Point De Suture

Майкл превысил допустимую скорость езды на машине вдвое и вполне мог заработать немалое количество проблем с полицией для себя и Тома. Но, на их счастье, ни одного патрульного по пути им не встретилось. Хотя вряд ли бы кто-то из них обратил на это внимание в такой ситуации. На место они приехали спустя двадцать минут. Том указал на тот самый заброшенный склад, адрес которого был написан на стене в квартире Джереми. Они остановились за несколько десятков метров, и Фассбендер заглушил мотор. — Мы должны решить, как себя вести, — произнёс он, стараясь унять дрожь в руках. — Малейшая ошибка может стоить жизни одному из них. Или одному из нас. — Ты не можешь решать сейчас, — скептически отозвался Хиддлстон. — Ты ведь не можешь предугадать, как себя поведёт Бен. Как он нас встретит. Да и там ли он вообще. Осознавать сказанное Томом не хотелось, но он, в очередной раз, был прав. В такой ситуации ничего нельзя было спланировать заранее. Кроме одного — спасти друзей любой ценой. Майкл протянул руку и открыл бардачок, доставая маленькую пустую бутылочку из-под Jack Daniels. — Ты думаешь его этим оглушить? — саркастически поинтересовался Том, глядя на бутылочку в его руке. — Ты ещё шутить умудряешься в такой ситуации. Ты, наверное, забыл, для чего мы изначально искали Бена. Или предлагаешь вызвать сюда Криса, который уже находится на грани жизни и смерти? Сюрприз Бенджи устроить, сразу всех собрать в одном месте, кого он хочет убить. — Ты прав, извини, я не подумал об этом. — Я понял, — Майк покачал головой и снова запустил руку в бардачок, на этот раз доставая… — У тебя есть пистолет? — Том удивлённо вскинул брови. — Как видишь, есть. — И ты думаешь, целесообразно идти с ним туда? Это небезопасно, в первую очередь, для Джеймса и Джереми… — Это хоть какое-то средство защиты, — парировал Фассбендер. — У тебя, я вижу, вообще ничего нет. Вместо ответа Хиддлстон завёл руки назад и через несколько мгновений продемонстрировал Майклу два парных серебряных кинжала. Тот присвистнул. — Сердце подсказывало, что надо их сегодня взять с собой. — Это те самые? Том кивнул. Майк ответил ему понимающим кивком, а затем открыл дверь и молча выбрался из машины. Адвокат последовал его примеру. Каждый шаг, приближавший их к складу, давался в несколько раз труднее предыдущего. Ноги словно налились свинцом, а сердце стучало в горле. Том остервенело, до хруста в пальцах, сжимал рукояти кинжалов. Майкл держал одну руку заведённой за спину, готовый в любое мгновение выхватить пистолет. Железная дверь была наполовину сорвана с петель и открыта почти настежь. Мужчины друг за другом вошли внутрь, сразу оглядываясь по сторонам. Впрочем, долго искать цель им не пришлось. — Ну наконец-то, я уже заждался дорогих гостей, — до боли знакомый голос заставил мышцы в теле Майкла нервно сократиться. Бен стоял на расстоянии нескольких метров от них, ближе к противоположной стене склада. На нём было тёмно-бордовое пальто длиной почти до пола. На губах играла извечная змеиная ухмылка, карие глаза отливали красным. Том, в отличие от Фассбендера, не стал тратить время на то, чтобы рассмотреть врага. Его взгляд почти сразу скользнул за спину Бенджамина. И когда он увидел позади него два неподвижно лежащих тела, то сразу вспомнил один из своих недавних снов. Сон-предостережение, как теперь понимал Хиддлстон. Только он к этому предостережению не прислушался. И сейчас жизнь самого дорого ему человека и его лучшего друга полностью зависела от него и Майкла, и от того, насколько правильно они всё сделают. — Я вижу, ты не один пришёл. Всё ещё боишься сталкиваться со мной лицом к лицу? — Фассбендер пока не отвечал на колкости. Он незаметно осматривал помещение, в котором они находились, и прикидывал, как вытащить Джереми и Джеймса и расправиться с Беном. — Он мне что-то знаком. Не напомнишь, кто это? — в его голосе звучала откровенная издёвка. — Думаю, ты и сам прекрасно помнишь, кто это, — наконец, заговорил Майк. — Очевидно, ты очень хотел видеть меня, раз взял в заложники моих друзей, да ещё так пафосно всё обставил. — О, разумеется, Майки, мне хотелось тебя