Я - гуль

– Анна, Анна! Айка!!! Вставай, давай уже! -я проснулась, но Канеки не переставал трясти меня, как сумасшедший. Он был сильно встревожен, не то, чтобы до этого момента Повязка был совсем безэмоциональным, но так он себя еще не вел. На моей памяти. Глаза парня были широко раскрыты, а выражение лица приняло умоляющую эмоцию. – Ну, вот что ты делаешь, семь утра, а ты меня трясешь, как псих ей богу! Канеки, харэ меня трясти. Канеки. КАНЕКИ! ХВАТИТ, МАТЬ ТВОЮ ЗА НОГУ!!! -я попыталась оттолкнуть одноглазого гуля, но у меня ничего не вышло. Мой злостный взгляд пронзил его душу, и Канеки успокоился. Повязка взял меня на руки и пулей вылетел из здания. Я хотела спросить, что происходит, но непривычные мне прыжки с одного здания на другое не давали и слова сказать. Я - гуль мирный, с одного дома на другой не перепрыгивала, по стенам не бегала. Зачем лишнее внимание привлекать? Канеки рассказывал о голубях, о их жестокости и бездушности. Люди злее гулей, они гораздо опасней и страшней для самих себя, нежели мы. Небо сплошь затянулось облаками, темно-коричневые листья кружили где-то там, внизу. Здесь же, на высоте семнадцатого этажа ветра почти не было. Холод пронизывал до костей, температура понизилась до нескольких градусов ниже нуля. Мне было вдвойне холодно: я находилась на большой высоте, к тому же в одной ночнушке. Но гулям это не страшно, нас тяжело убить. Чтобы разогнать кровь, пришлось быстро дышать, это помогло, но ненадолго. Наконец, Канеки быстро спрыгнул вниз и забежал в какой-то подвал. Странное помещение освещалось с помощью керосиновых ламп, но света было много, достаточно, чтобы различить лица друг друга. – Божечки, а я вас заждался уже. –Уто развел руками и подошел к нам со стопкой теплых вещей. Меня поставили на пол и я приняла из рук Уто вещи. Один мой жест и все гули, кроме Шу(ему бесполезно объяснять), краснея, отвернулись. Я быстро переоделась и, вроде бы, начала согреваться. – Что происходит? Зачем мы здесь? –ничего не понимая, спросила я. – Война. Гули с соседних районов создали армию и решили истребить всех голубей, потом забили и начали мочить всех подряд. Всех их убили. Людей эвакуировали, теперь остались только мы. –Уто вздохнул и присел на большой мягкий мешок. Я встала в ступор, в голову начали лезть отнюдь не самые позитивные мысли. – На нас не нападали, только чтобы проследить и выявить всех гулей. Каждому присудили номер, мне удалось найти копию списка. Ты - четырнадцатая, я - третий, Уто - десятый, Тоука - двадцатая, Шу - пятьдесят седьмой, остальные, кого мы знали, мертвы. –отрезал Повязка. Мои ноги подкосились. Как? Уже? Они мертвы? Нет, нет, нет. Не может быть. Все время, что я жила без страха и грусти, все это ложь? На самом деле тогда не было все так мирно и спокойно? За нами следили? Мы были под прицелом? И в итоге, начав войну, пострадали крайние? За что же... Я присела и вся поникла, сжав кулаки. Мое сознание не могло смириться. Не было возможности даже представить, что их больше нет. Началась война. Значит, нас тоже не будет? Канеки просто перестанет существовать? И я перестану... Нет! С-столько.... Столько сделано, столько потеряно, ради спасения моей жизни. Все это так просто закончится? Осталось только выбрать свою смерть. Если не определиться, то умрешь от пули-бомбы или тебя разрежут на куски какими-нибудь новейшими технологиями... Все, чего я боялась до этого просто ничтожно. Все мои переживания, ужас и страх до сегодняшнего дня – пыль и прах. Ничто по сравнению с войной. Хм... Это