[начало]
Когда они впервые встретились, он не смог нормально его разглядеть. Яркий свет флуоресцентных ламп безжалостно светил Кёнсу в глаза. На другом конце холла тот заметил одноклассника. Судя по позе и тому, как человек переносил весь свой вес на одну ногу, это Ким Чунмен. Каждый человек в театре задавался вопросом, как долго парень сможет продержаться с такой серьёзной травмой, как у него. Люди уже подвергали сомнению его желание достичь своей мечты, некоторые - его вменяемость, но Кёнсу только тихо восхищался упорством этого человека. Вместе с Чунменом был… Что ж, Кёнсу не знал, кто это, что на секунду сбило его с толку. Он перевёлся в этот университет всего лишь несколько месяцев назад, но людей, занимающихся в театре, было не так уж много. Кёнсу спасала хорошая память на лица, осанку и язык тела. Зрение у него было хреновое, но он достаточно хорошо себя натренировал, чтобы большую часть времени обходиться без предписанных ему очков с толстыми стеклами. - Кёнсу! – голос Чунмена эхом прошёлся по комнате. Он махал рукой, в то время как человек рядом с ним казался чем-то сильно напуганным. Кёнсу сощурился, чтобы увидеть получше. Чунмён, кажется, немного грубовато тащил парня за руку за собой. - Это невежливо, - быстро прошептал он пареньку и приветливо улыбнулся Кёнсу. – Не хочешь с нами поесть? Мы на ужин собираемся. Прежде чем Кёнсу успел открыть рот, чтобы ответить, он услышал, как второй пробормотал Чунмену: - Ты это видел, хён? Он очень пристально на меня смотрел, клянусь. Я не хочу есть с этим хёном! - Расслабься, Чонин, он не такой уж страшный. Тебе же даже Чанёль так сказал, - абсолютно спокойно ответил Чунмен, прежде чем повернулся к Кёнсу и издать короткий неловкий смешок. – Так что скажешь? С такого расстояния Кёнсу, наконец, смог рассмотреть незнакомца: темно-карие глаза в обрамлении черных ресниц, бейсболка, из-под которой торчат растрепанные волосы, загорелая кожа. Изящная шея и изношенные ботинки. За ремень джинсов заткнуто полотенце. Танцор. Ким Чонин. - Извини, - как можно вежливее отказался он, пытаясь улыбнуться. - Думаю, я позанимаюсь и поплетусь домой. Идите без меня. Оба, кажется, были удивлены его ответом, но по разным причинам. - Ладно, - сказал Чунмен. – Может, тогда в следующий раз… Кёнсу отвернулся, не желая находиться под этим странным вопросительным взглядом глаз танцора, стоявшего в замешательстве. - Конечно, - пробормотал он. Кёнсу не стал смотреть, как они покидают тренировочный зал, и начал завязывать шнурки.***
- Кёнсу-хён… Кёнсу замер. Он узнал этот голос и чуть не заработал себе головокружение, когда резко повернулся. Чонин, кажется, тоже был растерян из-за своих слов, хотя он собрался и повторил их снова: - Хён. Кёнсу-хен. - Да? – отозвался тот, немного сбитый с толку. Он мог поклясться, что не прошло и 30 минут с момента, когда Чунмен вместе с этим парнем вышли из комнаты. Он огляделся, высушивая волосы полотенцем, обёрнутым вокруг шеи. – Ты что-то забыл? - Эммм, нет. Вовсе нет. Кёнсу недовольно нахмурил брови. Неужели он настолько страшный? - Что-то не так? – как можно мягче спросил он. - Не хочешь поужинать? – выпалил Чонин через секунду. – Никуда идти не надо, эммм, прямо здесь. Со мной. Я купил съестного, - он поднял вверх бумажный пакет и переступил с ноги на ногу. – Ты любишь тыквенный хлеб? – казалось, он вот-вот помрёт. Кёнсу не знал, как реагировать. Несколько раз моргнув, он кивнул. Чонин после этого короткого действия явно почувствовал облегчение и достал из пакета две пачки сока и буханку хлеба. Кёнсу повесил влажное полотенце на перилла, чтобы оно высохло, и они устроились на блестящем деревянном полу. Вскоре он немного придвинулся к месту, где сидел Чонин. - Я думал, ты будешь есть с Чунменом, - прокомментировал он. Шея парня отчётливо покраснела, танцор протянул ему пакет сока и послал Кёнсу скромную улыбку, которая была единственным нужным ответом. Старший подождал, пока Чонин не начнёт есть, прежде чем притронуться к еде самому. Хлеб был очень теплым и чуть отдавал остротой на кончике языка, и Кёнсу представил Чонина, переходящего оживленную улицу перед кампусом, только чтобы купить пару буханок у пожилого пекаря. Кёнсу скрыл усмешку, откусив ещё один кусочек.[финал]