увидеть. Представляешь, каково это — через триста лет узнать, что человек, которого ты больше всего на свете ненавидишь, жив-здоров? Да ещё и ищет тебя, непонятно зачем. Соскучился? — Безмерно, — фыркнул Фассбендер. — Я, честно признаться, удивлён, что ты вообще ещё жив. Я искренне надеялся, что ты уже давно подох. В муках. — Как видишь, твои надежды были тщетны. — Это поправимо, — усмехнулся Бен. — Хотя, сегодня убивать тебя в мои планы не входит. — Зачем же тогда ты заманил меня сюда? — А ты не догадываешься? — Бенджи прищурился. — Или ты уже всё забыл? — А что я должен помнить? — Даже так… Что ж, я тебя, может быть, сейчас сильно удивлю, но ты здесь для того, чтобы, наконец, спустя столько лет, получить по заслугам. Я очень долго жаждал мести, хотел причинить тебе боль. Боль, которую ты заслуживаешь, как никто другой. — Может быть, ты хотя бы объяснишь свои порывы? Чем я перед тобой виноват, Бен? — Ты прекрасно знаешь, чем. Ты отнял его у меня. Ты знал, что я любил его, и всё равно сделал это. Потому что ты мразь по своей сути. Майкл глубоко вдохнул, стараясь оставаться спокойным. — Я ничего не сделал для того, чтобы Кристиан отверг тебя. Я не наговаривал ему на тебя, или что ты там себе придумал. Он всё решил сам. Бен немного изменился в лице. Сейчас оно отражало нечто наподобие удивления. — Ты ещё более твердолоб и слеп, чем я себе мог представить, — тонкие губы скривились в недоброй усмешке. — Он отверг меня потому, что любил тебя. — Что?.. — шёпотом переспросил Фассбендер. Он ожидал услышать всё, что угодно, но только не это. — Да, Майки, да, он любил тебя. Именно поэтому он с завидным постоянством пытался вытащить твою никчёмную задницу из неприятностей. Именно поэтому он отверг мою любовь. Я мог дать ему всё, он был нужен мне. Но он предпочёл остаться твоей тенью. И за это я всегда буду тебя ненавидеть. Круговорот мыслей, казалось, вот-вот захлестнёт его с головой. Воспоминания вихрем проносились перед глазами, теперь складываясь в единую, связную картину, вызывавшую желание по-волчьи завыть. Действительно, как он мог быть так слеп? Почему не заметил? Бен тем временем продолжал говорить. — Знаешь, я был уверен, что когда тебя уничтожат решением Совета Старейшин, после нападения этих тупоголовых крестьян на особняк, я смогу занять твоё место в его сердце. Но наш Клан оказался слабее, чем мне казалось. В ту ночь перебили почти всех. — Я не натравливал никого на особняк! — на повышенных тонах произнёс Фассбендер. — Я знаю, — усмехнувшись, ответил Бенджамин. — Тогда почему… Постой… А откуда ты знаешь, что это не я? Если все так думали… — Потому что это был я. — Ты?! — Я думал, ты усвоил, что каким бы сильным ты ни был, что бы ни придумал, я всегда буду на шаг впереди. Я знал, как ты решил избавиться от него, — Бен кивнул на Тома, который пока просто стоял и слушал их диалог. — План был идеален во всех отношениях. Кроме одного. Нашими собратьями оказались позорные слабаки, которые не смогли отразить нападение смертных ничтожеств, вооружённых вилами. Забавно, правда? А ты… Ты, как всегда, спас свою гнилую душонку за счёт других. И даже тогда ты не понял, что он любит тебя. Когда он дал тебе убежать, спас тебя ценой собственной жизни. Сердце Майкла пропустило несколько ударов. — Его убили?.. — Догадливый. Лорд МакЭвой узнал, что Кристиан помог тебе сбежать. И решил вопрос без особых церемоний. Как и с твоим папашей. — Отпусти моих друзей, они здесь ни при чём. — Да неужели? Ты, как никто, должен знать. Кровь за кровь. Ты выжил ценой жизни единственного человека, которого я любил когда-либо. Время платить по счетам. — Почему бы тебе просто не убить меня, раз я виноват во всей твоей боли? — Майк понимал, что дело приобретает катастрофический оборот. — Зачем лишать жизни тех, кто ни в чём не виноват? — О, нет, Майки. Это слишком просто для тебя. Я не хочу твоей смерти. Я хочу, чтобы ты жил и мучился, осознавая, что кровь твоих лучших друзей на твоих руках. Что ты сам подписал им смертный приговор. — А с чего ты решил, что тебе позволят их убить? — и Бен, и Майкл одновременно перевели взгляд на Тома. Ярко-синие глаза выдавали его гнев с