***
— И как вы тут? — спросила Аврора, сидя с братом за обеденным столом. — Тихая семейная жизнь? Гарри, стоя около кухонной утвари в ожидании кипения чайника, хмыкнул. — О, да. Наша мирная повседневность — каждый день что-нибудь, да случается. Ну, вы знаете, — Поттер неопределенно махнул рукой. — Мы ж с вами большую часть года в одном… помещении обитаем. Ничего не изменилось. — Оу, не знал, что с нами в гиффиндорской спальне спит Дрэйк, — у Ориона вырвался тихий смешок, похожий на радостный лай. — Ты его так хорошо под кроватью прячешь, что мы его не замечаем? — подмигнул мальчик под свист кипящего чайника. — Братик, ну что ты говоришь, — включилась в игру сестра мальчика. — Под какой кроватью! У Гарри же есть мантия-невидимка! В нее своего нежного птаха укутывает и кладет рядом с собой, чтобы всю ночь напролет с ним тискаться. — Ага, потискаешься с ним, — протянул Гарри, заливая заварку кипятком. — Он сам кого хочешь затискает. А потом пнет, и полетит несчастная жертва с кровати на пол. — Не знала я, что наш милый добрый Гарри на самом деле такой злопамятный. — Я не злопамятный, просто физические травмы активируют мою душевную ранимость, — пробурчал мальчик. — Эк, как загнул, — восхитился Блэк и подпер щеку рукой. — Да ты у нас прям поэт. — В твоих мечтах — наверное. Насчет этого. Вы сами как? Как каникулы и… это все? — Все прекрасно, — ответила Аврора. — Пару дней посидели с дядей Феней и Регулусом. Нам повезло, что он стал менее прилипчивым, чем в прошлом году! Мы на него аж другими глазами взглянули, да, Ори? — Угу. Он прям нам с другой стороны открылся! Образованный такой, умный... но настолько по-детски упрямый иногда, что это просто не вяжется с его образом! — Люди многогранны, — уклончиво протянул Гарри, разливая чай по чашкам. — Как по мне, больше всего «не вяжется» Блэйз. — Блэйз? — удивленно воскликнули близнецы хором. — Да, мне так кажется. А вы не замечали? Ну, сами посудите. Он весь такой веселый, над всеми подшучивает, ко всем пристает… особенно к Теодору… но с другой стороны, вспомните, чем он в Тайной комнате занимался. — В лаборатории заперся? — предположил Орион, припоминая события прошедших месяцев. — Да, но я не совсем об этом. Он изготавливал не просто какие-то зелья, а яды. Даже пытался свой придумать. Вот что не вяжется. Веселый шумный парень, который варит яды. — Оу, когда ты напомнил об этом, — вздохнула Аврора. — Он всегда к ним какие-то особые чувства питал. Да и мать его, поговаривают, великая отравительница, Черная вдова. Так что у Блэйза, скорее всего, наследственный талант. — Вот как. Я не знал, — сказал Поттер, ставя перед друзьями кружки. — Вы не молчите, продолжайте рассказывать про себя. — В общем, мы просто сидели с ними с тех пор, как нас домой Малфои с платформы доставили. Потом папа появился, закончил с делами школы. А потом было нечто! Заявился главный ужас наших с Ори кошмаров, дядюшка Александр, вместе с нашим кумиром! Дьюэйн Хартмен, представляешь?! Самый настоящий! Сидел у нас в гостиной и рассказывал нам истории! Это был лучший вечер на свете! То есть, был бы, если бы дядюшку не подпускали к кухне. Я, пожалуй, опущу подробности. — Ахах, вспоминаю ваши подарки на Рождество и просто сочувствую, — улыбнулся Гарри, но по спине его прошел озноб. Тот страшный странный человек, что до дрожи напугал Поттера, никак не мог выветриться из памяти мальчика. — А этот Дьюэйн… Я его тоже видел. Мы с Драко видели, он и ваш дядюшка гостили в Малфой-мэноре. У близецов глаза стали по галлеону. Они тут же накинулись на друга с просьбами рассказать, что было. Гарри сразу понял, что отбиваться бесполезно, и выложил все, что смог вспомнить. — Правда сам он мне не понравился, — признался Поттер, крепко складывая руки на груди. — Очень. Он жуткий. — Да? Мы такого не заметили. Правда, Аври? — Да, — согласно кивнула Блэк. — Что с ним не так, Гарри? — Я не знаю, не уверен в этом. Он все время смотрел на меня своими жуткими глазами и разговор вел… как… было ощущение, что