Подстава

      - Эй ты уверена, что мне можно… - прошептал в темноте робкий голос парня, всматривающегося в черноту перед собственным носом, улавливая еле различимые очертания предметов, попадавшихся на пути.       - Ш-ш-ш-ш, - прервав его, зашипела женщина, ловко минуя преграды и возможные опасности в полной тьме. – Хочешь весь дом разбудить, еблан? Они тебе быстро глотку заткнут.       Угроза подействовала на парня, предупредив дальнейшие расспросы. Они благополучно добрались до места временного пристанища трусливого мальчишки, коленки которого ходили ходуном, под влиянием охватившего его страха. Он тихонько сгрузил непомерно тяжёлый рюкзак, отпихнув его в угол за дверь, нервно перебирая пальцами шнурки толстовки.       - Ложись давай и без лишнего шороху, уёбок, - она указала на уже занятую кровать, где мирно сопел какой-то парень, отвернувшись к стенке.       - Может, лучше на полу? – пугливо бросив взгляд на фигуру, укрытую одеялом, из-под которой выглядывала копна рыжих прядей, предложил гость.       Грязные изорванные в клочья тряпки, когда-то бывшие занавесками, легко пропускали жёлтый свет уличного фонаря, одиноко стоявшего среди разбитых сородичей во всей ближайшей округе. Парень боязливо поймал гневный взгляд женщины, предложившей ему приют, и решил не перечить, мягко кивнув головой.       Он опустился на скрипучую кровать, матрас которой был покрыт пятнами всевозможных цветов и сбит комьями своих трухлявых внутренностей, волнами уходя под одеяло. Мальчишка, худой как блядская трость, стянул с себя тонкую толстовку и медленно опустился на воспалённую миллиардами движений перину.       Ближе к утру, когда где-то громко хлопнула дверь, превратив сон каждого обитателя дома в полудрёму невыспавшегося сурка, сосед незатейливого мальчишки по кровати, с притворным стоном перевернулся на другой бок, по-хозяйски обняв тощее тело рядом с собой. Глаза гостя стыдливо округлились, когда чужая рука притянула его к себе, прижав к мускулистому торсу, а в его зад упёрся громадных размеров крепкий стояк. Парнишка зашевелился, надеясь незаметно выскользнуть из-под сильной руки, но был нещадно зажат, чувствуя, как головка члена трётся меж его сжатых ягодиц и поблагодарил себя за то, что с вечера остался в штанах. Дверь с грохотом брякнула о стену, продавив ещё большую яму от удара в месте, где ручка соприкасалась со стеной, соединяясь на пару секунд.       - Чё за мудила в моей кровати? – проревел взбешённый Микки, с размаху пнув место его ночных утех с рыжим блядским выродком, обнимающим костлявого бледного пройдоху.       - Кто именно? – поинтересовался запуганный гость, метнув свой взгляд за плечо, где пошевелился сосед, в попытке разлепить веки.       - Ну охуеть! Пиздец тебе, мразь хуева, - кинулся на парнишку Милкович, замахиваясь кулаком над округлившимися серыми глазами трусишки. – Яйца оторву, пиздюк ёбанный!       Парень успел лишь увидеть, как перед ним мелькнули вытатуированные буквы на каждом пальце перед тем, как мир окрасился в красный цвет, уплывая на волнах боли.       - Блять, дайте поспать, – прохрипел Йен, приподнявшись на локте. – Это ещё кто?       - Молчи свиноблядь, - выдавил Микки, не поворачиваясь, чтобы не наткнуться на мудацкие зелёные глаза сучьего лгунишки. – Ебёшь каких-то карликов в нашей, блять, постели. Нашей, сука!       - Ты что несёшь, Мик? - озадаченно спросил Галлагер, подперев подбородок ладонью, чтобы лучше видеть, что, блять, за хуета твориться здесь.       Милкович схватил валяющегося под ногами парня за волосы, приподнимая его, чтобы получше рассмотреть, что там такого нашёл, ебучий трахарь со своими блядскими веснушками, рассыпанными по наглой мудацкой роже. По любимой, сука, блядовской роже.       Руки заметно задрожали, выдавая Микки с головой. К горлу подкатил ком, который невозможно было подавить, все усилия пошли насмарку, когда глаза наполнились мерзкими раздражающими слезами. Он не понял, как всё произошло. Когда мир успел рухнуть? Почему его тесное горячее пространство между булок не устраивало рыжий член уебанского выродка, ищущего другие дыры для заполнения их липкой густой спермой?       - Светлана, - тихо просвистало имя через зияющую брешь, где совсем недавно были зубы. Парень робко хватался хрупкими пальцами за державшую его руку, повторяя имя женщины, поместившей его в блядо-притон, подтолкнувшей к неминуемой расправе.       Едва расслышав ебучее имя собственной жены, Микки выпрямился, отпустив свою израненную добычу. Позволив себе короткий взгляд на рыжую макушку, с вечно огненной прядкой волос, прикрывающей зелёные изумруды, искрящиеся неподдельным интересом, Милкович осознал совершённую им ошибку, проклиная себя за поспешность, вызванную неуправляемой волной ревности, снёсшей его крышу.       Он молниеносно вылетел за дверь, выкрикивая имя шлюховской пизды, которая решила разыграть его, вынудив поверить, что веснушчатая сущность, не покидающая пределов его видимости и сладко услаждающая его неистовый голод жесткими толчками крепкого хера, будто бы решила побывать в других сраных задницах.       Светлана, услышав быстрый топот ног и сыпавшиеся на её блядскую голову проклятья, усадила Евгения на стульчик для кормления и, радостно хохоча, пустилась кружить по гостиной, изворачиваясь от цепких рук пидараса мужа, любящего подставлять задницу огненному мальчику, так ловко спровоцированного её ухищрениями. Она сваливала за своей спиной всю жалкую обстановку гостевой комнаты Милковичей, усложняя и так бесполезные попытки Микки поймать её.       - Шутница хуева, - перескакивал её фиктивный муженёк через гору разбитой посуды, оборонённой с обеденного стола. – Я тебе надеру твою сучью задницу, блядина.       Не успел он закончить манифест с угрозами, как споткнувшись о валяющийся стул, перелетел через него, приземлившись на спину. В гостиную заглянул Галлагер, наблюдая, как Светлана прыгает на диване, хохоча во весь голос, придерживая огромную грудь маленькими ладошками, а Микки лежит на полу, стуча громадными ботинками по боковине всё того же дивана, и заливается, хватаясь за живот.       Ошарашенный Йен подошёл к стульчику Евгения и, любовно обняв малыша, прыснул от смеха, присовокупив свой голос к общему гоготу в доме. Они не заметили, как тихо выполз разукрашенный гость, таща за собой неподъёмный рюкзак по направлению к выходу.       - Ебанутая семейка, - просвистел он, заглушаемый криками и смехом. – Нашли друг друга, блять, долбанные утырки.