головой. — Ты убил достаточно ни в чём неповинных людей, просто ради забавы. Сегодня у тебя ничего не получится. — А кто меня остановит? Может быть, ты? — Бенджи рассмеялся ледяным смехом, отразившимся эхом от стен. — Ты — просто результат недоразумения. Тебя не должно было быть в принципе. Что ты можешь против меня? Ты и минуты не протянешь. — Проверим? — Хиддлстон прищурился. — Том, опомнись, что ты делаешь? — Майк попытался его образумить. — То, что боишься сделать ты. Я не позволю ему убить их. — Ааааа, так вот в чём дело. Ты влюблён в кого-то из них, да? Да, я угадаю, наверное, в Джереми. Конечно. У тебя в глазах всё написано. Что ж… — Бен начал медленно пятиться назад, подходя всё ближе к бесчувственным телам. — Значит, сегодня он умрёт первым. Едва он договорил, Том кинулся в атаку. Вместе с Майклом, который посчитал, что тянуть действительно больше некуда. Бен, однако, оказался проворнее, чем они рассчитывали. Фассбендер первым получил сильнейший удар в грудь и отлетел к стене, ударяясь о неё спиной и затылком, и рухнул на пол без сознания. Второй удар предназначался Хиддлстону, но тот ловко увернулся, успев полоснуть Бена по щеке остриём кинжала. — Мммм, так ты ещё и вооружён. Это не честно, не находишь? — договорив, Бенджамин распахнул полы плаща, и Том увидел прикреплённые к поясу ножны. — Будем играть по-честному, красавчик. А когда всё закончится, если ты останешься жив, конечно, мы с тобой можем неплохо провести время. — Чёрта с два, — прорычал Том и снова кинулся в атаку. Бен в мгновенье ока вытащил из ножен длинный, острый, как бритва, серебряный меч, и одним ударом выбил оба кинжала из рук Хиддлстона. А затем отбросил его назад ударом ноги в солнечное сплетение. На несколько мгновений в груди перехватило воздух, но тело сработало быстрее мозга, и Том в последний миг отклонился от удара клинком. Ему потребовалась пара секунд, чтобы вернуть утраченные кинжалы, и теперь он отбивал прицельные удары мечом. Бен был неумолим, в каждую атаку он вкладывал всё больше ненависти и силы, и, в конце концов, после очередного удара, лезвия кинжалов переломились пополам и оказались лежащими на полу. — Кажется, я побеждаю, — с самодовольной ухмылкой отметил Бен и замахнулся для нового удара. Том из последних сил блокировал его руку, державшую меч. Однако свободной рукой Бенджамин схватил его за грудки и, подняв над полом, отшвырнул к стене, о которую Хиддлстон ударился лицом и торсом. Он едва сдержал крик боли. Из носа мгновенно потекла кровь, равно как и из раны на лбу, по ощущениям, добрая половина рёбер была сломана. Дышать было больно, равно как и смотреть. Том откинулся на спину, пытаясь вдохнуть воздуха. Бен уже стоял над ним, по-прежнему держа меч. — Должен признать, что ты весьма неплох всё же. Очевидно, ты смог чему-то научиться за эти три сотни лет. Но твоих навыков, как видишь, всё равно недостаточно… — Бенджамин продолжал говорить, но Том уже не слушал его. Просто не мог. Даже расфокусированным от удара зрением он увидел, как на другом конце помещения поднялся на ноги Джереми. Как он взял кусок железной трубы и, сначала на цыпочках, а потом переходя на бег, направлялся в их сторону. Сердце застучало втрое быстрее и, казалось, сейчас вылетит из груди. Он хотел закричать, чтобы Реннер остановился, но словно онемел. Голосовые связки не слушались, и он не мог издать ни звука. — Что ж, думаю, нам пора заканчивать, — врезался в сознание голос Бенджи. Он занёс меч для удара, и сейчас Том молился, чтобы он побыстрее это сделал. Тогда он, может быть, сможет задержать его, сможет дать Джереми шанс уйти. Оказавшись на расстоянии метра, Джереми приготовился ударить. Бен в долю секунды поменял положение. Дальнейшее происходило для Тома, словно в замедленной съёмке. Он, как будто со стороны, наблюдал, как острый клинок проходит насквозь, как появляются на нём алые разводы и капли. Словно через толщу воды он услышал полный ужаса крик Джеймса и тихий стон боли — Джереми. Бен резко дёрнул меч на себя, несколько капель крови попали на его пальто. Джереми перевёл взгляд на Тома, слабо ему улыбнулся и ничком рухнул на пол, закатив глаза.