он говорит это конкретно мне, а не всем остальным, кто находился в комнате. Будто намекал мне на что-то. И это мне очень не нравится. В этом Дьюэйне есть что-то… звериное. — Я ничего такого не заметила, — задумчиво отвела глаза Аврора, пытаясь припомнить детали. — Может, все дело в твоем наследии? Ты же остро чувствуешь эмоции. Может, снова себя проявила эмпатия? — Не думаю, — мотнул головой Поттер. — Если и наследие виновато, то уж точно не заморочки с эмп… Точно! — осенило мальчика. — Наследие! Драконы! Хартмен говорил про драконов и, кажется, не просто так! Именно тогда он начал на меня коситься! Неужели он… знает? В ответ близнецы промолчали. Тишина гудящим пологом опустилась на комнату.***
Сириус, взявший за привычку просыпаться во время важных разговоров, в этот раз застал большую его часть. Стоило воде в нагреваемом чайнике забурлить, Блэк-старший открыл глаза. Да, как же информативно просыпаться по утрам!***
После «официального» завтрака, когда вся семья Эвансов и их гости собрались за столом, к Сириусу пришел колдомедик. Поэтому всех детей буквально выгнали на улицу дышать воздухом и наслаждаться каникулами. Дадли с волшебниками гулять не пошел. У него было занятие в секции бокса — всех собирали рано, видимо, для подготовки к участию в каком-то юношеском турнире. — Куда пойдем? Мы город не знаем, так что веди, Гарри, — протянула Аврора. — Можем прогуляться до Шоссе Магнолий. Литтл Уингинг — очень скучный городок. Здесь ничего интересного нет, — удрученно вздохнул Гарри. — Ну хоть что-то должно быть! — взвыл Орион. — Мы вчера прогуливались. Я ничего такого не заметил, если честно, — поделился Драко. — Оставь надежды, Ори. — Зато как он вчера над тобой великолепно поиздевался, не правда ли, Гарольд? — прошипела из-под футболки Поттера Нагайна. — Мерлинова борода! — невольно вскрикнул Блэк, отпрыгивая от друга. — Она вечно там, что ли? Гарри, ты везде с собой Нагайну таскаешь? — Не я ее, а она со мной. Таскается. Мое мнение не учитывается. — Не ворчи. Я твой защитник, — прошипела змея. — Ладно, не буду. Но тебе самой не жарко так? — поинтересовался Поттер, на что получил исчерпывающий ответ, что магические разумные змеи знают, что такое сознательный контроль терморегуляции. Могут легко себя охладить или согреть с помощью своих особых сил. На просьбу уточнить, Нагайна едко прошипела: — Узнаешь, когда сам станешь магической змеей, Гарольд. Нечего человеку знать наши особые змеиные тайны. Гарри становиться змеей не желал, потому плюнул на это неблагодарное дело — попытки разговорить фамильяра отца — и прислушался к разговору близнецов с Драко. — То есть, если брать чисто грубую силу, большинство магов будет «всухую уделано» магглами! А все из-за подобного образования! — возмущалась Аврора. — Вы о чем? — вмешался Поттер. — О, ты снова с нами, — хмыкнул Орион. — Мы подумали о твоем кузене, ушедшем в секцию по боксу, а потом повспоминали, а нет ли в магическом мире чего-то подобного. Как видишь по воплям сестренки — нет. — Все из-за дурацкой системы образования! Вспомните, как в течение наших двух лет ворчала мадам Помфри! Часть детей, учащихся в Хогвартсе, такая хилая! Вспомните, сколько студентов простудилось зимой и как часто они бегали в больничное крыло за бодроперцовым! А ведь не зря говорят, что в здоровом теле — здоровый дух! Были бы у нас занятия с физической нагрузкой, мы бы не были такими дохлыми, — зачитала лекцию Блэк. — Я, кстати, тоже думал об этом, когда увидел большого Ди и Пирса после приезда. Они стали просто огромными. — Вот-вот. Отбери у мага палочку, поставь против такого маггла — и победа будет не так очевидна! Точнее, она будет больше вероятна совершенно с другой стороны! У нас в Хогвартсе единственный спорт — это квиддич. И вам, Гарри, Дрэйк, даже повезло, что вы не обделены хоть какой-то физической культурой. Салазар как-то рассказывал, помните же, что раньше спорт был более распространен. Те же дуэли или боевая магия — они подразумевают физическую подготовку! Если