Come On Then

- Лиааааам, – Зейн ткнул пальцем в почти бездыханное тело, свернувшееся калачиком на полу у дивана, и тихо вздохнул. Для них для всех это был долгий день: с пресс-конференцией, посвященной предстоящему выходу альбома, и встречей с главами лейбла. Найл забрался в постель, как только они вернулись в квартиру, и Луи с Гарри последовали его примеру спустя непродолжительное время. Остались только двое из них, и Зейн никак не мог закрыть глаза, как бы он не старался. Не тогда, когда лежащий рядом Лиам выглядел таким умиротворенным. Он легко мог вспомнить, когда у него появились эти чувства: это было во время репетиции, за кадром Х-Фактора. Лиам болтал с Даниель, а Зейн с осторожностью наблюдал за ним. Он не шпионил, просто приглядывал. Именно тогда он почувствовал первые муки ревности глубоко внутри. Он вспомнил, как бегал вокруг, запоминая связки, и мучился с наипростейшими движениями для их выступления. С тех пор это чувство ревности, любовь и множество других эмоций, которым он все никак не мог придумать имя, только укреплялись. Он знал, он знал, что должен был держать дистанцию, особенно помня, через что приходилось проходить Гарри и Луи в общении с менеджментом. Даже если бы Лиам и Даниель расстались, даже если бы каким-то чудом Лиам ответил на его чувства или просто дал бы ему шанс, что произошло бы тогда? Он встряхнул головой, чтобы избавиться от лезущих в нее мыслей, но только ничего не получилось. Они роились перед его глазами, постоянно мучая его, не давая расслабиться ни на минуту. Он снова перевел взгляд на Лиама, остающегося в прежней позе и продолжающего сладко дремать. Он всегда мог быть его другом. Он мог бы быть для Лиама самым лучшим другом, который у того был когда-либо. Он повторял себе это годами, он может продолжать делать это еще годы. Еще раз вздохнув, он ткнул Лиама снова: - Лиаааам! Со стороны Пейна послышалось громкое ворчание, и Зейн растянул губы в улыбке. - Давай же, малыш, не будь таким. Все спят - и мне одиноооко, – протянул последнее слово Зейн и заглянул через плечо Лиама, замечая появившуюся и на его лице улыбку. Шах и мат! Он скатился с дивана и приземлился практически на Пейна, но вовремя успел сгруппироваться и отодвинуться, укладываясь рядом с ним, подперев голову рукой. Лиам хрюкнул и широко распахнул глаза, уставившись на него. - Ну, – начал Лиам, низким, охрипшим от молчания голосом, – ты в любом случае одиночка. Так что перестань хулиганить и позволь мне поспать. - Лиам, мои чувства... – в притворной обиде Зейн прижал руку к сердцу. - Твои чувства?.. – Лиам приподнял бровь и ухмыльнулся. Зейн почувствовал, как его глаза вспыхнули, и дьявольская улыбка появилась на его лице: - Да, мои чувства – ты ранил их. Теперь я думаю над тем, как же тебе отомстить. Лиам расширил глаза, когда Зейн накинулся на него, и закричал от ужаса, когда тот стал щекотать его. Они боролись на полу несколько мгновений, и Лиам отчаянно пытался избежать гнева Зейна. - Прекрати это, иначе я буду вынужден принять ответные меры! – громко засмеялся Лиам, сжимая запястья Зейна и заводя их за спину, вынуждая его упасть сверху. Зейн удивленно распахнул глаза, когда они столкнулись грудными клетками и воздух вокруг стал слишком вязким. Он затаил дыхание и взглянул в глаза Лиама, который пристально следил за ним. - Ну, давай же, – сказал Зейн вроде бы твердо, но все еще пребывая в ужасе и пытаясь выдернуть запястья из рук Лиама. – Давай! Не дав себе времени на раздумья Зейн впился в губы Лиама. Он задыхался, но не отстранялся ни на миллиметр. Зейн, не разрывая поцелуя, нежно взял лицо Лиама в ладони. Он чувствовал этих дурацких бабочек в животе и панику, такую, которую никогда прежде не испытывал. Все изменилось, стоило Лиаму осторожно сжать талию Зейна, не притягивая его ближе, просто удерживая на месте. Зейн углубил поцелуй, и Лиам ответил ему, подчиняясь. Они прижались друг к другу, настойчиво разделяя один воздух на двоих, и Зейн чувствовал все давящее на него эти месяцы напряжение. Он мягко вылизывал рот Лиама, нежно прикусил его губу и резко притянул