так... Забавно. Да-да, забавно. Я до сих пор помню, как боялась признаться Канеки в чувствах. Так и не сказала. Тогда бы я в глаза ему не смогла смотреть, если бы он не... Может, сейчас это последний раз, когда я смотрю в глаза этого гуля. – Да не волнуйся ты так, прорвемся, и не в таких задницах были. И из этой выберемся! –через силу весело произнес Канеки. Он поднял общий дух. К нам сзади подошел Цукияма, обнял, нет, изо всех сил прижал меня с Канеки к себе и вдохнул наш «аромат». – Сладенькие мои, я не позволю вас кому-либо тронуть. Я же еще даже не попробовал вас, а вы тут помирать собрались. Я сделаю все, что в моих силах. -гуль сжал нас еще сильнее. В дверь кто-то постучался, и все сразу замолчали, уставившись в одну, для каждого разную, точку. После того, как стук прекратился, все выдохнули и прошептали "девять". Видимо, нужно было постучаться девять раз, чтобы открыли. В подвал ворвалась Тоука, прибив Уто дверью к стене. Она тяжело дышала, держась окровавленной рукой за живот. Наверное, ее ранили. Как жестоко. –Они здесь! Что-то начало пищать, увеличивая громкость. Тоука резко подняла голову, ее зрачки расширились и рот приоткрылся. Три, два, один. Взрыв. Небольшой взрыв. Вроде бы ничего страшного, только вот где... Я оказалась с ног до головы в крови. В крови моей подруги. Ноги отказались держать тело. Я упала на колени. Руки дрожали. Первый ужас, первая слеза нового дня. – Тоука, нет! – Уто и Шу подбежали к месту, где только что билось ее сердце. Канеки же подошел ко мне и взял своими окровавленными руками мои руки. Он погладил их, а затем обнял меня. – Все будет хорошо, доверься мне. –от этих слов стало как-то получше на душе. Воцарилась гробовая тишина. Для меня кровь, на которой я стояла, была фактором, медленно уничтожающим мой мир изнутри. При мне взорвался человек. Я его знала. И теперь от него ничего не осталось. Слезы покатились по щекам, почти сразу окрашиваясь в красный. Повязка достал две маски, похожие друг на друга, словно они отражались в зеркале. У Канеки правый глаз, у меня - левый. Он подал мне мою, но никто из нас не успел надеть свою маску... Дверь скрипнула, и в ту же секунду что-то взорвалось с внешней стороны. Они нас нашли. Конец истории. Больше нечего бояться. И вот, люди в черной форме, с винтовками и шлемами, ворвались в подвал. Ветер, дувший им в спины, затушил огни ламп. Мрак охватил почти всю комнату и лишь со входа тусклый свет немного проникал к месту, где мне, казалось, суждено умереть. Уто оттолкнул нас, кивнув гурману и, произнеся "давай", кинулся на непрошеных гостей. Они пытались отстреливаться, но все никак не попадали. Тем временем, Цукияма открыл люк в полу и жестом подозвал нас к себе. Повязка бросил маску и обеими руками схватил меня, пытаясь оттащить к люку. А я... Я прокричала имя того гуля, который спасал нас сейчас, дрался с врагами. Я вырывалась, слезы невольно текли и мозг отказывался все это принимать. Все это неправда. Ничего этого нет. Канеки резко дернул меня на себя и крепко зажал мое лицо у себя в руках. – Ты хочешь, чтобы он просто так погиб?! Впустую?! Ну же! Отвечай!!! У меня не было выхода, мне пришлось успокоиться и идти. Либо умереть и обречь все старания и смерти на бессмысленное существование. Мы шли по какому–то тоннелю. По дороге Шу рассказывал нам о нем, но я ничего не слышала. Только свои размышления. Нас осталось трое. Помимо нас еще пара сотен гулей, которые сражаются. По вентиляции донесся голос, который каждый час объявлял время и номера погибших гулей. 9:00. 