быть недостаточно вертким или быстрым, можно схлопотать серьезное проклятье да и тому подобное! Поэтому раньше в Хогвартсе было обычным делом устраивать групповые пробежки вдоль Черного озера или выполнять разминку под руководством ответственного студента. Куда все это делось? — У Дамблдора спроси, — фыркнул Драко. За такими разговорами ребята добрели до детской площадки на Шоссе Магнолий. — О, нет, — прошептал Малфой, дергая партнера за руку. — Они там. На площадке заседала банда Дадли без Пирса и своего лидера, пропадавших в секции. — О, Гарри! — крикнула Джорджия, интенсивно махая рукой, сидя на качелях. — Не ждали тут увидеть! Гарри обреченно промычал что-то невнятное, но натянул на лицо улыбку и помахал рукой в ответ. Он подвел волшебников к друзьям-магглам и представил их друг другу. — О, так это и есть те амуры? — спросил Малькольм. — Нет же, наверняка кто-то один. Гарри ж сказал, что «один из них»! — поправила Эмбер. — Какие амуры? — удивилась Аврора, смотря на Гарри в ожидании ответов. Однако пояснение пришло совершенно с другой стороны: — Те, которые соединили сердца прекрасной блондинки и щуплого очкарика! Не в обиду будет сказано, Гарри, — протянул Деннис, пытаясь придать себе возвышенный, невинный вид, скромно хлопая ресницами и складывая в молитвенном жесте руки. — Они спустились к влюбленной паре среди снегов, чтобы открыть этим сладким пташкам их чувства друг к другу! — А, — спокойно выдала Блэк, мгновенно придя к выводу. — Это мой брат. Я тогда в библиотеке сидела. — Аври!.. И Гарри, какой я тебе амур?! — возмутился Орион, челюсть которого поздоровалась с грунтом. — Ты не мне амур, это вообще Драко рассказывал, почему все грехи ты сыплешь мне на голову?! — воскликнул Гарри. — Позволь, но начал то этот цирк ты, Потти! — едко прошипел Малфой, который вообще не хотел сейчас находиться здесь в такой компании. — А я не думала, что вы решитесь рассказать подобное, учитывая мнение в маг… эм, в обществе обычных людей, — задумчиво протянула Аврора и все разом замолчали, во все глаза уставившись на нее. — Что? — Ну, а как должны относиться к этому? — склонила голову набок Джорджия. — Мальчик и девочка полюбили друг друга и начали встречаться. А любви все возрасты покорны! — Ах, вот оно как, — медленно произнесла она, будто разжевывая каждый звук, и уставилась с немым вопросом на Гарри и Драко. — Девочка, значит. — Ну, да. А что не так? — не понял Малькольм. — Сущие мелочи! — опережая конкурентов, воскликнул Малфой. — Просто Поттер — растлитель малолетних! Жуткий и опасный тип! — Чего?! — Это я-то?! — А что, разве не ты? — с наигранным вызовом, звучащим вполне искренне, наехал на партнера Драко. — Моя сестра на два года младше нас, ей на тот момент было девять! Бедная Кассиопея, купилась на твои колдовские чары! Аврора и Орион с очумелыми глазами слушали эти препирания и переглядывались меж собой с немым вопросом: «Что здесь, Мордред их дери, происходит?!» А Гарри уже заранее думал, как сильно в этот раз будет смеяться Нагайна над его потешными нелепыми бедами.***
Джинни Уизли была обычной девочкой. Правда, у нее была очень большая семья — куча старших братьев! Ей нравилось играть в куклы в раннем детстве, а потом юная волшебница жуть как увлеклась квиддичем! И вот, с шести лет и до сих пор она тайком таскает из сарая метлы старших братьев, Фрэда и Джорджа, чтобы полетать на них. Ощущение полета просто потрясает. Оно великолепно! Теперь, поступив в Хогвартс, Джинни просто мечтает пройти отбор в команду по квиддичу, как только это станет возможным! К сожалению, она — не Гарри Поттер, который смог попасть туда на своем первом году обучения. Потому придется чуточку с этим подождать. Кстати, сам Гарри Поттер был предметом ее восхищения и обожания с малых лет. Герой Магического Мира, Мальчик-Который-Выжил и избавил волшебников от гнета Того-Кого-Нельзя-Называть! Она слышала столько рассказов о нем и ей так не терпелось встретиться с ним в школе, ведь, как оказалось, он ровесник