за волосы еще ближе к себе, словно у него больше никогда не будет еще одного шанса на это. Дверь наверху хлопнула, закрываясь, и Зейн отскочил в сторону от Лиама. Они уставились друг на друга, широко раскрыв глаза. - Зейн... что... – почти прошептал Лиам, выглядя таким растерянным, что Зейн не мог не чувствовать себя виноватым. - Я... мне так жаль. Я не должен был... дерьмо! – Зейн опустил голову, и его глаза наполнились слезами. Он поднялся и выскочил из комнаты, направляясь наверх. Он поборол желание вернуться назад даже тогда, когда услышал раздавшееся позади мягкое и мучительное собственное имя. - Зейн? *** Зейн оставался в своей комнате в течение всего следующего дня, несмотря на все попытки мальчиков, кроме Лиама, вытащить его оттуда. Он прятался под грудой одеял, не находя в себе сил, чтобы заняться даже любимыми набросками. Без света, без звука, в полной темноте и тишине, потому что это все, что он заслужил за уничтожение самого лучшего в своей жизни. И даже чувствуя то, что сейчас ощущал он, Зейн все равно не мог перестать думать о поцелуе с Лиамом. Он не мог остановить себя от воспоминаний о том, каково это - находиться в такой близости с ним и прикасаться к его губам. Он зарылся головой еще глубже в подушку и отчаянно застонал. Может быть, это все был лишь ночной кошмар? Может быть, он спал так долго, что все это было лишь частью жуткого сна. Да, так и было. Он никогда не целовал Лиама. Это было всего лишь частью его ужасного сна. Он услышал знакомый скрип открытия двери и тихий щелчок, когда она закрылась за нарушителем его спокойствия. - Ухд прчь, – пробормотал он невнятно сквозь подушку. Но его не послушали, и кровать слегка прогнулась под чьим-то весом. - Зейни, – через все слои прикрывающих его перьев донесся до него осторожный голос Луи. – Не хочешь ли ты рассказать мне, почему наказываешь себя, полностью погрузившись в темноту? Зейн чувствовал спрятанную в его словах улыбку и без особых усилий отрицательно покачал головой. - Окей, – кровать дернулась, что означало, закинувшего на нее свои ноги Луи. – Даже если ты не расскажешь мне, что с тобой творится, я все равно собираюсь затащить тебя в душ: ты воняешь. И это означает, хочешь ты того или нет, тебе придется покинуть спальню. Ты можешь не идти добровольно, но идти тебе все равно придется, у меня есть подкрепление. Зейн подтянул колени ближе к груди и прошептал: - Я пцлвал иииама. - Чувак, мне нужно, чтобы ты повторил это без подушки. Зейн выдохнул и показал лицо из-под якобы защищающего его щита: - Я... поцеловал Лиама... Луи понимающе расширил глаза, цвет которых казался несуществующим в тусклом освещении комнаты. - Ну, – сказал он после долгой паузы, – не могу сказать, что я поражен из-за произошедшего, но я удивлен тому, что ты осмелился на это. - Ты знал?! – почти вскрикнул Зейн. - Да, малыш, думаю, все кроме Лиама в курсе, он бывает тормозным в некоторых вещах, – усмехнулся Луи. Зейн застонал и снова зарылся глубже в матрас. - Эй, – Луи успокаивающе погладил его по спине, – это, конечно же, что-то изменит, но вы, парни, справитесь с этим. Даже если... это вдруг не то... вы все равно справитесь. Вы двое всегда делали это. И если уж быть честным, не уверен, что твои чувства односторонние. - Ты думаешь? – неуверенно спросил Зейн. - Ты никогда не узнаешь, если не попытаешься. Он издал короткий вздох, и слова Луи потонули в нем. - Хотя если ты не воспользуешься душем... – засмеялся Луи, и Зейн присоединился к нему. - Ладно, хорошо, я иду. - Вот и отлично, чувак, – воскликнул Луи. – Найл! Нужда в веревках отпала. Я смог победить! - Оу, супер! – отозвался Найл с другой стороны двери. - Сволочи, – хохотнул Зейн и выбрался из постели. Луи пожал плечами: - Что я могу сказать? Теперь приведи себя в порядок и верни лучшего друга. Этот депрессивный идиот сводит меня с ума. *** Зейн, принявший душ и посвежевший, но все равно подавленный, прокрался вниз по лестнице. Он услышал спорящих о чем-то парней на кухне и последовал туда. Он выглянул из-за угла, прежде чем войти в помещение. - Нет, Найл, прекрати