2–ой, 5–ый, 81–ый, 126–ой, 97–ой, 201–ый, 49–ый, 16–ый, 20–ый... 10–ый выбыли. Я зажала рукой рот и упала на землю, скрутившись и мотая головой, даже не вытирая слез. Канеки и гурман подошли ко мне. Приоткрыв глаза, я увидела, что Шу тоже плачет, только тихо, не навзрыд, и Канеки отвернулся. Мой слух уловил чьи-то стремительно приближающиеся шаги, я встала и побежала. В итоге мы пришли в старую библиотеку, которая стояла на той же улице, что и мой дом. Мой новый дом. Кафе, вывеска с названием которого была небрежно опрокинута на холодный асфальт. Послышались выстрелы, окна разбились. Скорее всего, начался штурм здания. Когда нас оставят в покое?! Я очень сильно устала, тело меня уже не слушалось, мой разум ушел неизвестно куда, мне, в общем то, было уже все равно на то, что со мной будет. В библиотеку забежали штурмовики. Канеки замер, было видно, что он сейчас пытается быстрее придумать план побега. Шу решил поступить, как Уто – напасть на противников. У Цукиямы не было шансов остаться в живых, поэтому мы с Канеки сразу же вышли через черный вход. Странно, но у двери никого не было, Повязка взял меня за руку и побежал по улице, задевая рукавами стены домов. Но не тут то было. Неожиданно для нас, с крыши съехал квадроцикл с каким-то белокурым пацаном. Он встал с машины и подошел к нам медленно, будто создавая психологическую пытку. Он шел на войну с улыбкой, словно получая удовольствие от смерти других. Может, так он чувствовал себя живым? – Ну что, ребятки? Повеселимся? –с ярким, детским и радостным смехом сказал он, вертя кинжал у себя в руке. Не знаю как Канеки, но меня в тот миг пригвоздило к стене от ужаса и страха, что, по-моему, забавляло того психа. Он что-то сказал в рацию, услышав непонятный для нас ответ, псих опустил руки и расстроенно сказал: "Нет, не повеселимся. Точнее - не сейчас. Ну, раз мы с вами долго будем играть, то меня зовут Судзуя Джузо". Это последнее, что я услышала перед тем, как этот парень в одно мгновение достал пистолет и стрельнул дротиками в нас с Повязкой. Мда, мы быстро сдались. Я проснулась в холодном помещении, сидя на полу. Мои руки были связаны веревкой и повешены над головой на крючок, через который и была перекинула веревка. Канеки сидел в отключке рядом со мной. Напротив на стуле спал Судзуя. Это смотрелось мило, пока он не приоткрыл один глаз и не улыбнулся. Мне это сразу не понравилось. Парень встал и бесшумно подошел ко мне. Встав на колени, он принялся с интересом рассматривать мое лицо, аккуратно поворачивая мою голову тонкими пальцами. У меня не осталось сил на сопротивление, все, что я могла сделать – отвести взгляд, полный ужаса. – Ты... Ты меня боишься? –Судзуя наклонил голову к плечу, сделав невинное лицо. Я закрывала глаза в ожидании худшего. – Почему ты молчишь? Ты умерла? Или так боишься, что не можешь говорить, потому что я убил почти всех твоих друзей? –его голос был уверенным и ласковым, как у ребенка. Я не выдержала, из моих глаз вдруг полились слезы. Совершенно против моей воли. Не зная что ответить, я начала искать выход, которого, казалось, просто напросто нет. Первая мысль была о том, что если отвечу "да", то он меня убьет, потому что будет интересно поиграть, смерть будет долгой и мучительной. А так все быстро произойдет, его не заинтересует тот, кто не боится. – Нет. Ты отобрал у меня все. Я только ненавижу тебя. Не больше и не меньше. –прошептала я в ответ обессиленным голосом. Джузо прислонился головой к моему животу и улыбнулся. Затем парню надоело держать голову и он