ее брата Рона! Встретить кумира — то ли не самая заветная мечта маленькой девочки? Она могла сравниться лишь с яростным желанием Джинни профессионально играть в квиддич, когда она вырастет. И вот, прошлым летом ей представился случай увидеть мальчика, которым она так восхищалась: он стал другом ее брата Рона и посетил их дом вместе с Драко Малфоем. Гарри был практически абсолютно другим, не таким, каким она его представляла, но в то же время она видела в нем образ того самого легендарного Героя. У него был тот самый небезызвестный шрам-молния на лбу, темные, непослушные волосы, которые он порой стягивал в низкий маленький хвостик, и скрытые за линзами круглых очков зеленые-зеленые глаза. Он был маленьким, одного роста с Роном, но более щуплым, чем ее брат. Познакомившись с ним, Джинни узнала, что Гарри Поттер тепло улыбается и добр со всеми, кто так же относится к нему самому. Однако, как бы не шутили над ней Фрэд и Джордж, называя невестой Мальчика-Который-Выжил из-за ее восхищенных возгласов в детстве, она никогда не была влюблена в Гарри. Она была уверена в этом. Тем более что раньше Джинни познакомилась с Орионом Блэком, еще одним другом Рона. Он был смешным и по-настоящему зацепил ее чем-то. То ли живым блеском в синих глазах, то ли голосом, которым произносились меткие насмешливые фразы… Орион сам уделял ей знаки внимания, они начали переписываться, а на Рождество обменялись подарками. Джинни сама не знала, когда настал тот момент, когда при появлении мальчика в поле зрения ее сердце пускалось вскачь, а щеки окрашивал умильный бледный румянец. Да, несмотря на то, что их огромным камнем преткновения был квиддич — Джинни грезила им, а Орион старательно воротил нос и был ярым противником игры — волшебники нашли и много общего. Уизли порой думала, что скажи ей кто выбрать себе кавалера для похода на бал, она не задумываясь бы пригласила именно Блэка. Но сейчас Джинни была в полной растерянности. Она странно себя ощущала с тех пор, как вернулась из Хогвартса. А после тех дней, когда близнецы Блэк гостили у них, все стало еще хуже. Она продолжала чувствовать что-то трепетное, что росло внутри нее, к Ориону, но в то же время это чувство будто раздвоилось. Стоило ей задуматься, как перед ее внутренним взором всплывало чужое лицо — нет, не Ориона Блэка, а того, кого она считает хорошим другом, кем восхищается с пеленок — Гарри Поттера. И это ее пугало.***
Вернувшись в дом Эвансов, дети какое-то время провели с Ремусом, Сириусом и Петунией. Нагайна снова хохотала, шипя, что рада жить вместе с забавным юным хозяином, и пугала жильцов. Так пришел Дадли, уставший после тренировки, ввалился в душ, а потом мигом протопал в кровать. Юные волшебники вчетвером поднялись в комнату Гарри: у них было одно незавершенное дело. — До сих пор не верится! Отец с нами! Живой, настоящий, материальный! — тихо продолжала причитать Аврора, заходя в комнату и присаживаясь на стул, что стоял у письменного стола. Орион посмотрел на то, как легко сестра заняла посадочное место, не оставив ему выбора кроме как сесть на пол или… — Ребятушки, я вас потесню! — бодро пролаял Блэк, садясь на поттеровскую кровать рядом с ее хозяином и его партнером. — Ахах, тесни-тесни, мы не против, правда, Драко? — улыбнулся Гарри. — Конечно. Только будь внимателен, мало ли улетишь за борт. Случайно, — так же светясь улыбкой поддакнул Драко. — Ох, какие вы добрые, мои хорошие друзья! — сделав вид, что намек замечен не был, воскликнул Орион. — Слаженно работаете, мальчики, — заметила Аврора, разглядывая Поттера и Малфоя. — Муж и жена — одна сатана, да? Кста-а-ати! Ори, ты заметил, как Дрэйк сегодня с утра отреагировал на их ссору? — Мы и не ссорились, — закатил глаза Драко. — Конечно, сестренка! Видел! — будто не слыша замечаний блондина, закивал Блэк. — Ори, наш мальчик вырос! — притворно всхлипнула его сестра, утирая невидимую слезу. — Ой, заглохните! — простонал Малфой, с силой проводя по лицу руками. Поттер фыркнул, наблюдая за этой