В полдень выдался тихим. По какой-то причине студентов, блуждающих по территории учебного заведения, было не так уж много. Когда Кёнсу выложил на стол приготовленные им бутерброды, его осенила мысль, что все, должно быть, готовятся к экзаменам. - Эй, Чонин. А тебе разве не нужно вернуться в зал для занятий? Чонин оторвался от книги, которую с увлечением читал. Очередной мистический роман, подобные которому, скорее всего, наскучили бы Кёнсу, прежде чем он дошёл даже до второй главы. - У меня отдых от репетиций, - с улыбкой ответил он. - Ты сказал, что это твой единственный свободный день, верно? Кёнсу старался не покраснеть и наморщил нос. - Я и забыл, что у наших факультетов настолько разные расписания. - Не волнуйся из-за этого, - Чонин со смешком заложил нужную страницу в книге и положил её в свой рюкзак. Затем он потянулся вперёд и накрыл пальцами ладонь Кёнсу. -Ты всегда находил для меня время, хён. Находясь в тени липы в такой мирный день после столь напряженной недели, Кёнсу вынужден был признать, что это приятно. Приятно было чувствовать, как тёплые пальцы Чонина сжимают его руку. - Ты не облегчаешь мне жизнь, Чонин. У меня выпуск через 2 месяца. - Знаю. Поэтому и хочу убедиться в том, что ты будешь беспокоиться так же сильно, как и я, перестав видеть тебя в кампусе, - хищно ухмыльнулся Чонин. – Ты так безнадёжно в меня влюбишься, что больше никогда не захочешь разлучаться. Кёнсу изобразил рвотный позыв. - Ты просто хочешь, чтобы я прибирал за тобой, наконец, получив работу, зарплаты с которой будет хватать на то, чтобы платить за квартиру, достаточно большую для нас обоих. Чонин показал ему язык. - И это тоже. Сам виноват в том, что слишком сильно меня балуешь. - Засранец… - Я люблю тебя, - застенчиво опустив взгляд, пробормотал танцор. Его пальцы чертили на ладони Кёнсу какие-то линии, оставляя за собой ощущение тепла. Слова шли прямо из сердца Чонина, бьющегося спокойно, в противовес бешеному пульсу на запястье Кёнсу. – Ты же знаешь это, правда? Кёнсу, наконец, выдохнул. - Да. Да, я знаю. Чонин наклонил голову, чтобы посмотреть на него, и улыбнулся. Кёнсу, пытаясь пробраться через безнадежно спутавшиеся мысли, сказал: - Даже если сначала я тебе не понравился… - он откашлялся. – Ну, ты знаешь… - Как же ты любишь это вспоминать… - простонал Чонин и ущипнул его. – Поверить не могу, что ты говоришь об этом после того, как я признался… - Я никогда не был силён в первом впечатлении, - перебил его Кёнсу, теперь его щёки пылали красным. – Ты даже не представляешь, как трудно с незнакомцами, которые считают, что ты собираешься убить их, когда на самом деле ты пытаешься спросить, где находится ванная комната. - Спасибо, что испортил момент, и за то, что теперь я чувствую себя виноватым, - сказал Чонин и издал смешок. На дальнем конце стола собралась стайка мелких птиц, глазами-бусинками наблюдая за зрелищем (или, возможно, ожидая, пока эти двое уйдут, чтобы они смогли пособирать крошки от бутербродов). – Я считал тебя угрюмым любителем театра, который всех ненавидит. Не то чтобы ты больше не угрюмый, но ты же понимаешь, что я имею в виду? - Что ж, я абсолютно точно ненависти к тебе не испытываю, - проворчал Кёнсу. – Я просто хотел сказать, что рад. Рад, что ты готов подождать меня, вот и всё. - Моя любовь может добраться и до Лондона, хен, не волнуйся. Призрак оперы уже не будет таким же без тебя. - Это значит, что ты опять собираешься заставить меня страдать, когда Париж снова тебя украдёт? – начал размышлять вслух Кёнсу, на что Чонин рассмеялся и потянулся через стол, чтобы оставить поцелуй на лбу старшего. - Мы покорим Европу, хён, исполним одну мечту за другой, - с блеском в глазах проговорил Чонин. – Это будет величайшая история из всех рассказанных. - Хорошо, хорошо. Но сначала нам нужно закончить университет. - Да, придётся, - сказал танцор и самодовольно улыбнулся. – Жди моих финальных выступлений, я покорю сцену, остальным только пыль глотать останется. Кёнсу облизнул губы и хмыкнул. Чонину и говорить не нужно было – старший бесчисленное количество раз видел, как тот готовится концерту в тренировочном зале. Танцор сиял ярче ламп, дающих свет. Как и всегда. - Вперёд, тигр, - с притворной беспечностью произнёс Кёнсу, и Чонин снова взял его за руку.