просто нагло лег мне на ноги. Теперь Джузо смотрел на меня снизу вверх. – Ненавидишь меня, значит, –хмыкнул парень. –а я вас любить должен? Вы убили моего друга. Вы все не достойны жить. – Я не убила ни одного человека за свою жизнь, а питалась самоубийцами. Но ты убил моего друга. И не одного. А они ведь тоже не убивали. И ты их убил. Ты не достоин жить. Только ты. Согласен? –я пыталась не провоцировать его, но это же я. – Хм, а ты права. Только я просто хочу убивать. –Судзуя приблизился к моему лицу и прошептал прямо в губы. – И тебя хочу. Убить. Джузо снова опустился мне на ноги и обнял их. Мне было страшно, сердце билось слишком часто, чтобы я посчитала это нормальным. – Ты напрашивается на неприятности. Отпусти ты ее наконец уже. –уныло сказал только что проснувшийся Канеки. – Не лезь. Она моя. Она мне нравится. И я хочу с ней говорить, а не с тобой. Судзуя ударил Повязку под дых. Канеки сжался, стиснув зубы. Только потом я увидела, что в руках Джузо был нож. – Нет! Не, надо! Зачем же... – Не надо? А чего это он грубит мне? –заинтересованно спросил парень. – Да потому что он защищает меня. Мало ли что ты со мной сделаешь. У него больше никого не осталось. Ты же понимаешь. У тебя ведь тоже... – Замолчи! –перебил Судзуя. Воцарилась тишина. Мы зашли в тупик, и никто не знал, что делать дальше. Я обратила внимание на помещение, в котором мы находились. Было очень холодно, а пол весь заляпан кровью. Это была разрушенная библиотека. Снова здесь. Эта кровь... Может она принадлежит Цукияме? Как мы дожили до такого. Сейчас я сижу, и мои руки и ноги окраплены кровью знакомых и друзей, близких мне людей. Страшно. В проход, дверь от которого затерялась где–то в обломках, вошел высокий плечистый человек. Канеки прошептал: "Амон". Мужчина глянул на нас, остановив свой взгляд на Повязке. Амон не сделал ничего, лишь развернулся и начал медленно удаляться. – Уничтожить. –едва слышно, но строго произнес мужчина. Он ушел, оставив нас наедине с психом... Амон по каким–то причинам не захотел убивать нас собственными руками. Он вообще нас убивать не хотел по–моему. Ну и ладно, у меня появился шанс сбежать отсюда. С Канеки, естественно. Судзуя встал, устало вздохнул и подошел к столу с оружием. Пока он раздумывал, мы с Канеки успели встать и снять веревки с крючков. Мои ладони смогли выскользнуть из пут и начали развязать узел у Повязки. Убежать не успели, придется драться. Джузо схватил длинный кинжал и резко повернулся, я встала в секундный ступор. Парень улыбнулся и подошел ко мне, предвкушая веселье. Зная, что терять уже нечего, я встала и с силой толкнула парня, да так, что Джузо потерял равновесие и упал на спину, так как не ожидал этого. В тот же миг Канеки окончательно освободился от веревки. Пять минут боя с Канеки сильно утомили Джузо, одноглазый гуль прижал парня к стене. Последний удар и враг при смерти лежит на холодном полу, жалко хватая последние глотки воздуха. Он не сильно прихватил меня за ногу. – Ты говорила правду: не достоин жить здесь только я. Но я хочу, чтобы ты жила. Ты достойна жить. Теперь я понял, что вы не виноваты. Я тоже не виноват? Не виноват? Или... Я присела на корточки и погладила его по волосам. – Не виноват. Ты хороший. Судзуя потерял сознание. Битва окончена. Канеки взял мою руку и побежал в неизвестном мне направлении. Мы неслись по серой улице, над нами расстилалось серое небо. Все казалось безжизненным. Будто время остановилось. Если взглянуть вверх, то можно было увидеть языки пламени и дым. Часто слышались