сценой и тут же призвал к порядку: — Так, пора оценить послание от Фрэда и Джорда, — взяв с тумбочки пергамент, Гарри развернул его и вслух зачитал его содержимое. — «Гарри и глубокоуважаемый мистер Малфой!», начало хорошее, мне нравится, — хохотнул Поттер. — «Наши разработки по тому-самому-делу продвигаются очень даже неплохо! Приглашаем вас оценить уже полученные результаты! Умники Уизли». — То-самое… Они же про те самые записи Северуса! — вспомнил Драко. — Именно, — согласился с ним партнер. — Значит, теперь у нас есть существенный повод посетить «Нору». — Хитрые вымогатели это, а не умники Уизли. Хотят обобрать меня, на ингредиенты растащить полностью, — проворчал Малфой, изображая вредного старикашку со скрипящим голосом. — Я посмотрю-ю-ю, на что они пустили прошлую партию. Мы до них доберемся, да, мистер Поттер? — он изображал весьма определенного вредного старикашку и «мистер Поттер» было протянуто на манер «миссис Норрис». Близнецы и Гарри засмеялись и внезапно последний заметил какой-то отблеск, сверкнувший со стороны Авроры. За девочкой находилось окно, через которое лучи заходящего солнца проникали в комнату. А отблеск дало что-то, на что эти лучи упали. И Гарри наконец увидел это: — Аври, ты проколола уши? — Что? О, ты только заметил, Гарри? — возмутилась девочка. — Прости, не обращал внимание, — неловко пожал плечами Поттер. — А сейчас твоя сережка блеснула, вот и… заметил. Почему проколола? — Ну, я девочка, было бы неплохо иметь проколотые уши для украшений, — уклончиво ответила Блэк, а потом ее лицо стало серьезным. — А вообще, я проколола их именно из-за этих сережек. Они… особенные. Зачарованы лично Снейпом. Считайте, что это амулет. На просьбу рассмотреть поближе, исходящую от двух ее друзей, Аврора ответила согласием. Теперь Гарри и Драко стояли рядом с ней, разглядывая мудреные серьги: каждая из них — это кольцо, испещренное поблескивающими нитями, что насквозь пронизывали круг в разных направлениях, создавая узор. Под каждым кольцом были прикреплены несколько перьев голубого и желтого цвета. — Это ловец снов? — удивленно вскинул брови Гарри. — Ничего от тебя не скрыть, да? — протянула Блэк. — Они мне для того, чтоб сны хорошие приманивать, — объяснила она сразу до начала расспросов. Конечно же, она не собиралась рассказывать о мучающих ее кошмарах. Об этом знали только Орион, Гермиона и профессор. Насчет папы она не была уверена: сама она ему не рассказывала, Ори, кажется, тоже, да и Снейп вроде не доносил. Эти серьги были ей необходимы. Обычный Ловец был слишком неудобен тем, что его нужно вешать над постелью — нельзя было заснуть в неожиданном месте. А серьги всегда были при Авроре. Именно по этой причине сегодняшнюю ночь она провела в доме Эвансов без негативных последствий. — То есть, ты спишь в них? — предположил Драко. — Но ведь они такие крупные и не выглядят прочными. Не сломаются? Тебе в них удобно? — Сплю. И, Мерлина ради, Дрэйк! Еще раз напомнить, кто их зачаровал? Естественно, профессор наложил на них кучу чар, включающих в себя и крепкость. И да, удобство он тоже предусмотрел, ложась на бок я их даже не ощущаю, они кажутся мягкими и будто бы меняют форму, подстраиваясь под обстановку. — Не знал, что профессор так силен в Чарах, — хмыкнул Поттер. — О, у него много скрытых талантов, можешь не сомневаться, — хитро протянул Малфой, сверкая серебром глаз.***
В Малфой-мэноре Мелисса, сжимая в руках чемоданчик, стояла напротив большого портрета, где были изображены трое сестер Блэк. Изображенные женщины не двигались, так как были еще живы. Она задумчиво рассматривала их, сравнивая между собой и находя общие черты, несмотря на кажущуюся колоссальной разницу во внешности. — Мелисса, — окликнула ее одна из женщин с портрета со спины. Девушка обернулась, встречаясь глазами с Нарциссой. — Портал сработает через две минуты, подойди ко мне ближе. Спустя обусловленное время, блондинка и брюнетка исчезли из комнаты, чтобы через миг очутиться в поместье Блэков во Франции.