково, легко касается рта губами. Вейдер тянется навстречу, но получает резкий шлепок открытой ладонью по щеке. Траун грубо толкает его по направлению к столу, разворачивает к себе спиной, прижимается, запускает руки под рубашку. Нащупав твёрдые соски, сжимает и резко, болезненно выкручивает. Вейдер захлёбывается сорванным стоном, выгибается, чувствуя горячее дыхание чисса на шее. Чуткие ладони гладят грудь, живот, легко справляются с застёжкой брюк. В следующее мгновение Вейдер опять слышит позвякивание металлической пряжки ремня, и на шее снова затягивается кожаная удавка.
— Будь осторожен, Эни, не дёргайся, — словно в подтверждение своих слов, Митт'рау'нуруодо немного натягивает ремень, и импровизированный ошейник сжимается на шее. Вейдер замирает, а когда Траун требовательно надавливает на спину, безмолвно приказывая нагнуться, покорно ложится грудью на стол. Чисс стягивает с него брюки, и прохладный воздух помещения касается обнажённых ягодиц.
— Хорошо, — ласково шепчет чисс; в мягких интонациях Вейдеру вдруг слышится нечеловеческое пугающее прищёлкивание, и по телу пробегает волнующая дрожь. — Теперь расслабься, так будет легче.
Влажные пальцы чисса осторожно поглаживают между ягодиц, и прохлада лубриканта заставляет мышцы судорожно сжиматься.
— Ну-ну, — успокаивающе шепчет Траун, — не зажимайся, я буду осторожен. Наверное, — последнее слово произнесено слишком насмешливо, чтобы поверить.
Вейдер глубоко вдыхает, пытаясь расслабиться, и выгибает поясницу, подставляясь под ласкающие пальцы. Но когда чисс резко и грубо вводит сразу два, всё же вздрагивает и зажимается — ощущение нельзя назвать приятным. На шее незамедлительно затягивается ремень, больно врезаясь в кожу.
— Не дёргайся, Эни, я же предупреждал.
Пальцы уже свободно скользят внутри, поглаживают, ласкают, растягивают, и болезненное напряжение в мышцах ануса постепенно отступает, сменяясь удовольствием. Вейдер не замечает, как начинает слегка подаваться навстречу, насаживая себя на вторгающиеся в тело пальцы. Сначала осторожно и неуверенно, но с каждым движением жажда получить больше и глубже нарастает, и Вейдер уже стонет в голос, подставляет себя грубоватым ласкам чисса. Его член напряжён до боли, но, когда он тянется рукой к паху, шею снова передавливает ремень Трауна.
— Я не разрешал трогать себя, Эни. Ты слишком нетерпелив. Не заставляй меня злиться.
Судя по растяжению мышц, в непривычное к таким забавам отверстие входят уже три пальца, но саднящая боль не притупляет жажды, и Вейдер развратно стонет и насаживается сам, когда рука чисса неподвижно замирает. Траун предоставляет Вейдеру возможность проявить инициативу.
— О, Эни, ты подмахиваешь, как шлюха-твилечка из дешёвой кантины, — шипит Траун и резко сгибает пальцы, поворачивает, задевая простату. Ощущения такие острые, что Вейдер жалобно вскрикивает, а чисс продолжает говорить восхитительные пошлости: — Да, Эни. Тебе же нравится, когда тебя трахают в задницу с затянутым на шее ремнём. Давай, детка, подставляйся.
И Вейдер, совершенно потеряв над собой контроль, выгибается ещё сильнее и раздвигает ноги, насколько это возможно. Всё, что существует сейчас для него в огромной галактике, - это горячие пальцы, растягивающие изнутри, а ещё готовая в любой момент сжаться на горле кожаная петля с прохладной металлической пряжкой. И сводящий с ума голос с гортанным чувственным акцентом. Он не сразу понимает, что слышит собственный тихий умоляющий шёпот:
— Пожалуйста...
— Пожалуйста — что? — интересуется Траун.
— Трахни меня... — неслышно шепчет Вейдер.
— Громче!
— Трахни меня, пожалуйста! — выкрикивает Повелитель Тьмы и умоляюще скулит, вцепляясь зубами в манжету своей рубашки.
— Ну раз ты так просишь...
Пальцы оставляют его тело, и к смазанному, тщательно растянутому отверстию прикасается головка члена. Вейдер нетерпеливо ёрзает, подаётся назад, и Траун входит одним движением, плавным, но уверенным. Ожидаемой боли нет, чисс отлично постарался рукой, зато сладкое чувство наполненности, принадлежности охватывает тело и сознание. Ремень на горле затягивается всё сильнее, а движения внутри всё резче. Сквозь плотный туман и плывущие перед глазами точки Вейдер слышит сдавленные стоны чисса, и это подтверждение взаимности удовольствия отправляет его за грань наслаждения.
Он дёргается немного вперёд, пытаясь потереться невыносимо ноющим членом хоть о край стола, потому что терпеть больше нет сил, но Траун понимает его без слов и, не прекращая двигаться внутри, обхватывает ладонью твёрдую плоть. Одного скользящего касания умелых пальцев оказывается достаточно. Оргазм такой сильный, что заставляет Вейдера биться в судорогах, затягивая ремень на шее, задыхаясь и захлёбываясь собственным криком. Внутри взрывается сверхновая, выжигая всё дотла. Опасное удушье больше не пугает, а лишь добавляет остроты ощущениям. Кричать мешает передавленное горло, и он хрипит, сорванно и жалобно.
Вейдер чувствует, как Траун входит глубоко и жёстко, резко, свистяще выдыхает и изливается где-то глубоко внутри. Собственные мышцы ещё сокращаются в затихающих судорогах оргазма, и Вейдер обессиленно падает грудью на стол. Он мысленно благодарит Силу за то, что благодаря опоре не упадёт, и окончательно лишается чувств.