взрывы, еще чаще – выстрелы. Но мне уже было все равно: все мои близкие убиты, последний бежит сейчас рядом со мной. Бояться больше нечего. Если только его смерти, но ведь если нас и убьют, то убьют сразу двоих. Изредка Канеки останавливался и осматривался, пытаясь соорентироваться в полуразрушенном городе. Наконец, я увидела наше кафе. Оно было почти нетронутым по сравнению с остальными зданиями. Мы вошли в наш старый дом. Внутри все было перевернуто. Не удивительно. – Собирай еду, а то ведь пропадет. -я кивнула головой и принялась рыскать по ящикам и полкам. В кафе кто–то вошел. На этот раз сил уже точно не осталось ни на что. Это были Вика с Хиде. Они держались за руки, оба в форме с винтовками. Эти двое улыбались и, увидев нас, бросились каждый к своему другу. – Анна! Вот мы и встретились! –радостно закричала Вика, но она не услышала ответа: я смущенно с грустным выражением лица отвернулась, ладонью закрывая глаз. Так же сделал и Повязка. Парочка отошла от нас. – Мы все знали с самого начала. Я и Вика видели вас в том кафе. Мы познакомились, кстати, благодаря вам. Но сейчас нет времени на разговоры. Бегите через второй выезд из города, он открыт. Мы вас прикроем. –уже более серьезно заявил Хиде. – Но как же вы? –тихо спросила Канеки. – Дело в том, что нас подорвали, после чего гули с другого района оставили нам смертельные раны. Слишком много времени прошло, нам осталось недолго. А вам еще жить и жить. -с грустью сказала Вика. Резко запахло гарью. Со всех сторон пошел дым и все здорово перепугались. Военные и здесь нас нашли. Подожгли кафе, зная, что там находятся их люди. Как подло. Крыша обрушилась прямо на людей. Я вскрикнула, когда пламя вмиг охватило все здание. И они тоже... Мы снова выбежали на улицу. И я, и Канеки больше не могли бежать. Не, ну вот на этот раз реально! Я увидела красную точку на Повязке и я сама не понимаю почему, кинулась на него. Выстрел. Это еще не конец! Переживу! Только вот что-то я совсем ослабла. Сердце остановилось. Гульнуть проживет еще три минуты. Мне осталось три минуты?! – Беги. –шепчу я из последних сил. Я больше не хочу жить. Смерть – моя мечта и мое спасение. У меня все отобрали. Я на последнем выдохе. Все кончено. Почти. – Нет, я... я не могу тебя бросить. Ты хочешь, чтобы мне не кого было потом всю жизнь спасать что ли? Один я никак. Я все давно хотел признаться, но никак не мог - боялся. Я ведь тогда понес тебя домой только потому, что влюбился. И... И сейчас люблю. А ты? Ты меня любишь? –Канеки осторожно держал меня на коленях. Нас стремительно окружали. Послышались первые выстрел. Предупредительные, видимо. –Да... Одноглазый гуль выдохнул и закрыл глаза. Через секунду я почувствовала его тяжелое дыхание, моих губ нежно коснулись чужие. Нет. Не чужие. Этот поцелуй длился всего три секунды. Я открыла глаза и увидела дорожки от слез на лице Канеки. Он так и не открыл свои. Затем раздались сотни выстрелов, Повязка упал на меня без жизни. – ...я тоже тебя люблю. Выпал первый снег. Белоснежные снежинки медленно кружили в воздухе. Но как только они прикасались к земле, сразу краснели. Снежинки эти падали на нас, словно небеса хотели сказать о том, что наши мучения прекратились. И правда: даже не за кого больше волноваться, все мертвы. И от нас ничего не осталось... А снег еще долго падал, укрывая белой пеленой. 19:00. 3–ий и 14-ый выбыли. Dead and. ...Придет зима и саваном снегов Проводит нас в обитель вечных снов. Придет зима и обретем покой Под саваном снегов на век с тобой... ©Jackie-O - Trigger