Point De Suture

Англия. XVIII век Майкл просидел на холме неподалёку от поместья до самого утра, обдумывая не особо приятную историю, в которую он влип, по собственной вине. Не сказать, что он был расстроен приговором Совета, всё-таки его оставили в живых, хотя он понятия не имел, чем руководствовался Лорд МакЭвой, приняв подобное решение. Майкл был уверен, что именно его отец повлиял на такой исход. Выяснить, что конкретно Лорд Йозеф сказал Главе Совета, он не смог, потому как отец напрочь отказался отвечать на его вопросы, ссылаясь на то, что его это не касается. — Главное — то, что тебе дали шанс исправить свою ошибку, Майкл. И на этот раз ты должен сделать так, как тебе сказали — это были единственные вразумительные слова, которые Фассбендер услышал от отца, когда все разошлись. Больше Лорд Йозеф не дал никакой информации касательно того, как именно ему удалось повлиять на МакЭвоя, ни даже призрачного намёка на неё. Всё, что в данный момент знал Майкл, сводилось к тому, что ему нужно пойти и убить этого парня, которого он, по неведомым ему до сих пор причинам, пожалел, когда у него уже была возможность решить эту «проблему». Теперь же у него действительно не было выбора, этот юноша умрёт в любом случае, но пока у Майкла была возможность избежать собственной смерти, если он выполнит приказ. С другой стороны, он с трудом представлял, как он сможет это сделать. И дело было вовсе не в технической составляющей: с самого детства его обучали всем необходимым навыкам, для любой гипотетически возможной ситуации, и за 400 с лишним лет Майкл успел отточить все эти навыки практически до совершенства. Трудность заключалась в другом — он просто не мог представить себе, что ему придётся убить человека. Фассбендер-младший никогда не был на хорошем счету в Клане. Он частенько устраивал дебоши, нарушал правила, провоцировал других на конфликты, и вообще слыл полнейшим распиздяем, несмотря на благородную кровь. Многие вообще поражались тому, как у члена Совета Старейшин, мудрого и справедливого Лорда Йозефа могло родиться такое «недоразумение». Майкл же плевал с высокой колокольни на то положение, которое он занимал в иерархической лестнице Клана. Ему было всё равно, что, допустим, в случае смерти отца, ему самому придётся занять место в Совете, как и то, что он, по идее, должен был быть достойным примером для других вампиров, чистокровных и обращённых. Он жил для себя и наслаждался таким положением вещей. Но он не был убийцей. И чертовски не хотел им становиться. Майкл просто не понимал, зачем ему убивать этого мальчишку, если можно его, в конце концов, привести в особняк и обратить в их веру. Однако оспорить это решение Совета он, теперь, никак не мог. И он обязан был выполнить волю Старейшин. — Ты, кажется, всю ночь здесь проторчал, — Майкл вздрогнул, услышав за спиной голос Кристиана. — Ты в порядке? — Забавно, я даже не услышал, как ты подошёл. Старею, наверное, — мужчина грустно усмехнулся и поднялся на ноги. — Мне кажется, я понимаю, каково тебе сейчас. — Вряд ли. Ты бы в такую ситуацию не попал. Кристиан ничего не ответил на это, он просто подошёл к Майклу и обнял его за плечи. — Любой опыт, даже самый негативный и мерзкий — это тоже опыт. Нужно просто взять и сделать это. — Просто взять и убить человека? — Фассбендер отклонился, заглядывая другу в лицо. — Вот так вот, как бы невзначай, повесить на себя этот грех? — С каких пор ты в веру ударился? — Причём здесь вера, Крис? Одно дело — убивать на охоте кроликов, оленей и прочую живность, и совсем другое — лишить жизни человека. Это слишком для меня. — Но у тебя нет другого выхода, Майкл. Весь Клан в шоке до сих пор от того, что Совет так тебе благоволит, ты не можешь второй раз пойти против их воли, потому что едва ли найдется хотя бы одна причина, по которой тебе простят повторное нарушение приказа. Серьёзного приказа. — Ты не понимаешь, — Фассбендер высвободился из объятий друга и повернулся к нему спиной, скрестив руки на груди. — Я не хочу, чтобы испуганное до смерти лицо этого мальчика преследовало меня вечность. А я знаю, что будет преследовать. Потому что я не убийца. Я не смогу вот так просто снести ему мечом голову, так же, как соломенным чучелам на тренировках. Я не убийца. На несколько минут воцарилось молчание. Которое первым нарушил Кристиан. — Твои чувства мне понятны. Нелегко принять такое, нелегко повесить на себя чью-то смерть, но… У тебя нет вариантов в этом отношении, — он обошёл Майкла и вновь оказался с ним лицом к лицу. — Но тебе ведь не обязательно делать это самому. — Кого-нибудь беспринципного из Клана попросить? — саркастическим тоном поинтересовался Фассбендер. — Не прокатит. — Нет, я о другом, — Кристиан повернул голову и указал на расположенную неподалёку деревню. — Крестьяне очень суеверные люди. Если вдруг, кто-то ненароком, узнает, что в поместье хозяина этих земель, и их самих, живёт вампир, вряд ли они просто будут сидеть, сложа руки. Майкл посмотрел на друга. Услышанное им только что шокировало. — Ты предлагаешь мне натравить на него толпу разъярённых крестьян? — Вроде того. — Ты сдурел? — Майкл, у тебя не так уж много вариантов. Либо ты убиваешь его сам, чего ты делать не хочешь, либо ты опять ослушиваешься приказа, и тебя отлучают, затем казнят, либо ты провоцируешь небольшой крестьянский бунт неосторожно пророненным словом. Другого не дано. И третий вариант — это меньшее из этих трёх зол. Фассбендер задумался. По сути, в словах Кристиана присутствовала немалая доля правды. На его руках не будет крови, он не увидит раздирающий душу взгляд голубых глаз за секунду до смерти, он не будет просыпаться каждую ночь, когда ему в очередной раз приснится бледное напуганное лицо с мокрыми дорожками слёз на щеках… — Пожалуй, ты прав. Это самый подходящий выход из ситуации.