это, тебе не разрешается облизывать миску! – посмотрел на него Луи. - Но Гарри сказал, что мне можно! – заорал Найл, демонстративно окуная палец в смесь для брауни. - Нет, Гарольд, останови его, – Луи указал на нарушение Найла и закричал: – Я единственный, кому можно возиться с готовкой Хаззы. Найл, клянусь богом, или ты убираешь руку из тарелки, или я запрещу тебе появляться на кухне в течение месяца. Нижняя челюсть Найла отпала, и даже Гарри приподнял в удивлении бровь. - Ты не можешь сделать это! – крикнул Найл. - Могу, – с легкостью ответил ему Луи, – я старше! - Но... но... – залопотал Найл. - Луи, – проворковал Гарри, – я действительно разрешил ему, а для тебя оставил ложку. - Но почему нельзя было сразу это сказать? – Луи спрыгнул с ранее занятого им столика и отправился на поиски припасенной для него ложки среди общего хаоса, устроенного Гарри. - Почему у меня нет собственной ложки? – Найл подозрительно посмотрел на Гарри. - Потому что Луи прав, он особенный, – возразил Гарри, нежно взглянув в сторону Луи, нашедшего свою ложку и зацепившего на нее сладкого теста больше, чем она вмещала, и теперь с нее капало. - Хм, – фыркнул Найл с негодованием, – нечестно! Чертовы влюбленные всегда делают меня третьим колесом. У меня тоже есть потребности! - И никто не собирается тебе с ними помогать, – дерзко ответил Луи, слизывая тесто с обратной стороны ложки. - Эй, ребята, – тихо сказал Зейн, наконец, чувствуя себя достаточно храбрым, чтобы показаться. - Ох, привет! Ты встал! – подбежал к нему Гарри, выдрав из рук Луи его ложку. – Не хочешь немного жидкого брауни? Луи уставился на него: - Не понял. - Тссс, – шикнул на него Гарри. - Нет, спасибо. Вы видели Лиама? – спросил Зейн сразу у всех. - Он пошел к себе недавно, – ответил Гарри, позволив Луи вырвать ложку назад и бесцеремонно запихнуть ее полностью в рот. - Ты же знаешь, что больше не получишь? – сказал ему Гарри. - Но, Хазз... – заскулил Луи со все еще набитым ртом. - Неа, это все, что ты получишь. - Черт! - Хорошо, – сказал Зейн, отступая из зоны боевых действий. – Я собираюсь найти его. Позовите, когда первая партия будет готова. - Обязательно, – ответил Гарри. - Ни за что! – тихо сказал Найл позади него, и Луи кивнул в знак согласия. *** Зейн тихо постучал в дверь Лиама и не став дожидаться ответа, толкнул ее. Лиам сидел за столом и обернулся, когда услышал звук открывающейся двери. Он замер, увидев Зейна, и тот заметил это. - Я знаю, о чем ты думаешь, – начал Зейн, закрывая за собой дверь. – Как я мог, почему ничего не сказал тебе или какого хрена вообще со мной происходит, а может быть и все это вместе. У меня не хватает слов, чтобы сказать о том, как сильно я сожалею, Ли, ты значишь целый мир для меня и не важно, что я испытываю к тебе, я не хочу рушить нашу дружбу... Лиам встал со своего кресла и направился к Зейну. И даже если он хотел бы ударить его, Зейн был готов к этому. - Что заставляет тебя думать, – низким голосом сказал Лиам, не останавливаясь до тех пор, пока не приблизился, – что ты единственный, у кого есть чувства? - Чт?.. – Зейн не успел закончить слово: Лиам сжал его лицо двумя руками и поцеловал с такой силой, что впечатал его спиной в дверь. Они хозяйничали во рту друг друга, не останавливаясь даже для того, чтобы перевести дыхание, и не заморачиваясь о производимом ими шуме. Им на все было плевать сейчас. - Больше никогда не оставляй меня в таком состоянии, – обосновал слышимый в его просьбе гнев Лиам. - И не мечтай об этом, – Зейн ухмыльнулся и толкнул Лиама назад, руками задирая его футболку, пока они шли к кровати. Лиам позволил себе упасть на спину, когда его колени ударились о кровать, и Зейн забрался сверху него, покрывая поцелуями его шею, пока снова не достиг рта. Они превратились в кучу переплетенных между собой конечностей, а их рубашки уже успели где-то потеряться. Зейн оставлял на груди Лиама свои отметки, а тот отвечал ему тем же, успевая прикусывать кожу на шее. - Я не хочу торопиться, – прошептал Зейн. - Мы и не должны, – слегка улыбнулся Лиам. – У нас есть все время этого мира.